Патриарх Кирилл и журнал «Форбс Франс»: «виртуальная церковь» и православное предпринимательство

Предстоятель РПЦ рассказал одному из ведущих западных СМИ то, о чем Церковь говорит редко, но что интересует многих – отношение к деньгам, бизнесу, и экономике в целом.

20 ноября 2021 года Патриарху Русской Церкви Кириллу исполнилось 75 лет. Незадолго до юбилея французское агентство журнала Forbes опубликовало интервью с Предстоятелем РПЦ, в котором он рассказал об отношении Церкви к «внешнему миру»: экономике, олигархам, цифровым технологиям и прочее. Предлагаем анализ вопросов, заданных корреспондентом известного бизнес-издания и ответов Святейшего Патриарха.Скриншот интернет-версии журнала «Форбс Франс»

Дословно текст вопросов и ответов мы приводить не будем, а постараемся понять их смысл в контексте сегодняшней ситуации, которая сложилась в сфере коммуникации Церкви и секуляризированного общества. С русским переводом интервью можно ознакомиться на официальном сайте РПЦ.

Журнал «Форбс», краткая справка

Журнал «Форбс» был основан Берти Форбсом в 1917 г. в США. На сегодняшний день является одним из наиболее авторитетных экономических и финансовых изданий в мире с тиражом более 650 тысяч экземпляров и общей аудиторией в 6,3 млн человек. Это один из рупоров капитализма как глобальной идеологии. Девиз журнала именно такой: «The Capitalist Tool» («Инструмент капиталиста»).

Беседа корреспондента «Форбс Франс» Бэзила Марина со Святейшим Патриархом представляла собой диалог между человеком, мыслящим в парадигме капитализма и носителем иного, религиозного сознания.

Вопрос 1: Церкви предлагается сформулировать экономическую модель

В своем первом вопросе Бэзил Марин по сути дела предложил Патриарху Кириллу сформулировать новую экономическую модель, отличную как от капиталистической, так и от той, которую он назвал «революционным марксизмом». Церковное же учение в социально-экономической сфере корреспондент «Форбс Франс» назвал «альтруистической доброжелательностью». Сам вопрос был сформулирован следующим образом:

«Экономическая наука постулирует естественный эгоизм человека, который стремится только к максимизации индивидуального удовольствия, часто посредством греха. Каким образом альтруистическая доброжелательность может предложить третий путь между гиперматериалистическим капитализмом и революционным марксизмом?»

Здесь следует заметить, что Предстоятелю Поместной Церкви предлагается вопрос, который совсем не входит в сферу церковной деятельности в нашем земном мире. Церковь соединяет людей со Христом, Она показывает человеку путь в Царство Небесное, и Она вовсе не собирается предлагать миру третий, четвертый или десятый путь экономического развития. Спасение человека и его жизнь по евангельским заповедям возможны при любой экономической модели и любой форме государственного устройства. Своим вопросом корреспондент навязывает Патриарху диалог в собственной системе координат. Но Святейший Патриарх пытается на понятийном языке Бэзила объяснить ему и читателям журнала, что мировоззрение Церкви совсем иное. Он говорит: «Разве не нравственная деградация обезбоженного общества, порождающая безудержное стремление к обладанию материальными благами, к обогащению любыми средствами, включая обман, коррупцию, криминал, несправедливое распределение сверхприбылей, – и является источником кризиса?»

То есть причины экономического кризиса, в который все больше погружается сегодняшний мир – это отказ человечества от веры в Бога и, как следствие, – нравственная деградация, которая в свою очередь ведет к тем негативным социальным явлениям, которые перечислил Патриарх Кирилл. Церковь не может предложить обществу «третий путь», но, по словам Святейшего Патриарха, «долг Церкви – призвать тех, в чьих руках рычаги экономической власти, осознать свою ответственность перед Богом, Его творениями и людьми и засвидетельствовать это через реальную заботу о благополучии трудящихся». В рамках какой экономической модели это будет делаться, Церковь сказать не может, но Церковь может предложить то основание, на котором можно построить как эффективную экономическую модель, так и гармоничное общество.

