Время — вечный лекарь. Часть 2. Глава 13

Предыдущая глава (чтобы освежить память)

В это же время в Санкт-Петербурге. Подполковник Громбашевич возвращается в Талдык.

Подполковник Громбашевич задержался с отъездом из Санкт-Петербурга еще на сутки в связи с тем, что был удостоен Высочайшей аудиенции у Государь-Императора Александра III. Августейшая особа выглядела неважно, если не сказать плохо. Он то и дело прохаживался по залу держась руками за поясницу. Наверное давали знать травмы полученные во время покушения на него и последующего крушения поезда, в которое он попал вместе с семьей в октябре 1888 года. Импepaтop, будучи нaдeлeнным нeoбыкнoвeннoй физичecкoй cилoй и нeвepoятнoй paбoтocпocoбнocтью, в юнocти мoг cлoмaть пoдкoву и пaльцaми coгнуть мoнeту. Говорят, во время того крушения, Александр, до прибытия помощи, держал на своих плечах обвалившуюся крышу вагона, чтобы не пострадали близкие. Возможно это и было толчком к появлению болезни.

Император, держал свою могучую фигуру слегка согнутом положении. Было видно, что болезнь доставляла ему неимоверные страдания, но тем не менее, он нашел в себе силы дать высокую оценку деятельность подполковника по укреплению южных рубежей империи. А потом почти без паузы вдруг вспомнил, что его отец Александр II принимал в этом же зале писателя Достоевского и даже знакомил его с семьей. Громбашевич не знал, что и сказать. Говорят, Достоевский в молодости был приговорен к казни, лишь в последний момент казнь была заменена на каторжные работы. «Почему он вспомнил про Достоевского?» — подумал Бронислав Леонидович, переминаясь с ноги на ногу от волнения. Подполковнику было известно, что Александр III нe oдoбpял peфopмы oтцa, потому как видел, что пpoцвeтaлa канцелярщина, волокита, a в пpaвитeльcтвe взяточничество, стяжательство, и чтo нapoду живeтcя oчeнь тяжeлo. Oн cчитaл, чтo идeaльный уклaд жизни в Poccии дoлжeн быть пaтpиapxaльнo caмoдepжaвным, чтoбы paзвивaлиcь peлигиoзныe цeннocти.

— Господин подполковник, вы читали его «Дневник писателя»?

— Нет, Ваше Императорское Величество, — сказал смущаясь Громбашевич. — Не читал...

— Очень даже рекомендую. Там, знаете ли, весьма ценные мысли по поводу наших отношений с Англией имеются. Вот послушайте...

Император взял с рабочего стола томик в темном переплете и открыв страницу наугад, видимо там была закладка, начал читать: «— Ну а Англия? Вы упускаете Англию.

— «Англии бояться — никуда не ходить», — возражаю я переделанною на новый лад пословицей. Увидав наше стремление в Азию, она тотчас взволнуется. Да и ничем новым она не взволнуется, ибо всё тем же волнуется и теперь. Напротив, теперь-то мы и держим ее в смущении и неведении насчет будущего, и она ждет от нас всего худшего. Когда же поймет настоящий характер всех наших движений в Азии, то, может быть, сбавит многое из своих опасений... Впрочем, я согласен, что не сбавит и что до этого еще ей далеко. Но, повторяю: Англии бояться — никуда не ходить! А потому и опять-таки: да здравствует победа у Геок-Тепе! Да здравствует Скобелев и его солдатики, и вечная память «выбывшим из списков» богатырям! Мы в наши списки их занесем.»

Александр III захлопнул книгу и снова обратился к подполковнику. В этот момент глаза императора светились искрами гордости, даже казалось, что он забыл на время про свою болезнь.

— Ну? Каково, а? «Англии бояться — никуда не ходить!»

