Эти фрагменты переписки (приведенные в предыдущей части) свидетельствуют о том, что ни Николай, ни Александра, отнюдь не были политическими донкихотами, ослеплёнными собственным благородством, им в полной мере был присущ политический прагматизм. А Александра Фёдоровна, не просто жена, как пытается убедить нас Стариков 25, а самостоятельная политическая фигура.
Обратите внимание, как они обсуждают тактику: будь твёрдым к этим русским, будь твёрдым и к министрам, и к "высшему обществу",- убеждает Александра. Николай соглашается с ней, но пытается внести коррективы в её действия: не надо огрызаться направо и налево, надо быть гибче. Слишком много врагов у Александры, её фигура уже открытая мишень для либеральной буржуазии, поэтому необходимо поумерить свою натуру, чтобы не отталкивать от себя друзей, не множить ряды врагов.
Характерны и образы врагов у царской четы - эти враги происходят, как они из "высшего света". Это закономерно, поскольку в это время накалилась до предела борьба самодержавия и буржуазии, накалилась до того, что разделила даже дом Романовых на противоборствующие лагеря. Правящая чета Романовых видела, и не без оснований, в буржуазии конкурентов за власть, народ же в их представлении был способен лишь на бунт ("анархическую революцию"), на кратковременную вспышку недовольства без способности завоевать и удержать власть. Результатами народного бунта, по убеждению Романовых, могли воспользоваться только буржуазия в лице Государственной думы. Отсюда и тактика последних Романовых - политическая борьба с думой, репрессии по отношению к народу.
Из письма Александры Фёдоровны совершенно очевидно следует, что царская чета однозначно оценивала ситуацию в стране как "ужасную". По мнению царицы, справиться с внутренним врагом возможно только применяя "кнут", время "пряника" прошло. И «страстотерпец» Николай ей не возражает. Принимая это во внимание, становятся смешны умозаключения Старикова о том, что царь не всегда интересовался деятельностью Государственной думы26, что главная его задача - это "положение на фронтах" 27. Царским политическим тандемом, судя по их переписке, угроза существованию трона оценивалась весьма трезво, и угроза эта требует присутствия царя рядом со столицей, Александра Фёдоровна так и пишет: "...вернись скорее... ты гораздо нужнее здесь чем там".
Аликс: «…дай им почувствовать порой твой кулак»
Ники: «Будь уверена, я не забываю…»
Но вернёмся к Старикову и его книге, в которой он, цитируя царицу, старается убедить читателя, что царская чета была, не просто плохо информирована, а находилась в информационной блокаде и из-за этого неверно оценивала и реагировала на ситуацию. Вот цитата из письма Александры Фёдоровны, которую приводит Стариков:
"Вчера были беспорядки на В острове и на Невском, потому что бедняки брали приступом булочные. Они вдребезги разнесли [у Старикова, списавшего у Спиридовича ошибочно - "разбили" - прим. И.Я.] Филиппова и против них вызывали казаков. Всё это я узнала неофициально" 28.
Стариков цепляется за это "неофициально" и подаёт версию об информационной блокаде царя. Так ли это? Нет, не так. Прочитаем письмо без посредничества Спиридовича и Старикова. Чуть позже после цитированного отрывка Александра Фёдоровна пишет Николаю II:
"Принимала в течение 11/2 часов бельгийца, сиамца, датчанина, перса, испанца, двух японцев, Корфа, Бенкендорфа, моих двух пажей, Настеньку, которая завтра едет на Кавказ, так как её сестра очень больна, Изу (не дотрагивалась до неё) и Гротена от Калинина. Беспорядки хуже в 10 часов, в 1 час меньше - теперь это в руках Хабалова" 29
И ещё:
"Прости за скучное письмо, но за день столько хлопот и, кроме того, без конца разговоры по телефону" 30.
