23 января 2017 года объединенные войска иракской армии, курдских военизированных формирований («Пешмерга») и коалиции западных стран под общим руководством США взяли под контроль восточную часть крупного иракского города Мосул, который с июля 2014 года пребывал под контролем «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в РФ).
С этого дня в этом мегаполисе установилось хрупкое равновесие между ИГ и силами коалиции. Даже контроль над восточным Мосулом весьма условен: несистематические боевые действия в городе продолжились и после объявления об окончании операции на восточном берегу Тигра.
И все же в сложившейся обстановке уже можно подвести первые итоги начального этапа «битвы за Мосул». Они неутешительны и наглядно доказывают известную истину: вражеские города нельзя брать «к дате» — потому что даже в случае успеха последний будет нивелирован страшными потерями и новыми серьезными проблемами.
Наступление длиною в два года
Позапрошлой зимой, 21 января 2015 года, американские силы в Ираке начали наносить авиаудары в поддержку курдского наступления, чтобы помочь отрядам пешмерги приступить к операции по освобождению Мосула. Именно эту дату можно считать официальным днем начала Мосульской наступательной операции, растянувшейся на целых два года. В тот день около 5000 курдских пехотинцев смогли занять, правда, лишь несколько небольших деревень возле Мосула.
Уже 9 февраля 2015 года «тайное стало явным»: в своем интервью прессе Джон Аллен, координатор США по международной коалиции против ИГ, заявил, что иракская армия, поддержанная американской коалицией и отрядами курдской «Пешмерги», запустит наземное наступление на Мосул уже «в ближайшие недели».
Цель была поставлена амбициозная — полностью вернуть миллионный город под контроль багдадских властей. Надо сказать, что к тому февральскому дню часть отрядов «Пешмерги» находилась всего в 9 километрах от центра Мосула, кое-где выйдя к окраинам этого крупного города.
Однако названный Алленом срок в «несколько недель» до начала масштабного наступления на Мосул был, по сути, не более чем суммой благих пожеланий — к тому времени город обороняло около 12 тысяч боевиков ИГ, а сам город был превращен в фортификационно-оборудованный укрепленный район.
Как оказалось, была катастрофически занижена и оценка требующейся для штурма живой силы и техники. Так, в начале 2015 года силы коалиции на полном серьезе собирались взять и «зачистить» Мосул силами 5–6 мотострелковых бригад, сосредоточив рядом с «иракской столицей» ИГ лишь 25 тысяч солдат и ополченцев.
К концу февраля 2015 года эта группировка была вчерне сформирована и даже начала наступательные действия на окраинах Мосула. Разумеется, эти действия не принесли никакого видимого результата. Со стороны ИГ первую волну наступления на Мосул встретила внешняя линия обороны города, пролегающая в соседних пригородах и деревнях на восточном берегу Тигра, — об нее-то и разбились все усилия наступавших.
Дополнительную сложность в наступательных действиях против Мосула создавали климатические условия. Начиная с середины мая в северном Ираке начинается период изнуряющей жары и песчаных бурь, что затрудняет наступательные операции и поддержку войск с воздуха.
В силу указанных причин за весь 2015 год коалиция не добилась практически ничего: уже в сентябре 2015-го тот же американский координатор Аллен изменил свои заявления, сообщив, что Мосул будет захвачен «в течение нескольких месяцев».
Ну, а к декабрю того же года ситуация изменилась на противоположную — само ИГ начало наступление на позиции коалиции, в результате чего для купирования прорыва боевиков под Мосулом пришлось использовать отряды пешмерги и силы канадского спецназа.
Юбилейное, предвыборное
Новое наступление на Мосул, громко названое «Фатах» (араб. «Открывающий двери», одно из 99 прекрасных имен Аллаха), было объявлено в начале марта 2016 года. Почему так не скоро?
Дело в том, что наступать на Мосул зимой 2015–16 годов коалиция просто не смогла. Это время было потрачено не только на купирование ответных ударов джихадистов после провала неудачного наступления на город, но и на сколачивание и развертывание новой группировки.
На этот раз для блокады, а затем и штурма Мосула было собрано уже более 85 тысяч иракских солдат. Помимо иракской армии, в наступлении 2016 года приняли участие 60 тысяч солдат курдского ополчения, а также группировки местных ассирийских христиан и туркмен-суннитов.
Пришлось присылать свое усиление и американцам — для штурма Мосула в Ирак были переброшены подразделения элитных 101-й воздушно-десантной и 1-й пехотной дивизий.
