Уехали из Минска и не жалеют

Не так давно мы рассказали вам о позитивном опыте переезда из Минска в провинцию. Вот вам ещё три истории на ту же тему.

Инга, переехала из Минска в Марьину Горку десять лет назад

— Всё моё детство мы с мамой постоянно переезжали. Она была заместителем генерального директора агропромышленного комплекса, её раз за разом отправляли в разные города — «поднимать» заводы. Таким образом мы поменяли много мест жительства по Беларуси и переехали в Минск, когда мне было 16 лет. Здесь я отучилась в институте, вышла замуж, родила сына, работала главным бухгалтером. Всё было чудесно, но однажды я поняла, что работа больше меня не устраивает. Я осознала, что трачу свою жизнь на перебирание бумажек. Что человеческий организм не предназначен для постоянного сидения за компьютером. У меня болела спина, немели руки. Врачи мне даже пророчили в будущем инвалидность. К тому же, как и многие бухгалтеры, я очень много трудилась, поэтому времени на семью не хватало. У меня подрастал сын, которого воспитывала одна. И однажды я задумалась: что может дать ему вот такая наша столичная жизнь?

Вскоре мною было принято решение переехать из Минска в пригород, чтобы усложнить наше с ним существование — и чтобы оно стало более реальным, настоящим, что ли… Чтобы стало больше творчества, общения с простыми людьми, с природой. Для этого была выбрана Марьина Горка.

Мой сын поначалу сопротивлялся переезду в провинцию. Ведь он только поступил в индустриально-педагогический колледж в Минске. Вокруг было много девочек, столичных друзей, встреч — в общем, «жизнь прекрасна»! Но я придумала для него хитрую заманиловку: пообещала купить ему однокомнатную квартиру. При одном условии: ремонт мы полностью сделаем сами.

Продали квартиру в Минске, а в Марьиной Горке купили две однушки и дачу. Я сменила профессию — стала маляром-штукатуром. Как говорится, закончила служение и начала заниматься ремеслом, о чём ни разу не пожалела. Пересела на велосипед. Теперь в моей жизни много движения — и все проблемы со здоровьем отступили. Более того, из-за физического труда я стала выглядеть моложе лет на десять.

Этот город я с первой встречи назвала маленькой Швейцарией: красивая природа, малоэтажные дома, которые не загораживают вид на небо, деревья. Он постоянно развивается, становится всё краше и краше, благодаря талантливым рукам людей. И чем больше я жила в Марьиной Горке, тем больше любила свою страну.

Чуть позже я и Артёма окунула в ремесло. Некоторое время он поработал со мной на стройке, получил водительские права и пошёл развиваться дальше: стал фасадчиком и менеджером по продажам стройматериалов. Его преимуществом среди других кандидатов при приёме на работу было то, что он отлично знал товар и технологии изнутри. Вскоре мой сын познал вкус того, когда обращаются за помощью, хвалят и благодарят. На даче мы тоже работаем: я развожу цветы, до этого делала ремонт внутри дома, а сын — снаружи.

Сейчас Артёму 28 лет. Побыв фасадчиком, он смотрит на дом в деревне как на сокровище, а не на место, куда можно поехать с друзьями на шашлыки. Несколько лет назад сын спросил меня: «Мама, как ты до таких методов воспитания додумалась?» Я ответила, что для этого нужно очень сильно любить.

Что такое столица? Это бесконечное потребительство: супермаркеты, создание имиджа, чтобы продать себя. Виртуальная жизнь. В принципе, ничего плохого в ней нет, но я считаю, что не должна прерываться связь поколений: владение ремеслом, общение с землёй. Переехав в Марьину Горку мы поначалу даже и не представляли, какие горизонты откроются перед нами. Я для себя поняла, что человек должен поменять за жизнь несколько профессий. Каждый родился с руками, которые предназначены для какого-либо ремесла. Только нужно найти — для какого именно. И жизнь расцветёт такими красками! Многие мои столичные друзья и знакомые делились, что тоже бы хотели переехать, начать другую жизнь. Но мало кто из них на это решился. Каждому своё: кто-то ведь счастлив и в Минске.

