Н.Ф.Тысяча рептилоидов

Орион Славный, охотник на рептилоидов, умел выбираться из передряг вроде этой почти без потерь: за год ( а тот равен обороту ближайшей звезды вокруг центра галактики) ему удалось изгнать рептилоидов из планет, туманностей и кротовых нор, протянутых в пространстве между миров. Галактика скупо рукоплескала его свершениям, зная, что к ним примешивалась и горечь. Картина, которая открывалась глазам Ориона, и правда была безрадостной.

Откуда бы худшие из врагов ни уносили ноги, всюду они оставляли после себя следы. Мерзкие клубы пепла метались, отравляя воздух, сухие камни расходились тонкими трещинами-лабиринтами, годными для ночных тварей, черные провалы разъедали самое чрево миров и планет.

Гнаться же за рептилоидами значило спускаться слишком далеко вниз. Чем дольше Орион преследовал их, тем извилистее делались переходы, по которым приходилось идти. В самых сдавленных из них пространство было вогнуто, и за рептилоидами оставалось тащиться еле-еле - со скоростью мысли в таких местах не путешествовал никто.

А кое-где было изуродовано само время: оно не длилось вольно и бесконечно, но в какой-то момент начиналось и угрожало однажды подойти к концу.

Но как бы враги Галактики ни полагались на свои уловки, надежды на пощаду ни у кого из них не было. . Орион прибавлял в скорости - хотя, возможно, нагонял и не всех их. Но когда кто-то из рептилоидов запаздывал, возмездие приходило по его душу и пронзало до самой черной дыры у нее внутри. Орион настигал злодея, и так Вселенная избавлялась от очередного своего врага.

На звездных дорогах одно настораживало преследователя больше всего: рептилоиды предпочитали устраиваться поодиночке, как будто облегчая охотнику его работу. Но чем ниже оказывались миры, куда они убирались, тем яснее угадывалась причина.

Местной жизни ( а она заводится повсюду ) противопоставить злодеям было нечего. Одного рептилоида хватало, чтобы держать в узде тысячи уступавших ему существ.

На несчастных случайных детей Галактики Орион взирал с состраданием, подобным свету, пробивающему отвислое брюхо туч. Увы, в этом случае прийти на выручку не смогли бы даже высшие эоны. Трудно привести к благополучию существ, не предсозданных для высшей жизни. Рептилоиды захватывали власть над ними и вместе с собою увлекали в кромешную тьму.

Бывало же и так, что враги не добирались до них. Но и оставленные в покое миры не наполнялись радостью, хотя в их будущем теплилась неуверенная надежда.

Развиваясь от меньшего к большему, они могли бы когда-нибудь подняться к свету.

Но ожидание было тревожным, а аура на космосканерах непрочной. Над планетами густели облака боли и страха, лишь чуть подернутые робкими полосами надежды.

Посреди угрюмых испарений Орион окончательно сбился с пути. След очередного рептилоида терялся. Вокруг раскинулся мир - один из нижних, то есть таких, в которых нельзя было решить, за что браться, потому что все можно представить лучшим, чем оно есть. Рептилоиду приятно было прятаться именно здесь.

Кое-что вокруг пробудило бы интерес Ориона, даже если бы он не был на охоте. Существа, населявшие пространство, питались друг другом. Подобное дозволялось Галактикой тем, кто не успел развиться. Тем более, что даже в такие тела иногда спускались мысли. Это вызывало любопытство. Судя по ментальному сканеру, идеи, мелькавшие то тут, то там, представляли ценность: время от времени они толкали местную цивилизацию вперед.

Орион перевел сканер в режим настоящего и удивился. В узком спектре момента ничего полезного не находилось - мельтешили стаями мысли, предлагавшие существам мешать друг другу, вредить потомкам, среде обитания или самим себе.

