55 лет исполнилось сегодня Михаилу Мишустину — управленцу, который превратил традиционно отсталую российскую налоговую службу в одну из самых передовых в мире и был неожиданно назначен в прошлом году на пост премьер-министра РФ. Узнав вечером 15 января 2020 года фамилию сменщика Дмитрия Медведева, я испытал двойственные чувства. С одной стороны — радостное изумление: начиная с 2010 года я регулярно слышал от уважаемых людей о том, какой крутой, позитивной и интересной фигурой является Мишустин. С другой стороны — гнев и обиду на самого себя: те же самые уважаемые люди настойчиво советовали мне попросить у Мишустина интервью. Я и попросил — но за такой короткий период до назначения главного налоговика премьером, что наше общение просто не успело состояться. А в качестве главы правительства Михаил Мишустин попросил и получил у президента разрешение не давать никому интервью. Соответственно, пока «мой поезд ушел» — не навсегда, но, я надеюсь, очень надолго.

Анализируя позднее мою неспособность предсказать это кадровое решение Владимира Путина, я пришел к выводу, что у меня есть смягчающие обстоятельства. Являясь единственным в истории современной России политиком, которому удалось целых два раза поруководить правительством (Виктор Черномырдин осенью 1998 года тоже вплотную подошел к этому достижению, но его, как известно, не утвердила Государственная дума), ВВП, даже будучи президентом, все равно оставался и «сам себе премьером». Обжегшись на уволенном за неумение и нежелание лояльно играть в команде Михаиле Касьянове, Путин после этого предпочитал назначать главой кабинета министров вполне достойных людей, которые, однако, не были склонны к особой инициативности и самостоятельности. В ряд этих типичных премьеров путинской эпохи фигура Михаила Мишустина точно не встраивалась. С лояльностью и умением играть в команде у него точно все в порядке. Но вот «царствовать, не управляя» — это точно не про него.

Один из бывших премьеров России рассказал мне очень личный эпизод. Вскоре после его назначения на должность в одном из регионов страны произошло ЧП, связанное с большими человеческими страданиями. Председательствуя на посвященном ликвидации последствий этого события заседании правительства, мой собеседник внимательно вгляделся в лица своих подчиненных и пришел в ужас: «Я подумал: боже мой, куда же я попал! Меня окружали люди в очень дорогих костюмах, но с абсолютно равнодушными лицами!»

Все мы — и даже действующие премьер-министры — склонны к субъективному восприятию событий. Вполне возможно, что, говоря о «равнодушии» людей, с которыми он оказался за одним столом, мой визави ошибался. Но вот что он уловил совершенно точно. Российское правительство — это громадная управленческая система, обладающая очень большой инерционностью. Чтобы сдвинуть эту махину с места и заставить ее двигаться в нужном направлении, от премьера требуется прямо-таки титаническая энергия, глубокое понимание, как именно работает система, и стопроцентное неравнодушие.

Михаил Мишустин с избытком обладает и тем, и другим, и третьим. Я, к сожалению, не имею права рассказывать все известные мне подробности того, что происходило в кабинете премьер-министра после того, как он узнал прошлой весной о том, что заражен коронавирусом. Но одну красочную деталь все же рискну раскрыть. Для того чтобы заставить Мишустина покинуть свой «командный пункт» в Белом доме, потребовалось выдержанное в очень жестких тонах распоряжение президента. Мол, или вы сами отправитесь в больницу, или вам «помогут» это сделать другие!

Иногда, правда, звучат утверждения о том, что, несмотря на всю энергичность премьера в самые острые моменты пандемии, российское правительство несколько потерялось на фоне других политиков — особенно мэра Москвы. Но это, как правило, взгляд людей со стороны. «Люди внутри» — не являющиеся подчиненными Мишустина обладатели важных постов в системе вертикали власти — оценивают роль кабинета министров в тушении «коронавирусного пожара» очень высоко. Вот что, например, сказал мне сам обладающий репутацией фанатичного трудоголика видный российский руководитель: «Скорость принятия абсолютно необходимых важных решений в Белом доме была, по нашим управленческим меркам, просто сверхъестественной. Если бы в правительстве на тот момент оставалась прежняя команда, то страна прошла бы через этот тяжелый период гораздо тяжелее».

