Хатаскрайник. С Днём Побе... // Виолетта Крымская - Виолетта Крымская

В комнате тепло, даже слишком, можно сказать жарко, но волна воспоминаний и на спине не просто мурашки - ледяная корка.

Ощущения еще те....

++++

Донбасс. Окоп. Холодно. Не просто холодно, а как-то так до костей, такой противный жуткий холод который заползает тихонько и морозит, морозит, морозит... Стынет не только тело, вымерзает душа. Ты уже не человек, ледышка. Все бы отдала чтоб согреться.

Вру - все , это так слова. Грееться негде.

Костёр?

Шутите, тут даже курить нельзя, долбанут по огоньку так что не чего собирать, а потом пацанам мерзлую землю копать.

Не комильфо это.

Господи, вот откуда и зачем эти дурацкие словечки, совсем не к месту, всплывают в мозгу?

Что спасает?

Ну да, только - разговор.

+++++

- Это вы идейные, а мне было по поровну. Я хатаскайник, я трус, вам смешно? Ну давайте, смейтесь. Да перестаньте, тебе не чего было терять? А мне было. Какая-никая нормальная жизнь была и мне было насрать на вашу политику на янкука на путю на Украину и Россию, на губернатора, мэра и всех ваших депутатов, у меня и дома было все нормально. Эххх!

- А чё сюда приперся? Ты, то что не наш?

- Ни чё, так получилось, я свой, тебе не понять.

Он перевернулся на спину и начал сосредоточенно растирать руки.

++++

Память, это хорошая штука, слов нет, но вот бы научиться самому по желанию стирать лишнее и ненужное.

Удары в дверь. Ногами. Наглые удары временных хозяев жизни. Которым страшно от их смелости и наглости, которые понимают, что их власть и сила - сиюминутна, сиюсекундна, которые смертельно боятся и по этому убивают не думаю, убивают от страха, убивают всех.

++++

- Да ладно, извини, без обид, у меня тоже нервы. Ты,это, давай, рассказывай.

- Вы все такие смелые, крутые. Я бы тоже был наглым и смелым когда у меня в руках "калаш" и если я принял грамм 500 горилки. А так...

Короче долбятся в дверь, куда деваться, открыл.

- И что?

- Ничего. А ты, ты бы что? Это ты сейчас смелый, а вот когда, ЭТО пьяное, или укуреное существо стоит перед тобой, с автоматом, а ты, в семейный трусах, а за спиной ОНА, любимая Олеся, которую ты так любишь, ради которой ты перевернул свою жизнь... на ковре играет дочь Оля, ей всего год... от громких звуков куксится её лицо и она начинает плакать...Ты бы геройствовал?

- Мда...

- И я не смог, да и не захотел. Открываю дверь. Куда деваться? Все равно ведь вынесли бы. Сытые морды. Пятнистая форма. На рукаве красно-черный шеврон. Не сильный удар в лицо, сразу, сходу, потом в живот и дуло пахнущее порохом к носу и несильно давят. Затем не двусмысленный разговор...

- И что?

- Что, что, а ты как думаешь? Каялся, клялся в любви к Украине, к Бандере, к черту лысому... Честно скажу, был готов стать на колени и целовать их ботинки. Да я трус... я бы отдал все только чтобы не убили жену и дочь. Если думаете, что мне стыдно то хер тебе, я спас своих женщин.

Вот только злой я стал. Шибко злой.

- А сюда как?

- Иваново город невест... жена не хотела ехать, но у неё там тетка двоюродная, я их отвез, а сам сюда.

- Зачем, сам же говорить тебе насрать, ты хатаскраник.

- Ага, вот только я стал злым хатасрайником и свою хату то назад заберу. С процентами.

++++

До лета мы дотянули, Он так радовался солнцу, был рыжий, все лицо в конопушках и даже плечи. У него была мечта - сильно загореть, как тепло - сникнет рубашку. Дурачок, он если чуть дольше на солнце был - сгорал сразу, краснай как рак вареный. Злился и говорил, что рыжие тоже загорают, но им нужно загорать понемногу, тогда они загорят куда ровней и красивей чем брюнеты.

++++

Пуля попала ему в шею.

Алый фонтан остановить было невозможно.

Броник не отмыли, правая половина так и осталась бурой... Ладно, сгодится.

Закопали в поле, крест - пара палочек, без таблички, ну зачем? Вряд ли сейчас найдем могилу. Тогда не об этом думали.

Жене наверно написали. Не знаю. Мнесказать её было не чего...

++++

ОН НЕ ХОТЕЛ ВОЕВАТЬ.

Он говорил - моя хата с краю.

Он хотел просто жить.

Но вернулся.

Просто любил жену и дочь и пошел защищать их.