Британия - центр Мир-системы. статья 1. Выбор пути

БРИТАНИЯ – ЦЕНТР МИР-СИСТЕМЫ

Статья 1 – выбор пути

Джентльменом является тот, у кого достаточно средств, чтобы быть джентльменом.

Британская поговорка

Мы живем в Мир-системе

Многим (и не без оснований) кажется, что они живут в империи, охватывающей весь Земной шар. Это не совсем империя, это – Мир-система.

Мир-система – это система обществ, совершенно не обязательно образующих единое государство, но объединённых тесными экономическими связями. Мир-экономика существует поверх политических, культурных и религиозных границ. По словам Фернана Броделя, государство может быть сильнее общества, «но не сильнее экономики.»[i] Мир-система космополитична.

Мир-система совершенно не обязательно охватывает весь Земной шар. Большая часть истории человечества – это история мир-систем разного масштаба, причем все более крупных.

Иммануил Валлерстайн разделял Мир-системы на минисистемы, характерные для первобытных обществ, и основанные на взаимообмене. И на Миры-экономики и миры-империи, характерные для исторически более поздних аграрных обществ[ii]. Мир-система пространственно ограничена. Границу между мирами-экономиками не запрещено пересекать, но делать это экономически не выгодно. Ф.Бродель считал, что миры-экономики в целом были стабильны до конца XV века, когда «Европа передвинула свои границ» и приступила к покорению остального мира.

Согласно и Валлерстайну и Броделю, современный глобальный мир-система зародился в т. н. «длинном 16-м веке» (приблизительно 1450—1650 годы) и к началу 20 века поглотил весь мир[iii].

Каждый мир-экономика имеет свой центр. Этот Центр всегда космополитичен: торговля связывает воедино регионы с разными культурами. Это требует допущения политических и религиозных свобод, невозможных в других зонах. Одновременно для столицы характерны резкое социальное рас­слоение и дороговизна жизни.

Пространство мира-экономики делится на несколько иерархически сопряженных зон. «В пространстве обрисовывается по меньшей мере три ареала, три категории: узкий центр, второстепенные, довольно развитые области и в завершение всего огромные внешние окраины… Центр, так сказать, „сердце“, соединяет все самое передовое и самое разнообразное, что только существует. Следующее звено располагает лишь частью таких преимуществ, хотя и пользуется какой-то их долей: это зона „блистатель­ных вторых“. Громадная же периферия с её редким населением пред­ставляет, напротив, архаичность, отставание, легкую возможность эксплуатации со стороны других»[iv].

Неравенство экономическое и культурное

Таков мир, в котором мы живем: глобальная Мир-система. Центр глобальной Мир-системы – пресловутый «Запад». Территории, страны и народы Мир-системы не равны, чтобы не декларировалось. Экономически не равны – это понятнее и очевиднее всего. Но не равны и в культурном отношении.

Во-первых, по уровню квалификации, общей культуры образованности. Причем пока Мир-система на подъеме, Центр охотно брал новичков в «свои». Мир-система стабилизировалась, и уже не берет. Даже если образование человека с периферии лучше, чем у того кто в Центре, «периферийное» образование объявляют неполноценным.

Во-вторых потому, что системы ценностей разные, а навязывается всем созданная и принятая в Центре.

Индусы думают, что чем лучше детей, тем лучше. Что дети – благословение богов. А им – про планирование семьи, и что гораздо важнее многих детей – много денег.

Русские думают, что человек тем интереснее, чем он больше думает – а ему про то как важно иметь хорошо оплаченную работу.

Кто выигрывает? Тот, кто принимает систему ценностей Центра – тогда жить в Мир-системе и выигрышнее, и комфортнее.

Более того – Мир-система стоит на той культуре, которая создана Центром. Для «других» мир-система или вообще не имеет особого смысла, или должна строиться на каких-то совершенно иных принципах.

Но и сказать, что Мир-система живет по законам, которые навязал всеми миру «Запад», будет не точно. Культура условного «Запада» во-первых, не однородна, а во-вторых, исторична.

