Эти глаза, напротив…

«Желтушный» Вовчик честно отболел и получил на руки справку, что нуждается в санаторном лечении на 24 дня. И был выписан в часть.

В родной бригаде ПЛ ему популярно объяснили, что путевки в Паратуньку выдаются или начальникам, индивидуально, или экипажи едут туда полным составом. А всякие «Красные звезды» в Ялте- это для москвичей. Вовчик не вписывался в схему. Ну, никак. Поэтому пришли к консенсусу: провести отпуск дома.

Дома было хорошо первые два часа. Потом стало скучно. Ну, напялил «гражданку», ну, прошел по поселку. Никого. В магазине на полках, как всегда, пусто, родная лодка на БС. И даже служить нельзя. Соседка, которая строила глазки, теперь дверь на цепочке держит, разговаривая. Заразиться боится, несмотря на то, что Вова здоров. Хотя ее понять можно. Желтуха была только у Вовы. И не дай бог, что с ней случись. Виновник явно «засветится». Вместе с нею. Сволочь начмед, всем уже растрепал о последствиях гепатита. Ну, доберусь я до тебя!

Пошел с утра отношения выяснять, а начмед в ординатуру убыл…

Короче, везде облом. Скучно. Второй день «отдыха» , несмотря на чтение классиков литературы, облегчения не принес. Вечер проходил одиноко и даже где-то страшно: пить –то нельзя! И крики самому себе:

- Я -мужчина! Пусть мне ничего нельзя , но я еще могу курить!- облегчения не приносили. Кури, не кури…

На третий день Вова пошел к политотдельскому комсомольцу и попросил ружье и патроны. На охоту сходить решил.

Е-мое! . А он же раньше только дорогу от пирса в казарму знал! А как вокруг базы интересно, а какая природа! Сопка , наверху которой ПВО-шники сидят, голубизной отливает, искрится. Сосенки зеленеют. Воздух чист, как хрусталь. Птички голосят: чайки, бакланы, вороны опять же…Хорошо!

Ольховник, который стланником называют, настолько переплелся ветвями, что идти можно только звериной тропой. А тропа снизу пробита, пригибаться приходится. Медведь ломился, пробил.…

А ну-ка спустимся к берегу…Лес- хорошо, но море нам ближе…

Ободранная тушка нерпы у кромки прибоя, которую клюют бакланы. Понятно, откуда у шофера хлебовозки меховая обмотка на руле. Маленькая нерпа, детеныш…Жалко. Сволочь водитель…

Так, а на кого охотится-то? На медведя страшновато.

Надо найти большую нерпу…Машины у Вовчика нет, поэтому шкура пойдет на коврик.

На всю однокомнатную квартиру хватит.

Солнце даже пригревает, хотя и начало ноября. Бухта уже покрыта толстым льдом. На льду- черные круглые полыньи. Рыбачил кто?

И вдруг в одной из полыней(полыньев?) появилась усатая морда лысого боцмана. Не хватало только медной серьги в ухе, а так вылитый дядя Ваня, который Вовчика на о. Русском учил есть вилкой, в три мальчишеских года отроду.. И правильно ее держать. А то Вовка ее в кулаке, как ложку зажимал. Папа с мамой не смогли справиться, а дядя Ваня смог. С серьгой ведь…И усами. Научил.

Так, стряхнуть наваждение, это нерпа, а не дядя Ваня! В дядю Ваню стрелять нельзя, а в нерпу можно. Но, блин, как же похожа!

Вова замер.

Нерпа огляделась, фыркнула и выбросила свое тело на лед.

Боже, что это было за тело! Величиной с шестивесельный ял! Какой коврик, на фиг, ковер 2х3! Коврище! И не надо в очереди в политотделе стоять!

Вовчик тихонько начал подбираться к нерпе. Ползком, по льду, делая паузы и замирая, когда она скашивала глаз в его сторону.

Нерпа грелась на солнце. Она наслаждалась этим процессом, как люди на пляже. Она задрала голову и хвост, лежа на брюхе. Точно, как лодка, с поднятыми носом и кормой! Нос- лицо боцмана, дяди Вани, а корма, то бишь хвост- русалкина! И на кончиках блестящей серебристой шерсти играло солнце…А черно- коричневые пятна мягко оттеняли этот здоровый блеск…

Вовчик подполз на расстояние выстрела. Хотя он это расстояние и смутно представлял. В одном стволе- «жакан», разрывная пуля. Стрелок Вовчик отменный. Сорок метров- только выбирать, куда бить. Иди сюда, коврик!