— Да, Ваше Императорское Величество. Не боимся Англии! Еще два месяца работ и мы выйдем на Алайскую долину. Тогда нам сам, простите, черт не страшен, не то, что Англия.

Александр басовито засмеялся. И тут же дверях зала появился зеленый мундир камергера царя.

— Ваше Величество, простите, пора... Прибыл доктор из Берлина. Профессор Лейден.

Император оживился, услышав известие, но попрощался с подполковником в своей манере — размеренно, учтиво и по-отечески, пожаловав Брегет на золотой цепочке с ключом.(63)

После аудиенции у царя Громбашевич снова посетил Генеральный штаб, чтобы получить последние указания. Так совпало, что он, сам не ведая того, получил распоряжения относительно дальнейших действий для агента разведки Абдаллы. Слух о передвижении Яна от Египта до Афганистана шел впереди него самого. В Штабе еще не знали, что он уже прибыл в расположение хозяйства Громбашевича, но догадывались о скором появлении.

— Вместе с ним идет английский офицер, — сказал дежурный генерал, разговаривавший с подполковником. — Цель его не до конца ясна. Возможно, всего лишь разведка, а возможно и диверсия на вашем участке. Так что будьте бдительны.

— А кто этот агент? — спросил Громбашевич.

— Вы его узнаете... — ответил многозначительно генерал.

— Да, вот еще что... В любом развитии ситуации не следует раскрывать нашего агента. Пусть для англичанина так и остается Абдаллой.

— Какие будут распоряжения относительно Абдаллы и англичанина.

— Я полагаю, что ему следует вернуться в Англию. Отпустите их. Но снабдив англичанина ложной информацией. Или, скажем так, не совсем достоверной информацией.

— Ясно, Ваше Превосходительство! Позвольте идти?

— Ступайте...

Подполковник мерно покачивался на рессорных дрожках любуясь открывающимся видом гор. Северный склон перевала поражал своим крутым серпантином, с которого открывались впечатляющие виды на Ферганскую долину. Редкой особенностью перевала Талдык является и то, что движение через него возможно круглый год, несмотря на большую высоту, чем воспользовались инженера и саперы при обустройстве дороги. Чем ближе он приближался к месту дислокации своих подчиненных, тем учащеннее билось сердце. Причиной была не только горная высота, но и беспокойство за своих людей: «Как они там без него?» И будто в ответом на мысли вдалеке прозвучал мощный взрыв, многократным отзвуком пронесшийся по горам.

— Что такое? — спросил вслух подполковник.

— Не могу знать, вашсокбродь... — ответил солдат-кучер не оборачиваясь. — Наши, видать, балуют!

— Нет, это слишком сильный взрыв. Не могли мои такой сильный заряд заложить. Ну-ка, поторопи лошадей, Матвей!

— Слушаюсь, вашсокбродь! А ну пошли, родимые! Но-оо! Но, пошла!

В лагере стоял неимоверный ажиотаж вследствие взрыва динамита. В результате погибли солдат-часовой, охранявший склад со взрывчаткой и водовоз вместе со своим ишаком. Расследование происшествия взял на себе только что прибывший командир. Взрыв снес половину скалы в нише которого был оборудован склад и перегородил довольно большое пространство дороги.

— Тут пахнет не только запахом взрыва и гари, но и предательством и диверсией, — заявил Громбашевич и, первым делом, приступил к опросу возможных очевидцев.

Но их почти не было — все были заняты своим делом. Единственный человек, который мог пролить свет в этой ситуации был Ян Мицкевич, но он был уже задержан и сидел в арестантской.

— Он мне сразу не понравился, вашсокбродь! — воскликнул усатый фельдфебель. — Ходил тут всё, что-то вынюхивал.

— Приведите его ко мне! — приказал подполковник.

— Мало вероятно, что это Мицкевич мог сделать. — высказал свое мнение штабс-капитан Суржанов. — Это я его от греха подальше отправил в арестантскую.