Очевидно, что никакой блокады не существует, царица живёт насыщенной жизнью. Встречи, телефонные разговоры и это при том, что вся семья и ближайшее окружение больны корью. Упоминаемый царицей Гротен - генерал-майор свиты императора и недавно назначенный помощник дворцового коменданта, осуществлял связь Александры Фёдоровны с внешним миром. Он постоянно был «на связи» с правительством, градоначальством, военными и светскими кругами, о чём, собственно, и говориться в письме царицы - Гротен был у министра МВД Протопопова (Калинина) и после этого на приеме у Александры.
Упомянув об этом царица сообщает уже не просто о "беспорядках", но и об их динамике: в 10 часов было хуже чем в 1 час. То, что Стариков пытается выдать за блокаду, на самом деле есть старания самой царицы дать мужу как можно больше дополнительной информации к имеющимся официальным каналам, и поэтому она уточняет, что эту информацию о "булочных" и "мальчишках" она почерпнула не от министра внутренних дел, а неофициально.
Это письмо написано царицей 24 февраля о вчерашнем дне, то есть о 23 февраля, в это время уже стал понятен размах движения и Александра Фёдоровна отмечает, что вопрос наведения порядка в интересах самодержавия находится в "руках Хабалова", тем самым демонстрируя полную осведомлённость не только о размерах "беспорядков", но и о разработанных планах их подавления, поскольку фраза "в руках Хабарова" означает, что командование по подавлению беспорядков перешло от полиции в руки военных. Николай получил это письмо 25 февраля после 5 часов31 и ответил жене вполне определённо:
"Я надеюсь, что Хабалов сумеет быстро остановить эти уличные беспорядки. Протопопов должен дать ему ясные и определённые инструкции. Только бы старый Голицын не потерял голову! ...Целую всех нежно. Навеки твой Ники" 32.
Её Ники прекрасно ориентируется в сложившейся обстановке, ему все известно о событиях в столице и есть полное понимание как действовать.
Ещё 5 февраля 1917 года Петроград был выведен из состава Северного фронта в особую единицу - Петроградский военный округ и его командующим назначен генерал-майор Хабалов. Таким образом, считавшийся ненадёжным в политическом отношении, командующий Северным военным округом генерал Рузский, был отстранён от возможности влиять на ситуацию в столице.
Из слов Ники очевидно, что Хабалову надлежит подавить «беспорядки» согласно разработанному плану, помощь ему должен оказать министр внутренних дел Протопопов. В этом раскладе у Ники вызывает беспокойство только премьер-министр Голицын - старый князь, назначенный в конце декабря 1916 года, не имеет должного опыта. Словом, ситуация внезапных революционных выступлений в столице была вполне прогнозируемая двором и правительством и к ним готовились.
Следующее письмо царицы от 25 февраля Спиридович цитирует частично и только то, что подтверждает его "версию" Февральской революции:
"Стачки и беспорядки в городе более чем вызывающие... Это хулиганское движение, мальчишки и девчонки бегают и кричат что у них нет хлеба, просто для того, чтобы создать возбуждение, рабочие, которые мешают другим работать..." 33.
Но Стариков в части обрезания чужих текстов идёт ещё дальше Спиридовича: в его подаче уже нет слов царицы о "стачках и беспорядках", а сразу о "хулиганах мальчишках и девчонках". После такого «цитирования» Стариков позволяет себе восклицание: «скажите честно, получив такое письмо от жены, вы бы бросили все и немедленно отправились бы в столицу?» 34. Мы честно ответим господину Старикову: мы бы сначала без вашего посредничества прочитали письмо.
На самом деле Александра Фёдоровна пишет мужу следующее:
"8 градусов, легкий снежок, - пока сплю хорошо, но несказанно тоскую по тебе, любовь моя. Стачки и беспорядки в городе более чем вызывающи (посылаю тебе письмо Калинина ко мне. Оно, правда, немногого стоит, так как ты, наверное, получишь более подробный доклад от градоначальника). Это - хулиганское движение, мальчишки и девчонки бегают и кричат, что у них нет хлеба, - просто для того, чтобы создать возбуждение, - и рабочие, которые мешают другим работать. Если бы погода была очень холодная, они все, вероятно, сидели бы по домам. Но это все пройдёт и успокоится, если только Дума будет хорошо вести себя. Худших речей не печатают, но я думаю, что за антидинастические речи необходимо немедленно и очень строго наказывать, тем более, что теперь военное время.
