К ОРГАНИЗАЦИИ В КРЕМЛЕ ОСОБОЙ «ВОЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОМИССИИ» ДЛЯ ПРОТИВОСТОЯНИЯ НОВОМУ АМЕРИКАНСКОМУ «ЗАКОНУ О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ ПРОТИВНИКАМ АМЕРИКИ ПОСРЕДСТВОМ САНКЦИЙ» (HR 3364)
Бобылов Ю.А., канд экон. наук, вед. науч. сотр. МГРИ-РГГРУ, эксперт Российского совета по международным делам, автор монографии «Специальные операции и технологическая модернизация России» (Саарбрюккен: LAP LAMBERT, 2016, 684 с.)
США прямо открыто объявили России «экономическую войну». Эта война объявлена в форме специального самостоятельного закона в качестве обязательной для президента США развернутой программы внешней политики США в Европе и Евразии по отношению к Российской Федерации.
Составной часть нового курса Д. Трампа станет активная информационная война против России и его высшей управленческой элиты. Данное событие «военно-экономического» плана не только в России, но и вообще в мировой политике и экономике требует своего оперативного изучения и осмысления. Но наши российские аналитики должны смотреть более системно и глубже. Речь идет о новых видах разрушительных военных действий США и их союзников по НАТО в мире. Важно отметить, что мощный военно-технический потенциал Минобороны России не может дать адекватного «ассиметричного» ответа. Пожалуй, нужный эффективный мобилизационный ответ потребует комплекса мер со стороны Президента РФ и его управленческого аппарата, отчасти опирающегося на потенциал таких спецслужб как СВР, ФСБ и ГРУ. Эти структуры должны резко усилить техническую, экономическую и финансовую разведку в США и странах НАТО, а также подконтрольным международных и межправительственных организациях (МВФ, ВБ, ВТО и др.).
В ходе избирательной кампании Д. Трамп обещал исправить "дисбаланс в мировой торговле" и провозгласил курс на отмену свободной торговли и введение протекционизма для промышленности США. Новый санкционный закон США HR 3364 – это лишь начало новой экономической политики. Ныне администрация Трампа обвиняет Китай и ряд европейских государств, прежде всего Германию, в использовании «нечестных методов» для достижения этими странами положительного баланса в торговле с США. По этой причине иностранные инвесторы уже опасаются вкладывать капитал в предприятия на территории США. Согласно сведениям Бюро экономического анализа, в первом квартале 2017 г. сумма прямых иностранных инвестиций в США составила 83,6 млрд долл., что почти на 40% ниже аналогичного показателя за первый квартал 2016 года (http: www.dw.com/ru/a-39511955).
В целом для США можно диагностировать опасный в международном отношении системный управленческий кризис и неизбежную отставку Д. Трампа. Однако Россия должна начать быстрое поэтапное реформирование управления экономикой и промышленности на «военно-экономической основе» с учетом своего богатого исторического опыта в 30, 40 и 50-е годы прошлого столетия.
1. Краткое содержание закона США HR 3364
«Закон о противодействии противникам Америки» является первым крупным двухпартийным проектом в Конгрессе США с момента начала президентского срока Трампа. Примечательно единодушное голосование за законопроект, сначала в Сенате (98 – за, 2 – против), а в Палате представителей (419 – за, 3 – против). Опасно, что в США так квалифицируют России как «мирового врага». В содержательной части законопроекта HR 3364 выстраивает логику, ведущую к определению преступного характера Российского государства и его руководства. При этом, в части второй, озаглавленной «Санкции в отношении Российской Федерации и борьбы с терроризмом и незаконным финансированием», «незаконное финансирование» идет через союз «и» сразу же после «терроризма». Коррупция ставится в один ряд с терроризмом.
В HR 3364 прописаны крупные угрозы США и свободному западному миру от преступной России (аннексия все новых соседних территорий; вторжение в информационное пространство других стран; коррупция и преступная деятельность руководства России по отношению США, странам-членам НАТО к гражданам своей страны; активизация экономической войны России по отношению к энергетике стран Европы и создание монопольного газового рынка и др.). В частности отмечено, правительство Российской Федерации нарушает договор между США и СССР о ликвидации ракет среднего и малого радиуса действия, подписанный в Вашингтоне 8 декабря 1987 года и вступивший в силу 1 июня 1988 года (договор о РСМД).
Прописанные для Президента США рекомендации обязывают американские власти воздействовать посредством санкционной политики не только на внешнюю, но и на внутреннюю политику РФ. Важнейшей статегической целью закона HR 3364 является подрыв и ослабление финансовой сферы России и особенно нефтегазового комплекса страны с целью резкого сокращения экспорта газа, нефти, стратегического сырья для использования в промышленности западного мира. См. https://eadaily.com/ru/news/2017/07/26/bill-o-voyne-ssha-s-rossiey-trampu-ugotovlena-rol-pochtalona-i-marionetki и другие источники информации.