— Так это Ян Мицкевич, что ли?! — удивился Громбашевич.

— Во всяком случае, Ваше Высокоблагородие, он так представился. Только вы можете подтвердить его личность. Он больше недели уже здесь.

В сопровождении двух солдат к юрте командира сапёров привели Мицкевича в запыленной, местами обгоревшей одежде. Бывшие сокурсники молча сжали друг друга в крепком мужском объятии. Громбашевич слегка отодвинул Яна и придерживая его за плечи пристально посмотрел в глаза.

— Постарел что ли?! Или нет, скорее, возмужал!

— Здравствуй Бронислав! Ты тоже не молодеешь!

— Ну, пойдем! Пойдем ко мне в юрту!

Громбашевич в своих взглядах и в жизни придерживался мусульманских традиций: проживал в юрте, питался восточной едой, вне службы одевался как киргизы, имел внебрачную связь с киргизкой Шарапат, имел от нее дочь, которую, покрестив под именем Мария, отдал в пансион. Вот и сейчас, расположившись на застеленных прямо на полу коврах, пригласил присесть и Мицкевича.

— Первым делом хочу тебя поздравить, Ян. Привез их столицы депешу, что тебе присвоено звание штабс-капитана.

— Благодарю!

— Ну рассказывай, что тут случилось? Чтобы тебе легче было изъясняться скажу, что знаю о тебе все. Ну, или почти все. В Петербурге склоняются к мысли о том, чтобы тебя отпустить снова в Англию. А где, кстати, твой англичанин?

— Во-первых, хочу попросить прощения, что не смог предотвратить взрыв. У тебя в расположении работал английский агент и диверсант под видом водовоза-арбакеша.

— Ах, это тот индус?!

— Да, Кирпал Сингх... Тайный агент английского шпиона Ричард Бартона — отца нынешнего моего протеже Джорджа Бартона. Сам Джордж остался в долине на той стороне, в связи с полученной травмой. Он дал мне для связи вот этот перстень. Оказывается он когда-то принадлежал Кирпал Сингху, но в знак благодарности за спасение во время восстания, сикх подарил его англичанину. Интересы англичанина простирались и до этих мест. Поэтому он за многие годы вперед отправил Кирпал Сингха в эти края, чтобы он мог ассимилироваться с местным населением. Тем более инвалид ни у кого не вызывал подозрения.

После той ночной встречи Ян договорился с Кирпалом, что в дальнейшем будут встречаться в этом же месте каждый вечер. У сикха была давно созревшая идея каким образом остановить строительство дороги.

— Я давно приметил расщелину в скале, — сказал Кирпал Сингх. —Мимо которой пройдет отрезок дороги. Если туда заложить взрывчатку, да побольше, произойдет обвал, создав из пологой отвесную скалу. Это место невозможно будет обойти ни слева — там пропасть, ни справа — там гора. Сходите туда днем — сами увидите.

— Хорошо, предположим твоя идея осуществима, но как мы туда незаметно перенесем взрывчатку. Это во-первых. А во-вторых, как мы потом уйдем без вреда для себя.

— Я уже натаскал туда почти ящик динамита. Для верности надо еще столько же. И надо поднять на скалу и установить внутри расщелины. С моими ногами, как видите, это невозможно осуществить. Еще нужен бикфордов шнур необходимой длины, чтобы мы могли убраться на безопасное расстояние. Если план удастся, то погони можно не опасаться — путь будет отрезан.

— Идея хорошая, Кирпал Сингх. Только надо сделать расчеты. Сделать наобум, значит потерпеть фиаско. Тут надо посоветоваться с инженерами. Я знаю как это сделать не вызывая подозрений. Завтра посмотрю это место.

— Хорошо, господин. А то мне надоело уже здесь. Еще сэр Ричард обещал меня забрать в Англию. Теперь уповаю на младшего Бартона.

