... это была гигантская стеклянная бадья-бутылка-колба, куда влезло чуть ли не литров пятьдесят волшебного хмельного напитка...
.... оператор-наводчик на САУ что-то не рассчитал и при повороте башни задел дульным тормозом ствола один из кончиков верхних венцов бабулькиной избушки ...
(подробности ниже)
Салам, дорогие мои Шурави! Здравствуйте, уважаемые соотечественники!
На нашем канале делятся своими воспоминаниями об армейской службе не только «афганцы», но и воины Советской Армии, служившие в других гарнизонах нашей необъятной Родины. Этот рассказ прислал читатель нашего канала Влад Петров, автор статьи «Как подготовить себя к службе в армии: требования к физической подготовке призывника».
У нас дембеля как-то брагу поставили. К своему дембелю. Чтобы радостно проводы каждого на дембель отмечать. Браги было поставлено много. Сколько, точно не знаю, но как мне потом рассказывали, это была гигантская стеклянная бадья-бутылка-колба, куда влезло чуть ли не литров пятьдесят волшебного хмельного напитка. Чтобы не запалиться перед комбатом и офицерами, дембеля не нашли ничего лучшего, как тайком зарыть ее под корнями могучего дерева на углу танкодрома. Когда начиналось вождение, бравые дембеля-механики-инструкторы периодически отлучались с таинственным видом на край рощицы, растущей рядом с танкодромом. Причем каждый тащил с собой обрывок газетки «Правда» или «Красная Звезда», чтобы все выглядело так, будто ребятушки по неотложным нуждам отлучаются. Потом вернутся – и нырк под броню, у начальства с глаз долой. Как уж там они брагу из бутыли добывали, доподлинно мне неизвестно, может, трубочка была.
В какой-то из волшебных утренних рассветов комбат послал меня проехать на моем БТРД по танкодрому перед вождением. Типа чтобы трассу проверить, все ли в порядке, все ли учебные места готовы к прохождению бронетехники. Само собой, газу я втопил от души и, высунувшись по-походному из люка, с наслаждением подставлял лицо свежему ветерку. Мой десантный бэтр весело шлепал траками гусениц по влажной от росы траве, в МТО мощно ревел движок УТД-20, наполняя вонючим солярным дымом не только воздух окрестностей, но и все десантное отделение. Кто ездил на БТРД или БМД-1, тот хорошо знает, что движение по разбитому танкодрому на этой бронетехнике напоминает ныряние лодки с одной высокой волны на другую, еще более большую. Посему от неистовой тряски в определенный момент мне вдруг очень захотелось оказаться на краю той самой рощицы, куда бегают по нужде наши бравые дембеля. Вылетаю на край рощицы, разворачиваюсь на гусянках на месте, выскакиваю пулей из люка и бегу в ближайшие кусты. Минута - и можно газовать дальше. Прошел трассу, доложил комбату, что к вождению трасса готова. Тут и подразделение бойцов-курсантов прибыло на вождение.
БТР-Д
После прохождения первого круга с одним из курсантов кто-то из наших дембелей решил якобы отлучиться «по нужде» на край рощицы. Истошный вопль, переходящий в визг и сплошные матюки были слышны даже сквозь гул моторов стоящей на исходной бронетехники. Дембеля недобро переглянулись и побежали наперегонки на край рощицы. Молодые испуганно посмотрели им вслед и, как большие тощие пауки, поползли забиваться в люки своих десантных машин. Все поняли – сейчас будут неприятности.
Горестные вопли и отчаянные матюки теперь уже целой группы дембелей на краю рощи точно не предвещали ничего хорошего. По всему чувствовалось - приближается грандиозная раздача звиздюлей всему личному составу от старослужащих. Пара минут - и уже дембеля мчатся от рощи по направлению к исходной, неистово размахивая кулаками. «Молодые» и «черпаки» даванули на газульки и стали разъезжаться на своих БМДэшках и БТРД в разные стороны, как тараканы при попадании на них дихлофоса.