Потратив галактическую секунду на считывание, Орион смачно выплюнул что-то изо рта. Это означало высшую степень пренебрежения, не влекшего при этом наказания по закону. Убийством в верхних мирах считалось стирание информационного отпечатка, на что еще не открывшие его гуманоиды попросту не были способны. Уничтожение базовых физических тел тоже считалось преступлением, но низкоразвитые формы от ответственности освобождались. Им разрешалось разрушать оболочки друг друга не только потому, что поставить процесс под контроль не было возможно, но и из-за того, что существа низкого порядка по-другому не смогли бы. Разумеется, можно было бы помочь им, но в таком случае. нарушился бы ход эволюции, заданный самой природой. На подобное высокие лбы, заправлявшие в Галактике, ни при каких обстоятельствах не пошли бы.

Вот по этой причине гуманоидам-планетянам разрешалось доводить до ручки собственные планеты, вздыхал Орион, выключая сканер. Глупая тварь не способна понять вреда, который причиняет будущим поколениям - возможно, из-за отсутствия солидарности с ними. Часто будущее ей попросту безразлично: ведь живут примитивные совсем недолго.

Конечно, в любой момент Галактика могла бы выйти с ними на связь и вынести строгое предупреждение, но по соображениям космоэтики чуралась любых, даже мизерных, контактов с неподготовленными. Доходило до того, что галактам приходилось убирать оставленный планетянами мусор, тратя силы на то, чтобы не выдать себя.

Однако, - и Орион это сознавал, - даже для таких миров ручей будничных мыслей был уж больно узким. Если бы дело исчерпывалось только этим, прогресс, пусть и самый скромный, ни за что бы не начался. Однако цивилизация, насколько возможно для кратко живущих существ, благоденствовала. Это значило - где-то поблизости, скорее всего, пряталось что-нибудь еще.

При таких догадках напрашивалось пришвартовать космолет на орбите, чтобы кое-что выяснить самолично. Орион так и сделал, а перед тем, как спуститься, измерил ауру: общая загрязненность планеты составила 11277 пунктов, на насилие из которых приходилось - 3284, а естественно возникающую боль - 7202. Сложись все иначе, сюда срочно вызвали бы галактическую чистку. Но по стандартам белковых цивилизаций уровня D ничего особенного не происходило. В конце концов, они едят друг друга. Поэтому сюда никто и не прилетал.

Все это не имело значения. Орион, как и подобало охотнику-чистильщику, не был ни чистюлей, ни чистоплюем. Он припарковал звездолет в серой зоне и безотлагательно отправился на поиски интересных мыслей.

*

... темнота нахлынула внезапно и оказалась вязкой: она объяла конечности и быстро поднялась до затылка. Душа рвалась от нее подальше, - и Орион с тревогой ощутил, что та запросто может покинуть тело.

Лучше всего было бы сдавить в себе высокий порыв, И герой нашел силы загнать душу назад в пятки,- после чего тьма окончательно сомкнулась. Кроме нее, вблизи не было ничего.

Конечно, страховка тут же сработала - ее было не отключить, даже убив Ориона на месте. Посланный в космос сигнал о бедствии шел к месту назначения, не зная преград, с максимально возможной скоростью света.

Это мало что давало. До обитаемого центра Галактики оставалось около тысячи световых веков.

Сенсоры тела, похоже, не рассчитывали продержаться так долго. Один за другим они выходили из строя. В мозг поступил какой-то внешний сигнал - серный запах и ощущение наполненного жаром пространства. Где-то на его краю набирала густоту тьма. Орион навел на нее прожектор и ничего не добился - пронзить ее лучами не удалось.

Что-то притягивало психику космогероя к этому месту, хоть веской причины для этого не было. Орион заподозрил, что давало о себе знать высланное оттуда приглашение поговорить.

Когда издалека раздался голос рептилоида, то, казалось, что с охотником заговорила сама тьма. Орион не придавал этому большого значения. . Все знали, что так не могло быть: рептилоиды не такие темные, как хотели казаться, а темно-зеленого цвета. . Если ничего, кроме черноты, не виднелось, значит на глаза хитрый враг не попадался... или, что хуже, - у Ориона более не работали глаза.

- Что же, как ты видишь - в голосе рептилоида послышалась насмешка, - не только ты можешь с успехом охотиться на нас, но и успех может быть переменчив. Зато в отличие от тебя, мы не желаем своим несчастным пленникам особого несчастья. Хотя ты можешь спросить, что мы имеем в виду под этим словом. Ведь нас самих называли именно им.