— Да, да, конечно, Кирпал Сингх. Мистер Бартон дал мне неукоснительные указания забрать тебя с собой. Так что не волнуйся относительно этого.

На следующий день Мицкевич поделился с Суржановым секретом о том, что встретился с английским агентом, работающим на перевале. Имени агента он стал пока раскрывать, опасаясь, что того могут сразу арестовать. А у Яна были свои планы на этот счет: живой сикх его гарантия доверия от Бартона. Если он вернется без него, то будет трудно привести доказательства, что задание выполнено. Совместно с инженером Бураковским провели осмотр расщелины той скалы, взобравшись на вершину, а также перейдя на другую сторону. Со стороны Алайской долины скала была более показательна. Обследовав всесторонне, инженер пришел к выводу, что скалу действительно придется взорвать. Иначе не сейчас, так через сколько-то лет может самостоятельно лечь на дорогу. Только взрывчатку нужно заложить не в расщелину, а с обратной стороны, пробурив в камне шурфы. Тогда скала ляжет в нужно направлении, освободив широкое пространство.

— Вот видите, господин штабс-капитан? — спросил Бураковский Суржанова, откалывая небольшим кайлом некрепкие породы от массива скалы. — Как раз на уровне строящейся дороги есть излом и лучом расходящиеся мягкие известковые породы. Если здесь заложить динамит, то скала упадет параллельно дороги. И возможно даже расколется на несколько частей.

— Да, скала довольно-таки большая, — штабс-капитан, запрокидывая голову. — А есть вероятность того, что все-таки пойдет не так? Ведь если весь этот массив упадет на место будущей дороги и увлечет за собой камнепад, то вызовет остановку работ на несколько месяцев, если не больше.

— Ну мы с коллегами-инженерами еще раз осмотрим, сделаем расчеты и скажем свое окончательное мнение.

— Хорошо, господин Бураковский. К приезду подполковника Громбашевича жду вас с результатами.

— А что будем делать с этим ящиком динамита? — спросил штабс-капитан Суржанов у Мицкевича, когда Бураковский отошел от них.

— Я предлагаю пока оставить все как есть, господин штабс-капитан. Чтобы не вызывать подозрений у агента. Здесь посторонние люди не ходят. Вы пока со своей стороны проведите расследование, каким образом со склада пропадает взрывчатка. Она ведь у вас на особом учете?! Я тоже подключусь. Возможно у агента есть сообщник.

Кирпал Сингх был уже в условленном месте, когда туда подошел Ян, насвистывая мелодию из популярной оперетты. Судя по тому, как сикх не находил себе места в ожидании, было ясно, что ему не терпится узнать новости. Мицкевич рассказал вкратце результаты обследования подозрительной скалы. Но вовсе не то, что они решили с Суржановым и Барковским, а именно то, что хотел услышать Кирпал Сингх.

— В общем, твоя идея подтверждается, — сказал Ян. — Только взрывчатки надо больше.

— Это не проблема, господин. Я могу почти каждый день по одному брикетику динамита брать.

— Это долго, Кирпал Сингх! — провоцировал того Ян. — Время идет. Скоро должен вернуться командир саперов, тогда у меня могут быть проблемы. Он модет меня узнать. Надо сразу и много динамита. Два ящика можешь попросить?

— Это дорого, господин. У меня нет столько денег.

— Я тебе дам золотые монеты.

— О, тогда можно без проблем, — у сикха блеснули глаза в вечерней темноте. — Надо пять монет.

— Хорошо. Держи вот три монеты. Скажи, что остальные получит после. А кто он, кстати?

— Фельдфебель Аристов. Он складом заведует. Я говорю, что мне надо рыбу глушить в озере. Делает вид, что верит.

— Это который фельдфебель? Маленький такой, вертлявый?!

— Нет, тот который здоровый и усатый.

— Ах, да! Помню, как он меня встретил здесь в первый день.