По мнению автора, по России и её высшему руководству нанесен сильный военно-политический и военно-экономический удар. Ожидаемое резкое сокращение экспортных доходов ведет к неизбежному сокращению общих военных затрат по отношению к ВВП, а также падению объемов производства в нашей «оборонке».
Отчасти, российская военная элита чуть ошиблась в своей внешней политике. Слишком большая милитаризация стукнула даже по нефтегазовому комплексу. Как ни странно нефтегазовый комплекс РФ очень экономит на прямых и смежных НИОКР. Компании увлеклись большими личными доходами. Между тем, американская "Шеврон" и другие нефтегазовые уже вкладывают крупные инвестиции в редкие металлы и новую энергетику. Россия же инновационно идет на «дно третьего мира», хотя с ракетами и ядерным оружием.
Прикладная наука и профобразование уступают по уровню Канаде, США, Австралии и ныне Китаю.
На этом внешнем фоне ЦБ РФ склонен и далее играть в рыночные "игры".
В свою очередь для Минпромторга и Минэкономразвития теряет смысл в своей текущей торгово-промышленной политике руководствоваться международными нормами ВТО (уровнем экспортных и импорных пощлин, а также мерами нетарифного регулирования).
Многое надо ломать, включая тематику исследований и инноваций прозападного НИУ «ВШЭ». Автор уже писал о целесообразности введения двойного подчинения этого важного стратегического университета – как Правительству РФ, так и ФСБ РФ с комплексом задач по обеспечению экономической, финансовой и информационной безопасности. См.: Бобылов Ю.А. Смена «экономической модели» России и необходимость научно-образовательной интеграции НИУ «Высшая школа экономики» с ФСБ России / https://cont.ws/@biopol/279689.
Ныне в России уже не "взаимовыгодный мировой рынок", а весьма опасная "экономическая война" нового типа. Следует усилить внимание к гражданскому машиностроению для ТЭК и горной промышленности. Россия с огромными запасами природного газа должна бы стать производителей мощных газовых турбин для российских и иностранных ТЭЦ. Подъем гражданского машиностроения России на ряде стратегических направлениях технического прогресса требует в 3 раза увеличить затраты на НИОКР по отношению к ВВП (как Германии, Ю. Корее, Японии, Финляндия и вообще странах ЕС и ОЭСР). Инженерам России вне ВПК стыдно за страну в сравнении с Китаем, Индией, Израилем с их инновациями.
Как быть и что делать?
2. Новые мобилизационные задачи госуправления в России
Это очень сложный внутриполитический вопрос, который надо решить до пресловутой «избирательной» весны 2018 г. Будем верить в то, что В.В. Путин проявить как свою мудрость, так и решительность.
Впереди для власти России срочная экономическая мобилизация, индустриализация, демилитаризация (надо в 2 раза сократить численность Вооруженных Сил РФ, а также Нацгвардии). Напротив, спецслужбы потребуют усиления.
Новые задачи требуют иных гражданских управленческих кадров с улучшенным инженерными образованием и знанием особенностей организации производства в развитых странах Европы и Азии (Германия, Англия, Швейцария, Китай, Сингапур и др.). Впереди необходимость целевой перестройки системы повышения квалификации руководящих работников и специалистов на учебной базе ФСБ и СВР России.
В военной литературе под войной подразумевается вооруженный конфликт между странами, вызванный борьбой за доминирование в каком-либо регионе или секторе экономики и связанный с существенными материальными и человеческими потерями у противника. В войне не уместны запретительные или ограничительные международные нормы, и допускается применение любых видов военной техники, в том числе массового поражения.
Экономические войны – это составная часть традиционных силовых войн, где в боях используются «особые разрушительные технологии»: теоретические концепции (вспомним основы приватизации государственной собственности и др.), новаторские реформы, децентрализация управления, система профессионального образования, особые регулирующие механизмы и др., в итоге использования которых происходит деградация технологической базы и неспособность производить качественные конкурентоспособные товары и услуги. Ныне все это – войны неоколонилизма.
США как противник России вряд ли имеет свою детализированную теории экономической войны в современном мире. Пока осуществляемые экономические удары по России эмпиричны и имеют целью: резко снизить валютные доходы нашей страны, затормозить развитие нефтегазовой промышленности, ввести запреты на иностранные кредитование деятельности крупного и среднего бизнеса, ограничить доступ России к новейшим технологиям США, Евросоюза, Японии и ряда других развитых стран, подорвать выполнение важных оборонных федеральных программ и проектов, вызвать массовые оппозиционные протесты для смены власти и др.
