Разработанный в Ленинграде мобильный боевой ракетный комплекс 15П696 стал предтечей легендарного «Пионера»
«Сухопутные подводные лодки» — что может скрываться за этим странным, на первый взгляд, термином? Академик Борис Черток, один из тех людей, которые создали отечественную ракетную отрасль, называл этим словосочетанием подвижные грунтовые ракетные комплексы — уникальное вооружение, скопировать которое так и не смог главный оппонент СССР в «холодной войне».
Причем в термине, придуманном академиком Чертоком, скрывается гораздо больше, чем просто аналогия с подводными ракетоносцами. Соединенные Штаты, так и не сумев после создания в Советском Союзе таких ракет, как семейство УР-100 и Р-36 и ее наследницы, восстановить паритет в области межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования, сделали ставку на атомные субмарины. Понятно, что подлодка, местонахождение которой в океане очень непросто установить, является почти идеальной площадкой для хранения и запуска баллистических ракет. Тем более, что их можно делать не слишком дальнобойными — достаточно подплыть к берегам вероятного противника, а оттуда даже ракета средней дальности добьет практически до любого места.
Не сумев создать столь же мощный атомный ракетный флот, Советский Союз нашел свой ответ на американских подход — мобильные ракетные комплексы. Не случайно железнодорожный боевой ракетный комплекс «Молодец» так пугал заокеанских стратегов, что они настояли на его категорическом разоружении. Но не меньшую проблему для разведки и, соответственно, нацеливания баллистических ракет представляют и мобильные комплексы на автомобильном шасси. Пойди найди на необъятных просторах России такой спецавтомобиль, даже будь он в два раза больше обычной фуры! И спутниковые системы не всегда могут в этом помочь…
Самоходная пусковая установка мобильного ракетного комплекса 15П696 с ракетой РТ-15 на боевой позиции. Фото с сайта http://militaryrussia.ru
Но создание мобильных БРК стратегического назначения было бы невозможно без появления твердотопливных ракет. Именно они, более легкие и надежные в эксплуатации, позволили разработать и запустить в серийное производство «сухопутные подводные лодки» отечественных РВСН. А одним из первых опытов в этом направлении был подвижный грунтовый ракетный комплекс на гусеничном шасси 15П696 с ракетой РТ-15 — первой (наряду с «материнской» РТ-2) серийной твердотопливной ракетой средней дальности в СССР.
Жидкое в ущерб твердому
Несмотря на то, что перед началом Второй Мировой войны и в ходе нее приоритет в разработке, а самое главное — в практическом применении ракет на твердотопливных двигателях принадлежал Советскому Союзу, после войны он его утратил. Произошло это по целому ряду причин, но главная была в том, что те пороха, на которых летали снаряды легендарных «Катюш», совершенно не годились для больших ракет. Они идеально разгоняли ракеты, если их активный участок полета занимал секунды. Но когда речь пошла тяжелых ракетах, у которых активный участок занимает десятки, а то и сотни секунд, отечественные ракетные двигатели на твердом топливе (РДТТ) оказались не на высоте. К тому же по сравнению с жидкостными ракетными двигателями они имели в то время недостаточный удельный импульс тяги.
Твердотопливная ракета РТ-15 в транспортном контейнере на заводе «Арсенал». Фото с сайта http://www.russianarms.ru
Все это привело к тому, что в Советском Союзе, получившем в руки пусть сильно прореженные союзниками, но все-таки весьма содержательные документы и образцы, касающиеся немецкой ракетной техники, сделали ставку на жидкостные двигатели. Именно на них и взлетели первые советские баллистические и оперативно-тактические ракеты с ядерными боеголовками. На таких же двигателях поначалу летали и американские межконтинентальные баллистические ракеты. Но — только поначалу. Вот как рассказывает об этом в своей книге воспоминаний «Ракеты и люди» Борис Черток:
«Со времен классических трудов пионеров ракетной техники считалась незыблемой истина, что твердое топливо — разновидности порохов — применяется в тех случаях, «когда требуется простой, дешевый, кратковременно действующий движитель». Для ракет дальнего действия должно использоваться только жидкое топливо. Так продолжалось до начала 1950-х годов, пока лаборатория реактивного движения Калифорнийского технологического института не разработала смесевое твердое ракетное топливо. Это был совсем не порох. Общим с порохами являлось только то, что горючему не требовался посторонний окислитель — он содержался в составе самого топлива.
