-Экипаж у нас дружный, спаянный.

 Есть свои долбни, но где уж без них! Сами со всеми познакомитесь, сделаете свои выводы. Только берегитесь боцмана - непредсказуемый тип.

Капитан Сердюк устроил мне, новому на корабле старпому, экскурсию по судну. Часа два мы лазали по самым тёмным закоулкам "Федько". Нырнули в машинное, поднялись на мостик, заглянули в кают-компанию, поинтересовались обеденным меню у носатого кока и посетили радиста, который всё время глупо хохотал. Морячки, занятые неотложными делами, поднимали головы, приветствовали капитана, а затем долго сверлили мою спину оценивающими взглядами. Меня немного насторожило то, что в глазах некоторых отчётливо читалось сочуствие, и, казалось, хотели они что-то сказать, но при капитане не решались.

Потом был обед, полчаса пустых разговоров, затем грузовой помощник объявил, что с трюмом покончено, и скоро займутся палубой. Сердюк благосклонно кивнул и предложил снова подняться наверх, продолжить занятия по матчасти теплохода.

Немного поплутав по переходам и приветствуя встречных (которые долго смотрели мне вослед), поднялись на левое крыло мостика. Тогда, в 82-ом, "Федько" уже не был последним словом кораблестроения, но всё же имел уважаемые габариты. Особенно, когда загрузка ещё не закончилась, и ватерлиния покоилась высоко над уровнем воды. Внизу, под нами, послышались крики, пёстрый морской мат и прочие, пока незнакомые моему уху шумы.

- Вот он, голубчик, Андрей Андреич, - сказал оскалившись капитан, и, перегнувшись через леера, крикнул:

- Андреич, что за шум?

- Да уродцы эти, докеры хреновы, огнетушитель спереть хотели.

Боцман вышел откуда-то снизу и, задрав голову, упёрся в меня взглядом.

- Здрасте! Вы наш новый старпом?

- Да!

- Бум знакомы, я боцманом тут работаю, Андреем Андреичем зовут. Детдомовский я. А родом из Раздельной. Тут недалеко. А Вы откуда? Как вам наша лайба? Вас Сергеем Николаевичем зовут? Видите, я знаю. Я всё знаю! Ну, мы ещё пообщаемся, труба зовёт!

Боцман ошарашил меня словесным потоком и переключился на капитана. Действительно, в нём что-то было необычным. В большинстве случаев его коллеги суровы и немногословны. А тут не успел увидеть - и сразу же за рассказы взялся. "Сказочник", - прозвал я его про себя, но намёка на опасность, обещанную кэпом, не обнаружил.

- Василий Владимирович, ну так что? Всё, есть новый старпом?

- Есть, есть, не волнуйся! - отвечал капитан.

- Ну так, а чё со старым делать? Каюту-то освобождать надо!

- Ну, Андреич, как обычно, не знаешь, что ли?

- Ага, понял.

Боцман исчез где-то под нами, а на мостик принесли кофе. Сердюк угостил меня импортным "Уинстоном" и закурил сам. Левое крыло выходило на причал на уровне пятого этажа хрущёвки. Двумя этажами ниже, на грузовой палубе послышались крики и вопли. Двое матросов за руки за ноги тащили связанного человека. Во рту его был кляп, голова неестественно закинута назад. За ними шёл потирая руки Андрей Андреич. Глянул на нас, показал пальцем на связанного, хохотнул и громко скомандовал,

- Всё, вперёд. Прощай, товарищ! И картинно отдал честь.

Матросики раскачали человека и на счёт три перебросили через фальшборт. Глянули вниз. Что-то сказали боцману. Тот тоже глянул вниз. Потом поднял голову к нам.

- Капитан, заминка вышла, на причал упал.

- Ну так спускайся, да скинь его. Да помой там, а то опять с милицией разбираться.

Кровь остановилась в моих жилах. На моих глазах за борт, на бетонный причал с высоты третьего этажа скинули человека. И произошло это с невероятной обыденностью. Ноги задрожали, забытая сигарета обожгла пальцы. Хотел что-то сказать, но глотку свело судорогой.

- Всё, - прервал паузу капитан, ваша каюта свободна. Вас проводят. Идите, располагайтесь. А про это - забудьте - новый старпом лучше старого.

Сердюк ободряюще потрепал меня по плечу и ушёл в рубку. В произошедшее не верилось. Что делать - не знал. Тогда не знал. А уже через три месяца сам принимал участие в розыгрыше, когда в Лиссабоне к нам на борт поднялся новый стармех, вместо старого, улетевшего на учёбу в Питер. Несчастное чучело летало за борт не раз, пока в Стамбульском порту не было изъято полицией, как улика преступления.

Байка основана на рассказах бывшего капитана черноморского морского пароходства, давно уже пенсионера, Недопуда Сергея Николаевича.

---

Тафарель