Золоченые купола Исаакиевского собора — такой же общепризнанный символ Санкт-Петербурга, как кораблик на шпиле Адмиралтейства или ангел Петропавловского собора. Один из крупнейших храмов Старого Света объединяет в ансамбль Исаакиевскую и Сенатскую площади, на фоне его силуэта мы видим Медного всадника и знаменитых пушкинских львов дома Лобанова-Ростовского. В создании этого грандиозного сооружения объединились талант Огюста Монферрана и инженерный опыт Агустина Бетанкура, гении живописца Карла Павловича Брюллова и скульптора Ивана Антоновича Витали, мастерство русских камнерезов и ломщиков гранита и знания создателя гальванопластики профессора Бориса Семёновича Якоби.
Из-за частых затоплений берега Невы самой природой не были предназначены для заселения. Не случайно до прихода русских войск здесь располагались только две маленькие деревушки и два шведских поместья. Местные жители не советовали царю Петру Алексеевичу осваивать эту местность, но новая столица России не могла расти и развиваться только на островах дельты Невы. И Пётр Первый принял решение ставить здесь главную в стране верфь — Адмиралтейство.
✦ Первый Исаакиевский собор самым непосредственным образом связан с именем основателя города, с Адмиралтейством и созданием Русского линейного флота.
В 1706 году на верфях Адмиралтейства трудились уже более десять тысяч человек. И так же, как и жителям мастеровых слобод, надо было предоставить возможность посещения Церкви. Церквей рядом с Адмиралтейством тогда не было, мосты через Неву еще не были наведены, а переезд на другой берег реки, в собор Святых Петра и Павла— например, для принятия присяги флотскими чинами — отнимал много времени.
Петр Алексеевич, как обычно, решил вопрос быстро и эффективно, и в конце 1706 года распорядился подыскать подходящее помещение для церкви. Этим храмом царь пожелал увековечить имя своего ангела-хранителя — Пётр Первый родился тридцатого мая, по юлианскому календарю, в день поминовения святого Исаакия Далматского.
Первая Исаакиевская церковь была создана под руководством графа Ф.М. Апраксина на деньги, выделенные для строительства Адмиралтейства. Это был переоборудованный под храм чертежный амбар размером 9 х 18 м. Он находился на западе от Адмиралтейства, в 40–50 метрах от Невы. Шатровая крыша храма высотой 4–4,5 метра была покрыта водонепроницаемым воско-битумным составом черно-коричневого цвета, которым смолили днища кораблей. Шпиль церкви венчал крест, на башне подвесили небольшие колокола.
Амбар переделали в церковь всего за три месяца, и уже в мае 1707 года храм освятили.
Первая Исаакиевская церковь, где в 1712-м году Пётр Первый венчался с Екатериной Алексеевной, будущей Императрицей Екатериной Первой
Наспех переоборудованное строение было малопригодно для богослужений. Об этом свидетельствует переписка между настоятелем храма отцом Василием и графом Апраксиным. Священник неоднократно просил утеплить здание, сделать еще одну печь, жаловался на задержку денежных выплат. Кроме того, помещение храма не было рассчитано на большое скопление людей и множество горящих свеч. В зимнее время это приводило к конденсации влаги на потолочных балках и к их разрушению.
Эти причины побудили Петра в 1709-м году провести дополнительные работы в храме. Заменили покрытие крыши, прорубили два слуховых оконца для вентиляции чердачного помещения, установили вторую печь и обе печи выложили изразцами. Шпиль и купол покрыли листовым железом и выкрасили. Вокруг храма установили забор, чтобы пасущиеся на Адмиралтейском лугу козы и коровы не подходили к церковным стенам. Внутри ограды установили звонницу в виде навеса на двух столбах, под которым повесили в ряд пять небольших колоколов... Внутри собора заменили иконостас, сделали подвесной потолок, стены обтянули штофной тканью, установили дополнительные фонари у входа и шандалы.
