Давешнее обсуждение вопроса о создании новой, более соответствующей современным реалиям экономической теории, заставило меня задуматься о том, куда же мы действительно движемся и что нужно делать, чтобы результат этого движения нас, мягко говоря, не разочаровал.
Сформулировать мысль сразу, увы, не удалось: для минимального понимания тенденций, идущих в будущее, нужно осознать как настоящее, так и прошлое, а это потребовало немножко почитать разных умных людей.
Попробую коротко изложить понятое, дабы более продвинутые товарищи сразу указали на ошибки. Итак, основой экономики большей части современного нам мира является стремление граждан к наживе - то есть присвоению всё большего числа ресурсов общества (под ресурсами будем понимать всё, что в данном конкретном государстве может законно находиться в частной собственности гражданина). Это присвоение может происходить либо путём получения заработной платы, либо путём получения ренты, платы за то, что принадлежащими тебе ресурсами пользуются другие граждане.
Очевидно, что первый путь ограничен - человек не может работать по 30 часов в сутки 1000 дней в году. И даже если он добивается этого, руководя коллективом - это путь сложный, долгий и не всем доступный. В то время как второй способ открывает неограниченные возможности обогащения: ведь полученные средства можно вкладывать в приобретение всё новых ресурсов, приносящих прибыль!
То есть мы чётко наблюдаем два класса, для уменьшения баталий вокруг терминологии и её идеологического наполнения рискну назвать их просто "работниками" и "бизнесменами".
Понятно, что ресурсы, могущие при определенных условиях быть средствами производства, есть у многих. И грань между работниками и бизнесменами - это не чёткая граница, а скорее плавный переход. Будем, для простоты, считать так: если человек может без крупных потерь прекратить работу и жить только на доход от обладания чем либо - то он "бизнесмен". Если такой доход слишком мал и не позволяет жить только на него, вынуждая больше, скажем, половины средств к существованию зарабатывать собственным трудом - то это "работник". Человека же, получающего доход при помощи своей собственности, но в условиях, когда без его непосредственного участия в процессе этот доход иссякнет, я тоже рискну назвать "работником" - хотя сам себя такой человек вполне может именовать "малым бизнесом" и "крепким хозяином", его переход в реальные "бизнесмены" маловероятен.
Теперь опробуем нашу терминологию на грубой модели истории нашей цивилизации. Появление торговых операций ради наживы, а не в рамках простого разделения труда, т.е. по схеме "деньги - товар - деньги штрих", а не "товар - деньги - другой товар", можно отнести ещё к античным временам - именно тогда появилась торговля между странами.
То есть, условно, везёт какой-нибудь купец из Средиземноморья в Китай пурпур. Здесь эта краска очень дорога, доступна только богачам - а там она дорога запредельно, т.к. вырабатывающий её моллюск там, положим, не живёт.
Обратно везёт шёлк - тоже вещь в Европе невиданную и очень дорогую. И вместе две эти итерации покрывают все риски, делая купца богатым человеком на всю оставшуюся жизнь.
Стоп. Что значит "богатым человеком" и зачем это ему нужно? Мы здесь и далее будем считать, что богатый человек от обычного homo sapiens ничем кардинально не отличается, и мотивация у него, в среднем, та же: работать меньше, потреблять больше. Учитывая, что всю нашу историю бедность автоматом означала "работать как каторжный и временами помирать с голоду", установка эта вполне логична.
Так что целей обретения богатства в большинстве случаев две: максимальная доступность ресурсов общества для личного потребления и власть (и как социальный статус, и как средство обеспечения сохранности своего положения). Последняя получается из богатства через возможность перераспределения части доступных богатому ресурсов между другими нужными людьми - однако возможен и обратный процесс, силовой отъем богатства властью.
Исходя из такой мотивации, поведение античного или средневекового купца логично: купив на все свои возможности товар, он везёт его "за три моря", обменивает на гораздо большее число другого товара, привозит его, если повезёт, обратно... И всё: он богатый человек, покупает латифундию с рабами или ферму с крестьянами, и живёт как рантье всю оставшуюся жизнь.
А является ли этот купец "бизнесменом"? Да не всегда, получается: если он сам едет за три моря, т.к. нанять на своё место "управляющего" по ряду причин не может - какой он "бизнесмен"? Он работник второго типа, самозанятый, как теперь говорят, человек, а вложенный в дело капитал - это то средство производство, на котором он сам и работает. И не важно, что он едет не один, что нанимает помощников. Какой-нибудь сапожник тоже себе подмастерьев нанимает, и тоже начинает себя считать над ними барином - но продолжает оставаться работником, пока работа мастерской зиждется на его сапожном мастерстве.