Вовчик прицелился в глаз. Ну, чтоб наверняка. Глаз большой, как яблочко на мишени. И на дяди Ванин вовсе не похож. У того глаза голубые были, слегка выцветшие от спирта…

- Так, голова нам ни к чему. нам шкура, на ковер…

Затаить дыхание…Слиться с ружьем… Дождаться паузы между стуком сердца…На выдохе… Послать пулю этот глаз, вместо «яблочка» мишени, сине- коричневого цвета, похожий на коровий, с золотыми искрами ободка «радужки», настолько осмысленный и красивый…

И тут нерпа посмотрела на Вову.. То ли льдинка под локтем хрустнула, то ли еще что…Или чутье у нее сработало, интуиция?

Глаз нерпы, который мгновение назад лучился золотом, теперь затуманился недоверием, страхом и обреченностью…И нега жизни ушла куда-то из него, вместе с золотым сиянием…

Она уже все поняла. В глазу это отразилось- предстоящее через мгновение прощание с солнцем и морем…И головой, от которой останется только кровавая каша с торчащими костями , перемешанными с шерстью…

И никаких глаз не будет.

Нерпа напряглась, намереваясь бросить тело к спасительной полынье, но понимала, что от пули уже не уйти…

Палец мягко тянул спусковой крючок…В голову лезли разные мысли:

-Нет, в америкосов проще стрелять, ядреными торпедами. Глаз не видно и фотографий в нагрудных карманах роб, где они с семьями и любимыми девушками…Только шумы какие-то… «Торпедные аппараты номер…Товсь! Залп!». Ну чего она ТАК смотрит?

Вовка уже убивал в своей жизни. У соседей деда, в кубанском колхозе, кролики сбежали, расплодились. Огороды сметали подчистую. С другом Серегой решили поохотиться. Вовка у деда патроны спер, Серега у отца ружье. Патроны были набиты на половину. Специально выбирались, чтоб звук тише был. А то придут взрослые на выстрел, по шее накостыляют.

Ага, сидит, сволочь кроличья. Жует что-то. Серега картинно встал на колено и выстрелил. Звук был негромким, зато струя огня из дула впечатляла.

Жует. Не попал.

Вовка выстрелил стоя. Жует.Что такое?

Это потом стало понятно, что патроны холостые. А кролика они все же спугнули. И били по кустам, куда он убежал, палками. Длинными. И убили. И у беленького симпатичного кролика на носу висела капелька ярко-алой крови. И он подергался, а потом затих…И Вовчик с Серегой долго плакали, им лет по семь было, а потом кролика похоронили. И крестик из веток, перевязанных травинкой, там же, в огороде, поставили…Над могилкой…И по шее им накостыляли, за ружье.

Вовка оторвал глаз от прицела , полюбовался нерпой и кашлянул. Нерпа подпрыгнула, проломила лед вокруг полыньи, и скрылась. Только льдинки, колыхающиеся в полынье, и мелкая разведенная волна, напоминали о ее недавнем присутствии. Вода успокоилась.

Вовчик встал, плюнул, выматерился, разрядил ствол в воздух. Ствол- это как кинжал: достал из ножен- режь, положил палец на курок- стреляй. Или в руки не бери.

Отряхнул снег с колен и локтей. Посмотрел на Солнце, улыбнулся. Бабахнул по желтому гиганту из второго ствола, дробью, - все равно не долетит…

Перезарядил двустволку.. Пальнул дуплетом по воронам, стараясь не попасть, и поплелся домой…Свежие медвежьи экскременты на тропе придали ему хорошее ускорение, выбросили адреналин и погасили ненужные и несвоевременные мысли о смысле жизни…»Жаканов» в запасе больше не было, одна мелкая дробь…А если косолапый рядом? И только подумал, как что-то затрещало в лесу…Бег был быстр, долог и искренен…

А в квартире пусто, жена в Киеве. А лодки с друзьями – на БС. А ретранслятор телевизора опять отключен, пусть и две программы. И классики уже в горле сидят, как и авторы детективов. И понял Вова- надо ехать на материк.

А то с ума сойти можно…

---

А. Данилов