В будущем планирую ещё раз сменить вид деятельности. Хочу ухаживать за престарелыми людьми. И подводя итог, хотелось бы напоследок дать совет читателям: развивайте свои таланты и постарайтесь сменить несколько профессий.

Анна, переехала из Минска в Бобруйск год назад

— Я нарадзілася ў Мінску. Гэты горад для мяне, напэўна, родны. Хоць у мяне з гэтай нагоды змешаныя пачуцці. Хутчэй гэта проста месца, якое я добра ведаю: ведаю, чаго ад яго чакаць, куды пайсці вечарам, дзе смачная кава, а дзе лепш ніколі не замаўляць, і іншыя штучкі.

У Мінску я працавала ў выдавецтве сучаснай беларускай літаратуры «Галіяфы», потым журналістам, адначасова вучылася на журфаку, каталася на ровары, пісала вершы, час ад часу выступала.

Мяне заўсёды раздражняла метро, не толькі ў Мінску. І іншыя спадарожнікі вялікіх гарадоў: гадзіны пік, натоўпы людзей, адчуванне здушанага паветра, асфальтавыя выпарэнні ўлетку, бетон, пластык ды «модныя» хмарачосы са шкла.

У Вальжыны Морт ў адным вершы ёсць такія радкі: «Машыны ляцяць як пляўкі, ноч завялася бы лялька // І зранку чорная кава, кава жалобная горка плача мне ў горла». Для мяне гэта пра Мінск.

Уцячы ў парк, схавацца на Цнянцы, прайсці дварамі, каб не выходзіць да дарогі і машын — гэта таксама пра мой Мінск. Але зразумела, што ўсе гэтыя думкі не прыходзяць у галаву штодня. Ты проста жывеш, робіш сваю справу, дыхаеш выпарэннямі мясакамбінату, ходзіш па вуліцах даўно памерлых дзеячаў «вялікай эпохі» і ўсё.

З Бабруйскам усё было вельмі спантанна. Аднойчы вечарам за кубкам гарбаты мы з хлопцам сядзелі на балконе ды размаўлялі «за жыццё». І даразмаўляліся да таго, што варта з’язджаць у яго родны горад. Нашыя адчуванні стомленнасці ад Мінску былі падобныя. Гэта быў пэўна ліпень ці чэрвень 2016 года. У жніўні мы ўжо пераехалі. Ніякіх планаў, што мы будзем рабіць у Бабруйску ў нас не было. Кватэру ў сталіцы мы здалі. Мая праца заставалася са мною, а Андрэю як гукарэжысёру пасля давялося шукаць сабе месца наноў.

Я амаль не сумавала па Мінску як па гораду — толькі па людзям, якія там засталіся. Мне было нязвыкла, што сяброўка не жыве ў суседнім пад’ездзе і ўвечары мы не можам праехацца на роварах ці проста прайсціся. Гэта дзіўнае адчуванне — ты з’язджаеш у іншае месца, якое абсалютна не ведаеш, у цябе побач толькі адзін блізкі табе чалавек і ўсё. Часам ад гэтага робіцца млосна, аніякіх альтэрнатыўных канцэртаў, вечарын. І атрымоўваецца, што табе хочацца ўсяго, ад чаго ты спрабаваў збегчы. Але адначасова разумееш, што гэта так з цябе выходзіць Мінск, прага двіжухі ды экшану. Калі ўсведамляеш гэта — становіцца спакойна. Зразумела, у Андрэя былі тут старыя сябры, але для мяне гэта былі зусім новыя людзі, невядомыя ды чужыя. Канешне, з часам усё змянілася і знайшліся знаёмыя, аднадумцы ды кампаніі для вечаровых шпацыраў.

Што да розніцы тэмпаў жыцця — першыя пару месяцаў пасля пераезду ў нас часта здараліся смешныя сітуацыі, бо мы надта хутка хадзілі — як мінчукі, нават не заўважалі, што вакол усе рухаюцца павольней. Неяк увечары выйшлі на шпацыр з сябрамі Андрэя. Ідзем сабе, гутарым, а пасля разумеем — нешта не бачна нашых. Паварочваемся, а яны далёка ад нас спакойна рушаць і смяюцца. Толькі праз некалькі месяцаў мы перайшлі на павольную хаду, звыкліся з іншым тэмпам.