Есть только один действенный способ преодолеть современный социальный и экономический тупик – руководствоваться словом Божиим везде, где у человека есть выбор.

Патриарх Кирилл

«Церковь обращается к человеку, будь он предприниматель, банкир, рабочий или крестьянин, опираясь не на ту или иную политико-экономическую платформу, а на Евангелие. Есть только один действенный способ преодолеть современный социальный и экономический тупик – руководствоваться словом Божиим везде, где у человека есть выбор, или где он должен его отстаивать», – сказал Патриарх Кирилл.

Вопрос 2: ростовщичество и жадность олигархов

Бэзил Марин, кажется, понял, что Церковь – это не тот институт, от которого уместно требовать формулирование экономических теорий, поэтому свой второй вопрос он предваряет замечанием о том, что «христианские лидеры не являются профессиональными экономистами», однако затем просит Патриарха Кирилла выразить свое мнение по поводу катастрофы в экономике в 90-е годы и ее последующего восстановления. Вопрос звучал так: «Скажете ли Вы, что экономический и социальный хаос в России в 1990-х годах был вызван чрезмерной жадностью российских олигархов (которые ограбили российское государство) и западных банкиров (которые довели его до банкротства)?»

Поразительно точное определение произошедшего!

Сама формулировка вопроса свидетельствует, что корреспондент уже начал связывать экономическую ситуацию с нравственными качествами людей, от которых эта ситуация зависела. Но Святейший Патриарх ведет Бэзила Марина еще дальше и показывает ему, что нужно смотреть не столько на экономическую катастрофу в 90-х, сколько на причины исправления ситуации, а они опять-таки лежат в духовной плоскости. «Российскому государству удалось во многом преодолеть последствия экономического и социального коллапса 1990 годов, и я верю, что это было бы невозможно без Божией милости к нашему народу, прошедшему через времена гонений за веру. Ведь разрушение сложившегося в советские годы уклада жизни, <…> проходило параллельно с созиданием церковной жизни, возвращением к духовным традициям. Убежден, что процессы духовного возрождения нашего народа, назревшие в 90-х и заложили основу положительных явлений в экономике и социальной жизни в 2000-е годы».

Патриарх Кирилл согласился, что «да, 1990-е годы были в России временем разгула страстей, в том числе неуемной жадности. Обогащение считалось единственной ценностью, ради достижения которой любые средства были хороши». Но вместе с тем именно в 90-е годы были восстановлены тысячи храмов, сотни монастырей, огромное число людей пришло к православной вере, и именно это, а не что иное стало истинной причиной того, что и экономическая ситуация стала улучшаться.

Что же касается взимания банковского процента, то Патриарх обратил внимание лишь на то, что множество людей страдает от деятельности микрофинансовых организаций, дающих деньги в долг на короткий срок и под огромный процент, но ничего не сказал касательно самого принципа ростовщичества. Священное Писание Ветхого Завета отвечает на этот вопрос так: «Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего‐либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой, благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею» (Втор. 23:19,20). Как это указание можно применить сегодня – отдельный и очень спорный вопрос, далеко выходящий за рамки данного интервью. Однако, следует заметить, что мусульманские банкиры все же умудряются исполнять это предписание на практике.

Вопрос 3: возможна ли «виртуальная церковь» и православное предпринимательство?

Вопрос Бэзила Марина: «Многие священники во время изоляции во Франции начали проводить виртуальные мессы, что протестантские телепроповедники делали в течение многих лет. Поощряете ли Вы эти инициативы в Православной Церкви, которая, как известно, довольно консервативна в вопросах литургии? Что нужно для создания истинно православного предпринимательства? Можем ли мы примирить традиции и инновации?»

Вопросов было задано сразу несколько, и Патриарх Кирилл ответил на все. Он сказал, что инновации инновациям рознь. Одни из них Церковь может взять на вооружение, а другие – категорически нет. «Церковь всегда охотно использовала новые технологии в области книгопечатания или архитектуры, и сегодня использует электронные технологии для проповеди слова Божия, активнейшим образом развивается сообщество священников-блогеров, создаются и мобильные приложения миссионерской направленности», – считает Предстоятель РПЦ.

