Трансформация в США и возможные перемены в России

Начало перехода возглавляемых Дональдом Трампом США к новой модели глобализации затронуло весь мир, но, в особенности, — европейские государства. Так, сегодня в Западной Европе мы наблюдаем эффект домино, когда в каждой более или менее значимой стране парламентские и президентские выборы становятся ареной борьбы сторонников транснациональной плутократии и национально ориентированных «трампистов».

Европейские элиты и еврочиновники, похоже, еще не поняли, что в лице Трампа столкнулись с новым глобальным трендом, и игра в русофобию, согласно которой американские танки продолжают  двигаться через Польшу к границам Калининградской области РФ и в страны Балтии, это инерция той политики, которую проводил Обама.

До сих пор ситуация выглядела таким образом, что вся ответственность за международные злодейства (нападение войск НАТО на Сербию, Ирак и Ливию, организация «цветных революций» и гражданских войн во многих других странах) возлагалась на США, а европейские члены Альянса, будучи на подпевках у Госдепа, были как бы не при чем.

В кулуарах переговоров с той же Россией, еврочиновники кивали на США, которые де не позволяют им идти на уступки РФ по Украине, по газовым проектам и проч. Сейчас же выясняется, что американская внешняя политика кардинально меняется, и уже ничто не мешает европолитикам, как минимум, сбавить градус русофобии, однако чиновники ЕС не торопятся пересматривать своего отношения к восточному соседу.

Выясняется, что экономические санкции были введены не только под давлением США. Это был самостоятельный выбор элит той же Германии, мотивируемый, как я полагаю, банальным реваншизмом и стремлением переложить свои проблемы на некие внешние факторы, под которыми подразумевается, в первую очередь, Россия.

Сегодня становится очевидным, что западноевропейские элиты предпочитают жить в той квазиреальности, которую они столь тщательно конструировали последние четверть века: безнаказанно хозяйничать в странах Восточной Европы и навязывать им свои ценности под ядерно-политической «крышей» США и НАТО.

Однако 20 января с.г. общеевропейская халява закончилась. Новая американская метла начинает мести по-новому, в том числе, и в странах Евросоюза. Трамп поставил крест на приоритетном проекте «демократов» — создании Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (TTIP) и уже сделал несколько заявлений о своих новых подходах к НАТО. А это значит, что в ближайшие годы ключевыми для стран ЕС станут, во-первых, продавливание Вашингтоном принципиально новой политики в Европе и, во-вторых, сопротивление уходящих евроэлит исходящим от Трампа и его администрации новациям.

С учетом того, что американские демократы рассматривают Трампа и Путина в комплементарном единстве, европейские политики выбирают свойственный для них лицемерный вариант «сопротивления»: ужесточая антироссийскую риторику и продолжая поддерживать русофобские силы в странах Восточной Европы, они тем самым подыгрывают противникам Трампа, не входя с последним в прямую конфронтацию.

Во многом аналогичная ситуация наблюдается сегодня и в большинстве постсоветских стран, в которых, с одной стороны, начинается разворот к принципиально новой внешней политике, с другой — еще очень сильны инерционные процессы.

В частности, разворот элит в сторону налаживания прагматичных отношений с Россией происходит сегодня в Молдавии, где в ходе последних президентских выборов победил пророссийский кандидат. Суверенизация и прагматизация внешней политики характерны и для Грузии, где по итогам парламентских выборов (состоялись в октябре прошлого года) существенно ослабли позиции проамериканской партии «Единое национальное движение» Михаила Саакашвили. Полагаю, что политические процессы в Молдавии и Грузии (и частично в Азербайджане) отражают стремление этих стран дистанцироваться от уходящего вместе с американскими демократами тренда в пользу выстраивания более здоровых отношений со своими традиционными соседями и, прежде всего, с Россией.

Вместе с тем, инерционные процессы (русофобия, подрывная деятельность западных НКО, заигрывание власти с националистическими группировками, коллаборационизм и проч.) характерны сегодня не только для Украины, где разворачивается соперничество олигарха-обамовца Петра Порошенко с олигархом-трампистом Дмитрием Фирташем и иными претендентами в диктаторы,, но и для стран Балтии, ставших восточным форпостом политики, проводимой апологетами американских демократов.

Объектами активной гуманитарной интервенции со стороны Запада продолжают оставаться также Армения и Белоруссия.

Так, по утверждению некоторых армянских и грузинских экспертов, в Армению, где 2 апреля с.г. должны состояться парламентские выборы, направлены десятки грузинских молодых армян, прошедших специальную «революционную» подготовку в Германии и других европейских странах.

При поддержке различных западных структур активизируются националистические группировки и в Республике Беларусь, что, как считают некоторые российские и белорусские эксперты, грозит России ухудшением отношений с этой братской страной. И главной причиной кризиса в отношениях между участниками Союзного государства Беларуси и России является, похоже, вся та же общеевропейская инерция установки на русофобию.

В настоящее время со стороны западных (соросовских) НКО подвергаются атакам также президентские выборы в Южной Осетии (состоятся 2 апреля) и парламентские выборы в Республике Абхазия (первый тур выборов должен состояться 12 марта).

Одним из последствий обострения политической борьбы в США и в Европе становятся усилия лидеров ряда постсоветских государств осуществить реформу политической системы в своих странах в направлении сохранения и укрепления национального суверенитета.

25 января с.г. президент Республики Казахстан Нурсултан Назарбаев выступил со специальным Обращением к нации по поводу начала в стране конституционной реформы. Суть этой реформы состоит в том, чтобы передать часть полномочий президента парламенту и правительству страны. Толчком же к реформе стали те процессы, которые происходят сегодня в мире. Банкротство западной модели плутовской демократии и поражение плутократов на выборах в США подталкивают иные страны мира (страны СНГ в том числе) к поиску новых национальных моделей государственного устройства.

Здесь нужно сказать, что Казахстан — страна-лидер постсоветского пространства в том, что касается модернизации не только экономики, но и политической сферы страны. В течение четверти века глава государства развивал политическую систему Казахстана, постоянно внося в неё те или иные коррективы, и сегодня эта система способствует решению двух, казалось бы, несовместимых задач: с одной стороны, она обеспечивает в этой стране межнациональный мир и политическую стабильность, с другой — способствует модернизационному развитию национальной экономики.

Некоторые назарбаевские идеи политического устройства страны активно обсуждаются сегодня в Азербайджане, Кыргызстане и Армении, где также рассматривается возможность постепенной передачи части президентских полномочий парламенту и правительству.

В рамках настоящей статьи невозможно обсудить столь значимую тему. Скажу только, что в рамках политической реформы не обязательно замыкаться на перераспределении властных полномочий внутри традиционных — исполнительной и законодательной — властей. Так, выступая от имени Института ЕАЭС на международном круглом столе, организованном правящей партией Казахстана «Нур Отан» на минувшей неделе, автор этих строк предложил выделить президентскую власть в Казахстане в отдельную, «конституционную» ветвь власти (идея была взята на вооружение, а также использовать опыт работы такой структуры, как Ассамблея народа Казахстана в формировании в перспективе еще одной, самостоятельной ветви власти.

Речь идет о формировании так называемой «гражданской власти», обладающей конкретными властными полномочиями в тех вопросах, которые касаются интересов общественных объединений, прессы, экспертных сообществ и НКО. Аналогичные предложения (для изучения) подготовлены Институтом ЕАЭС и для Комитета Государственной думы РФ по делам общественных объединений и религиозных организаций.

 Владимир  ЛЕПЕХИН