Обездвиженность располагает к головоломкам. Но если ты займешься выяснением сути понятий, это сильно запутает наш разговор...

- Это была просто мерзкая зз-западня, - выдавил из себя Орион. Язык его уже не шевелился и сопроводить слова чувством не мог бы, хотя по губам можно было распознать, как герой разгневан.

Рептилоид дал знак, что доволен как раз таким ответом.

- Ты говоришь о коварстве, а я бы назвал это самонадеянностью. Ведь ты же измерял ауру. Все показатели были в красной зоне, не так ли? У тебя, как мне известно, самая совершенная аппаратура. По-другому и быть не могло.

- Не могло, - Орион кивнул без какого-либо удовольствия, хотя обрадовался, что смог кивнуть, - у белковых цивилизаций по-другому не бывает. Сколько раз я к ним ни прилетал. Они не меняются. По всем показателям всегда так.

- В таком случае, - развел клешнями хозяин, - даже складывать вину не на кого. За то, что ты вообще оказался здесь.

Орион не думал опускать руки, пусть даже они больше не двигались. Прошлое было на его стороне. И галактического года не прошло, как он лишил жизни семерых рептилоидов - каждый раз заранее непредвиденным образом.

Некоторые доходили до такого нахальства, что связывали его проводами и сами выдавали свои планы прежде, чем дать слабину и бестолково умереть от удара током. Потому что в любом случае не могли иначе: рептилоидов отвергла сама Вселенная. Какая-нибудь лазейка обязательно найдется и на этот раз.

Вот и сейчас: пленитель переоценил свои силы. Хоть он и думал вывести из строя его сенсоры, но до одного не добрался. Осязание выдержало удар и по-прежнему снабжало Ориона информацией в обычном регистре. Исходя из нее, место, в котором он находился, было довольно тесным. Рядом окисляли кислород, - это чувствовалось кожей. Другими словами, где-то поблизости горел огонь.

- Вы жжете здесь существ, - произнес вопрос как утверждение герой, - Я долго изучал рептилоидов и больше не сомневаюсь. Остановить вас Галактика ничем не может. Но и вы должны знать, что выбрали жертву себе не по силам. У меня нет белкового тела. Поэтому вам нечего будет жечь. Как нет и постоянного информационного отпечатка: он рассеян в тысяче копий по Галактике в назидание потомкам, что и полагается герою. Поэтому ни при каких обстоятельствах вы не сумеете стереть меня из общей памяти. На ближайшей же космофабрике заново восстановят меня по чертежу.

Рептилоид издал смешок.

- Да, жжем. Честно говоря, они сами напросились, гуманоиды. Но, как вы должны были сообразить, мы к ним гуманны. Жжем лишь немногих, и то самых худших. Тут просто нет места для толп.

Орион мог бы подтвердить что это так, - местечко было узким - классическим подпространством, скорее всего, привинченным к материальному носителю как его невидимое второе дно. В теории выход, цеплявшийся за поверхность, мог быть крошечного размера, как в нанохтехнологиях, потерявших популярность в Галактике еще три века назад. Но в этих диких местах мода на антиквариат могла сохраняться. Могло быть и по-другому: подпространство подвесили на орбите, в воздухе, либо под землей. Да, если вдуматься, под ногами огоньку было бы в самый раз.

- Итак, даже не видя ничего, я могу восстановить многое, - произнес Орион, -

Вы захватили расу гуманоидов и издеваетесь над нею потому, что она слабее вас. Самые ценные и уважаемые гуманоиды - альфа самцы и альфа самки - поставлены на вершину пищевой пирамиды вами, залежи значимых ресурсов складированы в утаенном месте, а если гуманоиды недостаточно ссорятся, то вы легко стравливаете их... и в такие моменты питаетесь болью. - Орион почувствовал, как негодование растекается по его энергетическому контуру, - никто не может ограничить ваши аппетиты. Подозреваю, что едите вы не менее трех раз в день.

