Дождик.
Капли лет барабанят по темени,
Всё сильней ускоряя ритм.
Бесконтрольный поток времени
С нас смывает давешний грим.
От него не укрыться под зонтиком,
Не помогут ни плащ, ни навес.
Потому - насладись этим дождиком,
Каждой каплей, упавшей с Небес!..
Держи штурвал!
Ты вывел в море свой баркас,
Чтоб море разложить на раз,
Но тут раздался грома бас,
Поднялся шквал,
И лопнул фал.
Как будто мощная фреза,
Тебя стереть грозит гроза,
Не дав добраться до ферзя.
Потух запал.
А ты что ждал??
Упрись, бодни тревоги дни,
Пускай на вид сильней они,
И душат слёзы,
Плевать на грозы -
Держи штурвал!
Грозу сменяет ураган,
Суля ассортименты ран,
Баркас швыряет, как волан,
Стеною встал
Волны навал.
Лишь ветра визги и ни зги,
Сдавили натиска тиски,
И парус рвётся на куски.
Окончен бал?
На дне – причал?
А ну, стряхни налёт чухни,
И грудью полною вдохни
Солёный воздух.
Что драться поздно,
С чего ты взял?!
Упрись, бодни тревоги дни,
Пускай на вид сильней они,
И душат слёзы,
Плевать на грозы,
Держи штурвал!!
Диагноз.
Не спасут ни баллады Романтики,
Ни холодные цифры Прагматики,
Ни Стратегии планы, ни Тактики,
Если нет у страны перестальтики…
Детство.
Шальное детство протекало здесь.
Тут знали дыры мы в любом заборе,
Река была ничем не хуже моря,
А в головах - пороховая смесь.
От детства не осталось ничего.
Почти. Всего-то навсего два дома,
Осколочек от улицы знакомой.
Ориентир. Не более того.
Как лихо всё тогда перепахалось.
Хватились, только поздно пить Боржом:
Что не снесли – то сожрано огнём.
Река? – Одно название осталось.
Дороги, эстакады, этажи.
Практично, комфортабельно, удобно.
Но где-то в глубине донельзя скорбно –
Ведь детство тут, под насыпью лежит…
Дань.
Тяжёлая ладонь, скользнув по волосам,
Прогнав по лбу волной морщин тугие складки,
Коснулась створок век, прикрыла мне глаза
И погружает в сон, тревожный и несладкий.
Прислуга Забытья – невидимая длань,
Перстами злых дождей вдавила и припёрла,
Потребовав себе положенную дань,
Костяшками фаланг ощупывает горло.
Могла бы удавить, да только интерес
Иной она блюдёт сомкнутыми тисками –
Что Осени хандра стихов унылых без?
Отдам ей столбик строк, глядишь и приласкает.
Дорога.
Плюсом маячит табло слепящее.
Наша дорога, как лёд, растаяла.
Вроде, латали её по правилам.
Было, как будто, не всё растащено.
Между колдобин – машины, крадучись.
Когти шипов по асфальту цокают.
Не для авто колея глубокая,
Что продавили на съездах завучи.
Вот и сворот на шоссе, на платное.
Можно втопить и кому-то можется.
Только, чем дальше, сомненья множаться
И вспоминается тракт с заплатами.
Мол, не такой он бездушно-денежный!
А обернёшься – пробьёт испарина.
“Путь нам укажут, - дождёмся барина!” –
Снова надежду лелеем бережно.
Думка о времени.
Иногда случается безделием страдать
В полном состоянье нестоянья.
И, определяясь, спать уже или не спать,
Размышлять на темы мирозданья.
Эдак вот лежу себе, усердно морщу лоб,
Изредка почёсываю темя:
Честно напрягаюсь, на вопрос ответить чтоб:
Что это за хрень такая – время?
Главное: откуда и зачем оно течёт?
Может, генератор разгоняет?
Это что – река? Времяканал? ВремяпровОд?,
(А времяпроводчики бывают?)
Вдруг, теченье времени похоже на каскад –
Брызги и крутые повороты?
Где-то поджидает нас, выходит, времяпад,
Караулят нас времявороты.
Где-то омут прячется ужасной глубины,
В нём возможны черти временнЫе.
И, конечно, броды через время быть должны.
А, быть может, и мосты резные.
Голова сломается – другую не найти,
Но остановить вопросы сложно:
Можно из потока чуть в сторонку отойти?
А потом нырнуть с разбега можно?
Что же это деется? Загадок миллион!
Чем там занимается наука?!
Вот так побездельничал – пропал здоровый сон.
И на кой сдалась мне эта штука??
Дед.
Седовлас, седобород –
В тон заснеженной природе, -
Всякий раз ко мне приходит
Старый дед под Новый Год.
В дебрях свой бросает дом
И, без просеки и тропок,
Сквозь целик, что зыбко топок,
Он шурует напролом.
Прёт, мешком худым согбен,
Цепь следов сметает шубой,
На лицо - печально-грубый
Бородатый Жан Габен.
В мешковине на спине -
Недобитые остатки
Грёз моих, когда-то сладких,
Что до сих живут во мне.
Ветх залатанный мешок,
Сплошь утраты, да потери.
«Здравствуй, дед! Оставь у двери.
Как, уже на посошок?»…
…У окошка каждый год
Жду его визит в надежде -
Лишь бы дед пришёл, как прежде.
Вон он, кажется, идёт.
Дура.
Какой аргумент предъявить этой конченой дуре?
Возможно ли ей объяснить, как она не права?
Попробовать ей рассказать, что в деревне под Тулой
Уже третье лето некошенной сохнет трава.
Что речка за полем по берег заполнена рыбой,
А в поле железа немерено после боёв,
Что мы с Ангелинкой вполне пожениться могли бы,
Что я непременно отстрою разрушенный кров.
Что письма от мамы теряются где-то на почте,
А батя, пропавший без вести, конечно, живой.
Что скоро вражину к стене припечатаем точно,
И жить будем долго и счастливо дружной семьёй.
Что несправедливо тупым своеволием хмурым,
Не зная меня, разрушать столько судеб за раз!
Ну, как докричаться до этой бесчувственной дуры?!
До пули дурной, что мне сердце пробила сейчас...
Давайте же помянем...
В кольчуге ли, в мундире ли, в бушлате ли,
Под Сталинградом, при Бородино,
Солдат всего себя России-Матери
Отдал, исполнив свято долг сынов.
Давайте же помянем невернувшихся,
Лежащих, зачастую, без могил,
Погибших не за тем, чтоб мир, подсдувшийся,
Нас грузной своей массой придавил...
Дежурство.
Ночь, как ночь, обычная, рабочая –
Снова по приёмникам больниц
Развожу дежурной этой ночью я
Переновогоднившихся лиц.
Сколько же народу перепитого:
Был здоров, а нынче – был таков, -
Вышибает водка, словно битою,
Жизни из запивших мужиков.
Пьянки паутина – не безделица,
И липка, что качественный скотч…
Но сейчас, везя в роддом роженицу,
Как не вспомнить, что это за Ночь?
Как не изменить маршрут движения? –
Просто взять и к Храму повернуть,
Чтоб звезда великого Рождения
Новой жизни осветила путь,
Чтобы этот свет озвучил колокол
И донёс до всех благую весть.
А людей, людей у Храма много как!
Стало быть, надежда точно есть,
Что у древа жизней новорожденных
Будут ветви и здоровый ствол.
Бережно доставим, как положено,
День Рождения на Рождество!
Оценили 25 человек
52 кармы