Трагедия Героя.

На этих вызывающих массу эмоций фотографиях только что сбитый немцами советский лётчик-истребитель Яков Иванович Антонов. Здесь ему всего 34, а он уже командир авиаполка, свою звезду Героя Советского союза молодой ас получил за финскую войну. Впереди большие перспективы…

Только теперь всё это уже в прошлом. И хотя опытный военлёт успел покинуть свою объятую пламенем «Чайку» с парашютом, всё равно для Родины он мёртв... Понимает ли он это теперь, когда горячка боя спала и вот он стоит в окружении тех, кого до этого видел лишь в прицеле?

Думал ли лётчик в те сжатые до предела секунды, когда отстёгивал привязные ремни и переваливался через борт кабины, что, спасая себе жизнь, одновременно перечёркивает судьбы оставшихся в тылу близких? Все месяц назад вышел приказ 227, более известный по предельно жёсткому названию «Ни шагу назад!». И практически одновременно с ним в войска был спущен другой безжалостный, как приговор трибунала, приказ Сталина, фактически объявляющий сдавшихся в плен военнослужащих Красной армии изменниками Родины. «Последний патрон для себя…» - требовал вождь. Семьи не выполнивших приказ должны нести ответственность за труса и предателя…

Но разве он струсил? 25 августа комполка сам повёл своих людей на своё последнее задание по прикрытию штурмовиков, наносящих удар по немецкому аэродрому в Моздоке. Хотя, наверное, должность позволяла ему лишний раз не рисковать, уклониться под благовидным предлогом, и такие примеры известны. Но Яков Антонов не уклонялся от боя. Защищая коллег-штурмовиков, советские истребители вступили на своих тихоходных И-153 в бой с «мессерами».

По одной из версий он бы сбит командиром 77-й истребительной эскадры (JG 77), майором Гордоном Голлобом.

Вот как описывает в своих мемуарах этот эпизод прославленный германский «эксперт» Гюнтер Ралль, который находился на месте событий.

« …Во время второго вылета мне повезло — около половины пятого я сбил Миг-3 (Ралль по какой-то причине неверно назвал тип сбитой машины) совсем недалеко от нашего аэродрома. Его пилот сумел выброситься с парашютом и спастись. Унтер-офицеры моего штаффеля сразу же поехали на машине к месту его приземления, чтобы захватить его.

Русский приземлился на одном из огромных подсолнуховых полей, которых в этих местах было множество. Он был быстро окружён, но его сумели взять только когда он расстрелял по нашим все патроны из своего пистолета, к счастью, не причинив никому вреда.

После того, как ему обработали резанную рану на лбу, которую он получил, выпрыгивая из самолёта, его доставили ко мне. Я как раз находился у радиомашины, слушая переговоры пилотов.

Русский чертовски юн, так же, как и большинство из нас — ему едва за двадцать (непонятно почему Ралль воспринял пленного зелёным юнцом). Свои прямые светлые волосы с высокого лба он откинул назад, чтобы освободить место для двух огромных компрессов, покрывающих его порезы. В умных карих глазах в равной степени отражается и гордость и разочарование. На его губах играет лёгкая улыбка. Его грудь украшают три ордена, из которых мне известен только один — он называется «Герой Советского Союза».

Так вот как они выглядят на самом деле — представители монгольских степных орд, как представляет их пропаганда, те самые недочеловеки, к которым недопустимо гуманное отношение! Перед нами Воин, который сразу же вызывает уважение у любого, кто сам является Воином. Я тогда саркастически подумал, что порой с врагом тебя может роднить большее, чем с некоторыми людьми из твоего окружения.

…Предложенную сигарету он сразу же отложил нетронутой в сторону, но когда я сам закурил одну, он немного расслабился. Наш чай, холодный и свежий, но налитый из чистой бензиновой канистры, вызывал у него недоверие, пока я на его глазах не выпил чашку.

Мы нашли одного фельдфебеля-переводчика и сидели вместе, разговаривая о нашем воздушном бое, об идущей войне.

Мой противник прекрасно держится и полон достоинства. Он не делает ни малейшей попытки заискивать или втираться в доверие. По его словам можно понять, что политофицеры в ВВС рассказывают о нас то же, что и в Красной Армии. Пропаганда порождает ненависть, ненависть рождает жестокость, жестокость порождает новую пропаганду. Чёртов замкнутый круг.

Советский лётчик остаётся у нас ещё несколько дней, так как нет возможности его отправить. У нас нет ни желания, ни возможности держать его под замком. Под ответственность нашего штаффеля, он получает довольствие, как любой другой лётчик и может свободно перемещаться по аэродрому без постоянного надзора. При таких условиях он и не пробует бежать, оценивая такое отношение с нашей стороны, вопреки всем предписаниям. Своим побегом он причинит нам неприятности и понимает это. Позже, мы посылаем его с Ju-52, везущим раненных в лазарет. И тогда он использует удобный случай. Как — мы не знаем точно. Но капитан Антонов точно не прибыл в место назначения. Скорее всего, он воспользовался немецкой шинелью из тех, что перевозили на том Ju-52, чтоб затеряться и бежать. Но то, что Антонов пережил войну — я знаю точно из официальных русских источников".

На самом деле последующая судьба Якова Антонова неизвестна. Зато известно, что  полевая жандармерия, которой наверняка германские лётчики передали русского, имела неофициальный приказ без долгих проволочек уничтожать коммунистов. А то, что среди лётчиков, тем более обладателей высшей советской награды, практически не может быть беспартийных, это офицеры армейской полиции и разведки знали наверняка.

Но даже если пилота не убили сразу, шансов пережить ад фашистского плена у него было немного. Но и к своим дороги с клеймом изменника ему не было…

Источник: Писатель Антон Кротков