В этой связи для российских управленцев и экономистов федеральных министерств и ведомств пришло время быстрого освоения как «защитных приемов», так и ведения «наступательных военных операций» и особо соответствующих тайных специальных операций.
До сих пор экономисты научных организаций РАН и Минэкономразвития РФ недооценивали тематику многообразных экономических войн. Федеральные министерства и ведомства чаще относили эти проблемы к закрытой «спецтематике». В свою очередь ученые военных учебных заведений ориентировались лишь на изучение экономики и финансов применительно в деятельности структур Минобороны РФ и ряда смежных силовых министерств и ведомств.
3. Экономические санкции и военно-экономические проблемы
Обратимся к новой версии «Военной доктрины Российской Федерации», опубликованной в «Российской газете» 30 декабря 2014 г. (федеральный выпуск № 6570).0В документе отмечается: «Военная доктрина Российской Федерации (далее - Военная доктрина) представляет собой систему официально принятых в государстве взглядов на подготовку к вооруженной защите и вооруженную защиту Российской Федерации» (п.1.1.). Однако Минобороны России вне компетенции ведения масштабных экономических войны.
В нашем случае надо учесть положения Указа Президента РФ от 13 мая 2017 г. № 208 “О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года”. В п. 8 раздела II. «Вызовы и угрозы экономической безопасности» отмечается: «На современном этапе мирового развития отчетливо проявляются объективные признаки разрушения однополярного мира. При этом процесс перехода к многополярности сопровождается нарастанием геополитической нестабильности и неустойчивости развития мировой экономики, резким обострением глобальной конкуренции. Отмечается стремление к перераспределению влияния в пользу новых центров экономического роста и политического притяжения. Происходят существенные изменения в области международного права, военно-политической и экономической областях».
Это документ широкого плана из недр Минэкономразвития России, но оценивая его через установки американского HR 3364 приходишь к выводу об имеющихся просчетах управленческих принципов обеспечения в РФ этой «экономической безопасности». Взять хотя бы проблему нарастающей утечки из страны частных отечественных капиталов или талантливых ученых. Возникает и вопрос о соответствии этих опасных явлений нормам УК РФ.
Вообще российские ученые-экономисты в теории слишком «добросовестны» и «честны», чего мало в реальной конкурентной борьбе производителей товаров и услуг, особенно на мировом рынке. Видятся и дефекты российского «экономического образования».
В книге известного российского американиста к.э.н Е.А. Роговского «Кибер-Вашингтон: глобальные амбиции» (Международные отношения, 2014, 848 с.): отмечено: «О современной американской конкурентной экономике уместно говорить на языке военных как об острой конфликтной игре, участники которой применяют жесткие способы нападения и защиты и в которой действует правило: при отсутствии сведений о противнике исходи из «худшего» (ведь даже очень слабый противник может нанести серьезный ущерб). Более того, применение на глобальном рынке стратегии превентивной обороны означает не только сохранение политической поддержки большого бизнеса Америки, но и заблаговременное подавление всех потенциально опасных конкурентов, предотвращение неблагоприятного развития событий» [с. 361].
Для экономики США особенно велика роль новых информационных технологий, в том числе промышленного шпионажа, опоры крупного бизнеса на настоящих и бывших работников спецслужб, применение наступательных и защитных специальных операций, включая промышленные диверсии и физическое устранение лидеров опасных конкурентов, лоббирования нужных законов, незаконного печатания бумажных долларов и др.
В международной торговле товарами и услугами преимущество получает тот, кто может предложить рынку товар лучшего качества по более низкой цене. Такое требование имеет характер «необходимости» и «достаточности». Но многие фирмы процветают на имитации и подделках чужих товаров, с высоким спросом. Часто побеждает не тот, у кого товар лучше, а тот, кто просто действует умнее, агрессивнее и жестче. В отдельных случаях конкурентная борьба направлена на физическое устранение крупных менеджеров, промышленные диверсии, шантаж, подкуп и др. Известны приемы итальянской, китайской или русской мафии для достижения своих экономических целей.
Жизненная важность проблем экономической безопасности России для всех нас заметно возрастает. Все это важно учитывать при подготовке новых кадров для сферы НИОКР, наукоемкой промышленности и эффективного бизнеса России.
