Последние месяцы на земном шаре проходят напряженно. Последние недели еще более напряженно. Особенно из общего круга стран, демонстрирующих свои возможности в части «удивления» всех показывать свои военные навыки и возможности, выделяется США. Та активность, которую сейчас демонстрируют Соединенные Штаты в демонстрации своих военных возможностей, а равно включение их в те или иные дискуссии, демонстрирует остроту момента. Она немеряна и отражает то, что человечество находится в точке бифуркации и выход из этой точки точно легким не будет.
Наиболее сложным и важным вопросом является на самом деле не вопрос о последствиях этого «военного обострения» и даже не о причинах его. Основной вопрос в том, как этот алармизм укладывается в рамки американской политики с учетом грядущих выборов. С одной стороны, демонстрация силы (практически любая) формирует у отдельных категорий избирателей ощущение защищенности и гордости за свою страну, свою армию и т.д. Речь идет разумеется не о том, что общество познало уже все горести войны, встретило эшелоны раненых, получило с фронтов большое количество похоронок. В этом случае, разумеется, настроение общества поменяется. Однако проявления военно-демонстративной активности позволяют получить то, что можно получить и от войны с точки зрения улучшения социального настроения, при этом без гарантированных проблем реальной войны, от уже сказанного в лице раненых и убитых, до протестов разного рода активистов по поводу негативности военно-милитаристического накачивания общества (совершенно невменяемые и откровенно находящиеся на оплате у противника не в счет, они готовы протестовать даже по поводу церемонии возложения венков к памятникам защитников Отечества). Но с другой стороны излишняя демонстрация силы начинает нести и негативную коннотацию. Люди начинают примерять на себя мысленно военную форму, и эта примерка далеко не всех настраивает на позитивный лад. Если слишком перестараться с демонстрацией военных потенциалов, то невольно закладывается мысль о большой войне, которая обществом не особо то одобряется без быстрых и легких побед.
Сейчас в США, очевидно, период активной демонстрации мощи на всей возможной мощности. Телеэкраны, страницы сайтов, все изобилует тем что едет, плывет, летит, стреляет в характерных цветах вооруженных сил. И хоть США всегда любили демонстрации, сейчас они существенно возросли и это очевидный факт. Что это такое, почему это возникло и как оно сопряжено с текущим моментом в американской и мировой политики, попробуем проанализировать и оценить.
Атака на последние бастионы
Буквально на днях США поставили под сомнение существование последних международных договоров в сфере глобальной безопасности. Вслед за договором о противоракетной обороне (ПРО), договором о ракетных системах средней и меньшей дальности (ДРСМ) в небытие уходит и договор по открытому небу (ДОН). На горизонте снова замаячила тень Пауэрса, сбитого американского летчика, выполнявшего разведывательный полет.
Сам договор, вероятно, уже устарел. Он предлагал легальные разведывательные полеты на специально подготовленных самолётах над территориями других стран, по утвержденному расписанию и с сопровождением, без угрозы быть сбитым «потенциальным противником». Вроде бы великолепные условия. Но в век беспилотных летательных аппаратов, серьезных спутниковых группировок, компьютерного геологического и геофизического моделирования, самолет, совершающий разведывательный полет, для США -это анахронизм. Но это лишь одна сторона медали – техническая. Существует еще две стороны – международно-политическая и символьная, которые при этом тоже начинают страдать причем, возможно, даже в большей степени, чем техническая.
Международно-политическая в данном случае попросту означает одно — США в очередной раз показали своим европейским союзникам, что интересы этих самых союзников США не интересны. Россия не останется в договоре открытого неба без США. России - это просто не нужно, да и по имиджу бьёт достаточно сильно. Значит Россия тоже выйдет из данного договора. Тем более что и в области разведывательных беспилотников, и в сфере спутниковой группировки (на фоне недавнего запуска очередного военного спутника) у России все более менее в порядке. Чего не скажешь о европейских странах, которые без договора ДОН остаются фактически местом разведывательных игр США и России. При этом сами фактически ничего не могут. Ощущение, возникшее после отказа от договора по ракетам меньшей и средней дальности, у европейских партнеров США укрепится – США кидает своих партнеров.
