Путь Воина (гл.I Штрафник)

133 8397

«Трус. Патологический трус. А ещё командир называется!»— Виктор презрительно сплюнул в сторону командира взвода, который лежал на самом дне воронки, и испуганно жался к земле, закрыв голову ладонями, при каждом звуке взрыва. А бомбы уже несколько минут как рвутся на таком отдалении, что осколки даже при большом желании не долетят до них.

Виктор перевернулся на спину, и заложив руки за голову, стал смотреть на небо. Тем более, подать команду: «Отбой воздушной тревоги», некому. Этот трус ещё не скоро очухается.

Это небо лета сорок третьего года ничем не отличался от других дней, за исключением того, что несколько минут назад оттуда сыпались на головы курсантского батальона, смертоносные бомбы. А теперь такое чистое безоблачное голубое небо, будто и нет войны. А на Викторе, вовсе, не пропахшая потом и гарью курсантская гимнастерка, а его любимая, в голубую полоску, рубашка с засученными рукавами, на ногах - лёгкие парусиновые туфли. Лежит он сейчас на пляже у водной станции «Динамо». Кругом тишина — только слышны отдаленные машин, гудки, разговоры людей. Вон кто-то, кажется, его зовёт...

— Ты чего разлёгся как на пляже, Кошелев?

Черт! Это оказывается лейтенант его зовёт со дна воронки.

— Самолёты улетели?

— Давно! А вы не заметили, товарищ лейтенант?— спросил насмешливо в ответ, Виктор.

— Да, тут... Это... Меня землей присыпало...— лейтенант встал, и начал отряхивать гимнастерку от пыли. Постепенно к нему возвращались присущая ему надменность и позерство. Он поправил портупею, похлопал по кобуре с пистолетом, снял и снова надел фуражку.

— Товарищ курсант! Встать! Подайте команду взводу: «Отбой воздушной тревоги! Строиться у дороги! Командирам отделений проверить личный состав и доложить о потерях!» — сказал лейтенант визгливым голосом. — У меня голоса нет. Пыль забилась.

«Совесть у тебя забилась, а не пыль», — подумал Виктор. Он поднялся к краю большой рваной воронки, куда они спрыгнули с лейтенантом во время бомбежки, и зычным голосом повторил команду лейтенанта. Под внезапную бомбежку они попали со взводом, когда возвращались из подмосковного полигона. Скоро предстоят выпускные экзамены, и на фронт...

Но похоже, что нескольким курсантам это уже не грозит. По докладам получается, что для четверых курсантов война уже закончилась. Одного из них, даже не смогли найти — только по разорванному курсантскому планшету и опознали — прямое попадание. Трое с тяжелыми ранениями, один контуженый, и десять с легкораненых.

Подай лейтенант команду своевременно, удалось бы избежать таких потерь. Вместо этого он первым спрыгнул на дно воронки, и лежал там всхлипывая с причитаниями. Правда, видел это только курсант Кошелев, спрыгнувший туда же.

После возвращения в расположение училища, командир взвода, помня о своём позорном поведении во время бомбежки, стал придираться к Виктору. То сделает замечание, что опоздал в строй, то за «неправильно» заправленную кровать, то за расстёгнутый воротник, то за успеваемость... Всячески пытался найти повод для наказания. А вчера произошёл инцидент, повлиявший на дальнейшую судьбу Кошелева.

После занятий - практически, подготовки к выпускным экзаменам - Виктор зашёл в медпункт. Во время той злополучной бомбежки, он повредил голень правой ноги. Была небольшая царапина, а сейчас нагноилась. Хотел, чтобы медсестричка посмотрела, перевязку сделала. К этой медсестре имел виды командир взвода. Видимо, на это время было назначено свидание у него. Кошелев, только вышел из медпункта, как лейтенант, в буквальном смысле, набросился на него. Увидев, что Виктор выходит из дверей медпункта, подскочил к нему, сверля глазами.

— Ты что здесь делаешь, курсант? Почему не в казарме?

— Я на перевязку приходил, товарищ лейтенант.

— Кто разрешил покинуть расположение? Знаю я ваши перевязки! К Валечке решил подкатить, да?

Лейтенант схватил курсанта за грудки, и прижал к стене, дыша перегаром. От возмущения, Виктор, с силой оттолкнул командира. Тот, зацепившись каблуком об кочку, полетел кубарём в траву.

— Что?! На командира руку поднял? Да я тебя под трибунал! Я тебя сгною! — визжал некрасиво лейтенант, пытаясь подняться.

Виктора арестовали. Беседа с особистом вышла жесткая. Нападение на командира. От трибунала может спасти только чудо.

И чудо случилось. Начальник училища своим приказом, за нарушение воинской дисциплины, направил его в штрафную роту. На фронт. Пусть в качестве рядового красноармейца, зато на фронт. Жаль, что так получилось - не успел выпуститься офицером.