Смесевое твердое топливо, изобретенное в США, по своим энергетическим характеристикам намного превосходило все сорта наших порохов, применявшиеся в ракетной артиллерии. Мощная американская химическая промышленность с подсказки ракетчиков оценила перспективность открытия и разработала технологию крупномасштабного производства.
Смесевое твердое ракетное топливо представляет собой механическую смесь твердых мелких частиц окислителя, порошка металла или его гидрида, равномерно распределенных в органическом полимере, и содержит до 10–12 компонентов. В качестве окислителей применяются богатые кислородом соли азотной (нитраты) и хлорной (перхлораты) кислот и органические нитросоединения.
Основным горючим является металл в виде высокодисперсных порошков. Наиболее дешевое и распространенное горючее — порошок алюминия. Смесевые топлива даже при хорошо налаженной технологии остаются значительно более дорогими по сравнению с лучшими по энергетическим показателям жидкими компонентами.
При заливке в корпус ракеты формируется внутренний канал горения. Корпус двигателя дополнительно защищается от теплового воздействия слоем топлива. Стало возможным создание РДТТ со временем работы в десятки и сотни секунд.
Новая технология снаряжения, большая безопасность, способность смесевых топлив к устойчивому горению дали возможность изготавливать заряды больших размеров и тем самым создавать высокое значение коэффициента массового совершенства, несмотря на то, что удельный импульс тяги РДТТ даже у лучших смесевых рецептов существенно ниже, чем у современных ЖРД — жидкостных ракетных двигателей. Однако, конструктивная простота: отсутствие турбонасосного агрегата, сложной арматуры, трубопроводов — при высокой плотности твердого топлива позволяет создавать ракету с более высоким числом Циолковского».
Первая американская МБР на твердом топливе «Минитмен» в музее. Фото с сайта http://historicspacecraft.com
Так Советский Союз потерял приоритет сначала в создании межконтинентальных баллистических ракет, а потом начал уступать и в стратегическом паритете. Ведь твердотопливные ракеты можно производить гораздо быстрее и дешевле, чем жидкостные, а безопасность и надежность РДТТ позволяют держать их на боевом дежурстве постоянно, с высочайшей степенью готовности — в пределах одной минуты! Именно такими характеристиками и обладала первая американская МБР на твердом топливе «Минитмен», начавшая поступать в войска в конце 1961 года. И на эту ракету требовался адекватный ответ — который еще надо было найти…
Три импульса для Сергея Королева
Забегая вперед, нужно сказать, что реальным ответом на «Минитмены» стала жидкостная «сотка» — ракета УР-100, разработанная в ОКБ-52 Владимира Челомея (подробно об истории создания и принятия на вооружение этой ракеты можно прочитать тут). Но в то же время, что и «сотка», разрабатывались и испытывались первые твердотопливные советские ракеты — и тоже в качестве ответа «Минитменам». Причем за их создание взялся человек, которого долгое время обвиняли в слишком уж сильном пристрастии к жидкостными двигателям — Сергей Королев. Борис Черток пишет об этом так:
«Королев получил не один, а сразу три импульса, заставивших его первым из наших главных конструкторов и ракетных стратегов переосмыслить, изменить выбор, при котором стратегические ракетные вооружения ориентировались исключительно на жидкостные ракеты.
<…>
Первым толчком к началу работ в ОКБ-1 над твердотопливными ракетами была обильно посыпавшаяся в начале 1958 года информация о намерении американцев создать новый тип межконтинентальной трехступенчатой ракеты. Не помню сейчас, когда мы получили первую информацию о «Минитменах», но, оказавшись по каким-то делам в кабинете Мишина, я был свидетелем разговора о достоверности этой информации. Кто-то из проектантов докладывал ему о соответствии полученной информации нашим тогдашним представлениям о возможностях твердотопливных ракет. Общее мнение оказалось единодушным: создать ракету стартовой массой всего в 30 тонн при массе головной части 0,5 тонны на дальность 10 000 км в наше время невозможно. На том временно и успокоились. Но ненадолго».