В «прекрасный новый мир», в котором мы имеем счастье жить, разные страны и народы входили не одновременно. В том числе и западные народы. Причем одни входили в Мир-систему под конвоем, как сербы или народы СССР. Другие принимали вынужденные, но не очень желанные решения, как итальянцы и немцы. Третьи радостно бежали впереди всех, – в первую очередь англосаксы.

Чтобы понять, как устроена Мир-система, кем устроена и для чего, полезно посмотреть, как формировался Центр Мир-системы и с чего вообще началось.

Сделать это в одной статье физически невозможно. Поэтому я напишу серию статей под общим заглавием: «Британия – центр Мир-системы».

Самые первые решения

Численность населения в каждой стране всегда ограничена возможностью его прокормить. Обычно «возможность прокормить» определяется природой и климатом страны, и уровнем производства. Это справедливо, но с одной важной поправкой: дело не только в уровне производства. Дело еще в типе цивилизации, то есть в «правилах жизни», принятых для этих людей. Или тем, что людям навязано извне.

История словно бы нарочно поставила грандиозный эксперимент, чтобы показать, как важны именно «правила жизни».

До XVI-XVII веков жизнь в Ирландии и Великобритании различалась очень слабо. Похожий климат, животный мир, похожие занятия населения. Даже нельзя сказать, что Ирландия живет «хуже» Англии в каком бы то ни было смысле.

Но Ирландия не знала римского влияния, от немногочисленных германских и скандинавских дружин она отбилась. В ней продолжалась история кельтов – смесь феодализма с родо-племенным строем.

Англия же за полторы тысячи лет прошла несколько завоеваний, ее население очень сильно изменилось. Англия была частью Римской империи. Когда в 407 году легионы ушли из Британии, она стала полем переселения германских племен англов и саксов. Кельто-римский король Артур сделался национальным героем Британии – но кельты были оттеснены на западную окраину острова. Потом были нашествия скандинавов и завоевание нормано-французами.

Только к XIV-XV веках складывается английский народ. В XV-XVI веках устный язык изменился, а благодаря печатным станкам в письменном языке укоренилось принятое в тот момент написание. Речевые изменения не сумели повлиять на текст, и в результате «time», читавшееся как «тим», стало «тайм». «Moon» эволюционировало из «моон» в «мун». Beauchamp превратился в Бичам, а Leicester – в Лейстр.

До XV века Британия была частью единого англо-французского государства, за власть над которым спорили французские и английские короли. До XVI века было не очевидно, что Англия не может стать частью владений испанских Габсбургов.

В эпоху правления Тюдоров, на протяжении XVI века, закладываются самые основы Британской цивилизации. Они доживут до ХХ столетия.

В XVI веке жизнь на Британских островах объективно стала лучше, чем в XIV или в XV: безопаснее, комфортнее, сытее.

Отбив испанское нашествие к 1588 году, Англия окончательно превращается в сплошное царство частной жизни. Во всем. В структуре общества, в политике, в образе жизни, в экономике.

Не стало частных армий и войн. Не стало нашествий извне. Последняя война между Шотландией и Англией прогремела в начале XVI столетия. Вражеские армии угрожали Англии, но лорд Дадли напрасно поджидал испанцев у излучины Темзы. Небольшой отряд испанцев высадился в Корнуоле в 1595… Единственная высадка вражеской армии в Англии за сто с лишним лет.

Это время, когда Британия становится сравнительно безопасной. То есть уровень бытовой преступности по современным представлениям, зашкаливал… Но армии по Британии не ходили, укрепленные замки и крепостные стены вокруг городов больше не нужны.

Военная организация в Англии была своеобразной с англосаксонских времен: уже тогда от службы можно было откупиться, заплатив так называемые «щитовые деньги». Теперь частная жизнь окончательно определяется деньгами и только деньгами. Британская цивилизация – цивилизация собственников. Ее основа – не отношения людей между собой, а отношения людей к собственности и деньгам.