Виктор ехал в теплушке, вместе с такими же штрафниками, на фронт, вновь и вновь прокручивая в голове сложившуюся ситуацию. Он пригорюнился, но духом не пал. Где наша не пропадала!

В теплушке, кроме него, было ещё человек двадцать пять. Сопровождал их старший лейтенант с тремя красноармейцами. Перед посадкой предупредил, что в случае побега - расстрел. После этого больше не показывался всю дорогу. Лишь однажды вмешался, когда на Виктора наехали двое из числа уголовников за место в нарах.

— Брысь отсюда, воин! Мы тут будем ехать с корешами. Тебе, вон, на третьем ярусе место освободили.

— С чего это вдруг? Мне и самому нравится это место. Тем более уже сутки еду...

— Нам нужен этот угол. Сейчас ещё один кент подтянется. Займёт твоё место. Давай, давай! Собирай манатки!

Видимо, уголовники решили обособиться в этом углу, или что-то затевали. Но Виктор был не робкого десятка. Видя такой оборот дела, даже не вставая с нар, врезал ногой в грудь нависшего над ним наглеца. Тот улетел на противоположные нижние нары. Второй выхватил из-под рукава нож, но был перехвачен штрафником со второго яруса. Он крепко держал за запястье уголовника, не давая шевелиться. Затем аккуратно забрал нож.

— Не балуй! — сказал он. Это был крепкий, деревенского вида мужик. Не сказав больше ни слова, отвернулся и снова засопел.

— Ну, ты не жилец, воин, — сказал Виктору, оставшийся без ножа уголовник.— Мы с тобой ещё посчитаемся.

Затем повернулся к мужику и сказал:

— Эй, ты, фраер! Отдай перо!

Штрафник даже не повернулся — вот, железные нервы — лишь буркнул:

— Отдам, как доедем до места...

Об этом происшествии узнал старлей. Видимо, был тертый калач. Он не стал устраивать разборки, а просто подозвал к себе главного среди уголовников.

— Так, Шустрый, назначаю тебя охранником Кошелева. На всём пути следования эшелона. Если с ним что-нибудь случится, то первым шлёпну тебя, а затем остальных твоих корешей, за попытку к бегству. Все присутствующие здесь это подтвердят! Так что забудьте свои уголовные замашки, и приготовьтесь искупить свою вину кровью на поле боя! Понятно я изъясняюсь?

— Понял, гражданин начальник!

После этого разговора, уголовники больше не доставали Виктора. Благополучно доехали до конечной станции.

Там их встретил командир роты. Это был высокого роста, сухощавый, с жилистыми загорелыми руками капитан. В нем чувствовалась большая физическая сила. Имел привычку растирать, разминать левую кисть, левая щека непроизвольно дергалась во время разговора - последствия ранения и контузии. Голос был осиплый - видимо, надорвал голосовые связки, от постоянного крика на поле боя.

— Товарищи бойцы! Вы прибыли вверенную мне отдельную штрафную роту в качестве пополнения. Нам предстоит совместно идти в бой. Мы - отдельная боевая единица для выполнения особых заданий командования. Имейте в виду, что моя рука не дрогнет, если кто струсит в бою. И пули в спину я не боюсь. Есть кому прикрыть. Так что, хотите вы, или нет, но судьба распорядилась воевать вместе. Я ваш командир, потому для вас теперь бог, царь, пахан и мамка родная в одном лице. Вопросы есть?

— Когда кормить будут, гражданин начальник? — выкрикнул кто-то из прибывших.

— Во-первых, здесь нет «гражданина начальника». Обращаться ко мне «товарищ капитан». Есть постоянный состав роты, есть переменный состав - то есть, вы, товарищи бойцы! Во-вторых, после прибытия в расположение роты, вас отведут на помывку, проверят на наличие вшей, выдадут обмундирование - у кого нет. А затем будет готов ужин - покормят.

На фронте было некоторое затишье, и Виктор, вместе со своим новыми боевыми товарищами, целую неделю просидел в окопах, прежде чем отправили на первый бой. Ему даже понравилось. Командир отличный мужик, зря не орет, не придирается. Полевая кухня кормит лучше чем в училище.

Свой первый бой Виктор запомнил на всю жизнь. Роте предстояло взять безымянную высоту на пути продвижения полка. Эту высоту подразделения пехотного полка штурмовали дважды - результат был плачевный. Так что, шансов взять укреплённую высоту у штрафной роты было мало. Тем не менее задача поставлена - надо выполнять. Командир роты построил их перед боем, и сказал:

— Товарищи, красноармейцы! Поставленную командованием задачу о взятии высоты необходимо выполнить. Некоторые из вас идут в бой впервые. И поэтому главное для вас: «Делай как я» — ни отставать, ни трусить. Бегу я - бегите и вы, упал - падаете, но ползёте вперёд. Сейчас начнётся артподготовка. С её началом, мы должны как можно ближе придвинуться к окопам. После прекращения огня артиллерии, по моей команде все поднимаются и бегут! Вперёд, а не назад! Кроме артиллерии, другой поддержки у нас не будет!

