Фото: казарма «Монкада» после штурма
26 июля 1953 года на Кубе произошел штурм казармы «Монкада», положивший начало кубинской революции.
Вот как это было.
Ранним утром 10 марта 1952 года помощник разбудил президента Кубы Прио Сокарраса и передал ему послание от Батисты: «С тобой всё кончено! Я – правительство!»
Фульхенсио Батиста, накопивший за время приятного и полезного отдыха в США силы и деньги, был необразованным человеком и слабым политиком. Кроме того, Батиста был яростным приверженцем языческих культовых верований и в решающие для него минуты, особенно, когда он уже находился на вершине власти, пользовался рекомендациями своего личного колдуна. Своим указом Батиста расформировал Верховный суд страны, разогнал аппарат прежнего президента, посадив туда нужных и проверенных людей из армейской среды. Он прекратил действие Конституции 1940 года, которая была принята с большим трудом, причем при нем же, когда Батиста в первый раз стал президентом. Запрещение действия конституции означало конец избирательной кампании на Кубе, которая к тому времени была в полном разгаре. Он упразднил конгресс, отдав законодательные функции подконтрольному ему Совету Министров. Наконец, не забыл о своих высоких покровителях. Батиста, который назначил сам себя главой переходного правительства до новых выборов, обещал «самую полную защиту» американских капиталовложений на Кубе. А в «антологию мирового взяточничества» так и просится войти история о преподнесенном Батисте ночном горшке из золота, который был любимой «игрушкой» диктатора.
Оппозиция не смогла и, побоявшись, не пожелала оказать генералу и его сподручным серьезного сопротивления. Тогда за дело взялся Фидель с товарищами. Настало подходящее время, когда революционные идеи, которые он четко представлял и с которыми познакомился, читая книги Маркса, можно и нужно было применить на практике. Переворот, который совершил Фульхенсио Батиста, впервые давал Фиделю Кастро шанс выйти на уровень политика национального масштаба, с тем чтобы в итоге стать национальным лидером.
Позже Фидель Кастро вспоминал: «Когда произошел переворот Батисты у меня уже была выработана стратегия на будущее: запустить революционную программу и организовать народное восстание. С того момента у меня в голове была концепция борьбы и фундаментальной революционной идеи: взятие власти революционным путем» (Cien horas con Fidel, Conversaciones con Ignacio Ramonet, с. 144).
Итак, Фидель Кастро принял одно из самых главных решений в своей жизни – начать подготовку вооруженного выступления против диктатора Батисты. Вместе с проверенными товарищами он начинает мобилизацию бойцов, тайные тренировки в тире Гаванского университета под легендой занятий студентов по военной подготовке.
Проанализировав ситуацию, Фидель с товарищами решили начать вооруженную борьбу с Батистой в городе Сантьяго-де-Куба по целому ряду причин. Во-первых, эти отдаленные от столицы места в родной для Фиделя провинции Ориенте, в том числе самая большая на Кубе горная гряда Сьерра-Маэстра и лесные массивы, где можно было укрыться в случае успешного начала операции, были знакомы ему с детства. Во-вторых, Батиста и его окружение не рассчитывали, что его противники могут начать вооруженное выступление в провинции. В-третьих, жители Сантьяго-де-Куба и провинции Ориенте, в отличие от аморфных и избалованных гаванцев, на втором этапе операции вполне могли присоединиться к отряду. Фидель помнил о боевых традициях жителей Ориенте и опыте трех войн за независимость Кубы, которые начинались именно здесь. Еще с конца 19-го века именно эта восточная провинция, где традиционно было большое количество рабов и чернокожего населения, являлась самой бедной, но самой мятежной кубинской провинцией. Наконец, именно в этой провинции погиб «апостол» кубинской революции, один из идейных учителей самого Фиделя – легендарный Хосе Марти. Тем более что в 1953 году исполнялось 100 лет со дня рождения Марти, и победа над ненавистным режимом стала бы лучшим подарком для кубинского народа. Фидель Кастро учел и то обстоятельство, что Сантьяго находился в 800 километрах от Гаваны, и переброска вооруженных сил противника из столицы для подавления восстания должна была занять значительное время.
