Погиб, получив ранение в бою президент Чада, а его место занял сын (которого никто не выбирал). Судан то ли приостановил соглашение с Россией о размещении пункта материально технического снабжения в Порт-Судане, то ли нет. Зарубежные компании заявляют о приостановке проектов по добыче нефти в Мозамбике. Что вообще происходит на «черном континенте»?

А происходит, судя по всему, самый разгар передела сфер влияния в Африке. Прежние линии разграничений, в прокладывании которых участвовали в том числе Франция и Великобритания теперь стали неактуальными. Зато стали более осязаемыми претензии других игроков, которые либо прямым участием, либо экономическим давлением пытаются застолбить за собой возможность реализации своих интересов. И зачастую это происходит при весьма драматических событиях и непредсказуемых поворотах политического процесса.

Как минимум в Африке можно ожидать государственного переворота. Практически на ровном месте, в любой день любого года. А уж что это будет, отпрыск посягнувший на власть родителя или оппозиционер, прятавшийся в джунглях всё прошлое десятилетие, или частная военная компания по контракту какой-нибудь транснациональной корпорации это уже второе дело. И всё это на фоне бедности, разрухи, голода, нехватки воды, болезней и огромных богатств, хранящихся в недрах. Политические реалии Африки следуют за интересами основных игроков, пытающихся решить за счет африканских проектов свои собственные проблемы и выстроить вектор собственного же развития.

От предложений, собственно, нет у Африканских стран отбоя, главное понимать зачем и почему предлагаются такие проекты. Одно только строительство ГЭС в Эфиопии чего стоит, когда одним махом водные проблемы были созданы Судану и Египту, а регион восточной Африки вплотную подошел к войне из-за воды. И это не единичный пример. Готовность сильных геополитических игроков что-то осуществлять в Африке далеко не всегда коррелирует с реальными потребностями африканских государств, а зачастую является «котом в мешке», приносящем скорее вред, чем пользу и экономическое развитие.

В свою очередь ведущих игроков можно понять. Необходимость доступа к сырью, необходимость сдерживания миграционных потоков, необходимость недопущения возникновения очагов напряженности. Это вполне понятно и очевидно. Вот только приводит это к вреду, наносимому интересам других государств.

А это означает, в свою очередь, что Африканская тематика, периодически разогревающаяся и затухающая будет в будущем накаляться и в обозримой перспективе вполне может привести к негативным последствиям, вплоть до конфликта ведущих держав.

Чадо-Центрально Африканские страдания

Одним из наиболее острых участков африканской политической жизни на прошлой неделе стал Чад – государство, расположенное в самом центре Сахиля и, фактически, являющееся прекрасной опорной точкой для влияния на процессы, происходящие не только в Сахиле, но и в Магрибе, в Экваториальной Африке. И в Чаде сменилась власть.

Смена власти в Чаде произошла вынужденно. В бою с повстанцами погиб вновь избранный президент Чада Идрис Деби, к слову еще в далеком 1990 году, пришедший к власти. А до этого поддержавший сторону, победившую в гражданской войне 1979 года. Будучи целиком и полностью французской креатурой, Деби боролся с повстанческим Фронтом перемен и согласия в Чаде, опирающегося на поддержку ливийского военачальника Халифы Хафтара, что само по себе вызывает большие вопросы.

Еще большие вопросы возникают в связи с тем, что именно Деби стал ранее идейным вдохновителем очередного мятежа в Центральной Африканской Республике, вследствие чего после последних выборов в стране идут бои между правительством и оппозиционными силами, в которых участвуют в том числе российские инструкторы. Предполагается, что обострение в ЦАР было вызвано не столько интересами Деби, сколько запросом официального Парижа, который фактически до этого лишился больших возможностей в ЦАР и стремился обострить ситуацию для возврата прежних позиций.

В результате, когда начался конфликт в Чаде (судя по развивавшейся ситуации достаточно локальный, но прекрасно подготовленный) как руководство Чада, так и официальный Париж попытались увидеть в событиях российский след. Так ли обстоят дела на самом деле или нет доподлинно неизвестно, однако ситуация в ЦАР потихоньку выправляется, а в Чад новый временный президент – сын убитого Мухаммед Деби и военная хунта.

Потеря Чада для Франции будет критической. После существенных потерь в Мали и фактического выдворения из ЦАР, Чад становится для них ключевым регионом присутствия в Сахиле и возможностью влиять на дела в Ливии, ЦАР, Судане, Нигерии и Камеруне. В случае чего Франция вполне может использовать свои войска для поддержки режима Деби. Пока что в ход идут прокси структуры французского правительства, а не официальные войска. Однако репутационный ущерб Франции уже нанесен, а слухи в Африке распространяются быстро.