Разумеется, с точки зрения очень многих российских граждан, «тяжелый период в стране» пока по-прежнему далек от завершения. В отличие от обычно передовых государств Европы, мы уже давно не живем в условиях локдауна и крушения привычного образа жизни. Но, как гласит лозунг, обеспечивший победу Билла Клинтона на американских президентских выборах 1992 года: «It's the economy, stupid!» («Это экономика, глупыш!») Это экономика — и в первую очередь реальные доходы граждан, которые в отличие от первых лет путинского правления упорно отказываются значимым образом расти. Конечно, требовать сейчас от правительства бурного экономического роста — абсурд. Надо быть реалистами. Не выпускающая мир из своих цепких объятий пандемия коронавируса и бурный экономический рост — явления несовместимые. Но упор во фразе «требовать сейчас от правительства бурного экономического роста — абсурд» следует делать на слове «сейчас».

За исключением редких отдельных периодов должность премьера считается в России не столько политической, сколько хозяйственной. Подобное распределение полномочий на вершине нашей власти абсолютно реально, но в то же время предельно условно. В самом начале 1921 года Ленин написал: «Политика — есть концентрированное выражение экономики». Считаю это высказывание вождя мирового пролетариата не потерявшим своей актуальности за прошедшие сто лет. Но воспринимать его стоит в комплексе с другим высказыванием — на этот раз уже современного политика, первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева: «Экономика — всегда основа политики. Сначала выстраивается экономика, потом надстраивается политика».

Одним из самых главных политических запросов граждан РФ к власти является восстановление экономического роста, рост доходов населения. От того, в какой мере кабинет министров Мишустина сможет удовлетворить этот запрос, зависит и место нынешнего российского правительства в современной истории страны, и срок его политической жизни. Как я уже написал выше, надеюсь, что этот срок будет долгим — даже если это будет означать, что интервью юбиляра Михаила Мишустина мне обломится очень не скоро.

Совсем было приготовившись поставить в этом тексте точку, я вдруг сообразил, как мне обойти категорическое нежелание премьера давать интервью и пообщаться с Мишустиным еще во время его пребывания в главном кабинете нашего Белого дома. Напрошусь-ка я на следующее пленарное заседание Валдайского клуба предстоящей осенью. И нет, речь идет не только об удовлетворении моих мелкотравчатых профессиональных амбиций. Именно в ходе заседания «Валдая» в прошлом октябре Михаил Мишустин, отвечая на вопросы российских и иностранных экспертов, очень сильно раскрылся. Вам кажется, что бывшие руководители налоговых служб России в принципе никогда не раскрываются? Раскрываются, еще как раскрываются. Другое дело, что для того, чтобы это заметить, требуется наметанный глаз и четкое понимание неписаных правил поведения обитателей самого верха российской власти.

Став адресатом вопроса «Какие исторические деятели вам симпатичны? Кто у вас вызывает восхищение?», Мишустин назвал основоположника нашей космонавтики Сергея Королева («Горжусь, что дружу с его внуком, замечательным хирургом Андреем Королевым») и Стива Джобса («Мне с ним посчастливилось познакомиться в начале 1990-х. Он очень мудрый человек»). Но эти два исторических деятеля заняли в личном рейтинге симпатий Михаила Мишустина соответственно второе и третье места. Кто же оказался на главном пьедестале? А вот кто: «Из исторических деятелей, мировых, в первую очередь, без сомнения, Президент России Владимир Владимирович Путин. Столько лет нести ответственность за людей, за развитие своей страны — это вызывает восхищение. Абсолютно искренне!»

Точно абсолютно искренне? В случае Мишустина, похоже, точно. «Миша пасть порвет за людей, которых он знает, любит и ценит», — сказал мне человек, очень близко знающий нашего нынешнего премьера много лет. Путин в глубине души так и остался ленинградским дворовым пацаном, знающим, что товарищей не предают. Дворовое детство Михаила Мишустина прошло совсем в другом регионе страны — в подмосковной Лобне. Но он тоже живет по принципу «сам погибай, а товарища выручай». Мишустин — политик, к которому безопасно поворачиваться спиной. Он, возможно, не умеет выражаться изящно (по зрелом размышлении беру обратно слово «возможно»). Но он точно не предаст. Не знаю, как у вас, а у меня пазл сложился. Я окончательно понял, почему ВВП в прошлом году изменил своему правилу и назначил премьером сильную, самостоятельную и динамичную фигуру. Путина эта фигура не подведет, страну, надеюсь, тоже.