Символьная составляющая лежит в плоскости эпохи, когда появился договор по открытому небу, да и в самом концепте открытости, фигурирующем в названии данного договора, который был одним из символов разрядки в биполярном мире. Именно поэтому некоторые комментаторы тут же заговорили о некой гонке вооружений, что смешно, т.к. и США, и Россия и без того занимались производством беспилотников, наращивали спутниковую группировку. Гонка ли это вооружений? Нет. Это не гонка вооружений. Это всего лишь нормальное развитие системы обороны, как бы кому ни казалось.
Все в море, все в воздух
Как выглядит американский алармизм? Точно так, как его сейчас демонстрирует США. Причем демонстрирует по всем фронтам. Но если сухопутная составляющая в виде масштабных учений в Восточной Европы провалилась, благодаря короновирусу, то морская и воздушная сейчас в полном разгаре.
Начнем с того, что США демонстративно афишируя погнали в море практически все, что готово к плаванию. Одновременно в море 7 авианосных ударных групп, корабли в рамках американской, якобы антинаркотической эскадры, в Карибском море, только что закончились учения в Северной Атлантике, достаточно активное движение американских военных кораблей в районе Тайваня. Про подводные лодки информации меньше, но некоторое их число видели демонстративно покидающими порт приписки. Корабли испытывают новые системы вооружений, боевой лазер (против беспилотников) и массу иных интересных вещей. При этом делают это нарочито, ни в коем случае не желая уйти от посторонних глаз. Резко усилилась интенсивность полетов американской военной авиации. При этом активно используются все типы самолетов от истребителей F-22, F-35 до стратегических бомбардировщиков B-1 и даже такого анахронизма, как печально известный летающий утюг F-117, успешно сбивавшийся в Югославии в 1999 году. При этом активность весьма показательна. Истребители демонстрируют по всей стране (американцам хорошо известны силуэты этих самолетов) и особенно активно на Аляске, куда решено перебросить 54 борта F-35. С учетом того, что данные самолеты - конструкции нежные и плохо переносят в том числе и температурное воздействие, это крайне спорно данное решение. Видимо после дежурства на Аляске часть самолетов придется отправлять на ремонт покрытия-стелс (но это уже не наши заботы).
Более того за неделю военные США умудрились потерять сразу два самолета один F-22 и один F-35. Что свидетельствует в первую очередь о росте интенсивности полетов. Больше полетов - больше сбоев. Еще более показательной выглядит демонстрация стратегических бомбардировщиков. Их заход на имитации ракетного удара по Калининграду, Мурманску, Петропавловску-Камчатскому (местам базирования российских флотов) показателен и дерзок. Но он таит в себе в первую очередь не угрозу, а предупреждение, своеобразное послание. В военном деле не демонстрируют удар, если хотят ударить. В военном деле его готовят.
Сейчас США во всю начали демонстрировать свою решимость и готовность. Но напоминает это эффект дикобраза, который распускает свои иглы тогда, когда хочет кого-то напугать, чувствуя определённую опасность. Не подходи. Я вооружен.
Есть ли пределы конфронтации? Теперь и в космосе!
На фоне этого прошло еще одно событие в США, которое, я более чем уверен, будет определять всю конструкцию оборонной политики США на следующее десятилетие. Создано командование космических сил (на неделе прошла церемония передачи знамени).
Это на самом деле весьма значимое событие. США, до этого заявляя о программе добычи ископаемых на Луне, как бы уже подбили базис для заинтересованного избирателя к тому, чтобы объяснить, зачем Америке космическое командование. Для того, чтобы защищать экономические интересы США в Космосе. Но это разумеется лишь обиходное обоснование. По большому счету США и без того обладали достаточно серьезными силами в Космосе, самой большой в мире спутниковой группировкой, системами связи, стартовыми площадками для запуска космических аппаратов. Все это, безусловно, применялось на практике, однако было разобщено между разными оборонными министерствами (примечание – в США помимо министерства обороны есть отдельно еще и министерство военно-морского флота, министерство ВВС и т.д.). Создание специального командования позволит, во-первых, консолидировать имеющиеся ресурсы, во-вторых, отразить возросшую роль использования Космоса в военных целях. А это требует и кадров, и финансов. Не зря в экспертном сообществе появилось мнение что теперь военный бюджет оборонного ведомства США будет откорректирован под новые задачи.И хотя сейчас фантазии, типа американской программы СОИ (стратегическая оборонная инициатива), пустышки представленной американским президентом Рональдом Рейганом уже на горизонте не маячит (хотя оживить труп пытаются иногда посредством разного рода феноменальных предложений), американские действия не могут не вызывать напряжённость и озабоченность. Но эта озабоченность не должна перерастать в какие-то активные действия.