Чем бы все закончилось неизвестно, но наш герой-комбат выскочил на балкон командной вышки и быстро привел все в строгий армейский порядок. Обматерил сверху дембелей, пообещав им дембель к 30 июня, если они не успокоятся, проорался на молодых инструкторов по рации, потребовав всем немедленно вернуться на исходную.
А вечером после отбоя, когда утихли дневные баталии и личный состав нашего героического подразделения должен был отходить ко сну, дембелями в казарме было устроено дознание. Как оказалось, какой-то «сволочь, скотина и редкостная падла» заехал на своей броне на край рощицы и крутанулся аккурат на том месте, где у дембелей была закопана гигантская бутыль волшебной браги. Естественно, что даже очень толстое стекло в земле не смогло удержать веса бронированной машины и лопнуло, превратив волшебный напиток в вонючую жижу из земли, кореньев и битого стекла. Наш толстый хохол-западенец Зелиска горестно восседал на своей койке и клялся-божился запихнуть в ж..пу все остатки бутылки тому из молодых инструкторов, кто ее раздавил. Ввиду столь блестящей перспективы никто из молодых воинов-десантников не желал признаваться в этом преступлении и тем более брать вину на себя. В конце концов, дембеля решили воспитывать всех, пока виновный не сознается. Воспитывали дембеля всех молодых долго и муторно. Заодно досталось и черпакам, и даже вновь испеченным «дедушкам». Однако дознание результата не дало, и виновный так и не был найден.
Прошла неделька после истории с раздавленной на танкодроме брагой. Дни тянулись уныло и медленно. Молодые и черпаки ходили в парк учебно-боевой техники и занимались ее обслуживанием и ремонтом. Два раза в неделю мы выезжали на вождение и обучали молодых воинов-курсантов. Дембеля в парк и на вождение уже не ходили и слонялись по казарме трезвые и мрачные, ожидая дембеля, который должен был наступить неизбежно, как крах мирового капитализма. Из каптерки старшины после отбоя слышалось бренчание на гитаре и любимый дембельский хит «До свидания, кусок, мой закончился срок, до вокзала один марш-бросок». Ничто не предвещало какого-либо приятного разнообразия.
В один из майских дней 1989 года в преддверии Дня Победы советского народа над немецко-фашистскими захватчиками кому-то из наших «дембелей» пришла в голову прекрасная идея: а что, если поставить черпакам и молодым задачу – достать в ближайшем населенном пункте самогонки? Сказано-сделано. Вечером после отбоя из «дембельского уголка» раздалось: «Братва, какая-то неустановленная падла раздавила нашу дембельскую брагу. Завтра наблюдаем у себя на табуретке после отбоя 0,5 водки. Или самогонки. Праздники приближаются. Отметить надо. Всем завтра шуршать».
На следующий день после построения и развода на работы личный озадаченный состав нашего подразделения собрался в парке учебных и боевых машин и стал размышлять над свалившейся на нашу голову проблемой. На дворе стоит горбачевская «оттепель», весь рабочий класс, трудовое крестьянство и интеллигенция Советского Союза борются с пьянством и алкоголизмом, претворяя в жизнь решения XXVII съезда КПСС, а тут надо достать водки. Задача сложная даже на «гражданке», а в условиях армии практически невыполнимая. Что делать? Но для советского солдата нет невыполнимых задач. «Партия сказала надо, комсомол ответил есть» - так любил шутить в бытность моей службы в пехоте замполит нашего батальона, орденоносец-афганец капитан Заровкин. Чувствуя за собой некоторую причастность к трагической гибели дембельской браги под гусеницами моего БТРД, предлагаю всем бойцам скинуться по рублю и сгонять в п/о П... за самогонкой.
Тут надо сделать небольшое лирическое отступление: дорога на танкодром, где проводилось вождение нашей бронетехники и обучение молодых воинов-курсантов, проходила мимо почтового отделения П... Отделение это только по названию. По факту - это три-четыре отдельно стоящих бревенчатых домика, где доживали свое время старички и старушки. Дети у них давно выросли и уехали жить в ближайший крупный город, а старики насиженных мест покидать не стали и теперь доживали свою жизнь в этих бревенчатых избушках. В общем, ничем не примечательный хуторок центра России, если бы не одно «НО»: в одном из этих домиков жила бабулька-самогонщица.