А где в нашей схеме с купцом деньги? А их в процессе и нет: золото, оно на то и общий тогдашний эквивалент стоимости, чтобы не сильно отличаться в цене в разных странах. Везти его как товар - бессмысленно, если только на одном конце пути оно не изъято у кого-либо безвозмездно. А вот внутри каждого из торгующих таким образом государств оно, как элемент обмена, вполне может участвовать. И как первоначальный капитал купца, и как результат его бурной деятельности - тоже. Только вот в путешествие его, больше чем на карманные расходы, брать, скорее всего, не выгодно.
Мало того, купец изначально может этого золота и не иметь. И тут появляется такой персонаж, как ростовщик. Вот он - в чистом виде "бизнесмен", т.к. даёт принадлежащий ему ресурс тупо в аренду, и сам ни за какие моря не плывёт. А у купца, помимо потребителей его предметов роскоши, появляется ещё один "работодатель".
Вот есть, как видим, свободные граждане, работающие не по принуждению, а ради денег... а капитализьма всё нет. Экономика не позволяет. И исчезни из жизни этот купец - для большинства, не покупающего товары высшего ценового сегмента, не изменится вообще ничего!
Долго ли, коротко ли, появляется мануфактурное производство. Рывок производительности за счёт грамотного разделения труда вполне может быть раз десять и более. В условиях свободной конкуренции цены на такие товары падают. А "за морем"-то нет! То есть порог вхождения в торговые операции тоже снижается: вместо полного трюма предметов роскоши можно набить его стеклянными бусами - и оказаться в плюсе.
Тут, конечно, ещё куча связанных с прогрессом факторов: корабли стали больше, навигация надёжнее, оружие для самообороны - мощнее и дальнобойнее. Т.е. риски снизились.
Остальное пока по той же схеме: купили дома производимый тут товар, отвезли туда, обменяли на груз, скажем, пряностей (там тоже не дёшево, но первый наш груз там тоже довольно дорог), приехали домой - всё, выжившие участники процесса свою задачу выполнили, став вполне состоятельными людьми.
Потом кто-то додумывается привезти из дальних стран сырьё для производства. Не удивлюсь, если окажется, что в качестве дополнительного груза в процессе хищения золота у американских индейцев: золото товар крайне тяжёлый, свободного места в трюме остаётся много. Забить его чем-то, не нарушающим плавучесть, и приносящим ещё хоть какую-нибудь прибыль (а её в условиях конкуренции много не бывает в принципе, любая мелочь важна) - ну, сам Бог велел.
Так или иначе, формируются "золотые треугольники" - плывём с промтоварами, скажем, в Африку, меняем их на обильно генерируемых этой, вечно воюющей частью суши, рабов, и везём их в Америку. Там меняем их на хлопок и возвращаемся в Европу.
Чем этот алгоритм отличается? Да тем, что хлопка будет привезено заведомо очень много, прибыль тут идёт с оборота. А из этого хлопка будет сделано ещё больше относительно дешёвых фабричных тканей, которые разорят где-то более отсталых ткачей, позволят купить ещё больше рабов и хлопка... из которого можно будет сделать ещё больше тканей.
То есть механизм стимулирует производителя тканей к дальнейшему наращиванию производства: ткань в любом случае, понятное дело, дороже входящего в неё сырья - но в данном случае разница получается крайне велика, и будет обеспечивать возможность закупить этого сырья гораздо больше.
В динамике это выглядит так: Европа учится производить ткани дёшево - пока из своего сырья и для внутреннего употребления. Насытив свой рынок, обнаруживает, что есть огромный внешний рынок - где добывается куча всего хорошего (чай и хлопок, специи и каучук, кофе и т.п), но ткани так дёшево делать не умеют.
Раз не умеют - то за тот же кусок ткани там дают много больше всякого разного. В том числе и того, что потребляют граждане здесь, и сырья для этих тканей. Есть предпосылки к тому, чтобы не делать у себя то, что можно привезти, а кинуть освободившиеся людские и прочие ресурсы на производство тканей.