...Устала после приемов, разговаривала с Апраксиным и Бойсманом. Последний говорит, что здесь необходимо иметь настоящий кавалерийский полк, который сразу установил бы порядок, а не запасных, состоящих из петербургского люда. Гурко не хочет держать здесь твоих улан, а Гротен говорит, что они вполне могли бы разместиться.
Бойсман предлагает, чтобы Хабалов взял военные пекарни и пёк немедленно хлеб, так как, по словам Бойсмана, здесь достаточно муки. Некоторые булочные также забастовали. Нужно немедленно водворить порядок, день-ото-дня становится все хуже. Я велела Б(ойсману) обратиться к Калинину и сказать ему, чтоб он поговорил с Хабаловым насчёт военных пекарен. Завтра воскресенье, и будет ещё хуже. Не могу понять, почему не вводят карточной системы, и почему не милитаризируют все фабрики,- тогда не будет беспорядков. Забастовщикам прямо надо сказать, чтоб они не устраивали стачек, иначе будут посылать их на фронт или строго наказывать. Не надо стрельбы, нужно только поддерживать порядок и не пускать их переходить мосты, как они это делают. Этот продовольственный вопрос может свести с ума. Прости за унылое письмо, но кругом столько докуки. Целую и благословляюсь. Навеки твоя старая Женушка" 35.
На этом письме царицы необходимо остановиться. Царицу письменно информирует министр внутренних дел Протопопов (Калинин), она его письмо переправляет царю, добавляя, что это дополнительные новости к отправленной основной информации от градоначальника генерала Балка. Обсуждается вопрос выпечки хлеба и, в то же время, введение кавалерийского полка в Петроград для наведения порядка - на лицо попытка гибкой политики усмирения "толпы". Уланы, как возможная замена запасных батальонов в столице, позиция Гурко о невозможности размещения дополнительных сил в Петрограде - это текущие поиски выхода из революционного кризиса, а ведь он "день-ото-дня становится всё хуже". Царицу никак нельзя упрекнуть в бездеятельности и политической инфантильности - она и её окружение пристально следят за ситуацией на улицах Петрограда и пытаются реагировать на неё.
"Старая Жёнушка" явно сторонница крайних мер и настроена решительно: «милитаризировать рабочих», "установил бы порядок", "водворить порядок", "посылать на фронт или строго наказывать". Если учитывать, что написано письмо с учетом событий 25 февраля, когда демонстрантов уже расстреливали, то можно лишь улыбнуться, читая строки: "не надо стрельбы". Стрельба состоялась, этот факт не смущает Александру Фёдоровну - не в первый раз, как говорится,- тревожит, что результаты не столь однозначные, какие были, например, 9 января 1905 года. Тревожные новости и озабоченность дают о себе знать - "письмо получилось унылое". Интересно и то, что Александра Фёдоровна по-прежнему убеждена, что все беспорядки улягутся, лишь бы "Дума себя хорошо вела". В Думе, как уже говорилось выше, двор видит угрозу своей власти, но не в уличной "анархии", поэтому внимательна царица к речам, произнесённым в Таврическом дворце, она следит, что печатается из сказанного, а что нет, и высказывается за строгое наказание по условиям военного времени за антидинастические речи. Что это за наказания, догадаться не сложно.
Поняв как «работает» Стариков с цитатами из писем царицы, нам становится понятным для чего он использует для этого ссылки на Спиридовича. Используя воспоминания Спиридовича лишь для того чтобы процитировать Александру Фёдоровну, в остальном Стариков совершенно игнорирует сами воспоминания Спиридовича. Игнорирует Стариков и то обстоятельство, что Спиридович цитирует царицу не для праздного любопытства, а с целью подтвердить свою версию падения царского режима, а заключается она в недостаточном рвении и в отсутствии способностей у высших царских чиновников в преддверии и во время революции. Царская чета же, по этой версии, не могла адекватно реагировать на революционный вызов, поскольку систематически неверно информировалась министром внутренних дел Протопоповым.