Рептилоид равнодушно пожал плечами.

- Дело в том, что я не особенно привередлив. Часто подпитывать мою ненависть нет смысла: она и так беспредельна. Конечно, от богооставленности мне зябко,но справиться помогает источник тепла, который всегда рядом. Заправка не требуется - времена топливной экономики миновали. Кстати, чуете, как дымит?

Орион не смог бы этого подтвердить, если бы на помощь вновь не пришло осязание. Действительно, делалось жарко. Огонь обеспечивал хозяина всем необходимым. Такие технологии рептилоиды изобрели еще в древности и с их помощью принялись разжигать, чем уродовали пространство. Сами они не обращали на это никакого внимания, пока не были изгнаны из высших сфер.

- Хотя должен признать, гуманоидами я не брезгую, - признал рептилоид, - Отпираться нет смысла. Но лучших я милую. А тех, кто не выдерживает никакой критики, - жгу, что же еще остается? Как я уже заметил, в моем месте мне тесно... но совсем без компании даже такому домоседу, как я, не обойтись.

- Отпираться? - в голосе Ориона негодование сменилось искренним недоумением, - Как рептилоид вообще может отпираться? После всего, что вы сделали в других мирах? После того, что стало о вас известно?

- А что вам о нас известно? - в голосе рептилоида послышалась заинтересованность,- мы и с Центром Галактики давно уже не разговаривали. Отменили все переговоры. Нас считают разбитыми. А впрочем... все ваши измышления мне давно известны. И то, что вы можете предложить, - в общем, тоже. Наверное, вам нечего мне сообщить, - вздохнул похититель.

- Выпусти меня, - искренне попросил Орион Гордый и тут же осекся. Он и сам не мог поверить, что опустился до подобного. Стоило бы сдавить горло, раз оттуда лезли такие слова, но не вышло - нужный сенсор не работал. При таких обстоятельствах делать было нечего, и космоохотник приступил к ничегонеделанию: он пристыженно замолк.

*

Спустя полчаса у Ориона, наконец, возвратился к жизни сенсор обоняния: стало ясно, сколько вокруг накопилось серы.

Рептилоид никакого неудобства от нее не испытывал. Зато его беспокоило кое-что еще.

- Теперь позволь и мне задать вопрос: как ты напал на мой след? Для моего выживания знать об этом может быть важно.

- По твоим испарениям, вынести которые невозможно.

-Увы: мой запах. К сожалению, он меня подводит. От меня смердит. Мне известно.

Но, видишь ли, таким нечистым существам, как я, неприятно умываться, тем более - мыться. И поделать с собой я ничего не могу.

- Ты отравил своим мерзким дыханием всю Вселенную - духом зависти, гнева, насилия и подлого зубоскальства. Ты питаешься смертью, оставляешь после себя грязь, которую убрать некому, и мерзкий хохот там, где подобает плакать!

Рептилоид притворно закатил глаза, - и Ориону это пришлось по душе: он обнаружил, что хотя бы приблизительно, но видит, а значит, зрительные сенсоры постепенно приходят в норму.

- Я делаю всего лишь то же, что и эти гуманоиды, - но удачнее. Почему вы мерите их одной меркой, а меня другой?

- Они белковые. И недоразвиты. Галактика им разрешает. Вернее, - Орион запнулся, - мы просто не знаем, как с ними поступать. Честно говоря, от них тоже здорово смердит...

- Когда я узнал о таких существах, как эти, - облизнулся рептилоид , - не тратил больше ни мгновения на сомнения. Вы разгромили нашу флотилию в гиперпространстве, и я сразу же принял решение скрываться. Одно меня беспокоило в самом начале: эти существа слишком маломощны. Их злобы, жестокости и эгоизма окажется просто недостаточно, чтобы скрыть своей массой мои флюиды. Оптимально понадобился бы... целый миллиард человек.

Поэтому мне ничего не оставалось, как подстегнуть их технический прогресс. Умнее гуманоиды не стали, но благодаря прогрессу неплохо размножились. Больше дурных, злобных и особенно бестолковых мыслей. Кажется, ты интересовался, откуда берутся другие? более интересные идеи, которых, как правило, не бывает? Такие приходят с озарением. Другими словами, напевать их в уши приходится мне.