Бабка-божий одуванчик, в повязанном на голову платочке, чистенькая и опрятная. С виду обычная пенсионерка, а по сути - враг перестройки и развитого социализма, спаивающая хуторян и знакомых военнослужащих высококачественным и высокоградусным самогоном-первачом.
Узнал я о ее бизнесе случайно. После целого зимнего дня, проведенном на вождении, я в составе колонны возвращался в парк. На броне в люке пулеметчика у меня сидел наш бравый комбат, капитан Каменский. Отец-командир, краса и гордость Советской Армии. На голове танковый шлем, черный зимний комбинезон-танкач, на шее ларингофоны. Ну а поскольку он еще был и мой земляк, то в армейской действительности и вдали от родных мест это уже почти что родственник. Короче, у комбата я пользовался некоторым доверием, и дорожил его хорошим ко мне отношением. Когда наша колонна проходила мимо почтового отделения П...., комбат скомандовал мне выйти из колонны и остановиться на обочине. Мое дело маленькое – держись за рычаги, съехал в ближайший сугроб и стою. Колонна прошла, комбат посмотрел на меня задумчиво, и говорит: «Двигай-ка воин во-о-он к тому домику в деревню». Подъехал к деревеньке, остановил у домика свою старую БМД-1. Смотрю, бабка к окошку прилипла, через зимние узоры нас рассмотреть пытается. Комбат с брони соскочил, перед дверью унты веничком обмел, и в дом зашел. Ага, соображаю, он тут не первый раз похоже. Через пару минут комбат обратно выходит и на броню заскакивает. Вот только за пазухой у него бутылочка какая-то, пробкой из газеты запечатанная. Ясно, думаю, тут самогоночкой при случае разжиться можно. Короче, намотал это себе на ус.
БМД-1
Сначала парни мне, понятное дело, не поверили, но когда я про зимний случай с комбатом рассказал, то по рублю скинулись и успеха пожелали. Но до п/о П... километров пять по полям-лесам-перелескам за расположением дивизии, да еще и речку весеннюю вброд преодолеть надо, а для этого броня нужна. Пошел на КПП в парке к дежурному. Там удача - дежурит прапорщик Зайцев. Он из наших, бывший механик-инструктор. Раньше в нашем подразделении служил, но потом свой БТРД как раз мне передал взамен моей выходившей все сроки и списанной БМД-1, а сам начальником чего-то там был назначен.
Зайцев, или как мы его звали, «Заяц», был фигурой весьма характерной для нашей армии: будучи призванным на службу в армию, он по прошествии полугода и окончании «учебки» уехал на учебу в школу прапорщиков, закончил ее и вернулся в часть. Сначала был механиком-инструктором на БТРД, а потом перешел начальником какого-то там склада. Высокий, сухощавый и сутуловатый, 25-летний прапорщик Зайцев был человеком добрым и не злым. Внимательно меня выслушав, он погонял по уголкам рта свою любимую папиросу –беломорину, прищурил один глаз и глубокомысленно изрек: «Да, тут без выезда на бронетехнике задачу не выполнишь. Но из парка не на вождение выезжать нельзя. Ладно, что-нибудь придумаем. А мне с этого что будет?»
- С нас магарыч, товарищ прапорщик. Стакан горькой, ну или два.
- Ладно, «пехота» (это у меня кличка такая была). Выгоняй свой БТРД и пристраивайся к самоходчикам из первого взвода. Они сейчас поедут БТРД на переправе застрявшую вытаскивать, а ты типа к ним в помощь. Трос буксировочный себе в десант забрось и двигай. Только смотри не попадись. Если что - это все твоя инициатива, я ничего не знаю.
- Есть, товарищ прапорщик. Все будет в лучшем виде.
Бегу в парк, завожу бэтр и пристраиваюсь к самоходчикам. Самоходчики гордо восседают на своей 152-мм самоходной артиллерийской установке 2С3 «Акация», готовясь к выезду из парка. Прапорщик открыл ворота, и наша маленькая колонна вышла с территории воинской части.