По большому счету США не первая страна в мире, которая заявила о военном Космосе. К слову Военно-космические войска России - это данность уже не одного года. Таким образом, в самой стратегии реагирования на это изменение вряд ли что-то поменяется. А вот внутри США возможно. Т.к. появление нового командования - это всегда интересы, это всегда изменение связей и возможностей тех или иных групп. Таким образом образно-демонстративное применение имеющихся сил сопровождалось на неделе еще и символическими организационными решениями, и действиями. Но возникает вопрос к чему такая активность, как она вписывается в существующий расклад политических сил в США?
Что за экраном?
Факт американской милитаризации на лицо. Факт того, что эта милитаризация нарочито выставляется на всеобщее обозрение тоже. Совокупность проводимых учений, показательных полетов, иных форм отработки боевой подготовки, иногда весьма опасной (как, например, движение американского стратегического бомбардировщика B-1 в акватории Охотского моря) должны вроде бы свидетельствовать о стремлении США использовать вооруженные силы против России. Но это совсем не так.
Действия США в военной сфере имеют сейчас два очевидных показателя.
Первое – это формирование у собственного населения чувства гордости за вооруженные силы США. Пролеты боевых самолетов в пределах видимости граждан, демонстрация военной техники на экранах телевизоров формирует чувство защищенности и гордости за свою страну. Примерно такой же эффект, как и от маленькой и победоносной войны. Правда в учебники не впишешь, но что уж поделать? Это крайне желательно в условиях пандемии и экономического кризиса. Да и в контексте воинственной риторики в отношении Китая имеет определённое успокаивающее значение.
Второе – это собственно концепт российско-американских отношений. Демонстрация истребителей на Аляске. Эскадры в Северной Атлантике и стратегических бомбардировщиков, отрабатывающих удары по Калининграду, Мурманску, Петропавловску-Камчатскому это разумеется никак нельзя признать дружественными шагами США по отношению к России. Однако американцы понимают, что широкомасштабная война с Россией – вещь в принципе невозможная, так как угрожает в первую очередь самим Соединенным Штатам, их экономике, их военной машине и т.д.
Данные движения призваны продемонстрировать три момента.
Во-первых, дать Кремлю сигнал, что США в свете каких-либо будущих действий готова на жесткую конфронтацию с Россией (это кончено спорно, но знаки не должны, в конечном итоге совпадать с реальностью, на то они и знаки). Хотя вряд ли Кремль на такое купится.
Во-вторых, дать сигнал всем, что США не боится силового противостояния с Россией.
В последние лет 10 в мире наметилась тенденция восприятия России как силы, способной соперничать с США в вопросах военно-технического плана. Это адресовано Венесуэле и Ирану, Сирии и Китаю. Всем, кто выбирает российское оружие и сотрудничество.
Третье – это демонстрация возможностей Китаю. Именно Китай является в настоящее время площадкой для испытания американского давления. При этом, такое давление в первую очередь направлено не на военное воздействие США на Китай (такая операция будет стоить США последних остатков своего геополитического статуса), а скорее упреждения китайского военного ответа на разжигание антикитайских действий в Гон-Конге (что мы видим прямо сейчас), и сепаратизм Тайваня, готовящегося провозгласить себя независимым государством.
Китай уже заявлял, что готов ответить на эти вызовы в том числе и военной силой. США уже заявляли, что не потерпят такого ответа от Китая. Но в реальности если Китай решит применить военную силу, США не сможет этому что-то противопоставить. Ни на Тайване. Ни тем более в Гон-Конге. Но рекламную акцию делает знатную.
Чем бы не закончилось текущее противостояние США и Китая, во что бы то ни вылились события в Гонконге и на Тайване, одно абсолютно точно — Мир стал другим. И мир стремительно несется к краху существующей системы международной безопасности. Поскольку ее рубит умирающий гегемон, рубит, умирает и убивает. Одновременно. Скоро.
Оценили 84 человека
108 кармы