Однако, что касается «виртуальной церкви», то тут ситуация иная. «Для нас "виртуальная церковь" – это суррогат, который не может вместить всей полноты человеческого и богообщения…», – сказал Патриарх Кирилл. В виртуальном пространстве невозможно совершать Таинства, да и полноценная молитва, по большому счету, невозможна, хотя, по мнению Святейшего Патриарха, просмотр интернет- или телетрансляции реального богослужения все же лучше, чем ничего.

Для нас «виртуальная церковь» — это суррогат, который не может вместить всей полноты человеческого и богообщения.

Патриарх Кирилл

Православное предпринимательство возможно, как и любая другая трудовая деятельность, если она совместима с Евангельским учением. Патриарх Кирилл сообщил корреспонденту, что в России существует «Союз православных предпринимателей», и в рамках этой организации принят «Этический кодекс православного предпринимателя». Интересно было бы узнать о результатах применения этого кодекса, хотя, конечно, это также выходит за рамки интервью.

Вопрос 4: аскетизм и ограничение потребностей

Вопрос Бэзила Марина: «Какой аскетизм или дисциплину Вы бы порекомендовали русскому православному предпринимателю, готовому служить обществу?»

Отвечая на этот вопрос, Патриарх Кирилл дал интересное определение аскетизму: «Христианский аскетизм – это искусство совмещения высокого внутреннего напряжения, обусловленного стремлением к исполнению заповедей Христовых, с реалиями современной жизни».

Здесь есть о чем поразмышлять. Многие верующие, познакомившись с творениями великих христианских подвижников: Антония, Макария, Пимена, которых Церковь наименовала «Великими», а также иных отцов, приходили к недоуменному вопросу: как их учение можно применить в современной жизни? Слова Святейшего Патриарха Кирилла помогают найти ответ на этот вопрос. Во-первых, он говорит о том, что аскетизм – это искусство, а не слепое копирование. Во-вторых, это внутреннее духовное напряжение, некое состояние души, когда она не расслаблена и успокоена текущим положением дел, а наоборот, стремится к чему-то, хочет чего-то достичь и готова предпринимать для этого определенные усилия. В-третьих, то, к чему должна стремиться душа – это исполнение Христовых заповедей, как проявление любви к Богу. «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Ин. 14:15), – сказал Господь. И в-четвертых, конкретные формы аскетизма зависят от реалий современной жизни. Они, естественно, иные, чем были у святых отцов, следовательно, и формы современного аскетизма будут отличаться, оставаясь при этом все тем же исполнением заповеди Христовой о любви к Богу и ближнему.

Поскольку вопрос был задан в контексте предпринимательства, Святейший Патриарх дает практические наставления, как может человек, занимающийся бизнесом приступить к этому аскетическому деланию: «Любая дорога начинается с первого шага. Пусть этим первым шагом для предпринимателя станет осознанная помощь ближайшему храму, детскому дому, богадельне, центру помощи молодым матерям и другим людям, которые находятся в далекой от нормы жизненной ситуации».

И что, наверное, было самым удивительным для корреспондента «Форбс Франс», так это то, что Святейший заострил его внимание на том, что аскетизм сам по себе не имеет никакой ценности: «Надо помнить, что аскетичность – это лишь средство, воспитывающее в человеке любовь к ближнему. Если аскеза есть, а любви и желания помогать ближнему нет, то самоограничения бессмысленны». Более того, аскетизм без любви может стать путем в погибель: «Известны и те, у кого личная аскеза становится некой самоцелью, выражением гордыни».

Можно ли было продолжить эту мысль и сказать словами преподобного Серафима Саровского: «Молитва, пост, бдение и всякие другие дела христианские, сколько не хороши они сами по себе, однако не в делании только их состоит цель нашей христианской жизни, хотя они и служат необходимыми средствами для достижения ее. Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божьего»? Патриарх об этом не сказал, и, возможно, это было бы уже слишком возвышенно для корреспондента бизнес-издания.