Продолжаем сравнивать с Ирландией и вынуждены задать себе вопрос: как связаны между собой сплошные пертурбации, войны и нашествия с рождением чего-то нового? Наверное, об этом можно много чего сказать, мы же только отметим: история Ирландии идет намного менее интенсивно, вяло. Без катаклизмов, ведущих к исчезновению или появлению целых народов, включения Ирландии в громадные империи, кардинальные изменения обычаев. И вот к XVI веку Ирландия намного меньше отличается от Ирландии Х века по Рождеству Христову, чем Англия XVI от Англии того же X столетия.

И второй сопряженный вопрос – что, собственно говоря, лучше или хуже? Сравнительно спокойное течение истории – и сохранение традиции. Или безумная скачка, и порождение новых общественных отношений?

Наверняка будут сторонники и того и другого. Мы же не станем становиться ни на какую точку зрения, потому что каждая из них имеет свои хорошие и плохие стороны.

Неожиданные последствия

Новые «правила игры» стремительно привели к трем последствиям, о каждом из которых придется говорить отдельно.

Во-первых, в Англии стремительно ухудшилось все, чем пользуется в жизни человек: жилище, окружающая среда, дома, мебель, еда. Все надо покупать и продавать. Чем больше сэкономишь – тем лучше. Обычнейший принцип капитализма: надо производить товар настолько плохой, какой только можно продать.

90% англичан XVI-XVII веков жили в худших домах, пользовались худшими вещами, ели продукты худшего качества, чем деды. Хочешь получше? Плати.

Весь XVI век шло чрезвычайно сильное падение реальной заработной платы. За этот век цены на пшеницу выросли в 3—4 раза, а заработная плата обученного рабочего поднялась немногим более чем вдвое. Необученного — менее чем вдвое.

В 1495 рабочий мог обеспечить семью продовольствием на год 15-недельным трудом. В 1564 те же результаты мог дать уже 40-недельный труд. В 1593 даже непрерывный годовой труд сельскохозяйственного рабочего не обеспечивал его семью продовольствием на год.

Хорошее зерно в Англии в XVI веке стало дорого для большинства. Хлеб из пшеницы ели лишь дворяне и богатые горожане. Простой народ, и особенно бедняки, питался «конским хлебом» из бобов, гороха, овса и вики.

Во-вторых, стремительно произошел распад на богатое меньшинство и нищающее большинство. В начале 1990-х годов английская социал-демократка Карен Хъюит предупреждала: до того, как начать создавать новые ценности, капитализм заставит перераспределить старые. Кто-то приобретет – а кто-то и потеряет. [v]

Первый удар обрушился на патриархальное крестьянство. Англичане стали первым в истории народом, у которого крестьян к XIX веку просто не стало. Фермеры – это уже не крестьяне, это мелкие предприниматели на земле, сельские владельцы и работники.

Земля стала частной. Землевладельцы начали присваивать общинную землю, – леса, пустоши, пастбища, перелески. Раньше общинными землями лендлорды пользовались совместно с крестьянами, теперь эти земли огораживали живой изгородью, частоколом, канавами, что и получило название – «огораживания».

Сделав землю частной, владельцы сгоняли с нее крестьян. Зачем выращивать хлеб, если можно разводить овец или разводить технические культуры? Современники писали, что «огороды хмеля» расположены «теперь во многих местах, где прежде были хорошие дома зажиточных людей».

К концу XVI века возникла масса, сотни тысяч обезземеленных людей, лишённых средств существования и крова. В процессе огораживаний исчезли целые деревни, и даже крупные поселения. Участок земли, который раньше обрабатывался не­сколькими сотнями людей, давал теперь пропитание лишь десят­ку пастухов. Десятки тысяч крестьянских семей лишались средств к существованию.

Эти люди вынуждены были продавать свою рабочую силу владельцам мануфактур и крупных ферм за любую заработную плату – лишь бы хоть как-то прокормиться.

Но заработная плата ремесленников в 1593 составляла 7 — 8 пенсов в день, тогда как фунт мяса стоил 3 шиллинга, хлеб – 2 шиллинга 5 пенсов, масло или сыр — 2 шиллинга 6 пенсов.