На следующий день, ближе к полудню, когда все остановились на обеденный перерыв, арбакеш подогнал свою арбу к складу с динамитом. В это же время появился и фельдфебель Аристов. Он приказал часовому открыть замок, кинув ему ключи под ноги, хотя по инструкции должен был делать это сам. К слову сказать фельдфебель никогда не пользовался авторитетом среди солдат, но подчиненное положение обязывало исполнять приказы.

— В общем, Мордвинов, отпустишь ему два ящика с динамитом и закроешь склад, а я пойду пообедаю. Да смотри у меня! Ничего больше не бери!

— Дык, это, господин фельдфебель, наряд на выдачу надобно...

— Поговори еще мне! Сказано выдать, значит выдай!

Аристов грозно посмотрел на Мордвинова и круто развернувшись зашагал в сторону кухни. Часовой подобрал ключи, медленно вставил ключ в замок, открыл дверь, зашел внутрь и..., упрямо мотнув головой, повернулся обратно. Но в дверях уже стояла коротконогая фигура Кирпал Сингха.

— Давай, давай! — сказал он. Сикх плохо говорил по-русски, но хорошо понимал.

— Чего давать? — взбычился Мордвинов. — Тоже мне раскомандовался! А у тя наряд на выдачу есть? А ну выйди отседова!

— Давай, давай, Иван!

— Я те не Иван, а Егор Семеныч буду! Понял?! А ну-ка выйди, сказал!

— Динамит давай! — сикх тоже заупрямился. — Фелфебел сказать!

— Сказать, сказать, — передразнил его Мордвинов, срывая с плеча винтовку. — А ну, отойди от дверей!

Но Кирпал Синх, проявив чудеса ловкости, быстро приблизился к солдату и, крепко обхватив сильными руками за ноги, опрокинул того на спину. При падении щелкнул взведенный курок винтовки и, через мгновение, которое показалось обоим вечностью, раздался выстрел.

Оглушительный взрыв застал фельдфебеля Аристова на подходе к походной кухне, а Яна Мицкевича выходящим из палатки штабс-капитана Суржанова. Сначала ударила взрывная волна, которая припечатала фельдфебеля к горячему котлу, а Мицкевича забросила снова в палатку и уволокла вместе с ней на несколько метров. Затем полетели мелкие камни, ошметки человеческой плоти. Как ни странно, никто, кроме солдата Мордвинова и Кирпал Сингха не пострадал. Этому способствовало продуманное расположение опасного груза — основная волна взрыва ушла в ущелье.

После рассказа Мицкевича все стало на свои места. Громбашевич отдал приказание арестовать фельдфебеля Аристова и отправить его в Фергану. Оттуда же предписывалось получение необходимого для дальнейших работ динамита. Уничтожение запасов взрывчатки не надолго остановили проведение работ на перевале, тем более что оставался в запасе, припрятанный сикхом возле приметной скалы, ящик динамита.

Ян Мицкевич, теперь уже штабс-капитан, проговорил с Громбашевичем почти до утра. Инструкции переданные из Генерального штаба через подполковника оказались как нельзя кстати. Они абсолютно совпадали с дальнейшими планами по проникновению Яна в разведывательный департамент министерства иностранных дел Англии.

Пора было возвращаться в Алайскую долину к Джорджу Бартону. Мицкевичу было что рассказать для удовлетворения любопытства агента английской разведки.

63. Брегет, Бреге — карманные часы с боем, отличавшиеся большой точностью и показывавшие числа месяца. Происходит от франц. Breguet «Бреге» названия марки швейцарских часов класса «люкс», названных по фамилии французского часовщика швейцарского происхождения Абрахама-Луи Бреге (Abraham-Louis Breguet). Золотая цепочка, известная как «цепочка Бреге», которая вручалась клиентам вместе с часами (и ключами), изготавливалась из двойных круглых звеньев.

Продолжение следует.

Рамзан Саматов ©