Петр Алексеевич придавал этому храму большое значение. Именно здесь 19-го февраля 1712-го года состоялось его венчание с Екатериной Алексеевной, будущей Императрицей Екатериной Первой, а с 1723-го года по специальному указу Императора только в Исаакиевской церкви должны были принимать присягу моряки Балтийского флота и служащие Адмиралтейства.
✦ После победоносного завершения Северной войны (1700–1721-й годы) опасность вражеского нападения на Санкт-Петербург уменьшилась, и можно было подумать о придании городу столичного блеска. Теперь уже первая Исаакиевская церковь, по статусу приравненная к Петропавловскому собору, не могла оставаться в переоборудованном чертежном амбаре. Новый проект храма разработал Георг Иоганн Маттарнови. Это было здание, близкое по архитектурному решению к собору Святых Петра и Павла — с такой же высокой колокольней, шпилем, часами-курантами и небольшим куполом в средней части. Для храма выбрали место на 80–90 метров западнее Адмиралтейства, в 20–25 метрах от Невы. Официально закладка второго Исаакиевского храма состоялась в августе 1717-го года в присутствии Императора. Но Маттарнови вскоре после этого умер, и строительство завершили Николай Фёдорович Гербель, Гаэтано Киавери и Михаил Григорьевич Земцов.
Макет второй Исаакиевской церкви хранится в Исаакиевском соборе.
Под крышу собор был подведен в 1722-м году, купол и два яруса колокольни закончены спустя два года, и с этого времени в храме проводят богослужения. Третий ярус колокольни, куранты и шпиль достроили только в 1727 году.
Ширина этого здания составляла 17,5 метров, толщина стен — 1,5 метра, высота колокольни — 23–24 метра. Интерьер второй Исаакиевской церкви украшал золоченый деревянный резной иконостас, выполненный по рисунку Ивана Петровича Зарудного, подобный иконостасу Петропавловского собора.
Однако место для строительства выбрали неудачно. В то время берега Невы не были укреплены гранитом, и оползание грунта вызвало неравномерную осадку здания, трещины в стенах и сводах собора. К тому же в мае 1735-го года от удара молнии церковь загорелась, и пожар довершил начавшееся разрушение. Восстановить храм было невозможно. Вскоре его пришлось разобрать.
✦ В 1762-м году архитектор Савва Иванович Чевакинский разработал планировку новой городской площади, Исаакиевской, и предложил проект собора, который предполагал соорудить в её центре. Но осуществить этот замысел не удалось. Построить новый собор, связанный с именем Петра Великого, восшедшая на российский престол императрица Екатерина Вторая поручила архитектору Антонио Ринальди.
Если бы Ринальди построил этот храм, как замышлял его изначально, это могло бы стать его лучшим творением в Санкт-Петербурге. Собор был задуман с пятью изящными, сложными по рисунку куполами и высокой трехъярусной колокольней. Мраморная облицовка должна была придать изысканность цветовому решению фасадов. Но возведение храма затянулось почти на тридцать лет. Не завершив начатого, Ринальди после смерти Екатерины Второй покинул Петербург. Достраивал храм в царствование императора Павла Первого придворный архитектор Винченцо Бренна. При этом он исказил и упростил замысел Ринальди. Вместо пяти изящных легких куполов возвели один массивный. Облицовка мрамором доходила только до карниза, а выше стены собора остались кирпичными. В результате получилось приземистое полумраморное-полукирпичное сооружение, не соответствующее парадному облику центра столицы. Это заставило правительство и Синод уже спустя семь лет после освящения третьего Исаакиевского собора задуматься о его перестройке.
Третий Исаакиевский собор по проекту Антонио Ринальди
✦ В 1809 году объявили конкурс на создание нового Исаакиевского храма. В нём приняли участие известные зодчие Андрей Никифорович Воронихин, Андреян Дмитриевич Захаров, Василий Петрович Стасов, Чарлз Камерон, Жан-Франсуа Тома́ де Томон, Джа́комо Доме́нико Кваренги и многие другие. Основное условие конкурса — требование Александра Первого сохранить в новом храме алтари предшествующего. Царь считал, что сносить их было бы оскорбительным для памяти основателей. Однако, прекрасно понимая, что компоновка в одном сооружении новых и старых частей неизбежно приведёт к неравномерной осадке здания и вызовет его разрушение, все участники конкурса предлагали полностью снести старый собор. Царь с этим не согласился. Ни один из конкурсных проектов им одобрен не был.