Именно для этого Спиридович обрезает цитаты из писем Александры Фёдоровны придавая им иной смысл и представляя царскую чету несведущими. Стариков же пользуется этими манипуляциями Спиридовича для подкрепления мифа о информационной блокаде царской в февральские дни 1917 года. Но ответственность за извращение писем царицы он перекладывает на Спиридовича при этом сам, как бы остаётся непричастным к этому жульничеству.
Но мы разоблачили этого героя исторического следствия, показав как он, в компании с Спиридовичем, жульничает манипулируя высказываниями Александры Фёдоровны. Мы выяснили, что никакой блокады монархов не существовало в действительности, а сами Аликс и Ники являлись опытными политиками, которые видели свою основную задачу в сохранении самодержавия, то есть сохранение собственной власти. В борьбе за власть «помазанники божие» не были ни гуманистами, ни романтиками, ни наивными бескорыстными любителями России, в их арсенале были все методы политической борьбы, в том числе, карательные.
Монархист монархисту не друг
Неожиданно здравый смысл Старикова совершает кульбит, и он оказывается последователем обыкновенной «теории заговора». Эту «теорию» заговора царских генералов и лидеров гос. думы против Николая II надумали белоэмигранты, находясь в парижах, берлинах, лонданах и белградах. Теория незамысловата: генералы, сговорившись с лидерами Прогрессивного блока Государственной думы, проявили умышленную халатность в своих действиях (не передислоцировали казаков и улан с фронта в Петроград), что позволило бунтующей черни одержать победу в Петрограде. Этой победой воспользовалась Государственная дума, но не смогла удержать власть, поскольку большевики, в изобилии снабжённые немцами золотом, захватили власть, устроили террор и так далее.
Эту, в общем-то, примитивную теорию, Стариков несколько подправляет, "заговор генералов" работает не на деятелей Прогрессивного блока Государственной думы (читай крупной буржуазии), а на их "хозяев" - правительство Англии. В качестве авторитета подтверждающего "заговор генералов", Стариков привлекает "исследователя февральских событий" (такова стариковская рекомендация) - Ивана Солоневича. Любопытно, что заимствуя у Солоневича теорию измены высшего командного состава и либеральной буржуазии, Стариков, словно не замечает позицию самого Солоневича:
"В числе прочих объяснений Февраля есть ещё одно, вероятно, самое глупое и самое позорное из всех имеющихся в распоряжении эмигрантской публики: английские интриги. Надо-де было изъять Россию из числа будущих победителей для того, чтобы не выполнить договора о проливах" 36.
Поразительно, но именно это и есть основной и дословный лейтмотив стариковской книжки!
То есть, ещё в 1951-1952 годах, пребывая в далёком Буэнос-Айресе, Солоневич публично назвал теорию английского вмешательства самой глупой и позорной, а популяризаторов её, соответственно, самыми глупыми и позорными. Получается, что рекомендованный Стариковым «исследователь» Солоневич, считает Старикова самым глупым и самым позорным среди историков Февраля. Но это не мешает Старикову без оглядки, без пояснений, без критики заимствовать отдельные цитаты в угоду своей "самой глупой и позорной" теории Февраля и считать Солоневича исследователем Февраля.
При самодержавии он пописывал и почитывал
В качестве специалиста по Февралю Стариков извлекает на свет очередной монархический белоэмигрантский утиль - Солоневича. Для «исследователя» Солоневича характерны следующие утверждения:
"Хотел бы ещё и ещё раз повторить: петроградский пролетариат, не смотря на всю его революционную традицию, никакого участия в февральских днях не принимал. К сожалению, в данный момент я не могу это доказать. На поверхность революционных дней выплыл какой-то нерусский сброд, который уже после отречения Государя Императора заботился главным образом об одном: как бы внести как можно больше хаоса..." 37.