Люди физически не могли прокормиться. Для 90% англичан сытеющая Британия XVI века обернулась лагерем уничтожения.

В-третьих, новый тип цивилизации мгновенно повлек за собой появление «лишних» людей.

Судьба рабочих – это еще счастливая судьба. Английская промышленность отнюдь еще не развилась так, чтобы дать пропитание всем массам, согнанным с земли. К середине XVI века в стране появилось огромное количество людей, лишённых жилья и элементарных средств существования. Толпы безработных, нищих и бродяг заполнили города и дороги Англии. Называли их пауперами – от латинского pauper – бедный.

Никакой статистики не велось... Уверенно можно сказать, что «пауперов» были сотни тысяч, то есть не менее 10-15% населения Англии. К концу правления Елизаветы в Лондоне на 200 тысяч населения было больше 50 тысяч пауперов.

Современник Генриха VIII, Томас Мор: «Мужчины и женщины, мужья и жены, сироты и вдовы, объятые отчаянием матери с грудными детьми, все домочадцы, бедные средствами к жизни, но многочисленные... бредут прочь... и нигде не находят приюта... Внезапно выброшенные на улицу, они вынуждены распродавать имущество за бесценок. И когда этими несчастными скитальцами истрачено все до последней копейки..., то... что им остается делать, как не красть? Но тогда их вешают по всей форме закона».

Эти тысячи семейств лишних людей бродили по дорогам страны, пере­биваясь случайными заработками, нищенствуя, умирая от голода и болезней.

Эти люди образовали свою субкультуру – не уголовную, а именно субкультуру нищих и бродяг, со своим стилем жизни и даже своеобразным моральным кодексом. У пауперов имелся собственный жаргон, мало понятный остальным англичанами, свой фольклор. Книга «Английский нищий», на которую ссылается Марк Твен, действительно существовала. А название книги самого Марка Твена по-английски выглядит так: «The Prince and the Pauper». «Принц и Паупер»…

Лишь малую часть пауперов составляли «злостные, праздные и нерадивые бродяги» – жулики, воры, проститутки, разбойники, которые просто не желали трудиться.

Основную массу бродяг и нищих составляли экспроприированные крестьяне, что было совершенно бесспорно для современников. Были в их числе и «пауперы по немочи»: раненые солдаты, малолетние сироты, старики, калеки, инвалиды, больные.

Пауперы скапливались в городах, и городские власти принимали меры, чтобы избавиться от них. В 1589 появился статут – в одном доме может жить только одна семья. Буквально через несколько дней в новом статуте говорилось: домовладельцы в Лондоне не должны сдавать часть своих помещений в наем. И не должны принимать к себе жильцов и постояльцев.

Пауперы шли в графства и приходы, где еще не провели огораживания. Парламент «в ответ» принимал статут, по которому в сельской местности нельзя сдавать жилье без земли: не менее чем с четырьмя акрами земли. Новые дома тоже имеют право строить только те, у которых есть движимое имущество на 5 фунтов или недвижимое на 3 фунта.

В общем, пауперы не имеют право жить нигде – ни в сельской местности, ни в Лондоне. Они не имеют права на жизнь.

Преступление – быть бедняком

Изобилие бродяг, заполонивших улицы городов и дороги Англии, пугало благополучную Англию, но причин никто не понимал. Многим искренне казалось, что пауперы – просто злонамеренные бездельники, которые не желают работать.

По акту 1530 г. старые и неспособные к труду нищие получили разрешение собирать милостыню при наличии особого письменного разрешения. Работоспособных же нищих закон предписывал наказывать тюрьмой и плетьми.

По акту 1536 нищих, не имеющих специальных разрешений, следует пороть и забивать в колодки на трое суток. Работоспособных бродяг в ближайший рыночный день должны были вести через весь город, бичуя до крови. После его бродяга давал клятву, что вернется на родину и начнет работать.

Попался второй раз – отрезают пол-уха. Если бродяга попадался в третий раз, его казнили.