В 1813 году, в разгар войны с Наполеоном Бонапартом, в Петербурге была предпринята еще одна попытка перестроить Исаакиевский собор. По тем же причинам, что и в предыдущий раз, конкурс проектов завершился безрезультатно. Разочаровавшись в своей затее, Александр Первый решил больше не проводить конкурсы. Но от идеи переделать Исаакиевский собор не отказался.
В 1816-м году был создан Комитет по делам строений и гидравлических работ, призванный превратить Петербург в парадный представительный город. Возглавил его талантливый инженер, испанец на русской службе, Агустин Бетанкур. В Комитет вошли архитекторы Карл Иванович Росси, Антон Антонович Модюи, Андрей Алексеевич Михайлов, инженеры Пётр Петрович Базен, Морис Гугович Дестрем и другие. Император дал распоряжение Бетанкуру подготовить предложения по перестройке Исаакиевского собора и подобрать для этого архитектора. Выбор пал на только что приехавшего в Россию из Франции Огюста Монферрана.
Монферран трудился над проектом в течение всего 1817-го года и представил 24 эскизных проекта Исаакиевского собора в различных стилях. Как и другим, его работу чрезвычайно затрудняла обязательность сохранения трёх уже освящённых алтарей старого собора.
Монферран предполагал значительно увеличить размеры барабана центрального купола, оставив для его опор два старых и построив два новых пилона. Это решение было непрофессиональным. Неравномерная осадка пилонов ослабляла конструкцию здания, соединение его старых и новых частей и фундаментов редко приводило к положительным результатам. Тем не менее, 20-го февраля 1818-го года Александр Первый утвердил проект и назначил его автора придворным архитектором.
В 1820-м году Монферран издал альбом с 21-й гравированной таблицей, где изображались планы, фасады, эскизы будущего храма в сравнении с проектами Ринальди и Бренны. Девиз на титульном листе «Non omnis moriar» (лат. «не весь умру») сопровождал архитектора всю его жизнь. Но автору альбома вскоре пришлось пожалеть о сделанном. Обнародованные планы вызвали обвинения коллег в техническом несовершенстве проекта. Наиболее серьёзные упреки в профессиональной неопытности и авантюризме высказал придворный архитектор Модюи, который представил в Совет Академии художеств докладную записку о несостоятельности Монферрана как архитектора.
Критики выражали сомнение в том, что фундамент будет достаточно прочен для нового собора, что удастся преодолеть сложности связи старых и новых частей здания, отмечали неправильное проектирование главного купола. Помимо замечаний по существу, Модюи допустил выпады личного характера, что, по мнению посла Франции в России графа де ла Ферроне, было вызвано, скорее всего, завистью к успехам соотечественника. Специально созданный Комитет Академии художеств рассмотрел в 1821-м году возражения Модюи и сообщил князю Александру Николаевичу Голицыну о невозможности перестройки Исаакиевского собора без переработки проекта Монферрана.
По распоряжению императора члены Комитета три месяца прорабатывали в эскизах свои предложения. В этом приняли участие Стасов, Михайлов Второй, Мельников и Михайлов Первый. Согласившись с мнением опытных зодчих, Монферран выражает желание участвовать в «исправлении» собственного проекта. Он понимает, что его вариант нуждается в серьёзной доработке. Внимательно изучив предложения, поправки и замечания членов Комитета, Монферран представил новый, более совершенный замысел, в котором предложил собственные решения принципиальных вопросов. Так, в его новом проекте собор становится более компактным и завершённым. Главный купол занимает доминирующее положение, а правильно найденные пропорции портиков уравновешивают объем здания. Барабан купола установлен на четырех новых опорах, внутреннее пространство храма расширено. В марте 1825-го года проект получил Высочайшее одобрение. Таким образом, Монферран отстоял своё право быть автором одного из крупнейших купольных сооружений Мира.