"... Февральскую революцию сделали чухонские бабы Выборгской стороны" 38.
Пролетариат Петрограда не участвовал в революции, а бунтовали, оказывается, исключительно "чухонские бабы"! В качестве доказательства... просто фраза - таков уровень, рекомендованного Стариковым «исследователя» февральской революции Солоневича.
Солоневич – это яркое воплощение черносотенной, человеконенавистнической идеологии. Корреспондент одиозного черносотенного "Нового времени" при царе, участник Гражданской войны (в составе Добровольческой армии Деникина), белоэмигрант, сбежавший из советского лагеря, профессиональный антикоммунист и антисоветчик, закончивший свой век в Уругвае. Вот основные жизненные вехи этого господина. Его жизненные идеалы - это «Монархия», возглавляемая «Государем Императором», освящённая «Церковью» (православной). Если вы исповедуете такие же взгляды (или не сопротивляетесь им), то вы - патриот и русский человек, в противном случае - вы что-то "чухонское".
Не удивительно, что этот "мыслитель" в 1938 году находит убежище в нацистской Германии, где и пребывает до её полного разгрома в 1945 году. Затем, находясь в английской оккупационной зоне и сотрудничая с английской администрацией39 пользуется возможностью перебраться в Южную Америку. В понимании Старикова подобный субъект настоящий патриот, чьи рассуждения достойны внимания и их можно называть «исследованиями». То, что этот Солоневич сотрудничал с гитлеровцами и (внимание!) с ненавистными англичанами не смущает Старикова, поскольку в главном у них согласие: они оба ненавидят большевиков.
Но кое-что в очерке Солоневича "Великая фальшивка..." представляет интерес, поскольку Солоневич в эпоху тотальной мобилизации, наконец-то, в августе 1916 года был призван в армию (в возрасте 25 лет).
Для фронта Солоневич не годился…
К февралю 1917 года Солоневич «служил» в запасном батальоне лейб-гвардии Кексгольмского полка в Петрограде. Почему «служил» в кавычках? Потому что служба у него бала оригинальная - с 6 утра до 10 часов утра занимался с учебной командой спортом и физкультурой. Такая необременительная служба во время войны, объясняется самим Солоневичем проблемами со зрением 40, что не мешало, по его же признанию, быть в 1914 году одним из сильнейших людей России (второе место в России по подниманию тяжестей в тяжёлом весе) 41 в котором было семь пудов мускулов и способность бегать стометровку за 12 секунд. Но мы то знаем, что он банально уклонялся от фронта, передоверяя умереть за свою обожаемую «Монархию» простым рабочим и крестьянам.
Будучи в феврале 1917 года рядовым запасного батальона в Петрограде Солоневич мог привести дополнительные аргументы в пользу своей теории дворцового переворота, рассказывая читателю свои наблюдения о "бунте чухонских баб". Но все его наблюдения, как свидетеля и участника исторических событий ограничиваются предреволюционным периодом и ни коим образом не касаются революционных дней. Солоневич умышленно не делится своими впечатлениями и воспоминаниями, как непосредственный очевидец Февральской революции, предпочитая этому досужие сплетни на тему измены высшего военного командования царской армии.
Зато Советская власть воздала ему по заслугам: лагерь
Это, более чем странное, обстоятельство «исследования» Солоневича Стариковым замечено не было, вместо этого Стариков с вдохновением цепляется за мысль об измене генералов (Балка, Хабалова, Гурко) путём невыполнения приказа царя о переброске казаков и улан в Петроград, не замечая, что «измена» генералов царю никак не объясняет факта забастовок и демонстраций рабочих.
Два ярых монархиста — Солоневич и Спиридович, которых Стариков привлекает для своего исследования, как выяснилось, не помощники Старикову, поскольку, не смотря на любовь к самодержавию, придерживаются других взглядов на причины Февраля. Их книги противоречивы, лживы и не доказывают даже их собственных теорий. Сам же Стариков, как и положено правоверному монархисту, становится на позиции «теории заговора», согласно которой царские генералы и думские лидеры являются истинными авторами Февральской революции.