Однако, как показали дальнейшие события, даже практически 200-тысячной группировке пришлось столкнуться с неимоверными трудностями в боях с 20-тысячным гарнизоном Мосула. Оборонявшие город шесть условных «бригад» ИГ пользовались стабильной поддержкой местных племенных объединений и суннитского населения Мосула.
Дополнительным мобилизирующим фактором для защитников стало использование американской коалицией в военных целях шиитского ополчения, которое тут же начало творить самосуд и казни на отбитых у ИГ территориях.
Новые удары новой наступательной группировки последовали лишь 24 марта 2016 года, однако войска коалиции снова завязли в дальних пригородах Мосула, остановившись в 40–50 километрах от города. Ну а потом, в мае 2016 года, снова «неожиданно» ударила смертельная иракская жара, что тут же снизило темпы наступления коалиции до обычных, черепашьих.
И все же логика событий в самих США диктовала совсем иное: под ноябрьскую «избирательно-предвыборную елочку» надо было кровь из носу продемонстрировать хоть какой-то результат, зримо отличный от взятия безызвестных иракских деревенек.
В итоге после летнего топтания на месте в ночь на 17 октября 2016 года, через полтора с лишним года после начала всей кампании и за месяц до президентских выборов в США, премьер-министр Ирака Хайдер Аль-Абади объявил о начале… очередной операции по освобождению города Мосула силами иракской армии, курдской «Пешмерги» и международной антитеррористической коалиции.
Стоит ли удивляться, что это наступление «к важной дате» практически сразу оказалось под угрозой срыва? Уже 21 октября 2016 года маневренная террористическая группа ИГ захватила часть курдского города Киркук, откуда их пришлось выбивать на протяжении двух дней.
Штурм Мосула: итоги и уроки
Официальное начало штурма Мосула — это 1 ноября 2016 года, когда правительственные силы Ирака вышли на окраины города, а на западном берегу была перерезана шоссейная дорога Ракка–Мосул, по которой осуществлялось основное снабжение «иракской столицы» ИГ.
Можно ли было надеяться в таком цейтноте на то, что силы иракской армии, сильно разбавленные «Пешмергой» и шиитским ополчением, пусть и при мощной воздушной поддержке коалиционных ВВС, возьмут Мосул в течение недели? Как доказывает военное искусство и практика прошлых войн — нет, это было невозможно.
Даже несмотря на громадное, практически десятикратное превосходство сил коалиции, на стороне обороняющихся были все преимущества городского боя в условиях знакомого и подготовленного к длительной обороне мегаполиса. Кроме того привлечение коалицией в состав наступающих войск религиозно-ориентированного и националистического ополчения тоже сыграло негативную роль: его боевые качества оказались ничтожными, а выполнение им рутинных полицейских функций в тылу оказалось столь кровавым и бессистемным, что обеспечило приток новых добровольцев-суннитов в ряды боевиков «Исламского государства».
В итоге прогнозы американских военных экспертов о скорейшем взятии Мосула уже к 8 ноября, дате президентских выборов в США, не оправдались.
Даже по состоянию на 29 ноября практически весь Мосул оставался под контролем ИГ, а потери коалиции убитыми и ранеными при штурме превзошли общую численность гарнизона Мосула и составили около 20.000 человек.
К окончанию штурма восточного Мосула, который можно приурочить к уже упомянутой дате 27 января 2017 года, потери коалиции оказались вообще ужасающими: иракские войска и курды потеряли убитыми и ранеными в общей сложности около 30.000 бойцов, в то время как потери ИГ составили гораздо более скромные числа.
Даже согласно оценке самой коалиции, в результате «юбилейного» штурма Мосула ИГ потеряло в городских боях не более 1300 человек. Большая же часть сил «Исламского государства» либо переправилась на западный берег, либо «растворилась» в массе мирных жителей захваченного коалицией восточного Мосула и перешла к партизанской тактике.
На текущий момент в операции по освобождению Мосула решена лишь половина задач, намеченных в феврале 2015 года. Западная часть города по-прежнему находится под контролем боевиков, а блокада Мосула так и не приобрела законченного характера. Судя по всему, осада и штурм Мосула, в том числе и из-за попыток постоянного обеспечения «наступления к заданной дате», может снискать себе в истории титул «самого длинного и самого бестолкового сражения за город».
Другой вопрос — будут ли извлечены из этого уроки в будущем? И не увидим ли мы таких же попыток «срочного освобождения» силами международной коалиции Ракки и других городов, еще находящихся под контролем ИГ?
Михаил Большаков
Оценили 7 человек
9 кармы