Михаил Ростовский

«Мишустину пришлось перестраивать работу правительства на ходу»

Эксперты оценили усилия премьер-министра по минимизации удара коронакризиса

В среду, 3 марта, премьер-министру Михаилу Мишустину исполнилось 55 лет. Однако бодрые шуточки о «дважды отличнике» вряд ли тут уместны, и сам глава правительства их наверняка бы не поддержал. Потому что встречать свой полуюбилей ему приходится в ситуации серьезнейших испытаний, выпавших на долю страны.

 

На плечах премьера тяжким грузом так и не закончившаяся пока пандемия, так и не отошедшая от локдауна экономика, так и не оживший до конца бизнес, так и не восстановившее доходы население. Как же можно оценить тот период — чуть больше года, что провел во главе кабинета министров Михаил Мишустин? В поисках ответа на этот вопрос мы обратились к экспертам.

Никита Масленников, ведущий эксперт Института современного развития, в прошлом — помощник премьер-министра РФ Виктора Черномырдина: «В 2020 году на долю Михаила Мишустина выпали неслабые испытания, означавшие, среди прочего, глобальную корректировку первоначальных замыслов правительства. В январе Мишустина назначили, а в марте, в условиях «боевых действий» против коронавируса, пришлось все менять — выстраивать с колес меры поддержки населения и бизнеса, организовывать борьбу с инфекцией. И без антикризисных усилий экономика в итоге упала бы глубже как минимум на 2 процентных пункта. Намного сильнее сократились бы реальные располагаемые доходы населения, больше выросла бы безработица. 

Но я бы обратил внимание даже не столько на количественный расклад, сколько на качественную сторону управленческих решений. Во-первых, на порядок выросла скорость их принятия и исполнения, равно как адекватность понимания болевых точек экономики. Во-вторых, заметно выросла интенсивность коммуникаций с бизнесом, обществом и регионами. Главное, что именно в пандемическом 2020 году кабинет Мишустина не на словах, а на деле перешел к реализации структурной повестки, к планомерной работе по преодолению структурных ограничений развития. А дальше, на основе новой технологической платформы, открываются перспективы по качественной перезагрузке пенсионной системы, по повышению эффективности социальных расходов, по обелению экономики, по оптимизации налогообложения для населения».

Евгений Минченко, президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг»: «Мишустин очень серьезно перекроил под себя и правительство, и институты развития. Он стремительно наращивает влияние. То, что он затеял одновременно три реформы — органов исполнительной власти, аппарата правительства, институтов развития, — говорит о том, что он чувствует себя достаточно уверенно. Мы видим, что он стал вторым политиком по рейтингу в стране. Это показывает, что у него достаточно большой запас прочности.

Соглашусь, что он превращается из технократа в политическую фигуру. Особенно учитывая тот факт, что пару недель назад, когда было присуждение премии «Гамбургский счет» — политической премии Российской ассоциации по связям с общественностью, Мишустин был назван политиком года.

Пока каких-то назревших реформ у него не видно. То есть он очень активен в бюрократической сфере, организационной, но собственно каких-то реформ, которые корректируют экономическую или социальную модель, мы с его стороны не видим. Пока, скорее, есть одна настораживающая вещь — склонность к дирижизму, в частности, попытки в ручном режиме регулировать цены на те или иные продукты.

Есть ли у него возможность перерасти премьерские рамки? Если вы имеете в виду аналог ситуации в 1999 году, то это все очень ситуативно. Гипотетически такую возможность отрицать нельзя, но пока ничто не дает нам оснований полагать, что отрабатывается сценарий преемничества. Думаю, пока таких сигналов просто нет. Кстати, тут можно было бы отметить, что по объективным причинам из всех премьеров последних десятилетий Мишустин с президентом лично общается меньше всех».

Алексей Зубец, профессор Финансового университета при Правительстве РФ: «Считаю, что России удалось перенести коронавирусную эпидемию без серьезных потерь. В заслугу властям можно отнести и отказ закрывать экономику осенью, когда, собственно, в мире и нашей стране началась вторая волна пандемии. Повторный локдаун нас миновал. 