Хотя ситуация в Чаде вроде как более менее нормализовалась, Парижу стоит серьезно задуматься и о целесообразности вмешательства в дела Ливии, Судана и ЦАР и об укреплении своих позиции в Чаде. Как показали минувшие дни эти позиции не столь уж и крепкие.

База Шредингера

Еще одной весьма активно обсуждавшийся точкой на карте Африки стал Порт-Судан, где должен расположиться российский пункт материально-технического обслуживания флота. В СМИ со ссылкой на канал Аль-Арабия пошла информация о приостановке процесса создания данного пункта, о запрете размещения российских кораблей в бухтах страны и о том, что Судан якобы подписывает соглашение о стратегическом партнерстве с США.

Чуть позже выяснилось, что всё это является фейком, который вбросили то ли арабы, то ли американцы, то ли британцы. Это вызвало реакцию в СМИ, ну и вопль провала у многочисленных российских «военных корреспондентов», пытающихся представить российское Минобороны, то ли в роли информационного агентства, которое должно моментально опровергать любые слухи, появившиеся в любом заштатном издании, то ли в виде администрации частной военной компании у которой есть две-три точки на которые следует обращать внимание.

Ситуация в Судане не из приятных. Многолетний лидер страны Омар аль-Башир был свергнут в апреле 2019. Соглашение о пункте снабжения было подписано уже с новым правительством, но еще не ратифицировано, так как легитимного парламента в стране пока что нет. При этом, Судан привлекает многих зарубежных игроков, поскольку вполне может стать воротами в Африку для тех, или иных сил. Помните, ситуацию с эфиопо–эритрейской войной? Для того, чтобы не позволить заход в Африку через Эфиопию был организован сепаратный отрыв от страны провинции Эритрея и, таким образом Эфиопия лишилась выхода к морю.

Судан в недалеком прошлом уже подвергался нападению ради нефти, когда от страны была отторгнута часть – Южный Судан, а конфликт в Дарфуре продолжается и сейчас (правда уже не привлекает такого внимания как раньше, потому что наибольший вклад в страдания местного населения теперь вносят боевики финансируемый Францией), а не официальные власти Судана, поддерживаемые Россией и Китаем.

Пока в Судане сравнительное затишье, однако обстановка может выйти из-под контроля в любой момент. Наличие российских военных объектов придает ситуации бОльшую стабильность, однако не гарантирует от эксцессов. И тогда возможно придется прибегать к более серьезным мерам воздействия.

Пока же слухи о прекращении проекта военного присутствия России остаются лишь слухами, опровергнутыми на всех уровнях. Между тем, сама ситуация показывает, что обстановка накалена и обострение может произойти в любой момент, что потребует от игроков нетривиального решения.

Неспокойная Африка

Африка продолжает быть неспокойной. И это состояние, в общем то традиционное для Африки накладывается на противостояние великих держав. Американо-китайские противоречия, российско-британские противоречия, противоречия Франции, кажется со всеми игроками разом. Всё это не делает Африку спокойным местом для инвестиций и развития.

Тем более, что в Африке наметился весьма любопытный сдвиг, а именно резкий рост американской активности. Если в период президентства Трампа об африканской политике США практически не было и речи, то в первые 100 дней Байдена в Африку заспешили американские эмиссары, а вслед за этим и американские военные. Главная задача предельно проста. Не позволить Китаю разворачивать свои долгосрочные экономические интересы в Африке, противодействовать им там, где только возможно. Попутно решать проблему противодействию Ирану и там, где это возможно, стремиться к вытеснению России с полученных позиций.

Нужно отдать должное американскому умению торговаться и делать предложения, тем более, когда речь идет об африканских политиках, для которых есть только слово сейчас, а не когда-нибудь, поскольку того "когда-нибудь", пусть даже и масштабного (промышленные объекты, рост торговли, развитие образования и борьба с бедностью), у них вероятно не будет. А будет возможно у их приемников, которые при этом будут из другого племени. А значит нынешнему лидеру страны это грандиозное когда-нибудь не нужно, равно как и повышение безопасности страны (а не себя лично), благосостояния населения (совсем не нужно, так как рост благосостояния – это первый шаг к демократии, а кому она в Африке нужна), решению проблем здравоохранения (если не эпидемия, то в принципе не особо и интересно африканским политикам). А это значит, что африканских политиков можно запросто перекупать и за достаточно небольшую сумму. А дальше кто успел, тот и съел, как говориться. А американцы умеют успевать в отличие от России, где на одно только согласование плана между Минобороны и Минфином может уйти полгода, высшему руководству вообще не до Африки как правило, а людей по типу американских «административных царей», которые бы по той или иной теме могли обладать всей полнотой власти у нас нет (потому что, якобы, не по закону). Поэтому спецпредставитель президента США спокойно распоряжается финансами и войсками, а спецпредставитель президента России имеет только один плюс – возможность разговора с президентом.