Вторым толчком для начала работ по твердотопливным ракетам Борис Черток называет возвращение в ракетную отрасль «старого соратника по ГИРДу, РНИИ и НИИ-88» Юрия Победоносцева. А третьим — появление в ОКБ-1 у Сергея Королева еще одного старого ракетчика, Игоря Садовского, который некогда работал в «ракетном» НИИ-88. Вспоминает Борис Черток:
«Садовский подговорил добровольцев и собрал небольшую «нелегальную» группу для подготовки предложений по баллистическим ракетам твердого топлива (БРТТ). Основное ядро — три молодых специалиста: Вербин, Сунгуров и Титов.
— Ребята еще зеленые, но очень толковые, — сказал Садовский. — Я распределил между ними три главные задачи: внутренняя баллистика, внешняя баллистика и конструкция. Прежние аппаратные связи мне помогли, удалось договориться с Борисом Петровичем Жуковым, начальником НИИ-125 (это наш главный институт по ракетным и специальным порохам), о совместной пока что теоретической проработке. А в НИИ-125 наш старый общий начальник Победоносцев руководит лабораторией, где уже работают не только на бумаге, но и экспериментируют над созданием пороховых шашек нового состава и больших размеров. Садовский рассказал о своей «подпольной» деятельности Королеву.
Королев немедленно договорился с Жуковым и Победоносцевым о «выходе из подполья», и начались разработки проекта твердотопливной ракеты средней дальности».
Семейство советских твердотопливных баллистических ракет. Фото с сайта http://www.globalsecurity.org
К этим работам Сергею Королеву удалось привлечь людей, которые, казалось бы, с трудом могли найти себя в ракетной тематике — сотрудников бывшего артиллерийского КБ генерала Василия Грабина, создателя многих легендарных артсистем Великой Отечественной войны (пушек ЗиС-2, ЗиС-3 и других). Увлечение Никиты Хрущева ракетами привело к тому, что артиллерию загнали на задворки индустрии вооружений, а бывшие КБ и НИИ по этой тематике раздали ракетчикам. Так в распоряжении Королева оказалось около сотни специалистов, которые с энтузиазмом взялись за вполне понятную им идею работы с пороховыми твердотопливными ракетными двигателями.
Все это привело к тому, что постепенно работы, разрозненные и вроде бы не связанные между собой, сконцентрировались и начали приобретать реальные черты. И тогда, как пишет Борис Чертов, «в ноябре 1959 года пробивная сила Королева и раздражающая информация из-за океана сработали на высшем уровне. Вышло постановление правительства о разработке ракеты на дальность 2500 км с использованием зарядов из баллистных порохов с массой головной части 800кг. Ракета именовалась РТ-1. Это было постановление правительства о создании в Советском Союзе БРДД на твердом топливе, главным конструктором которой был Королев. Сразу по выходе постановления ей был присвоен индекс 8К95».
Твердая «двойка»
Работы над твердотопливной ракетой РТ-1 растянулись на три с лишним года — и закончились, казалось бы, провалом. В общей сложности были запущены девять ракет, но результаты этих испытаний остались неудовлетворительными. Фактически получалось, что «пороховщикам» удалось всего лишь создать еще одну ракету средней дальности — вдобавок к уже существующим Р-12 и Р-14, разработанным в ОКБ-586 Михаила Янгеля. Было понятно, что принимать ее на вооружение военные откажутся — и нужно было предпринимать шаги для того, чтобы не допустить полного закрытия темы.
Твердотопливная ракета РТ-2 на транспортной машине во время ноябрьского парада в Москве. Фото с сайта http://kollektsiya.ru
Такое решение Сергей Королев нашел, представив в правительство и добившись согласования проекта твердотопливной ракеты РТ-2 — совершенно нового для советского ракетостроения. Еще одна цитата из воспоминаний академика Чертока:
«Начиная работать над новой темой, Королев проявлял иногда раздражавшую высоких чиновников широту охвата проблемы. Он не терпел принципа «начнем, а там после разберемся», которому иногда следовали весьма авторитетные деятели. С самого начала работы над новой проблемой Королев стремился привлечь как можно больше новых организаций, компетентных специалистов, поощрял разработку ради достижения одной цели нескольких альтернативных вариантов.