Надо помнить, что аскетичность – это лишь средство, воспитывающее в человеке любовь к ближнему. Если аскеза есть, а любви и желания помогать ближнему нет, то самоограничения бессмысленны.

Патриарх Кирилл

Вопрос 5: капитализм и семья

Вопрос был задан в настолько интересной форме, что имеет смысл привести его полностью.

Бэзил Марин: «Если до 1970-х годов западный капитализм производил продукты для семейного потребления, такие как семейные фильмы, семейные квартиры, настольные игры для семей, то за последние сорок лет появились потребительство и более индивидуализированные модели потребления. Квартиры меньше, сайты знакомств обслуживают непостоянных одиночек, а смартфон, символ последнего десятилетия, является наиболее существенным личным предметом. Эта тенденция была еще более жесткой в посткоммунистической России, причем вся эволюция произошла всего за последние двадцать лет. Является ли это развитие неизбежным? Как примирить капитализм и семью?»

Святейший Патриарх согласился с такой постановкой вопроса, заметив, что в семье человек должен учитывать мнение своих ближних, в чем-то уступать, поступаясь при этом какими-то своими желаниями и приоритетами, а при индивидуализированном потреблении он может полностью удовлетворят именно свои желания и прихоти, не обращая внимания на потребности ближних. Такое паразитирование бизнеса на чувстве эгоизма приносит максимальную прибыль сегодня, однако в долгосрочной перспективе – это тупиковый путь развития. И Святейший Патриарх объяснил это очень просто: «Но для капитализма есть "маленькая" проблема: эгоисты не размножаются. У них нет в этом никакой потребности. Количество потребителей неуклонно снижается, ведь даже при самом высоком качестве жизни – человек смертен. Таким образом, капитализму, который не умеет "производить людей", поощряя семейные ценности, приходится завозить новых потребителей извне. Из тех регионов, где действуют другие модели поведения. Хотя бы опять собирать с них выручку. Эта нисходящая спираль, которая неизбежно закончится крахом».

Отсюда вывод – единственный выход как для бизнеса, так и для общества в целом – это «понимание того, что семья – это базисная ценность, а не товар или услуга. В нее надо вкладывать ресурсы, материальные, моральные, ее надо защищать и поддерживать. К такому выводу приходят все больше людей и в странах Запада, осознавая, что без традиционной семьи невозможно будущее человечества». Пока таких людей на Западе, да и в наших странах не так много, чтобы они могли сделать институт семьи и иные традиционные ценности доминирующими в обществе. Скорее наоборот, мы видим, как институт семьи планомерно разрушается, ему на смену приходят всякие суррогаты и извращения, но хотелось бы верить, что в обозримом будущем слова Патриарха Кирилла окажутся пророческими, и человечество вернется к своему традиционному укладу и своим истинным ценностям.

Без традиционной семьи невозможно будущее человечества.

Патриарх Кирилл

Некоторые общие выводы

Во-первых, по тем вопросам, которые были заданы Святейшему Патриарху Кириллу мы видим, что западное общество относится к Православию с интересом. От лидера крупнейшей Поместной Православной Церкви аудитория одного из ведущих экономических журналов хочет узнать, как Церковь относится к фундаментальным экономическим феноменам: ростовщичеству, потреблению, прибыльности и так далее. От Патриарха даже хотят услышать, какую экономическую модель следует взять на вооружение человечеству.

Во-вторых, представители современного секулярного общества и люди с религиозным мировоззрением разговаривают на разных языках, в том смысле, что у них разные ценности, разное представление о законах бытия и разная точка зрения на цели человеческого существования. С одной стороны, это препятствие для общения, но с другой – возможность проповеди христианства.

В-третьих, с представителями западного общества и носителями западного либерального менталитета разговаривать можно и нужно. Объяснять им основополагающие принципы христианства, раскрывать перед ними евангельские истины и при этом не заниматься тем, что в Евангелии называется «метать бисер перед свиньями». Да, для этого нужно определенное искусство, но ведь миссионерство никогда не было простым делом.

https://diana-mihailova.livejo...