Реализовавшееся в прошедшем послании давнее стремление Путина реформировать основной закон произвело странную сенсацию. С одной стороны, ясно, что президенту как-то выгодна трансформация Конституции, с другой же пока непонятно - как именно. Собственно, само намерение нынешнего главы государства переписать закон, чтобы оставаться у власти как можно дольше - секрет Полишинеля. Однако, ожидалось, что эти перемены будут артикулированы явно: скажем, из Конституции исключат пресловутую фразу о двух сроках подряд, или же президентские функции передадут председателю парламента, и эту должность займёт Путин на предстоящих думских выборах. Но случилось что-то непонятное: с одной стороны сказано о закреплении в Конституции некоего Госсовета, однако, основные функции и, главное, силовые, остаются всё-таки у президента. С одной стороны говорится об усилении роли парламента, в частности, о делегировании ему права назначать премьера и правительство, с другой же неясно, по-прежнему ли законодательный орган будет выбирать министров из предложенных президентом кандидатур, или всё-таки станет выдвигать их самостоятельно? Неясно также, сохранит ли Путин право роспуска парламента и другие функции, в политологии традиционно характеризующие перекос в сторону президентской, а не парламентской республики.
Неясного много, но главное очевидно: разумеется, никаким реальным делегированием власти, усилением роли парламента и наращиванием демократических институций в этой истории не пахнет. Вероятнее всего в Кремле ещё не решили окончательно, в какой конфигурации расположить Путина после 24 года, и колеблются между вариантами усиления парламента и создания с нуля некой новой структуры, что получит реальную власть (к примеру, тот же Госсовет). Об этой нерешительности свидетельствует отсутствие готовых институциональных конструкций, выраженных в конкретных административных формах. Напротив, речь идёт о каких-то комиссиях, притом, не профессиональных, состоящих из законников, о представительских, с деятелями, вроде Соловьёва и Исинбаевой, актёра Машкова и прочих. Наличие публичных персон свидетельствует о том, что внесение изменений в Конституцию задумано неким спектаклем, в котором гражданам, впрочем, предоставят лишь зрительские места - референдума по реформе не будет.
Что получится в итоге, пока не знает никто. У уравнения слишком много неизвестных, в числе которых, к слову, и общественная реакция на реформу. Общество слишком уж устало от Путина, слишком мало верит ему, чтобы безропотно проглотить любую его инициативу. И это понимают и в Кремле, именно поэтому вся затея начала реализовываться уже сейчас, за четыре года до выборов. Вероятно, за зубчатыми стенами отчётливо осознали- до 24-го года полудохлая савраска путинского рейтинга не дотащится.
Нам предстоят интересные несколько месяцев, в которые власть будет капитально испытана на прочность. Причём, речь не только о рейтингах первых лиц и долготерпении народа. Судя по социальному месседжу, которым оказалось заряжено послание Путина, конституционную реформу собираются сопроводить кардинальными реформами, направленными на улучшение жизни. В глобальном смысле нас попробуют задобрить, навязывая новый общественный договор вместо исчерпавшего себя крымского консенсуса. Тогда народ поменял материальное благополучие на внешнеполитические успехи, теперь же нам предложат социальные блага в обмен на фактическое установление монархии или некоего её варианта. Причём, на блага, по всей видимости, мифические, поскольку для реального, заметного улучшения жизни народа придётся уничтожить коррупционную систему, прочно обхватившую страну своими скользкими щупальцами. Путину таким образом предстоит заставить во имя собственных интересов раскошелиться весь чиновничий класс. Хватит ли у него на это сил, или система, им созданная, погребёт его под собой?
Оценили 10 человек
18 кармы