Дьявол Керенский
Для каждого монархиста-белоэмигранта — Керенский одна из основных и зловещих фигур Февральской революции. Стариков в этом «тренде»: у него Керенский обаятелен, умён, ловок, вездесущ, всё знает и несёт одно зло и разрушение, словом, — «ликом чёрен и прекрасен». Стараясь убедить читателя в политической наивности последнего царя (якобы, царь не интересуется деятельностью Государственной думы) и прямой причастности к Февральской революции деятелей либеральной буржуазии (якобы, с думской трибуны раздавались призывы к мятежу), Стариков приводит отрывок из речи Керенского, произнесённой 14 февраля 1917 года. Вот что, по мнению Старикова, говорил Керенский:
"Тот же Керенский именно в день, когда планировались предотвращенные демонстрации и беспорядки, 14 февраля 1917 года, в своей речи в парламенте заявил: "Исторической задачей русского народа в настоящий момент является задача уничтожения средневекового режима немедленно, во что бы то ни стало... Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам закон превратил в оружие издевательства над народом? С нарушителями закона есть только один путь борьбы - физического их устранения".
Председательствующий Родзянко прервал выступление Керенского вопросом, что он имеет в виду. Ответ последовал незамедлительно:
"Я имею в виду то, что совершил Брут во времена Древнего Рима". Это прямое подстрекательство к мятежу" 42.
Процитировав широко растиражированную Керенским фальшивку, Стариков на веру принял удобную для него ложь об отважном «цареубийце» Керенском. На самом деле Керенский никогда не выступал с такими громкими заявлениями — это гораздо более поздняя «интерпретация», не имеющая ничего общего с его реальной речью. В 1966 году в Лондоне была опубликована на английском языке книга Керенского "Россия на историческом повороте", которую только в 1993 году опубликовали на русском языке в России. Именно в этой книге Керенский для какой-то, ведомой только ему цели, сочинил эту речь.
В действительности речь Керенского была произнесена не 14, а 15 февраля, то есть на следующий день после открытия Гос. думы, когда стало очевидно, что «оппозиционная» дума не была поддержана рабочими и, что царская власть продемонстрировала полный контроль за ситуацией в Петрограде. Речь Керенского, произнесённая в этих неблагоприятных условиях локального поражения, была адресована к большинству Прогрессивного блока. В ней он призывал бороться с царским режимом, как с системой формирования исполнительной власти, а не с отдельными личностями министров и председателей правительства. Форма борьбы, которую предлагал Керенский - это совместная деятельность крупной буржуазии и землевладельцев с участием "народа" и "демократии". Как пример он привёл "рабочую группу" ЦВПК, этих лакеев крупного капитала, которые водили за нос рабочие массы в интересах капиталистов. Цель борьбы: "демократическая" республика по образцу и подобию Англии или Франции, где господствовал финансовый капитал прикрытый "социалистами"-министрами, представителями широких слоёв "демократии".
Керенский занимал позицию более соответствующую текущему моменту чем его думские коллеги с правого фланга. Он понимал, что война, обострившая все язвы капитализма и ускорившая его гниение, требует напряжения и согласованности всех классов, как хозяев, так и рабов. И для этого надо хозяевам сделать некоторые уступки рабам в виде участия представителей "демократии" в правительстве (эту тактику Керенский продемонстрирует в полной мере в период деятельности Временного правительства). Не подстрекательство народных масс к "мятежу", а вынужденное, в силу революционного накала широких трудовых масс, использование этого накала в интересах крупной буржуазии против царского самодержавия, - вот главный лейтмотив деятельности Керенского. Он понимает, что революционную волну, скорее всего, не остановить, и как единственный способ сохранить власть хозяевам - революцию надо возглавить.