Я ўсё гэтак жа працую журналістам як і раней. Што тычыць творчасці ды самарэалізацыі — не думаю, што такія паняцці могуць абмяжоўвацца толькі прасторай гораду. Усё ідзе ад жадання штосьці рабіць. Цяпер да маёй дзейнасці дадалася і валанцёрская праца з моладзю ў якасці аднаго з каардынатараў моладзевай сеткі беларускага саюза РЭП — гэта таксама цудоўна. Агулам маё жыццё стала больш спакойным, медытатыўным, але гэта зусім не азначае, што стала менш спраў ці дзеянняў.

Калісьці Мінск быў пад Бабруйскам, — першае, што хочацца ці то жартаўліва, ці то сур’ёзна сказаць пра гэты горад. Бабруйск — стары і прыгожы, гэтым летам святкаваў сваё 630-годдзе. Шмат мілых маленькіх збудаванняў на еўрапейскі манер. Шмат паркаў ды дрэваў — у параўнанні з Мінскам гэта проста аазіс. Немногія ведаюць, што Бабруйская крэпасць, якая была пабудавана перад вайной з Напалеонам, — гэта цяпер адзін з круцейшых помнікаў горада. Толькі яна не такая распіяраная, як Брэсцкая. На жаль, сёння крэпасць ў занядбаны стане, але ёсць група валанцёраў, якія зладзілі прыборку гэтай тэрыторыі.

Увогуле тут адчуваецца недахоп мясцовых ініцыятыў, як і ў большасці іншых рэгіянальных гарадоў. Значная большасць двіжухі ў Мінску — гэта факт. І сумны факт. Мне хацелася б, каб тут было больш альтэрнатыўных варыятаў як пабавіць час, тэматычных вечарын, адукацыйных пляцовак. Галоўнае, што мы зразумелі за гэты год — пакуль не зробіш сам, анічога не з’явіцца проста так. Тым больш з ініцыятывы дзяржавы, якой проста пляваць на рэгіёны. Яе хвалюе толькі тое, колькі збожжа мы сабралі ў гэтым годзе.

Магчыма, мы не заўсёды будзем тут жыць. Але на дадзены момант нам тут лепш, чым у Мінску. Верагодна, што далей мы з’едзем куды-небудзь з кватэры ў прыватны дом. Прынамсі, марым пра гэта .

— Я родилась в Минске. Этот город для меня, наверное, родной. Хоть у меня по этому поводу смешанные чувства. Скорее это просто место, которое я хорошо знаю: знаю, что от него ждать, куда пойти вечером, где вкусный кофе, а где лучше никогда не заказывать, и другие штучки.

В Минске я работала в издательстве современной белорусской литературы «Голиафы», потом журналистом, одновременно училась на журфаке, каталась на велосипеде, писала стихи, время от времени выступала.

Меня всегда раздражало метро, не только в Минске. И другие спутники больших городов: часы пик, толпы людей, ощущение сдавленного воздуха, асфальтовые испарения летом, бетон, пластик и «модные» небоскрёбы из стекла.

У Вальжины Морт в одном стихотворении есть такие строки: «Машыны ляцяць як пляўкі, ноч завялася бы лялька // І зранку чорная кава, кава жалобная горка плача мне ў горла». Для меня это про Минск.

Убежать в парк, спрятаться на Цнянке, пройтись дворами, чтобы не выходить к дороге и машинам — это тоже про мой Минск. Но понятно, что все эти мысли не приходят в голову ежедневно. Ты просто живёшь, делаешь свои дела, вдыхаешь испарения мясокомбината, ходишь по улицам давно умерших деятелей «великой эпохи» и всё.

С Бобруйском всё было очень спонтанно. Однажды вечером мы с парнем сидели на балконе за чашкой чая и разговаривали «за жизнь». И договорились до того, что стоит уехать в его родной город. Наши ощущения усталости от Минска были похожими. Это был вроде июнь или июль 2016 года. В августе мы уже переехали. Никаких планов, где будем работать в Бобруйске, у нас не было. Квартиру в столице мы сдали. Моя работа осталась со мной, а Андрею как звукорежиссёру пришлось искать себе место заново.