Стало немного грустно от этих слов. Не только Виктору, но и бывалым воякам, по глазам видел.

Началась артиллерийская канонада. Виктор, вместе с бойцами роты, пробежал некоторое расстояние, закрытое от противника, затем упал, и пополз. Чем ближе подползал, тем страшнее становилось: а вдруг артиллеристы ошибутся, и накроют своих же?! Но увидев, что вместе с ними, в метрах десяти, ползёт и командир роты с решительным лицом, Кошелев немного успокоился. До окопов оставалось около ста метров. Немцы их пока не видят - сидят в укрытиях. Снаряды рвутся со страшной силой. Дальше уже нельзя ползти. Капитан перевернулся на спину, и дал красную ракету. Артиллерия перенесла свой огонь вглубь обороны противника.

— Рота! За мно-ой! В атаку! Впере-еёд! — кричал командир роты.

— Урра-аа! — кричали все, и Виктор вместе со всеми.

Они бежали в сторону врага, не чувствуя ног под собой, хрипя, задыхаясь в крике. Виктор, оглянувшись назад, увидел на лицах бойцов звериный оскал, какую-то безрассудную решительность, и ... споткнулся. Его сдёрнула наверх за шиворот чья-то сильная рука, и крикнул в ухо:

— Не оглядывайся! Вперёд!

Немцы уже «проснулись», но Виктор вместе с капитаном, а это он его поднял на ноги, уже ворвались в окопы. Он краем уха слышал, как с фланга ударила немецкая «швейная машинка» - ручной пулемёт MG-42. Но и он захлебнулся, одновременно со взрывом гранаты. Виктор тоже кинул гранату в окоп, затем вторую, не давая высунуться немцам. Затем, и сам спрыгнул в траншею.

За поворотом заметил, что гитлеровец пытается установить ручной пулемёт на бруствер. Виктор прицелился, и выстрелил из винтовки, попав ему прямо в лицо. Побежал по окопу в сторону убитого, навстречу выскочил второй немец, сходу проткнул его штыком, хотел бежать дальше, но ... застрял. В буквальном смысле, не смог выдернуть штык из тела убитого. Потом ему бывалые солдаты объяснят: что нужно делать выпад расчетливо, нельзя колоть штыком на всю длину. Но это придёт с навыком, если жив останешься.

Виктор оставил свою винтовку, схватил лежащий на бруствере ручной пулемёт, закинул ремень на шею, и нырнул за следующий поворот окопа. Увидел группу немецких солдат, пулемёт в руке задергался, изрыгая смертоносные выстрелы. Готовы. Следующий поворот - ещё два противника отправлены к германским праотцам. За следующим поворотом были уже наши бойцы. Высота была взята.

— Командирам взводов, проверить личный состав! — послышался осиплый голос командира роты.

— Командирам взводов, проверить личный состав! — понеслась команда по цепочке вдоль траншеи.

— Командирам отделений...— дальше слышались команды.

Из ста двух человек, рота потеряла половину убитыми и ранеными. Немцы уже очухались, и готовились в атаку с целью вернуть утерянную высоту. А подкрепления для штрафников ещё не было. Некоторые легкораненые приняли решение остаться на высоте, а не уходить в тыл.

Командир роты подошёл к Виктору, и спросил:

— Как ваша фамилия, боец?

— Красноармеец Кошелев!

— Благодарю за умелые действия, Кошелев! Молодец! Вы расчистили целый сектор, чем помогли роте избежать ненужных потерь. Представлю вас к награде после боя! А теперь надо занять оборону до прибытия подкрепления. Вы знаете трофейный пулемёт, видел как вы им управляетесь. Предлагаю переместиться на правый фланг, и обустроить там разрушенное пулемётное гнездо. Помощника я вам выделю.

Немцы пошли в атаку. Кошелев из немецкого пулемёта MG-42 обстреливал указанный командиром сектор. Первую атаку им удалось отбить довольно удачно - потерь не было. Немцы, оставив на поле боя множество убитых, откатились назад. Виктор уверенно вёл стрельбу из пулемёта. Этот пулемёт ему был знаком по училищу - пригодились знания.

MG-42 был принят на вооружение Вермахта, взамен устаревшего MG-34. Характерной особенностью пулемёта была более высокая скорострельность, и поэтому к нему прилагались сменные стволы. Ствол быстро перегревался, и нужно было менять через каждые три ленты, а это примерно 150 выстрелов. Сменные стволы Виктор обнаружил недалёко в деревянном ящике.