Вот что пишет специалист по конкурентной разведке Г.Э. Лемке: «Не секрет, что многие зарубежные школы бизнеса включают в программы обучения менеджменту изучение основ военной стратегии. Еще большее значение имеют военные стратегии прошлого в организации менеджмента и маркетинга ведущих японских, китайских и корейских корпораций. Появившиеся в середине 80-х годов книги по менеджменту, включающие основы стратегии древнего Китая, стали настоящими бестселлерами и в коммунистическом Китае, и в капиталистической Японии. Многие японские компании и корпорации периодически организовывают исследовательские команды для выявления того, что из древних, но не утративших актуальности стратегий может быть использовано в качестве корпоративной стратегии. Древнейшие военные стратегии, включающие и стратегии нелинейных действий, используются и при ведении международных корпоративных войн». Здесь можно пояснить, что нелинейный стратегический менеджмент, по мнению Г.Э. Лемке, это – «процесс разработки и реализации путей достижения стратегических целей организации посредством фактического управления факторами внешней среды с использованием методов информационного и информационно-психологического программирования» [Лемке Г.Э. Конкурентная война. Нелинейные методы и стратигемы. // М.: «Ось-89», 2013. – С. 13-14.].
Однако в реальной торговле потребитель ищет и ценит некие исключительные полезные свойства нового товара, удобства его эксплуатации, дизайн и др., при этом вопрос цены вторичен.
Что делать после ввода в действие HR 3364?
Очевидно, необходим быстрый переход к мобилизационным мерам финансов и экономики. По мнению автора, надо бы создать в Кремле с подчиненными Администрации Президента РФ спецслужбами и силовым блоком новую структуру с некими чрезвычайными полномочиями. Условное название – "Военно-экономическая комиссия". Эта Комиссия должна воздействовать силовым, информационным и кадровым путем на Правительство РФ с целью изменения структуры экономики (и финансов) и создания особого антикризисного/военного управленческого аппарата.
Таковы общие стратегии подготовки к войне и её успешного ведения.
4. Что такое Военно-промышленная комиссия Д.О. Рогозина?
К истории российской мобилизационной экономики.
В 1938-м, в преддверии войны, руководство СССР создает орган, ответственный за подготовку экономики к военным условиям. Таким органом стала Военно-промышленная комиссия при Комитете обороны при Совете народных комиссаров (КО при СНК). Главная задача ВПК определялась так: мобилизация и подготовка промышленности как оборонной, так и необоронной для полного обеспечения выполнения планов и заданий Комитета обороны по производству и поставке РККА и Военно-морскому флоту средств вооружения. ВПК отводилась также роль арбитра в межведомственных спорах, этот статус был закреплен и в документах комиссии. В годы войны все функции по управлению оборонпромом перешли Государственному Комитету Обороны (ГКО).
Далее в мобилизационных условиях атомной гонки вооружений и создания первой атомной бомбы СССР был создан целевой особо секретный орган Правительства страны под руководством Л.П. Берия, преобразованный в день его в вероломного ареста по инициативе Н.С. Хрущева в Минсредмаш СССР.
Идея возрождения особой военно-промышленной структуры появилась в 1948 г. с объявлением США нового военного противника в лице сталинского коммунистического деспотического СССР.
В 1951-м при Президиуме Совета министров СССР параллельно было создано Бюро по военным и военно-промышленным вопросам под председательством Н. А. Булганина, которое действовало с февраля 1951 по октябрь 1952 года. Членами бюро являлись крупнейшие представители Вооруженных Сил и «оборонки». Это учреждение имело скорее совещательный голос, рассматривая планы военных заказов и НИОКР. Право окончательного решения оставалось за ЦК КПСС и Совмином СССР. В 1953 году образован военно-промышленный Специальный комитет Совета министров СССР (в большей части ядерно-ракетный), в 1957-м преобразованный в Комиссию Президиума Совета министров СССР по военно-промышленным вопросам (ВПК).
Основу могущества ВПК составляла легендарная «девятка», девять подотчетных министерств, на предприятиях которых сосредоточивалась львиная доля гособоронзаказа: авиационной промышленности, оборонной промышленности, судостроительной промышленности, общего машиностроения, среднего машиностроения, радиопромышленности, электронной промышленности, электротехнической промышленности и химической промышленности. С ними была тесно связана десятка министерств-смежников, также занимавшихся производством продукции военного и гражданского назначения. Производством оборонной техники на предприятиях управляла не ВПК (Комиссия), а Оборонный отдел Госплана СССР.
В прошлые 80 годы автор данного текста целых 7 лет проработал в этой высоко секретной ВПК, где придавалось большое практическое значение научно-технической разведке и промышленному шпионажу. В целом там был сосредоточен достаточный объем полномочий по организации и координации производства и НИОКР по продукции военного назначения. В ряде случаев эти полномочия были избыточными, поскольку доминирование персон ВПК в вопросах подготовки планов вооружения в сочетании с аппаратным весом «девятки» в ЦК и Совмине приводило к тому, что военным часто приходилось «брать под козырек» и эксплуатировать вооружение, навязанное им усилиями промышленного лобби, в ущерб военной целесообразности.