Я почти не грустила по Минску как по городу — только по людям, которые там остались. Мне было непривычно, что подруга не живёт в соседнем подъезде и вечером мы не можем проехаться на велосипедах или просто пройтись. Это странное ощущение — ты переезжаешь в другое место, которое абсолютно не знаешь, у тебя рядом только один близкий тебе человек, и всё. Время от времени становится грустно, никаких альтернативных концертов, вечеринок. И получается, что тебе хочется всего, от чего ты пробовал сбежать. Но одновременно понимаешь, что это так из тебя выходит Минск, тяга движухи и экшна. Когда осознаёшь это — становится спокойно. Понятно, у Андрея были тут старые друзья, но для меня это были совсем новые люди, неизвестные и чужие. Конечно, со временем всё поменялось и нашлись знакомые, единомышленники и компании для вечерних прогулок.

Что до разницы темпов жизни — первые пару месяцев после переезда у нас часто случались смешные ситуации, потому что мы слишком быстро ходили — как минчане, не замечали, что вокруг все двигаются размереннее. Как-то вечером вышли на прогулку с друзьями Андрея. Идём себе, разговариваем, а позже поняли — что-то не видно наших. Поворачиваемся, а они далеко от нас спокойно идут и смеются. Только через несколько месяцев мы перешли на медленную ходьбу, привыкли к другому темпу.

Я всё так же работаю журналистом, как и раньше. Что касается творчества и самореализации — не думаю, что такие понятия могут ограничиваться только пространством города. Всё идёт от желания что-то делать. Теперь к моей деятельности добавилась и волонтёрская работа в молодёжной сети независимого профсоюза РЭП — это тоже прекрасно. В целом моя жизнь стала более спокойной, медитативной, но это совсем не значит, что стало меньше дел и действий.

Когда-то Минск был под Бобруйском, — первое, что хочется не то в шутку, не то всерьёз сказать про этот город. Бобруйск — старый и красивый, этим летом праздновал своё 630-летие. Много милых маленьких построек на европейский манер. Много парков и деревьев — по сравнению с Минском это просто оазис. Не многие знают, что Бобруйская крепость, которую построили перед войной с Наполеоном, — один из крутейших памятников города. Только она не такая распиаренная, как Брестская. К сожалению, сегодня крепость в запущенном состоянии, но есть группа волонтёров, которые наладили уборку этой территории.

В общем, тут чувствуется недостаток местных инициатив, как и в большинстве других региональных городов. Значительное большинство движухи — в Минске, это факт. И грустный факт. Мне хотелось бы, чтобы здесь было больше альтернативных вариантов как проводить время, тематических вечеринок, образовательных площадок. Главное, что мы поняли за этот год — пока не сделаешь сам, ничего не появится просто так. Тем более по инициативе государства, которому плевать на регионы. Его волнует только то, сколько зерна мы собрали в этом году.

Возможно, мы не всегда будем тут жить. Но на данный момент нам тут лучше, чем в Минске. Вероятно, что дальше мы переедем куда-нибудь из квартиры в частный дом. По крайней мере, мечтаем об этом.

Людмила и Александр, переехали из Минска в деревню под Раковом полгода назад

— Мы начали строить дом пять лет назад. А полностью переехали немногим более полугода назад, хотя домом это место считали уже давно и все выходные проводили здесь. К моменту переезда я ждала третьего ребёнка. Муж Александр работал и продолжает работать в крупной IT-компании Минска. Я работала так же до 2014 года, но потом уволилась, так как хотелось заниматься чем-то более творческим.

Мы с мужем давно подумывали о своём доме. Но неясно было, как это реализовать в Минске, если и на первоначальный взнос за однушку наскребли по сусекам. А ещё стали интересоваться экологическим образом жизни, и поняли, что еда и косметика из магазинов приносят больше вреда, чем пользы. Захотелось свой огородик, лес под боком, водоём для купания. Окончательно утвердились в своём желании, когда побывали в гостях в круглом доме Широкова из соломенных блоков в Беларучах. Там царила такая творческая и здоровая атмосфера, что муж и наши друзья сразу загорелись идеей построить свой дом. И вместе с ними мы начали искать участки для строительства.