Акт 1547 года гласит: «Из ложного сострадания ленивые бродяги лишь изредка подвергаются бичеванию и никого из них не вешают, а поэтому отныне у них на груди надлежит выжигать букву V и их самих отдавать состоятельным соседям на два года в рабство. Новый хозяин должен давать им лишь хлеб, воду и мясные отбросы, сколько сочтет необходимым, чтобы они могли работать. Такие рабы частных лиц должны носить на шее, руках и ногах железные кольца. Если не находится никого, кто пожелал бы взять бродягу в рабство, его следует переслать в родной город или приход с тем, чтобы он там работал в цепях на дороге или на мосту. Если же он будет отказываться от работы, то ему следует выжечь на лбу или на щеке клеймо S и отдать в пожизненное рабство. Если он и в этом случае не пожелает работать, то его следует повесить».

В годы правления Генриха VIII повешено порядка 72 тысяч человек – в основном этих самых «бродяг». 2.5% всего взрослого населения страны.

Очень интересный момент статута 1547 года: «Если же бедняк что-нибудь заработает или унаследует какую-нибудь собственность, его должно освободить». Получается – закон считает преступлением именно бедность саму по себе. Имеешь средства к существованию – государство уже не имеет к тебе никаких претензий.

Ювенальная юстиция XVI века: статут 1547 предписывал городским и приходским властям, констеблям и мировым судьям забирать от нищих родителей всех детей от 5 до 13 лет. Детей следовало отдавать обучение земледелию или ремеслу, чтобы затем они могли иметь работу. В случае непослушания детей следовало наказывать плетью.

Работные дома.

Беднякам надо помогать… но как? Не даром же! Надо заставить их работать. Закон 1572 говорит: в приходах и городах назначаются постоянные сборщики налога в пользу бедных. Мировые судьи могут тратить часть собранных средств на покупку земли и постройку работных домов. Все нищие старше 14 лет при первой поимке подвергаются бичеванию и клеймению, при второй — объявляются государственными преступниками, при третьей их казнят без пощады. Всех – в работные дома! Там нищие тоже должны работать под страхом телесного наказания.

Закон 1576 уточняет: в каждом графстве надо открыть два-три «исправительных» работных дома, и снабдить их всем необходимым для работы. В них помещают работоспособных нищих и бродяг. Средства на содержание работных домов доставляются налогом в пользу бедных. Содержание в работном доме – это и наказание, и средство исправления.

Так было положено основание для системы работных домов: фактически каторги для бедняков. На ежедневное содержание заключенного полагался всего один пенс (тогда как смотритель получал 12 пенсов в день). Супругов содержали раздельно. Матерей здесь разлучали с детьми, которых они могли видеть только один час по субботам. Впрочем, маленькие дети жили в работных домах недолго.

За всякий проступок полагались плети, только от смотрителя зависело число ударов.

В 1597 принимается новый закон «О мошенниках, бродягах и работоспособных нищих». По нему определяется, что пауперы бывают трех сортов: работоспособные, дети и неработоспособные.

Работоспособных надо держать в работных домах, где создавать запасы льна, пеньки, шерсти, железа, чтобы они могли работать. За отказ от работы – плети, за побег – казнь.

Неработоспособных следует помещать в богадельни, на которые собирают средства специальные надзиратели, со всех землевладельцев или домовладельцев общины. Если в приходе слишком много бедняков, к их содержанию привлекаются другие приходы.

Детей надо отдавать в учение, причем согласие ни их самих, ни их родителей не обязательно.

Но есть ведь еще и мошенники! Это странствующие студенты, мнимые жертвы кораблекрушений, предсказатели, актеры, певцы. Их надо пороть до крови, водя по городу, и водворять в свои приходы. «Неисправимых», то есть попавшихся повторно, следует заключать в исправительные дома, ссылать пожизненно на галеры, или высылать из Англии.

Этот закон с небольшими изменениями оставался в силе до 1814 года.

Сравним еще раз

В XVI веке в Англии на 130 279 км² обитает порядка 3 млн человек. Порядка 25 человек на км². В Шотландии, где природные условия намного суровее, на 80 077 км² – порядка миллиона человек. В Ирландии того же времени на площади в 84,1 тыс. км² и в условиях аналогичных английским – около 8 млн. человек. км² Больше 90 человек на км²!