По современной законодательной базе Военно-промышленная комиссия имеет полномочия координировать действия только государственных органов, но никак не хозяйствующего субъекта (предприятия оборонно-промышленного комплекса) и заказчика (представителя государственного органа власти, в большой мере Минобороны РФ). Все вопросы, касающиеся ценообразования и других взаимоотношений с хозяйствующим субъектом, по действующим законам неподвластны ни одной структуре. Никакие регулирующие решения Военно-промышленной комиссии по поводу ценообразования, других вопросов противостояния «оборонки» и заказчика, однако, часто не имели положительных последствий.
Отсюда новые дискуссии и поиск новых управленческих решений. См.: Военно-промышленный курьер, № 12 (480) за 27 марта 2013 года // http://vpk-news.ru/articles/15104.
5. Особенности современной экономической войны
Один из первых вопросов о сущности «экономической войны» является ее постоянность или периодичности. В силу неравномерного экономического развития стран мира и возникновения экспансионистских притязаний сильных стран к слабым периодически могут возникать острые экономические войны, переходящие в отдельных случаях в крупные военные конфликты.
Другая типология экономических войн – отраслевая или секторальная.
«Промышленные войны» предполагают создание и серийное производство наукоемкой продукции (товаров и услуг) и приоритетное повышенное финансирование сферы государственных и корпоративных НИОКР. Кроме того, нужны особо квалифицированные кадры для научной, производственной и внешнеэкономической деятельности. В особом международном рейтинге «economic complexity», составленном учеными из Гарварда по проекту «The Atlas of Economic Complexity. Mapping Paths to Prosperity», в 2012 г. из 125 стран Россия занимает 47 место с индексом сложности экономики всего 0,36. Первые же позиции этого рейтинга занимают такие страны, как Япония (2,09), Англия (1,503), Швейцария (1,5), США (1,498), экспортирующие сложные товары. Так, Япония экспортирует автомобили, детали двигателей, электронные интегральные схемы, оборудование и механические приборы, принтеры и копировальные машины. См.: http://www.gazeta.ru/growth/2015/02/19_a_6418757.shtml.
Без развитой науки в стратегически важных секторах промышленности, сельского хозяйства, транспорта связи, информационных технологий и др. прорваться в современный промышленный мир невозможно. Здесь слабо инновационную не спасет и возможный продуктивный промышленный шпионаж.
По данным «Концепции развития Российской Академии наук до 2025 года. Проект к заседанию Президиума РАН 24 сентября 2013 г.» (с.11), в мире сложились четыре главных центра научных исследований: США (31% мировых расходов на НИОКР по паритету покупательной способности), Европейский союз (24%), Китай (14%) и Япония (11%). Доля России составляет менее 2% мировых расходов на науку, что уступает вкладу США почти в 17 раз, Европейского союза– 12 раз, Китая – 7,5 раз и Японии – 5,9 раза.
В январе 2017 г. вышел последний ежегодный краткий статистический сборник ИПРАН РАН «Наука, технологии и инновации России» (Москва, 2016, 112 с.). Важны данные не по РАН/ФАНО, а по национальной российской сфере НИОКР. На уровне Президента и Правительства РФ наука России слишком часто подается публике «зеленеющим растущим плодоносящим древом». Вроде бы велики и инновационные достижения ВПК России. Статистика мировой науки и инноваций говорит о другом: инновационное отставание России в мире нарастает.
Наиболее важен стратегический показатель «Внутренние затраты на исследования и разработки» по отношению к ВВП страны. Одни страны мира являются очень большими, а другие – средними или малыми. Но их инновационность прямо зависит от уровня финансовых затрат по отношению к ВВП (%). Мировым лидером по тому показателю в прошлые годы часто была Республика Корея (Южная Корея). К сожалению, по этому показателю Россия после 2000 г. отстает от Японии, США, Германии и ряда развитых европейских стран в 2-3 раза. В России этот показатель у 2016 г. составляет лишь 1,13, тогда как в Японии - 3,59, США – 2,74, Китае – 2,05. При этом именно в России затраты на НИОКР крупных и средних компании крайне малы (0,2-0,3 %).
Сильный «сырьевой крен» экономики России и слабость инновационного процесса снижает экономические успехи. Однако опаснее для экономики России в условиях предстоящей мобилизации дефекты «делового климата». Объективно Россия среди цивилизационного мира Запада и Востока имеет облик страны с крайне деформированной экономикой. В сущности, сформировавшаяся в России экономическая системы с большими дефектами, что ставит вопрос о ее кардинальной реорганизации.