В воображении всё было несколько утопично, как я понимаю теперь. Рисовался свой цветущий огород и сад, пруд с рыбой. Ткацкий станок, печь с хлебом, горн для обжига керамики, и даже допускали мысли о курах и козах. Сейчас мы, скорее, выбрали для себя золотую середину. Ничего, что огород малюсенький и заросший. Зато я научилась собирать дикорастущие растения для коктейлей и салатов, и есть время для рисования. С курами тоже пока обождём, всё-таки путешествия для нас важнее. Да и яйца мы едим не так часто. Думали, что, возможно, будем работать удалённо. Тем более, что был такой опыт и в городе. Но, в итоге, муж решил не уходить из компании, так как ему нравится работа. Да и на дорогу до офиса из деревни уходит на десять минут больше, чем из нашего спального района.

Тоски по Минску не было. Напротив, до переезда после выходных очень не хотелось возвращаться в столичную квартиру. Тут птицы поют, закат надвигается, воздух свежий, не надо думать, где припарковать машину. А теперь, когда приезжаешь в квартиру забрать что-то из оставшихся вещей, вообще не понимаешь, как люди терпят запахи в ободранном подъезде, обрисованный лифт, заставленный машинами двор. Разве что зимой бывало немного не по себе с непривычки, когда дети и муж уезжали, и я оставалась совершенно одна во всей деревне. Но это ощущение быстро проходило, потому что всегда есть чем заняться.

Что касается увлечений, то они не изменились. Добавилось теперь дел на участке и в доме. Нужно косить траву, ухаживать за посадками, постоянно что-то где-то доделывать, приделывать, красить. Зато муж почувствовал себя настоящим мужчиной и хозяином, поскольку многому научился за время стройки и многое сделал своими руками. Полностью разобрался в технологии каркасного домостроительства. Сам построил сарай, пристройку для инструментов, террасу, детскую площадку, деревянную лестницу в доме, консультировал строителей и полностью контролировал процесс стройки. И если в городе он вызывал мастера подключить стиральную машину, то сейчас он разбирается в вопросах сантехники и электрики не хуже профессионалов. Да и мускулатуры прибавилось за это время благодаря постоянному физическому труду без фитнес-клуба. У него есть гараж со всякими верстаками и инструментами, и ему очень интересно со всем этим инвентарём возиться.

Интересов и занятий у нас много. Оба занимаемся музыкой. Играем и поём в музыкальных группах. Я пою в чудесном хоре «Салютарис». За время стройки дома и после приняли участие в записи нескольких альбомов. Рисую, муж любит мастерить из дерева для дома. Вместе мы очень любим путешествия и походы, читаем, смотрим хорошие фильмы, принимаем гостей. Люблю заниматься рукоделием, но этим в последнее время приходится заниматься лишь изредка из-за нехватки времени. У меня будет своя мастерская над гаражом. Я уже поставила там огромный мольберт, который невозможно представить в квартире. Там хватит места и для швейной машинки с тканями, и для рисунков. И всё это в разложенном виде не будет раздражать окружающих. В своём доме дышится легче во всех смыслах. Вокруг у нас сосновые леса и поле с дубом. Дети постоянно на улице, поэтому вся их неукротимая энергия не обрушивается только на меня. Кажется странным, но даже порядок мне лично легче поддерживать в большом доме, чем в одной комнате. Здесь сбываются наши детские мечты. Например, моя — о немецком фортепиано, которое легко нашло себе место в доме. Ещё я увлекаюсь травами, для этого тоже не нужно никуда ехать. Захотелось экологически чистого чая? Прямо у крыльца можно срезать пару веточек душистого чабреца.