Скорее всего, само решение принимал Путин, но ответственность за него взял на себя Мишустин. Эта ставка полностью оправдалась, позволив в целом сохранить экономику, смягчить удар по уровню жизни населения.

Сейчас он занят формированием своей команды, и я думаю, что до выборов мы еще увидим серию кадровых изменений в кабинете. Кроме того, пару месяцев назад правительство приступило к переписыванию нацпроектов, а фактически — к переосмысливанию всей этой стратегии.

Опять же, на Мишустине лежит основная ответственность за конечный результат, хотя инициатор не он. Это очень серьезный вызов для него. Также ему предстоит решать нетривиальную задачу, связанную с созданием единой автоматизированной структуры на базе социальных фондов — Пенсионного, Фонда социального страхования и, возможно, Фонда добровольного медицинского страхования. Проект не очень внятный по своему формату, но выглядит многообещающим, поскольку упрощает населению получение соцпособий. Поскольку Мишустин — бывший айтишник, ему это близко».

Михаил Беляев, финансовый аналитик, кандидат экономических наук: «То, как Мишустин работал в прошлом, совершенно экстраординарном году, характеризует его самым положительным образом. Вместе с первым вице-премьером Андреем Белоусовым они начали делать очень правильные вещи – вносить в экономику элементы ясности, прозрачности, предсказуемости. Они попытались разобраться, опять-таки, с помощью цифровых технологий, что же у нас в экономике происходит, что в тени, а что - на свету.

Ясно, что в одночасье структура нашей экономики, занимающей шестое место в мире по объему ВВП, поменяться не может. Но движение в этом направлении есть. У Мишустина есть также понимание того, насколько неравномерно развиты российские субъекты и города: у нас по уровню материального и социального благополучия явно выделяются Москва и Санкт-Петербург, Свердловск и Новосибирск, а множество регионов по всей стране все еще бедствует. Об этом свидетельствуют хотя бы маршруты его командировок по стране: он выбирает, в первую очередь, проблемные, регрессивные, дотационные регионы».

Алексей Макаркин, политолог, вице-президент фонда «Центр политических технологий»: "Сейчас тема пандемии уходит, и появляется возможность вернуть к тому, для чего Мишустина, собственно, и приглашали на должность премьер-министра. Интересно, что если мы посмотрим на соцопросы, то мы увидим достаточно высокую поддержку и у правительства, и у премьера. Это означает, что люди, хотя у них много претензий к власти, к чиновникам, при этом понимают, что правительство делает достаточно много.

Если говорить персонально о Мишустине, нужно сказать и о его стиле. Во-первых, это повышение исполнительской дисциплины, контроля за исполнением решений. Это видно, например, по тем сообщениям, которые поступают,  по той же реализации нацпроектов.  

Вот было президентское поручение о создании фонда, который поддерживает людей с тяжелыми заболеваниями. Мы уже видим, что и фонд заработал, и уже есть самые первые результаты, хотя он только что начал работать. 

Во-вторых, сами решения принимаются более оперативно. Была многолетняя грустная история: спорили, что делать с магистралью Москва-Казань. Должна ли это быть новая железная дорога, или нужно отремонтировать действующую дорогу, или построить шоссе. Как часто бывает, при этом реально ничего не делалось. А сейчас уже принято решение, что это будет шоссейная магистраль, реализация проекта запущена, установлены сроки. То есть проявлена политическая воля, принято решение, которое уже исполняется. 

С оценками относительно его политического будущего я бы не спешил, пока явно рано. Думаю, это зависит от целого ряда обстоятельств. Во-первых, от того, удастся ли правительству выйти на ощутимый экономический рост, который  видят обычные граждане.  А во-вторых, эксперты и журналисты, конечно, могут говорить, что и доверие растет, и люди оценивают деятельность  правительства, но тут важна и позиция самого премьер-министра, чего он сам хочет. Насколько я понимаю, на сегодня мы можем говорить, только что он продолжает работу именно как человек, отвечающий за экономику. Те заявления, которые он делает, и задачи, которые решает,  они связаны с этим.

https://www.mk.ru/politics...