Подготовка новых кадров по специальности «Экономическая безопасность» предполагает изучение не только традиционных открытых экономических дисциплин, но и ряда закрытых (служебного пользования и секретных). Здесь некоторые студенты вправе получить начальную форму допуска к государственной тайне РФ, который внутри страны дается ФСБ РФ, а для работы в других странах – Службой внешней разведки (СВР) РФ.
Тревожит растущая агрессивность США.
Так, в январском 2012 г. послании Президента США «О положении страны" Б. Обама призвал американские власти сделать все для того, чтобы компании из США становились лидерами на новых для них рынках, таких как Россия. Цитата: "Конгресс должен сделать все для того, чтобы никто не имел преимуществ перед американскими компаниями, когда речь идет о доступе к новым рынкам, таким как Россия» . Обама также отметил, что в настоящее время производительность труда в США "самая эффективная на земле" и пообещал, что "Америка всегда будет побеждать". Вот и его намек на предстоящие торговые войны и возможные спецоперации в американской торговой политике: "Я не собираюсь стоять в стороне, если наши конкуренты не играют по правилам". Как пример такого конкурента он привел Китай. Так, китайские экспортные предприятия получают субсидии, а курс юаня занижен для поддержки экспорта. Для борьбы с этим Президент США призвал усилить меры по ограничению ввоза контрафактных товаров, пиратского программного обеспечения. Кроме того, он призвал дальше бороться с заниженным курсом юаня. См.: http://www.bloomberg.com/news/2012-01-25/president-barack-obama-s-state-of-the-union-address-full-text.html.
6. Специальные операции для конкурентной борьбы и побед в бизнесе
В современной управленческой практике многие важные действия носят закрытый характер, и сам конфиденциальный менеджмент предполагает использование особых мероприятий, которые можно определить как «специальные операции». Необычность спецопераций в области «большой и инновационной экономики» часто переходит установленные правовые нормы использования и защиты интеллектуальной собственности, требуя скрытности, в том числе на основе государственной и коммерческой тайны, а также специально подготовленных исполнителей и специализированных исполнителей.
Ситуация в остро конкурентном мире крупного бизнеса такова, что возрастает необходимость тайных спецопераций.
В классической военной теории важная роль отводится предупреждению прямых боевых операций путем применения «специальных операций». Но и гражданская экономика имеет свой интерес к применению таких тайных операций.
«Специальные операции – это военная деятельность, проводимая специально созданными силами, организованными, тренированными и экипированными для этой цели, использующими оперативную технику и методы, не схожими с конвенциальными, обычными силами. Эта деятельность организуется через военные операции, независимо от обычных сил или координации с ними, для достижения политических, психологических или экономических целей» (см.: Концепция специальных операций по взглядам командования НАТО // http://spec-naz.org/articles/analytics/kontseptsiya_spetsialnykh_operatsiy_po_vzglyadam_komandovaniya_nato/).
В научной литературе термин «специальные операции» уже вышел за пределы военного дела (спецназа, партизанских диверсий и др.) и все шире применяется в международных и внешнеторговых отношениях: «…Чрезвычайное распространение сугубо силовых акций в современной мировой политике, экономике, финансах обусловлено безудержным стремлением их инициаторов к достижению быстрого результата любой ценой. Не случайно, все они определяются словом «операция» (Operation -англ.; Die Operation — нем.; L operation - фр.; Operacion — исп., итальян.), заимствованных из военного лексикона. Оно означает «военную акцию или процесс выполнения стратегической или тактической задачи, обслуживание или административное обеспечение: процесс ведения боя, включая выдвижение войск, снабжение, наступление, оборону и маневрирование, необходимые для выполнения задач сражения или кампании»… Что касается специальных операций (Special Operations – англ.), то у американцев они означают «преднамеренно подготовленные, оснащенные и организованные подразделениями министерства обороны против объектов стратегического или тактического характера, в интересах достижения общенациональных целей военного, политического или экономического свойства…». См.: Колобов Алексей Олегович. Специальные операции в мировой политике (Механизм выработки и особенности осуществления на государственном и международном уровнях) : Дис. ... канд. полит. наук : 23.00.04 : Н. Новгород, 2005, 242 c. // dslib.net›glob-razvitie/kolobov.html.
По А.О. Колобову, специальные операции применительно к финансовому менеджменту (Financial management) трактуются «…в качестве целенаправленных усилий великих держав и влиятельных международных организаций по достижению безусловного приоритета в самом процессе осуществления глобальной и региональной политики, направленной на экспансию и преимущество в разделе сфер влияния, импорта и экспорта капитала и, главное, обеспечение тоталитарного диктата во всем, что касается ресурсов (стратегических, энергетических, человеческих, в первую очередь)».