В строительстве Исаакиевского собора принимали участие архитекторы Александр Павлович Брюллов (брат Карла Павловича Брюллова) и Николай Ефимович Ефимов, Андрей Иванович Штакеншнейдер, Александр Иванович Кракау, Ипполит Антонович Монигетти и другие, для которых работа под руководством Монферрана стала школой подлинного архитектурно-строительного искусства. Строительство Исаакиевского собора стало своеобразной практической академией отечественной архитектуры, где испытывались новые материалы, новые конструктивные приёмы, изучались и применялись проектировочные и строительные методы. Так, следуя примеру Монферрана, русские зодчие начали широко применять в строительстве металлические конструкции.
Вскоре после революции Исаакиевский собор был разграблен. Только в мае 1922-го года власти изъяли из собора 45 килограммов золотых изделий, 2230 килограммов — серебряных украшений, около 800 драгоценных камней.
С 1931-го года храм использовался как музей. 12-го апреля 1931-го года в Исаакиевском соборе был установлен и запущен маятник Фуко. Тогда это назвали триумфом науки над религией, так как маятник доказывал вращение Земли.
В конце XX века Исаакиевский собор вернули верующим и маятник Фуко был снят. Свое место под куполом вновь занял серебреный голубь, символ Святого Духа.
Исаакиевский собор строился необычайно долго, в связи с чем в Петербурге ходили слухи о намеренном затягивании стройки. Говорили, что приезжий ясновидец предсказал Монферрану смерть сразу по окончании строительства. Поэтому архитектор и тянул, как мог... Слухи эти неожиданно получили подтверждение в реальной жизни. Архитектор на самом деле скончался вскоре после завершения строительства Исаакиевского собора. В связи с этим, в петербургском фольклоре появились различные версии происшедшего. Многие из них ссылаются на неприязненное отношение императора Александра Второго к архитектору. Якобы, во время освящения Исаакиевского собора кто-то обратил внимание Александра на горельеф западного фронтона.
Здесь Монферран оставил своеобразный автопортрет, изобразив себя среди группы святых и своих современников с макетом собора в обнимку. Причём, все персонажи склонили голову, приветствуя Святого Исаакия Далматского, и лишь Монферран держит голову прямо. Государю это настолько не понравилось, что, проходя мимо Монферрана, он даже не поприветствовал его и не сказал ему ни слова благодарности за работу. Архитектор не на шутку расстроился, ушёл домой до окончания церемонии освящения, заболел и через месяц — скончался. Монферран завещал похоронить его в своём главном детище, Исаакиевском соборе, но Александр это пожелание не одобрил. Поэтому гроб с телом архитектора обнесли вокруг храма, отпели его в костёле Святой Екатерины на Невском, после чего вдова увезла его в Париж.
Ещё при жизни архитектора в России по его замыслу был создан конный памятник Николаю Первому. Замысел Монферрана воплотил в жизнь выдающийся скульптор Пётр Карлович Клодт. Монумент был торжественно открыт на Исаакиевской площади перед собором в 1859 году.
Сбор урожая капусты на Исакиевской площади в блокадном Ленинграде
Еще одна легенда повествует о том, как во время блокады Исаакиевский собор оказался невредим, не пострадал от бомбёжек. Когда оказалась реальной угроза оккупации Ленинграда фашистами, поднялась проблема эвакуации ценностей из города. Всё вывезти не успели, стали искать место для надёжного хранилища скульптуры, мебели, книг, фарфора. Один пожилой офицер предложил устроить хранилище в подвалах Исаакиевского собора. При обстреле города яркий купол Исаакиевского собора был необходим немцам как ориентир для наводки. Поэтому за все девятьсот дней осады они не разу не подвергли собор обстрелу. И музейные сокровища пролежали в его хранилище в полной сохранности.
Оценили 10 человек
3 кармы