Обострение ситуации в Сирии вызывает особенно бурные эмоции у двух категорий внешнеполитических комментаторов. Первая: западные медийные эксперты в Ближнему Востоку или России, вторая категория - наиболее радикально настроенные российские инфлюенсеры, для которых негативные эмоции российской аудитории являются главным медийным (а иногда и политическим) капиталом.
Западные СМИ, которые сейчас пишут, что Путин якобы загнал себя в очередную "сирийскую ловушку", из которой нет другого выхода кроме как предать Асада или разругаться с Эрдоганом - понять можно. Им с эмоциональной точки зрения очень необходимо утешить себя и свою аудиторию описанием будущего поражения России, которая посмела занять вакуум силы на Ближнем Востоке, предварительно создав этот вакуум за счет резкого понижения влияния США.
Российских инфлюенсеров разной степени адекватности - тоже можно понять, ибо их аудитория готова потреблять только наиболее эмоциональные и глубоко схематичные интерпретации окружающей реальности. При этом нельзя не отметить вполне очевидный контраст между позицией Кремля, в том числе в инфополе, и теми интерпретациями, которые предлагаются в западных или российских медийных источниках.
Можно предположить, что в данном случае источник расхождений является по сути семиотическим: западные медиа и российские инфлюенсеры оперируют не тем понятийным языком, который необходим для понимания ситуации. В условиях ближневосточной политики едва ли можно считать применимыми в традиционном смысле такие термины как "договоренность", "предательство", "альянс" и даже "война" или "красная линия".
Европейское представление о дипломатии и взаимоотношениях стран по сути - статично, то есть предполагает наличие какого-то фиксированного состояния, в котором все параметры взаимоотношений четко прописаны и более-менее одинаково понимаются сторонами. Изменение состояния (признанного обеими сторонами отношений) возможно двумя способами: через силовое воздействие (войну) или мирное воздействие (отнесем к этой категории все виды воздействия от экономического до дипломатического и культурного). Где-то на Балканах это восприятие реальности уже перестает работать, а на восточных окраинах Средиземноморья оно не работает вовсе.
Некоего статичного состояния отношений между независимыми акторами (не важно: странами, политическими группировками, кланами или даже конкретными политиками) - вообще не бывает, любые отношения находятся в текучем состоянии (т.н. "fluid relationship") и в этом смысле единственной константой является процесс торга, который не прекращается не на минуту. В этом смысле: война - это торг силовыми методами, любое соглашение дипломатического характера - это фиксация на бумаге позиций для последующего торга, предательство - элемент торга, заверения в вечной дружбе - еще один элемент торга, а уж предательство в одном аспекте отношений и поддержка в другом - совершенно нормальное состояние, которые не является "шизофренией и непоследовательностью" (как на то иногда жалуются западные дипломаты) а вполне прагматичной тактикой "компартеминтализации" отношений.
Стоит отметить, что Путин - мастер именно компартементализации, причем на всех направлениях внешних отношений, что довольно сильно раздражает наших вашингтонских и брюссельских визави, многим из которых кажется, что Путин во-первых нарушил правила, самовольно "отменив" последствия поражения России в холодной войне, и во-вторых - нарушает их дальше ибо не согласен на некию всеобъемлющие переговоры по нормализации отношений, а фактически - переговоры по капитуляции.
В этом смысле ситуация в Сирии - типичная и сильно выходит за рамки логичного или нормального, только если смотреть на нее слишком западноевропейским взглядом. Взаимные обстрелы для улучшения переговорных позиций - это местный дипломатический стандарт. Комичные намеки на возможность лишить Россию помидоров в условиях дефицита китайских поставок - тоже. Громкие угрозы - это вообще фоновый шум любого ближневосточного дипломатического процесса.
В этом контексте сам вопрос "Чем все закончится в Сирии?" не может получить рационального ответа в европейских терминах. В Сирии, как и в любой точке какого-то ближневосточного конфликта, "закончиться" в принципе ничего не может, может быть только временная и очень эфемерная фиксация какого-то баланса сил, которая немедленно будет подвергнута испытанию на прочность со стороны всех участников конфликта. Попытки сделать какие-то долгосрочные выводы из каждого заявления, угрозы или силового инцидента - в принципе лишены долгосрочной аналитической ценности.
Пока наиболее вероятным сценарием на краткосрочную перспективу выглядит продолжение многостороннего конфликта малой интенсивности, с периодическими массированными провокациями, а показателем того что точка принятия решений по этому конфликту окончательно сместилось следует считать тот факт, что турецкая делегация сейчас летит на переговоры именно в Москву, а не в Вашингтон.
Оценил 51 человек
57 кармы