И при том в Ирландии нет лишних людей. Богатство природных условий? Но в густо населенной Ирландии намного позже, чем в Англии, исчезают олени и волки. При том, что оленей никто специально не охраняет. Это в Англии к началу XVII века олени практически исчезают в дикой природе. Теперь они обитают только в частных владениях вельмож, и за браконьерство легко можно лишиться головы. В Ирландии нет ничего похожего на «огораживание». Там никого не вешают за бродяжничество и никому не отрубают головы за охоту на оленя в королевском парке. А олени там водятся до сих пор.

Если бы в Англии численность населения считалась бы более важной, чем отношения частной собственности, теоретически она могла бы стать аграрной страной, в которой население питалось бы в основном картошкой, как в Ирландии.

Конечно, именно Англия пошла по пути технического, промышленного и общественного прогресса. Именно поэтому мы изучаем историю Англии, а история Ирландии мало интересна для мирового сообщества.

Можно долго спорить о том что «лучше»: прогресс, при всех его издержках, или гарантированная общинная жизнь, бедная и спокойная.

Еще больше можно спорить о том, неизбежны ли при «прогрессе» ужасы английской истории и национального характера.

Иногда кажется, что Англия, первой войдя в дверь «прогресса», одновременно показала и как надо, и как ни в коем случае не надо делать. Причем урок оказался впрок! «Прогресс» пошел валом по всей Европе в XIX, по всему миру в XX веках. Но ведь нигде, ни в одной стране при жизни одного поколения не повесили 2.5% всего взрослого населения за то, что они бедняки.

В далеко не идеальной России XIX века Англия могла показаться «идеалом» разве что сбесившемуся народовольцу. Презираемая англичанами Германия сделала такой рывок промышленного развития, что к концу XIX века стала лидером мирового развития… Но при том была и социальным государством.

Для темы этой статьи главное – «много» людей в стране или «мало», определяется не только природой и занятиями населения, но и типом культуры.

Британская цивилизация к XVI веку сложилась такой, что сколько бы там не жило людей, их неизбежно оказалось бы «много».

Но Ирландия в XV-XVIII веках многолюднее Британии, и намного плотнее населена. А лишних людей в ней нет! Все, может, и не нуждаются в рекомендациях диетологов, но и с голоду ведь не умирают.

Вырвавшись вперед, Англия завоевала Ирландию и навязала ей такие экономические отношения, что людей и в Ирландии сразу стало «слишком много». И не потому, что население было так уж и нечем кормить. Даже Великий голод 1846-1851 годов был легко преодолим при других «правилах игры».

Промышленность и империя: следствия новых правовых отношений

Куда девать «лишних» людей?!

Выселить их из Британии? Для этого нужно плавать по морям и завоевывать другие земли.

Кормить этих людей тем, что привозится из других стран? Нужно создать продукт, который позволит купить продукты или содержать армию, которая эти продукты отнимет.

Британцы стали плавать по морям и торговать со всем миром не от хорошей жизни… Но ирландцы то не поплыли, хотя жили в таких же природных условиях! Не надо считать их поведение чем-то идеальным. Чтобы сложилась ирландская «картофельная экономика» XVIII-XIX веков, нужно было еще открыть Америку и привезти оттуда картофель… Ирландцы этого не делали. Плыли в Новый свет и везли картофель англичане. Не потому, что были «хорошие», а потому, что им было нечего есть.

Установив новые правила жизни, британцы физически не могли выжить на своих островах. Вопрос стоял только о том, как организовать экспансию Британии во внешний мир и к чему она приведет – и для мира, и для Британии.

Для жителей Британии со Средних веков естественно плавать по морям, ловить рыбу, поедать морепродукты, обмениваться с соседями: просто из-за бедности природы их острова.

Для Британской цивилизации XVI-XX веков стало совершенно естественно выплескивать за свои рубежи «лишнее» население, и стараться покорить соседей, жить за их счет.