Вторым, в расчёт пулемёта, капитан приставил к нему одного из уголовников - того, кто бросался с ножом на Виктора в теплушке. Но об этом капитан не знал, а Виктору было не до разборок сейчас. Да, этот малый оказался не таким уж плохим - было больше форсу тогда, перед корешами, чем реальные угрозы и опасность от него. Во время боя, Василий - так он представился - резво подавал ленту, следил чтобы не захлестнулась, помогал менять стволы.

Вторая атака гитлеровцев началась классически: сначала был обстрел позиций обороняющихся из минометов, а затем пошли в атаку, волнами. Виктор вёл стрельбу практически безостановочно. Секунд десять занимала замена ствола, пару-тройку секунд - замена ленты. Боеприпасы немцы оставили достаточно, тем не менее стрельба велась короткими очередями - надо экономить - кто знает, сколько ещё придётся...

Вдруг, Виктор почувствовал сильный удар в плечо, который отбросил его на противоположную стенку траншеи. Он сполз на дно окопа на ослабевших ногах, и потерял сознание.

Очнулся он уже в медсанбате, куда его вынесли с поля боя санитары и Василий. Высоту пришлось оставить, поэтому обещанную капитаном награду он не получил. От роты осталось только четверть.

Ранение было достаточно серьезным, пуля попала ему в верхнюю треть плеча, задела кость, была большая кровопотеря. Из медсанбата Виктора направили в тыловой госпиталь, там хирурги подлатали ему руку, да так хорошо, что через полтора месяца, он докладывал о своём прибытии, для дальнейшего прохождения службы, командиру роты.

Капитан был очень рад встрече. Сообщил, что представление о его реабилитации в связи с ранением, рассмотрено. Со дня на день ждёт приказа. Так что теперь боец Кошелев чист перед законом.

— Виктор, пока вы отсутствовали, я изучил ваше личное дело. Вы - практически, готовый офицер. Предлагаю перейти в постоянный состав роты. Готов назначить вас временно исполняющим обязанности командира взвода. Скоро прибудет пополнение - надо их быстрее ставить в строй. А офицерское звание получите после. Ходатайство я подготовлю после пару боев.

Виктор уже думал, что будет делать после реабилитации. Благо, времени на размышления было много, пока валялся в медсанбате, потом в госпитале. То, что он подлежит реабилитации после ранения, он не сомневался. С одной стороны, он уже привык к этой роте, и командир отличный, и сдружился с некоторыми бойцами. Вон, Василий, чуть ли не каждый день прибегал, пока Виктор был в медсанбате. С другой стороны, ему хочется вернуться в училище - сдать экзамены - получить офицерское звание. Зря что ли учился?! А то, что предлагает капитан - заманчиво, но вряд ли осуществимо. После пару боев... В них ещё надо выжить.

— Спасибо, товарищ капитан, за доверие! Но я, пожалуй, вернусь в училище, сдам экзамены, завершу обучение. Будучи в госпитале я писал начальнику училища с просьбой принять меня обратно. Перед выпиской пришёл положительный ответ, — сказал Виктор.

— Что ж, воля ваша! Я не в обиде! Только жаль терять такого бойца, — сказал капитан, крепко пожимая руку Кошелева. — Желаю успехов! Боевых успехов, до победного конца войны!

(продолжение следует)

Рамзан Саматов 

Спасибо за просмотр!

Конашенок попытался улететь в Армению, но был задержан в аэропорту Пулково, а позже, заикаясь от страха, записал видео, где принёс свои «глубочайшие извинения»

Сегодня и вчера стримеры наперебой извиняются за свои слова в прямом эфире, сказанные сразу после теракта. Одна женщина из Липецкой области в эфире говорила, что в Москве убили всего 113 человек, а на...

Они ТАМ есть: «Солнышко моё…»

Ни Марина, ни муж ее Виталий не поддерживали майдан. Это было бы смешно, живя в русском городе, имея нормальное образование, верить в секту, носящую кругами гробы на майдане. Они, как и...

«Крокус-покус» Агаларовых: здание в кадастре не числится, а работали дети и самозанятые

Многие наверняка обратили внимание на школьников, выводивших людей из «Крокус Холла» в ходе теракта 22 марта. Они прославились на всю страну и получили уже немало наград. Правда, юридич...

Обсудить
  • Рамзан,спасибо,классный рассказ.Буду ждать продолжение. :thumbsup:
  • читается интересно.. :pray:
  • :thumbsup: :thumbsup: :thumbsup:
  • :thumbsup:
  • Хороший рассказ.Есть правда несколько ошибок из серии он,она,оно.