Но вернёмся к дословному тексту речи Керенского. Говоря о том, что критика, исходящая из Гос. Думы, направлена на личности членов правительства и эта критика ставила министров, этих "бессильных ничтожных людей" под угрозу террористических актов и, что ответственны за эту угрозу террора, в том числе, и оппозиционная дума, Керенский добавляет:
"Я, господа, свободно могу говорить по этому вопросу, потому что, вы знаете, я по политическим своим личным убеждениям разделяю мнение партии, которая на своём знамени ставила открыто возможность террора, возможность вооруженной борьбы с отдельными представителями власти, партии, которая открыто признавала необходимость тиранов убивать. Мы были последователями тех людей...
Председательствующий. [Н.В. Некрасов] Член Думы Керенский, я прошу изложением программы вашей партии не давать основания утверждать, что в Государственной Думе может раздаваться приглашение к чему-либо, подобному, о чем вы говорите.
Керенский А. Ф. Я говорю о том, что делал в классические времена гражданин Брут, но вместе с тем отрицаю вот эти способы затемнения человеческого сознания и направления негодования народа по адресу ничтожных и ни в чём не повинных людей" 43.
Как видно Брут не был упомянут в связи с уничтожением "средневекового режима", то есть с цареубийством, как пытается нас убедить Стариков. Более того эта фраза о необходимости уничтожить "средневековый режим" ещё Керенским не сказана, сам Керенский, вопреки Старикову, не приемлет метод террора. Уже в конце своей речи Керенский говорит:
"Я, господа, думаю, что это была величайшая ошибка - стремление везде и всюду искать изменников, искать каких-то немецких агентов, свергать отдельных Штюрмеров или Распутиных под влиянием легенды о "тёмных силах", легенды об изменниках, о немецком влиянии. У нас, господа, есть гораздо более опасный враг, чем немецкое влияние, чем предательство и измена отдельных лиц, - это система... (голоса: "Верно!") это система безответственного деспотизма, система средневекового представления о государстве, представления не как об европейском современном государстве, а как о вотчине, где есть господин и холопы! (Голоса:"Верно!"; рукоплескания слева.)» 44.
Нет в речи Керенского кровожадности по отношению к последнему царю, а есть полная ясность в образе врага и целях борьбы: опасны "легенды о тёмных силах" и отдельных виновниках, они, по мнению, Керенского только возбуждают массы, поднимая революционную температуру и дискредитируют правящий класс в целом, лишая его общенационального авторитета. Необходимо забрать всю власть в руки "общественности" (читай - крупного капитала) совместно с "демократией" (читай - эсеры, меньшевики и прочие лакеи капитала), чтобы уже совместно, путём демагогии и обмана заставить широкие трудящиеся массы от революции вернуться в «мирное» русло капитализма и завершить империалистическую войну на благо крупного капитала.
В тот же день, 15 февраля, следящий за деятельностью Гос. думы Куманин, сгущая краски, докладывал министру внутренних дел о речи Керенского. Из контекста были вырваны и поданы следующие фразы: "на знамени нашей партии написано: террор и оправдание тираноубийства"; "необходимость физического устранения нарушителей закона"; "необходимость уничтожения средневекового режима" и так далее 45.
Очевидно ознакомившись с докладами Куманина из Думы, «страстотерпка» Александра Фёдоровна пишет 24 февраля Николаю:
"Я надеюсь, что Кедринского [Аликс путает и Керенского называет Кедринским – прим. И.Я.] из Думы повесят за его ужасную речь - это необходимо (военный закон, военное время), и это будет примером. Все жаждут и умоляют тебя проявить твёрдость" 46.
Если бы революция не снесла монархию, на наш взгляд, после войны Керенского ждала бы печальная участь — набожная царица постаралась бы отправить его на виселицу.
***
Рассмотрев Старикова за работой, мы можем констатировать, что его «здравый смысл» и историческое «следствие» есть не что иное, как обыкновенные фальсификации, подлоги, манипуляции и прочие грязные приёмы. Потому как черпает он свои «утверждения» не из исторических источников, а в сознательной манипуляции ими, в фальсификациях и подлогах.