Таким образом, в развивающейся стремительно африканской игре Россия, хотя и имеет весьма серьезные возможности, не имеет необходимой скорости реагирования на высшем политическом уровне для опережения противников.

Форум «Россия-Африка» 2022

Одной из наиболее критичных моментов, связанных с Африкой является традиционная слабость экономических результатов от российской проекции силы там. То есть проекция силы имеется, инструкторы есть, вооружение поставляется, но в кармане от этого звенит далеко не всегда.

Проблема тут двойственная. Во-первых, структурами, для которых Африка имеет значение, являются МИД и Минобороны. Первые понимают расклады политических баталий вокруг Африки (и подписывают с Бурунди договоры о не размещении вооружения в космосе, как Вы понимаете символический жест в сторону формирования позиций для общения совсем с другими игроками, не с Бурунди), вторые как точки, необходимые для решения задач национальной бороны. И то и другое важно. Но где же экономический интерес.

Он есть, но только в аналитике МИД. Которая описывает потенциалы сотрудничества. А вот у профильных министерств – Минфина и Минэкономразвития к этому нет практически никаких интересов. У Минфина на повестке единственный вопрос. Сколько бюджетных средств потребуется на реализацию тех или иных проектов государства в Африке. Потенциальную прибыль Минфин считать не умеет в принципе, а вот потенциальные расходы видит прекрасно, исходя из концепции «бюджет не резиновый».

Минэкономразвития в принципе должен был бы представлять экономические потенциалы. Что взять из Африки и что в Африку же поставлять. Вот только эта структура у нас мягко говоря в первую очередь пытается разобраться что происходит с внутренними вопросами экономического развития. Где как вырастают цены и где организованы какие экономические зоны. Системной экономической работы по Африке нет. Проектная работа по Африке есть, если конкретный субъект хозяйственной деятельности сам предлагает какой-то африканский проект (типа глиноземов Гвинеи для Русала), вот только российский бизнес мягко говоря не дорос до того, чтобы не только смотреть на Африку с точки зрения своих проектов, но еще и формировать у властей стойкое понимание, что это действительно нужно.

Вот и получается, что дипломатическая работа по Африке ведется в полный рост и Российский МИД с радостью убедит африканских коллег (многие из которых выпускники МГИМО и РУДН) подписать какое-то соглашение, будь то осуждение реабилитации нацизма, не размещение оружия в космосе или охрана фауны морей Антарктики. Работа Минобороны тоже есть, российские инструкторы готовят кадры, в российских военных вузов всегда есть африканские слушатели, российское оружие идет в Африку регулярно.

А экономическая отдача отсутствует. Отсутствует потому, что российскому бизнесу Африка не особо то и нужна. Российский бизнес вообще с трудом представляет экономику, как процесс борьбы за потенциалы, а не работу с производством, выручкой или прибылью. Исключение только, наверное, ВПК, но он у нас и не был никогда особо бизнесом, а скорее частью государственной службы. В остальном же бизнес не готов идти в Африку. В России не настолько велика конкуренция, чтобы кидаться в непонятный и небезопасный рынок. Да и средств на освоение новых направлений и пространств требуется очень много, а у бизнеса даже при всем желании таких возможностей нет.

Ранее в советской действительности заход в любую африканскую страну сопровождался чуть ли не выстраиванием для нее пятилетнего плана развития с полномасштабным вписыванием в этот процесс СССР. Сейчас такие планы даже для России редкость (разве что можно вспомнить опять же тему вооружения) да и внутренних вопросов более чем достаточно от мощностей в фармацевтике и энергетике до строительства северного широтного хода и БАМ-2.

Вот и получается, что Россия прекрасно заходит в Африку с военной и дипломатической точки зрения, но при этом не может реализовать экономические потенциалы. Означает ли это, что Африку следует бросить, как ненужную и бесполезную игрушку? Нет, просто нужно понимать, что на текущем этапе России нужно присутствие в Африке, но крайне умеренное. А вот после 2030 года, весьма вероятно наступит черед и внешней экономической активности России и тогда Африка вполне может пригодиться и стать точкой притяжения экономических потенциалов.

Пока же готовится саммит «Россия-Африка 2022». МИД готовит дипломатическую повестку, Минобороны и ВПК готово провести выставку образцов вооружения, идут попытки растормошить Минэкономразвития на какие-то экономические предложения Африки, правда не очень и успешно. Но надежда всё же есть.