Такой метод широкого охвата проблемы часто приводил к тому, что «по дороге» к конечной цели решались другие, ранее не запланированные задачи.
Постановление о создании межконтинентальной твердотопливной ракеты РТ-2 может служить примером такого широкого охвата проблемы. По пути к конечной задаче решались еще две: из трех ступеней межконтинентальной ракеты составляли ракеты средней и «меньшей» дальности. Постановление от 04.04.1961 года, вышедшее до окончания испытаний ракеты РТ-1 (8К95), готовилось долго. Королев терпеливо проводил сложные утомительные переговоры с новыми для него людьми и руководителями не всегда лояльных ведомств. Постановлением был утвержден и принят для реализации оригинальный проект, предусматривавший три взаимосвязанных решения по твердотопливным двигателям, дававших возможность создать три взаимодополняющие друг друга ракетных комплекса:
1. Межконтинентальный ракетный комплекс РТ-2, шахтного и наземного базирования, с трехступенчатой ракетой на твердом смесевом топливе, на дальность не менее 10 тысяч километров с инерциальной системой управления. Ракете комплекса РТ-2 первоначально предназначалась унифицированная головная часть с тем же боевым зарядом, что был разработан для Р-9 и Р-16, мощностью 1,65 мегатонн. Главным конструктором ракетного комплекса по постановлению был Королев.
2. Ракетный комплекс на среднюю дальность — до 5000 километров, наземного базирования с использованием первой и третьей ступеней 8К98. Этой ракете был присвоен индекс 8К97. Главным конструктором комплекса средней дальности был назначен главный конструктор пермского КБ машиностроения Михаил Цирульников, он же был разработчиком двигателей первой и третьей ступени для 8К98.
3. Подвижный ракетный комплекс РТ-15, на гусеничном ходу, с возможным пуском из шахт, на дальность до 2500 километров. Ракете подвижного старта был присвоен индекс 8К96. Для нее использовались двигатели второй и третьей ступеней 8К98. Головной организацией по разработке подвижного комплекса было определено ЦКБ-7, а главным конструктором — Петр Тюрин. ЦКБ-7 (вскоре переименованное в КБ «Арсенал») к началу работ по ракетостроению имело большой опыт создания артиллерийских систем для ВМФ. По всем трем ракетным комплексам Королев был председателем Совета главных конструкторов».
Ранний прототип самоходной пусковой установки для ракеты РТ-15. Фото с сайта http://www.russianarms.ru
Проект твердотопливной межконтинентальной баллистической ракеты, над которыми работало «королевское» ОКБ-1, в итоге вырос в ракету РТ-2 и ее модернизированную версию РТ-2П. Первая была принята на вооружение в 1968 году, вторая пришла ей на смену в 1972 году и оставалась на боевом дежурстве до 1994 года. И хотя общее число развернутых «двоек» не превышало 60, и реальным противовесом «Минитмену» они не стали, свою роль они сыграли, доказав, что твердотопливные двигатели вполне годятся для межконтинентальных ракет.
А вот судьба РТ-15 оказалась гораздо более трудной. Хотя ракета вполне успешно прошла летно-конструкторские испытания и даже была принята в опытную эксплуатацию, в итоге до принятия на вооружение она так и не дошла. Главной причиной было то, что конструкторам ЦКБ-7 не удалось довести до удовлетворительного состояния систему управления РТ-15. Но в качестве демонстрации возможности создания мобильного ракетного комплекса «пятнашка» свою роль сыграла. И фактически проложила путь следующему за нею комплексу 15П645 — знаменитому «Пионеру» разработки Московского института теплотехники под руководством академика Александра Надирадзе.
Продолжение следует… http://alex-news.ru/rossijskoe...
Оценили 2 человека
3 кармы