Наша деревня совершенно не похожа на среднестатистическую, хотя окружена обычными деревнями с домами в линию и пьющими местными. Но она как будто находится в параллельной реальности. Мы специально искали глухое место и нашли его, казалось бы, случайно. Вблизи нашей любимой реки, одной из самых красивых и чистых в Беларуси, куда любили приезжать с палатками. Деревни не было в навигаторе, и даже указателя на дороге не было. На тот момент там было лишь два постоянных жителя, которых теперь уже нет в живых. А из удобств только электричество. Многие из наших друзей-знакомых, побывав здесь, тоже захотели построить тут дома и купили участки. По обе стороны от нас уже построились наши близкие друзья. Ещё дальше в оба конца тоже строятся наши. У всех дети, поэтому скучать не доводится. Можно весь день курсировать по деревне туда-сюда, гонять на великах, жарить сосиски на костре, запускать змеев или пойти собирать землянику. Зимой горка, лед на пруду, так что и хоккей, и катание на ватрушках — всё это у нас есть, достаточно выйти за порог.

Мы, конечно, хотим и дальше жить здесь. В квартиру совсем не тянет, несмотря на то, что в доме забот гораздо больше: колоть дрова, топить котел, сгребать снег. Если что-то выходит из строя, самим, а не при помощи ЖЭС, приходиться решать проблемы. Но это всё перекрывается с лихвой душевным комфортом. Очень радостно видеть звёзды ночью в окне над кроватью, а утром восходящее в соснах солнце. Звёзд здесь, кстати, в ясную погоду целые россыпи. В Минске просто невозможно такое увидеть. От этого захватывает дух!

Хотелось бы ещё построить маленькую баню и завести собаку. Пока хватает и тех занятий, что у нас есть. Надеемся, что когда разберёмся с недоделками в доме, появится немного больше времени для путешествий и хобби.

Насчёт того, подошло бы это место любому человеку, ответить затрудняюсь. Скорее всего, нет. Ведь есть люди совершенно далёкие от жизни на природе, которые получают настоящее удовольствие от городских ритмов, небоскрёбов и тусовок. Для них мои доводы были бы пустым звуком. Здесь нет магазинов, баров, клубов. Но, на мой взгляд, все ограничения только в голове, и если ты глубоко несчастлив внутри, то перемена места жительства никак не заполнит душевную пустоту. В Минске, конечно, больше всяких заведений и мероприятий, но нам ничто не мешает пользоваться всем этим, живя в деревне. К тому же, я надеюсь, что отток людей со свежими и творческими взглядами из Минска принесёт новые силы в регионы, и там начнётся своя интересная жизнь. Мне кажется, что этот процесс уже активно идёт. Например, на днях мы едем участвовать в фестивале SPRAVA в Витебской области. Ребята из Минска нашли прекрасный уголок природы Беларуси и очень творчески привлекают к этому месту интересных людей. И всё это приятно отличается от массовых мероприятий, которые у нас проводятся по государственной инициативе. Думаю, что в очень скором будущем благодаря идеям таких людей инфраструктура будет развиваться, и интересные культурные события начнут происходить повсеместно в Беларуси, так же как и в Европе, где жизнь не сосредоточена только лишь в столицах, — предположила Людмила.

Куда бы человек не поехал, он берёт с собой себя. Поэтому, пожалуй, лишь определив свои жизненные ценности, ориентиры и цели можно жить комфортно и счастливо с собой и с тем местом (или местами), которые он выбрал.

Или всё же через какое-то время любой почувствует, что хорошо там, где его нет?

Если Вам интересна эта информация — жмите "мне нравится",

оставляйте комментарии и делитесь ей с друзьями в группе Вконтакте: https://vk.com/4esnok_by

Подписывайтесь на нас в Живом Журнале: http://4esnok-by.livejournal.c... ,

Фейсбуке: https://www.facebook.com/group...

Твиттере: https://twitter.com/4esnok_by

Одноклассниках: https://ok.ru/group/5415069863...

Telegram: https://t.me/chesnokby

Лучшая награда - это репост!

Благодарим за интерес к нашим публикациям!

Вы можете поддержать общественно-политический журнал «Чеснок» финансово:

Yandex.Money: 410014217705914

Источник: https://4esnok.by/zhizn/uexali...