152 мм САУ 2С3 «Акация»
До переправы через речку П... доехали быстро. Через речушку тоже переправились без приключений. БТРД, застрявшую за переправой, выдернули тросом из глубокой грязи в секунду, как гнилой зуб. А вот дальше самоходчики поняли, что я чего-то мучу. Пришлось сказать, что я еду за дембельским самогоном, и самоходчики решили составить мне компанию и идти колонной. Понятно, что в армии любая мелочь, выходящая за канву течения однообразной армейской жизни, выглядит волнующим приключением. Даже если это просто поездка за самогоном в ближайшую деревню. Поэтому вскоре, рыча и громыхая гусеницами, мы подъехали к дому самогонщицы. Встали. Гляжу - бабка в окошко выглядывает и окошко открывает. Ну я к ней.
- Привет, бабуля, хорошая сегодня погода.
- Здравствуй, здравствуй, соколик. Погодка-то хорошая, не облачка сегодня. Зачем пожаловал? И смотрит вопросительно.
- Да нам бы, бабуля, самогоночки пару бутылок купить. Праздник скоро, дембеля домой собираются, отметить надо.
Тут смотрю, бабка скривилась, как будто кислой капусты отведала, и как зарычит на меня: «Кыш отсюда!!!. Ишь ты, ирод проклятый, чего удумал? Самогонки ему подай, Откуда я тебе ее возьму?» - и окошко захлопнула.
Осечка, думаю, ну да ладно. Сейчас по-другому зайдем. Снова в окошко стучу: «Бабуля! Открой окошко, продай самогонки. Мы зимой к тебе с командиром приезжали, ты ему самогонку продала». Но бабка-то кремень, в доме молчит и даже занавески задернула. Я снова стучу в раму окна: «Бабка, открывай окно. Ну, выручи советских воинов. Ведь везде говорят, что народ и армия едины. А ты наше единство подрываешь - и смеюсь конечно. Бабка в окошко выглянула снова, смотрит на меня вроде подобрее, но говорит: «Нет у меня почти самогонки. Две бутылки всего в наличии. А мне на днях картошку сажать надо. Не могу продать. Приезжай после праздников». И снова окно захлопнула. И даже занавески задернула.
- Ладно, говорю. Ты бабка сама виновата, на меня не обижайся теперь. Не хочешь по-доброму нам самогонки продать, срываешь боевую задачу отцов-командиров? Ну, так мы сейчас твою избу из самоходки расстреляем. И сам смеюсь.
Самоходчики, слыша наш торг-разговор, тоже со смеху покатываются. А бабка тут как матом начала из своей избушки начала нас поливать. Ругается, как из пулемета строчит. И целыми фразами, и матюками-междометиями. Подошел я к оператору-наводчику на самоходке и говорю: «Дружище, бабка совсем охренела. Самогонка есть, но продавать не хочет. То ли боится, то ли самой нужна. Разверни башню, направь пушку ей в окошко - может она тогда продаст самогонку?» Сказано-сделано. Оператор электромотор включил, башню стал разворачивать. Вот только маленькая неувязочка вышла. У 152-мм самоходки «Акация» ствол длинный и дульный тормоз огромный. Да и траектория поворота башни со стволом высокая. Сама же самоходка размером с небольшой садовый домик. Ну, или с деревенскую баню. В общем, оператор-наводчик на САУ что-то не рассчитал и при повороте башни задел дульным тормозом ствола один из кончиков верхних венцов бабулькиной избушки! Ну что такое какой-то там венец из пары бревен для мощной советской самоходной артиллерии? Крек-хрясь, верхний венец бревенчатого дома из пазов вылетел, домик перекосился, в дом с чердака грязь, пыль и хлам полетели. Бабка по дому в пыли мечется, орет не своим голосом, вопит, как погибающая. «Вот это мы попали бляяя....» - думаю. Самоходчики тоже обалдели, у всех аж рты открылись. Прыгнул я в свой люк, крикнув на ходу самоходчикам «Заводи и за мной», и дал ходу из этого хуторка.