Своя специфика специальных операций имеется в информационных войнах.
Можно сделать вывод, что эффективных экономических войн не может быть без специальных операций, секретных и далеко выходящих за нормы национального и международного права. Они могут быть силовыми, информационными, финансовыми, управленческими, психологическими и др., предполагая использование сил специализированных спецслужб (внешней научно-технической разведки, промышленного шпионажа, экономической и финансовой разведки и др.), а также возможных исполнителей из нелегального и криминального мира.
Изучение таких технологий научно-технической и экономической разведки, промышленного шпионажа и др. российскими управленцами, включая Минпромторг и Минэкономразвития) вполне возможно и актуально в наших ведущих инновационных университетах, не являясь «незаконной деятельностью». В ряде университетов Минобрнауки России надо бы иметь не только военную кафедру (от Минобороны РФ), но и кафедру национальной безопасности (объединенную от ФСБ, МВД, СВР и других правоохранительных органов). Это также актуальная тематика специального дополнительного образования в системе повышения квалификации.
«Специальные операции» резко отличаются от других действий, включая «мягкую силу». В.Е. Курилло в своей монографии (часть III. От разведки и анализа – к спецоперациям) перечисляет особенности СО применительно к тайной политике на государственном уровне. См.: Курилло В.Е. Латентная политика. Политическая латентология. Учебное пособие // М.: «Спутник», 2013. – 724 с.
1. Разрушительный и насильственный характер. Нужное воздействие имеет целью ликвидировать или ослабить противника.
2. Секретность и конспирация. Лишь в условиях секретности и негласности СО может состояться и быть успешной. Конспирация – это деятельность по утаиванию настоящих целей тех или иных мероприятий, деятельности, исполнителей, методов их работы и др. При этом такая тайная деятельность может осуществляться на легальной и нелегальной основе.
3. Пространственная неограниченность. Работа на территории своей страны и других стран (конкурентов).
4. Временной диапазон. Одноразовость СО или её длительность.
5. Аполидность. Использование своих и не своих граждан (как иностранных подданных)
6. Особые принципы применения сил и средств. Комплексность и действия по принципу «Цель оправдывает средства» (разрешено все).
7. Специальные способы и методы выполнения задач. Использования широкого спектра действий и на разных уровнях решения поставленной проблемы.
8. Специальная исполнительная структура. Использование ресурсов и кадров специальных постоянных и разовых организаций и поэтапность этого процесса.
9. Специальное материальное оснащение. Ресурсная проработка СО и наличие финансирования.
10. Самостоятельность, автономность и анонимность. Делегирование ответственности из Центра на места исполнения СО [с. 405-407]
Отчасти эти особенности широко используются и в криминальном бизнесе.
Для «мобилизационной экономической политики» РФ встают задачи поиска идей и соучастия заинтересованных специалистов из гражданской науки, промышленности, экономики и финансов в подготовке и реализации соответствующих специальных операций.
Но сделать ряд возможных реформ и инновационных прорывов можно лишь вырвавшись из обременительных цепей не совсем квалифицированного кадрового аппарата и не очень совершенного российского законодательства и финансовых ограничений в эти кризисные годы пример с проведением тендеров на работы с использованием средств государственного бюджета и др.). Нужны открытые и тайные, правовые и неправовые «военно-экономические действия».
Возможные прорывные инновационные и промышленные проекты требуют, например, выхода из регламентов российской антимонопольной тендерной практики. Часто строгое исполнение конкурсных и тендерных процедур в России ведет к потере времени и даже к росту коррупции. С другой стороны, нужен особый подбор руководящих кадров для организации такой проектной работы и для преодоления коррупционной практики в большом государственном бизнесе. Многие «военно-экономические» задачи успешно могут эффективно решаться при участии спецслужб России (например, промышленные диверсии в отношении конкурентов).
Полезно указать на принципы подготовки и исполнения спецопераций (СО):
1. Скрытность организации и проведения работ;
2. Принцип применения силы для отдельных мероприятий;
3. Правильный выбор специальных целей, задач и способов проведения операций;
4. Акцент усилий на слабом или чувствительном месте противника, ассиметричные стратегии;
5. Дезориентация противника;
6. Внезапность;
7. Уменьшение эффективности защитных мер;
8. Спланированность и четкость выполнения работ;
9. Неограниченное использование ресурсов для важнейших задач;
10. Особый порядок управления ходом операций;
11. Ведение сопутствующей информационной войны [Курилло В.Е., там же, с. 408-409].