Нехватка финансовых средств и соответственно вооружения привела к тому, что «Монкаду» могли штурмовать не те тысяча с лишним человек, которые уже насчитывал отряд весной 1953 года. С учетом того, что на собранные деньги можно было приобрести не более 150–160 единиц оружия, группировка, которая должна была штурмовать крепость, и по замыслу Фиделя, еще некоторые из близлежащих объектов, должна была состоять из примерно полутора сотен бойцов. Для Фиделя и его соратников – это был нелегкий выбор. Фидель определил, что предстоит взять вторую по величине и численности солдат кубинскую военную крепость – «Монкада». Там было расквартировано около полутысячи военных, а названа так она была в честь Гильермо Монкада – кубинского патриота, героя десятилетней войны за независимость 19-го века.
Выступление было намечено на 26 июля, на третий день проведения ежегодного традиционного красочного карнавала в провинции Ориенте. Учитывалось то, что в эти дни в Сантьяго часто будут запускаться фейерверки, и уже никто, привыкнув к пальбе, не будет обращать особого внимания на канонаду и выстрелы.
По плану штурм должен был начаться на рассвете 26 июля в 5 часов 15 минут утра. Перед тем как выдвинуться к стенам казармы, Фидель выступил с короткой речью: «Товарищи! Через несколько часов вы сможете оказаться победителями или побежденными, но знайте это, товарищи, как бы то ни было, наше движение победит! Если завтра мы победим, быстрее сбудутся чаяния Марти. Если этого не случится, наше выступление послужит для всего народа Кубы призывом подхватить знамя и идти вперед. Народ поддержит нас в Ориенте и по всему острову. Поколение столетия Марти! Как в 1868-м и 1895-м годах, здесь, в Ориенте, мы первыми провозглашаем: «Свобода или смерть!»
Отряд Фиделя Кастро разделился на основную в составе 45 человек и резервную группу. Сев на 12 машин, они направились к главному входу в «Монкаду», в самое сердце Сантьяго. Сам Фидель ехал во второй машине колонны, на расстоянии около сотни метров от головного автомобиля. В тот самый момент, когда десант бойцов уже проходил внутрь казармы, разоружив пост Фидель увидел слева, примерно в 20 метрах от его машины, патруль из двух солдат с автоматами Томпсона, совершавший внешний обход казармы. Тут неожиданно раздался выстрел, который, как оказалось, стал роковым и привел к провалу операции.
Вот как описывал эти события впоследствии сам Фидель: «Я быстро подумал о двух необходимых вещах: нейтрализовать эту парочку, пока они не начали стрелять в наших товарищей, и завладеть их оружием. Когда я увидел, что солдаты целятся из автоматов в сторону поста, я поспешно выбрался из машины, чтобы их схватить. Я шел за ними с ружьем в левой руке, и с пистолетом в правой. Я был рядом с ними, за полуоткрытой дверью машины. Когда мы пытались нейтрализовать патруль, один наш товарищ выстрелил. Этот выстрел услышали в крепости и подняли сигнал тревоги. Тогда наша первая группа напала на пост. Началась перестрелка. Звуки выстрелов смешивались с сигналом тревоги. Все мои бойцы, как и было задумано по плану, проникли в крепость и взяли здание, достаточно большое, по архитектуре такое же, как и все остальные постройки в крепости. Но это был военный госпиталь, который наша группа не должна была брать по плану» (Cien horas con Fidel, Conversaciones con Ignacio Ramonet, Segunda Edition, с. 171–172).
Беда не приходит одна. Резервная группа, почти все бойцы которой имели винтовки, а не легкое охотничье оружие, как авангард, из-за незнания гаванскими водителями местности, прозевала поворот, отклонилась от маршрута и окончательно заблудилась в незнакомом городе. Вскоре к зданию прибыли десятки солдат и офицеров. Бойцы внутри казармы оказались заблокированы. Перестрелка в казарме продолжалась, не затихая, в течение почти двух часов. К тому же изначально неравными были силы в бою: штурмующих «Монкаду» революционеров было в 15 раз меньше, чем ее защитников. В этих условиях, когда после двух часов боя стало ясно, что он не приведет к нужному результату, Фидель Кастро наконец-то объявил об отступлении. Сам Фидель, отстреливаясь, сумел скрыться в горах. Те 19 из 40 уцелевших человек, что ушли с Фиделем, остались живы.