- Представляю, что может тебе взбрести.

- Приходится напрягать фантазию. Зато таким образом я создал человеческую цивилизацию. Я часть той силы, что вечно хочет зла, но увы, увы... вечно совершает лажу...

- Ты где-то лжешь, - догадался Орион, - вне всяких сомнений, для начала ты преуменьшаешь. Ты извлекаешь другую выгоду, ради которой все и затеял. Например, ты соорудил себе это пространство. И хоть отъявленных грешников, но с удовольствием жжешь. И прямо здесь слизываешь с них боль.

Рептилоид рассмеялся

- Сразу видно, что передо мной космический герой - то есть нижний чин полиции, вынужденный проводить задержания напрямую, - по этой причине сразу объясню: предъявить мне нечего. Эти существа на планете иногда попадают в пространство, где вечный костер, но не все. Остальные в долгу передо мной. Если они не сидят на ветках, одеты и обуты, если их желудки полны чем-то, то все это благодаря мне.

- Полны чем? трупами других не менее достойных существ, имевших право на эволюцию, равно как и человек, - процедил Орион.

- Спроси у гуманоидов сам, нравится им это или нет?

Рептилоид сделал паузу.

- Учти то, чего не понимает Галактика. Нас с гуманоидами разделить нельзя.. Наше сосуществование выгодно обеим сторонам.. В конце концов, никто не виноват, что по галактическим законам им можно быть убийцами, загрязнителями, преступниками, мелкими и жалкими лгунами, насильниками, прелюбодеями, пьяницами, тупицами только по причине недоразвитости! А более совершенным существам таким, как я, - уже нет. Так составлены законы. Но пользуясь лазейкой в законах, я соорудил ширму. Она называется человеческая цивилизация и производит дурных флюидов достаточно, чтобы в их потоке не было заметно моих привычных... и таких дорогих мне мыслей. Конечно, во взятой отдельно цивилизации нет никакого смысла, хоть его постоянно без толку ищут. Ее смысл находится вовне. Но только это не ферма страданий, нет. Ты понял неверно. Это театральные кулисы. За которыми мне - привольно. Таковы ваши законы. Высокие Законы Галактики. Снова учтите - все это не запрещено.

Только Орион ничего учитывать не собирался. Еще один сенсор успел прийти в норму: мускульно-волевой. Это значило, что без особого напряжения можно было пошевелить конечностями: любой из 8 рук.

Орион тут же и сделал это - к сожалению, одновременно. Не заметить поднявшееся колебание воздуха было невозможно.

- Ах, ладно. Я чувствую, что мы уже завершаем. Добавлю последнее. В моих интересах раствориться в массе гуманоидов, так что выследить меня не особенно-то просто. Флюиды-то одинаковы. Ненависть, жестокость, черствость... разница только в изобретательности. Впрочем, если ты считаешь, что справишься и найдешь меня в общей массе, то тогда попробуй! Ты ведь герой?

Орион так о себе и думал. Он вложился в рывок, после которого оказался поблизости от рептилоида - у самой его пульсировавшей шеи.

Но тот уже встречал во всеоружии: раздалась вспышка, Ориона оглушило, хотя на этот раз ненадолго. Спустя всего полчаса галактического времени герой космополиции уже полностью пришел в себя - работали все вместе сенсоры рук ног, крыльев, жабр, зоба, голов и большой разверстой ноздри.

Орион нашел себя лежащим на холодной земле и разглядывающим звезды. Те восходили над его головами высоко в плоскости Галактики, и назад к ним быстрой дороги не было.

Оставалось взять себя в руки и наладить приборы. Показатели ауры насилия в округе поднимались чуть выше обычного, а лжи, похоже, даже еще выше. Нужно было отправляться на поиски рептилоида, не тратя времени на жалобы, ведь работа полицейского - это нудная работа.

Орион набрал воздуха в жабры и выдохнул.

Дорога обещала быть долгой.

Гарин Игорь

источник