В военно-экономической деятельности федеральных и региональных органов власти в России может быть много видов специальных операций и способов их применения для разных типов противника или задач. Богата примерами современная российская корпоративная практика острой конкурентной борьбы. Надо учиться воевать на основе своей экономической теории и успешной бизнес-практики.
Речь о реализации ряда крупных и средних бизнес-проектов и в рамках «специальных промышленных проектов» (СПП), в том числе в интересах «ГК «Росатом». Такие «СПП» гражданской направленности (пример, новой наноэнергетики) возможно быстро и масштабно осуществить в рамках особого мобилизационного управления новой организационной экономики структуры, подчиненной лично Президенту РФ и его Администрации. Очевидно, что в такой секретной деятельности эффективно неприменение норм действующего «Гражданского кодекса Российской Федерации» и конкретных ФЗ.
В целом для формирования «мобилизационной экономической сети» условиях острой мировой конкуренции России требуются новые «военно-экономические» организационные структуры управления в Минфине, Центральном Банке, Минпромторге и Минэкономразвития, а также в крупных российских компаниях. Качественная теория организации управления для реформирования структур власти в России имеется. В чем методологическая новизна? При реализации крупных стратегических проектов такие управленческие структуры должны интегрироваться со службами внешней разведки и контрразведки (СВР, ФСБ).
7. Создание руководящего военно-экономического центра
Сегодня трудно давать диагноз сложившейся ситуации с инновациями и промышленным развитием в России – это временные ошибки власти или даже большие итоги тайных диверсионных операций в экономике?
Принятие нового закона США несет большие экономические и финансовые угрозы России. В истории России такие опасные ситуации были несколько раз. Для их преодоления использовались «военно-мобилизационные методы». Положительную роль играла «чистка кадров» с сомнительной политической ориентацией и низким уровнем компетенции.
Автор выступает за создание при Президенте РФ особой «Военно-экономической комиссии».
Важное значение для расширения секретной управленческой деятельности Правительства России, российских министерств и ведомств в интересах решения стратегических проблем развития (в т.ч. вне ВПК) имеет закон Российской Федерации от 30 декабря 2006 г. N 281-ФЗ «О специальных экономических мерах».
В статье 2 этого закона записано: «Специальные экономические меры применяются в случаях возникновения совокупности обстоятельств, требующих безотлагательной реакции на международно-противоправное деяние либо недружественное действие иностранного государства или его органов и должностных лиц, представляющие угрозу интересам и безопасности Российской Федерации и (или) нарушающие права и свободы ее граждан, а также в соответствии с резолюциями Совета Безопасности Организации Объединенных Наций».
По статье 3 закона «специальные экономические меры» могут быть направлены на: 1) приостановление реализации всех или части программ в области экономической, технической помощи, а также программ в области военно-технического сотрудничества; 2) запрещение финансовых операций или установление ограничений на их осуществление; 3) запрещение внешнеэкономических операций или установление ограничений на их осуществление; 4) прекращение или приостановление действия международных торговых договоров и иных международных договоров Российской Федерации в области внешнеэкономических связей; 5) изменение вывозных и (или) ввозных таможенных пошлин; 6) запрещение или ограничение захода в порты Российской Федерации судов и использования воздушного пространства Российской Федерации или отдельных его районов; 7) установление ограничений на осуществление туристской деятельности; 8) запрещение или отказ от участия в международных научных и научно-технических программах и проектах, научных и научно-технических программах и проектах иностранного государства.
Краткие выводы и рекомендации
Анализ новой военно-экономической ситуации с утверждением Президентом США закона HR 3364 против России (наиболее опасной «страны-изгоя») показывает, что в принятии нужных «защитных мер» основная роль отводится Президенту РФ, а в их исполнении – Правительству РФ.
Не следует откладывать мобилизационные задачи на вновь избранного Президента РФ весной 2018 г. (фактор времени критичен).
России необходимы сценарии ведения экономических и особенно торговых войн с учетом важнейших приоритетов и проблем в развитии страны (рост национального богатства, переход к инновационной экономике, развитие оборонной промышленности, совершенствование регионального и международного сотрудничества стран СНГ и др.).
Анализ действующих оргструктур федеральных министерств и ведомств экономического блока (Минфин, ЦБ, Минпромторг, Минэкономразвития и др.) показывает их неготовность вести эффективные различного вида экономические войны. Пока эти структуры слабо интегрированы со спецслужбами России (особенно внешней разведки и реализации специальных операций).
Управленческие структуры страны особо нуждаются в изучении их ответственными сотрудниками военно-экономических методов, включая применение в экономической войне специальных операций, технологии которых отработаны в спецслужбах России, а также в Минобороны РФ. Здесь имеются свои многочисленные гостайны России.
Москва
1 августа 2017 г.
Оценил 1 человек
1 кармы