Позже, многократно анализируя ситуацию, Фидель Кастро обратит внимание на то, что, имея в голове прекрасный план подготовки и проведения операции, руководители штурма не обратили внимания на мелкие детали, а самое главное, не знали, что делать в случае возникновения «нештатной ситуации». Для них такой роковой неожиданностью стал невесть откуда появившийся патруль.
Судьба отряда была трагична. Батиста отдал приказ уничтожить отряд, подвергнув уцелевших бойцов пыткам. Диктатор приказал убить по десять революционеров за каждого солдата своей армии, погибшего при защите «Монкады». Повстанцам вводили в вены воздух, чтобы вызвать закупорку кровеносных сосудов, выпускали якобы на свободу, а затем стреляли в спину. Их закапывали по грудь в землю и использовали в качестве мишеней, сбрасывали с крыш высоких зданий, раненых волокли по лестницам, пока они не умирали. В поисках организатора акции по всей провинции рыскали отряды карателей, желавших получить лавры героев «операции по зачистке» и награду из рук диктатора. Одно время ходили слухи о том, что спецназовцы имели разрешение даже не просто казнить Фиделя, но перед убийством и кастрировать его.
Кастро на суде представил ужасающую картину расправы над безоружными людьми: «Происходило истребление людей руками прекрасно вымуштрованных профессиональных убийц. Казарма «Монкада» превратилась в фабрику пыток и смерти, а некоторые недостойные люди превратили военный мундир в подобие передника мясника, – с болью говорил о зверских пытках над своими товарищами Фидель. – Стены были забрызганы кровью, пули застревали в стенах вместе с кусками кожи, брызгами мозга, волосами, опаленными выстрелами в упор. Газон во дворе крепости был залит темной и липкой кровью. Руки убийц, которые вершат судьбами Кубы, начертали для пленных при входе в эту камеру смерти надпись, которая висит у входа в ад: «Оставь надежду всяк сюда входящий» (Глава «История меня оправдает», «Героическая эпопея: От Монкады до Плайя-Хирон», М., Издательство политической литературы, 1978, с. 77). И хотя даже сам кардинал Кубы Артеага, узнав о жестоких расправах над безоружными и ранеными людьми, попросил военных прекратить казни повстанцев, они не прекращались.
Самого Кастро, укрывавшегося в крестьянском сарайчике в горах, спас один честный офицер, лейтенант, который буквально защитил его своим телом и довез до крепости, куда свозили пленников. Этот немолодой человек, которого звали Педро Саррия, стал еще одним ангелом-хранителем Фиделя. Сам Кастро признавал впоследствии: «Если бы меня повезли в Монкаду, меня бы там расстреляли, не оставив ни кусочка тела без пули. Только представьте мой приезд туда! {…} Все уже было предусмотрено. Даже было объявлено в газетах о моей смерти. {…} 29 июля появилась эта новость. Я все еще был в горах. Тогда меня еще не поймали. В те дни я умирал несколько раз» (Cien horas con Fidel, Conversaciones con Ignacio Ramonet, Segunda Edition, с. 185).
Отрывки из книги Максима Макарычева «Фидель Кастро. Биография патриота»
Позже было создано «Движение 26 июля» во главе с Фиделем Кастро и освободившиеся по амнистии участники штурма эмигрировали в Мексику для подготовки к вооруженной борьбе с режимом Батисты.
Фото казармы «Монкада» со следами пуль
Фотография Фиделя Кастро с перевязанной головой, сделанная вскоре после штурма казарм Монкада:
Схваченные батистовцами Фидель Кастро (на всех фото — слева) и его товарищи на гарнизонной гауптвахте, 1 или 2 августа 1953 г.:
Редакция "Народного Журналиста"
Оценили 4 человека
8 кармы