Очень похожее место
В парк примчались быстрее ветра. Прапорщик Заяц уже нас встречает, у ворот расхаживает, магарыч ждет. Какой там магарыч, дай Бог ноги унести и чтобы не нашли авторов катастрофы деревенского масштаба. В парк заскочили, броню по местам расставили, быстро все из шлангов помыли-почистили, дульный тормоз самоходки от древесной трухи тоже вычистили. Прапору ситуацию объяснили. Так мол и так, в журнале выезда бронетехники никаких записей о нашем выезде быть не должно, никто ничего не видел, а ты знать ничего не знаешь. А то нам точно в дисбат присесть всем придется, а тебя со службы выпрут или того хуже - с нами в дисбат отправят. На том и порешили.
Два дня было тихо, никого не о чем не спрашивали и не беспокоили. А на третий день, аккурат 10 мая, первый день после парада ко Дню Победы с нашим участием, внезапное построение всего полка. Построились на полковом плацу. Стоим, чего-то ждем. Смотрим, на трибуну поднимается наш командир полка подполковник Пузин, славнецкий мужик и отец-командир, а рядом с трибуной стоит бабка и рядом с ней каких-то два чина из штаба дивизии. Наш кэп нас поприветствовал, мы рявкнули громогласно в ответ. А потом кэп речугу толкнул, мол так вот и так, на нашу доблестную и прославленную часть пало подозрение, грозящее большим позором. Какая-то группа советских военнослужащих проникла в населенный пункт и расстреляла из пушки дом местной престарелой жительницы Ефросиньи Петровой. Есть подозрение, что эти воины были из нашей части. Сейчас гражданка Ефросинья Петрова с группой офицеров военной прокуратуры проведет опознание виновных военнослужащих. Опс, думаю, вот это приехали. Но у нас в полку все же под тысячу человек, а всего в дивизии вроде тысяч десять. Сразу всех не проверишь и не вычислишь. Может и пронесет. Забился в центр строя, стою тише воды ниже травы, про себя Богу молюсь, чтобы пронесло. А бабка с сопровождающими офицерами и нашим командиром полка вдоль строя от подразделения к подразделению идет, в лица вглядывается. Вот уже и к нашему строю подходит. Только тут командир полка и говорит: «Может, вы какие-то особые приметы у воинов заметили? Ну, или у техники?» Бабка в ответ ему: «Как же не заметить или не запомнить, соколик. Там один военный такой молодой и веселый, как мой дед в молодости был. Видать их командир. Разговорчивый такой, смешливый. Смеялся вначале, а потом говорит, мол: сейчас, бабка, мы твою избу из пушки расстреляем. Пушку как развернули и выстрелили в мой дом. На меня бревна, глина, труха на голову посыпалась, свет белый в доме померк. Все думала, погибла я, на пол упала. Глаза открыла - а на улице уже никого нет, исчезли военные со своими танками, как будто их и не было.
Командир полка мужик умный у нас был, за это зацепился: «Танки говорите? А что за танки?» Бабка ему отвечает: «Один танк огромный, как дом. Пушка у него большая такая и длинная. А второй танк маленький такой». Наш командир ей в ответ: «Ну так, бабка, это тебе тогда не к нам, а к танкистам в соседний полк надо идти виновников искать. У нас тут только десантники и самоходчики. Воины они у меня все приличные, отличники боевой и политической подготовки. Так что мы тут не причем». На этом поиски виновников в нашем полку завершились. Бабка с дознавателями убыла в соседний полк, а меня наш командир быстренько сплавил на пару месяцев в служебную командировку, видимо, прознав что-то про это событие.
История про бабку и самогон была бы неполной, если бы по возвращении из командировки я не узнал о том, что виновников «расстрела» бабкиной избушки так и не нашли, но восстановлением дома занимались солдаты из нашего полка. При этом бабка каждый второй день выставляла нашим бойцам и командиру, отвечавшему за работы, по бутылке самогона бесплатно, сильно сокрушаясь о том, что пожадничала и не продала тогда две бутылки самогона сразу. Как говорит народная пословица, «жадность рождает бедность».
Игорь Александров
Оценил 1 человек
1 кармы