Если выражаться образно, как позволил себе Стариков выражаться по поводу нашей истории, то в основе стариковской книги лежат ложь и обман. Мы до сих пор со всей серьёзностью относились к заявлениям автора о здравом смысле при изучении истории, о значении логики в истории, о следствии и исследовании «белых пятен» истории. После того, как мы убедились в том, что основой книжки Старикова составляют систематическая ложь, с этого момента Стариков для нас - «историк» в кавычках, книжки его - «исследования» в кавычках, а здравый смысл и логика могут применяться к Старикову только в саркастическом смысле.
Но Стариков не честен не только в доказательствах «теории» иностранного авторства наших революций, он не честен в самом главном своём положении — анонсируя свою «сенсационную» теорию авторства наших революций английскими спецслужбами он, в итоге, заменил её на белогвардейскую, монархическую «теорию заговора»! При этом лишь незначительно её подправив: выгодополучателем от заговора/революции (у монархистов между этими явлениями нет разницы) стали не сами по себе генералы и думцы, а правительство Англии, Франции и, отчасти США. Эту подмену он выполнил тайком от своего читателя, беспардонно поставив его перед фактом своего жульничества.
Тем не менее, такая метаморфоза Старикова вполне предсказуема, поскольку не мог писатель с такой ярко выраженной монархической библиографией и ориентацией оставаться вне схем белогвардейской заговорщицкой теории.
После такого финта историко-писательская деятельность Старикова значительно облегчена: теперь можно, не утруждая себя исследовательской работой, разглагольствовать о подрывной деятельности Антанты против самодержавия лишь прибавляя к каждому тезису «теории заговора» волшебные: «англичанка гадит!».
Надо признать Стариков очень ловко освободил самого себя от поиска конкретных фактов взаимодействия агентов иностранных спецслужб с революционными рабочими, солдатами и с большевиками, поскольку «теория заговора» в принципе никогда не «опускались» до простого трудового народа и не интересовалась ими.
Но вернёмся к Февральской революции, которая не сводится к заговорщицкой возне генералов и думцев — в основе её совсем другие события и другие творцы этих событий. Было бы непростительной ошибкой/глупостью рассматривать Февраль 1917 года только лишь с точки зрения давно набившей оскомину «теории заговора» пусть и в современной обертке от Старикова. Мы предлагаем читателю рассмотреть само восстание в Петрограде 23 февраля - 2 марта 1917 года (по старому стилю), взяв за компанию того же Старикова.
Продолжение следует...
И. Якутов
ПРИМЕЧАНИЯ:
25 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр.49.
26 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 48.
27 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 49.
28 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 47.
29 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 215.
30 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 216.
31 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 223.
32 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 224.
33 – А.И. Спиридович. Великая война и Февральская революция 1914-1917 годов, стр. 102.
34 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 49.
35 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 219-220.
36 – И.Л. Солоневич. Великая фальшивка Февраля, стр. 11-12.
37 – И.Л. Солоневич. Великая фальшивка Февраля, стр. 79-80.
38 – И.Л. Солоневич. Великая фальшивка Февраля, стр. 84.
39 – И.Л. Солоневич. Загадка и разгадка России, стр. 101-102.
40 – И.Л. Солоневич. Великая фальшивка Февраля, стр. 60-61.
41 – И.Л. Солоневич. Загадка и разгадка России, стр. 104.
42 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 48.
43 - Избранные выступления депутатов Государственной Думы с 1906 года до наших дней, стр. 123.
44 - Избранные выступления депутатов Государственной Думы с 1906 года до наших дней, стр. 125.
45 - Донесения Л.К. Куманина из Министерского павильона Государственной думы, декабрь 1911- февраль 1917 года. Вопросы истории, 2000, №6, стр. 17.
46 - Переписка Николая и Александры Романовых 1916-1917 г.г. Том V, стр. 215.
Оценил 1 человек
3 кармы