Понятно, что из сделанных тканей добрую половину хозяин мануфактуры или, позднее, фабрики, присваивает и продаёт уже в свою пользу. То есть не рабочим (они столько не купят), а гораздо более многочисленным изначально крестьянам, которые раньше делали эти ткани сами - а теперь тратят это время на другие работы, отдавая их результат за ткань (ну, выгоднее им так). И этот результат их труда и обеспечивает уровень жизни хозяина (вспоминаем, зачем вообще нужно богатство).
По мере роста международной торговли место своих крестьян занимают чужие - что позволяет стимулировать превращение своих крестьян в фабричных рабочих. Тут уж в какой-то момент их число становится таким, что внешний рынок оказывается определяющим: без него продать выработанные ткани станет невозможно.
В этой ситуации прибыль хозяина с избытком покрывается как раз тем потоком ценностей, которые, помимо хлопка, обмениваются на эти ткани в менее развитых странах. А свои рабочие даже, напротив, получают свой небольшой кусок этого пирога. Не добровольно, конечно, это как раз период начала их борьбы за права, но их уровень жизни начинает заметно обгонять чудовищную нищету менее развитых стран.
Для того, чтобы на рынок не лезли конкуренты из других стран, источники ресурсов берутся под контроль - начинается эпоха колоний, протекторатов и других форм зависимости источников сырья и ресурсов от промышленно развитых стран. Что подхлестывает гонку вооружений: ведь оппонентами здесь выступают другие развитые страны.
Первое, что бросается в глаза в этой ситуации - это то, что стимул к развитию производства, приведший к её, собственно, появлению, никуда не девается: возможность обменять произведенный товар так, чтобы и обеспечить необходимым минимумом "колониальных товаров" своих рабочих, и самому потребить "от пуза" всего, что не пожелаешь, и купить при этом сырья больше, чем было затрачено на исходный товар, вполне остаётся. А если такая возможность есть - нормальный бизнесмен будет её использовать, иначе он, простите, не бизнесмен. А значит, производство будет продолжать расти, осваивать более эффективные технологии и вовлекать всё больше граждан, потреблять всё больше сырья, пока не упрется в одно из ограничений.
Либо сырьё тупо закончится, либо рынок насытится тканями, либо колонии научатся их делать сами.
Первый вариант выбора, собственно, не оставляет - ресурсы отбираются у кого-то ещё.
Насыщение рынка, или какие-либо другие причины снижения спроса, чреваты кризисом перепроизводства. Эта проблема либо потребует массового закрытия фабрик в стране-производителе, либо решится через военное принуждение покупателя к требуемым ценам и объемам покупок (смотри "опиумные войны"). Т.е. продавца, в принципе, не интересует вопрос, какова рыночная цена его товара - когда маховик уже раскручен, его интересует лишь то, по какой цене этот товар выгодно сбывать ему. А развитая промышленность, в том числе военная, обеспечивает возможность убедить в "справедливости" такого ценообразования и покупателя.
Накладки бывают, если источник ресурсов подло начал их перерабатывать сам. Как, скажем, свежепоявившиеся США: как начнут строить фабрики у себя на Севере! Тут метрополии иногда приходится и утереться - хотя в большинстве случаев, конечно, всё заканчивается по сценарию "у вас закончилась демократия, мы летим к вам".
Из всего этого следует первый серьезный вывод, довольно банальный: ресурсное проклятие не в том, что у тебя много ресурсов и ты их продаешь. "Проклятие" - это когда основной объем нужных тебе продуктов переработки этих ресурсов ты, при этом, завозишь извне.
Или даже, в более сложном случае, так: если ты просто участвуешь в цепочке, которая начинается на производстве кем-то другим товаров высокой степени передела, а заканчивается добычей сырья для этого производства - то все ресурсы этой системы как пылесосом выкачиваются этим кем-то, почти не оставляя остальным шансов его догнать.
На примере рассмотренной цепочки с тканями, неграми и хлопком, можно ответить и на вопрос, в каких условиях догнать оказывается таки возможно. США были предпоследними в этой цепочке - соответственно, подвинуть с пьедестала текущего гегемона им было проще всего. Это вселяет некоторую надежду - но об этом позже.
Авторство:
Авторская работа / переводика
Комментарий автора:
После более-менее вдумчивого прочтения учебника политэкономии К.В.Островитянова 1954 г. появились некие первые выводы. Как фундамент для дальнейших рассуждений выношу на обсуждение.
Оценили 3 человека
9 кармы