Всю свою историю, с эпохи Тюдоров, Британия или потребляла то, чего не производила, то есть непосредственно ввозила продовольствие.

Огораживание стало возможным именно потому, что продовольствие можно было привозить из-за рубежа. Не появись такой возможности, овцы и хмель никогда не смогли бы «съесть людей»: британцы поневоле выращивали бы хлеб, необходимый для собственного существования.

Империя – не только и не обязательно территориальные захваты. Империю можно строить сравнительно мирными средствами – например, путем неэквивалентной торговли. Если у тебя есть то, чего нет у соседей. Такой империей стала Британия, произведя промышленный переворот.

Промышленность и торговля создавали капитал, который позволял неадекватно много вкладывать в сельское хозяйство Англии. Вроде бы, англичане произвели сами эту баранину и пшеницу – но произвели то на средства, полученные путем международной торговли.

Без промышленного развития и международной торговли население Англии или никогда не превысило бы 8-10 миллионов к XIX веку, или эти миллионы жили бы совершенно иначе. Как в Ирландии.

Не возникни страшноватое общество XVI-XVII веков, не было бы детей, умирающих в работных домах, и стариков, умирающих в метельные зимние ночи от холода, притулившись к ограде помещика. Не было бы людей, ведущих полуголодную жизнь на фоне вкусно кушавших лендлордов.

Но не состоялось бы и многое хорошее.

Не было бы городской жизни, большого числа образованных людей, множества джентльменов «без определенных занятий», читающих книги в своих имениях. Не на что было бы содержать Оксфорд и Кембридж. Не было бы ученых, объясняющих этот мир. Не было бы великих мореплавателей, открывших весь Земной шар, составивших карты Мирового океана. Не было бы инженеров и техников, создавших само понятие промышленного производства.

Еще раз подчеркну – невозможно однозначно считать «хорошим» или «плохим» исторический путь и Англии, и Ирландии.

Факт, что «прогресс» вырвался из бутылки, и обратно его не затолкать.

Путь прогресса привел к рождению общества, в котором люди беспощадно разделены уровнем материального благосостояния. Общества, где часть населения постоянно оказывается «лишней». Это «лишнее» население обречено на три варианта судьбы:

– Отъезд из страны

– Создание новых экономических ниш

– Уничтожение.

После 1991 года этот тип общества навязан и России. С большой разницей… Британия в XVI- начале XX веков была лидером мирового развития. Страной, которая могла использовать ресурсы всего Земного шара, могла подыскивать для своего избыточного населения подходящие места: Америку, Австралию, Южную Африку.

Россия не имеет таких возможностей. Расселяться особо и некуда, разве что по самой России… А это экономически не выгодно. Выезжать за рубеж? Земной шар давно освоен и поделен, людей везде «слишком много». Создавать могучие производства? Даже то, что существовало в эпоху СССР, практически полностью уничтожено.

Изменить «правила игры»? Кто ж это позволит, да и неплохо бы уточнить – какими именно должны стать эти «правила»?

Автор не впадает в истерику, и не кричит «все пропало». Он не призывает отказываться от уже достигнутого уровня развития, возвращаться в XIX век. Не призывает и к расправе с некими негодяями, придумавшими такой несправедливый порядок.

Автор всего лишь делится своими соображениями о том, как возникал существующий в мире порядок – сначала в одной, отдельно взятой стране. Если эта статья вызовет интерес – она будет первой из Сказок об Англии.

[i] Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв. / Пер. с фр. 2-е изд. – М.: Весь мир, 2006. – С. 8

[ii] Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. – СПБ: Университетская книга, 2001.

[iii] Гринин Л.Е. Истоки глобализации: мир-системный анализ // Век глобализации. Выпуск № 1 (7). 2011.

[iv] Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв. / Пер. с фр. 2-е изд. – М.: Весь мир, 2006. – С. 17-18

[v] Хъют К. Понять Британию. – М.: Книжный мир, 1992

Источник  https://aftershock.news/?q=nod...

Всё близко к истине, но с одной поправкой. Это не англосаксонская цивилизация, а англосионистская. Англосаксы строили её в союзе с мировым еврейством.