В 1991 году, на самом излёте СССР, на экраны вышел фильм «Нога» — киноадаптация рассказа Уильяма Фолкнера, в которой от первоисточника остались лишь общие черты сюжета. Картина, снятая группой дебютантов, оказалась одним из лучших советских антивоенных фильмов, но сегодня о ней помнят лишь профессиональные киноведы. Как так случилось, что о талантливо снятом фильме попросту забыли?
Беспощадный артхаус перестройки
1991-й выдался, конечно, тем ещё годом. Огромная страна, занимавшая шестую часть суши, готова была взорваться в любую минуту. Кто-то пользовался моментом, давая волю своим амбициям, кто-то, не отрываясь, глядел в телевизор в ожидании «Лебединого озера» — непременного советского глашатая событий особой важности.
Кто-то снимал кино — режимы приходят и уходят, а зрелища нужны всегда. В этом отношении неспокойный 91-й мало чем отличался от предыдущих нескольких лет: в нём было полно эксплуатационного мусора, в котором изредка попадались жемчужины — хотя для того, чтобы их найти, нужно было хорошенько в мусоре покопаться.
Артхаус перестройки, амбициозный, самобытный и начисто лишённый привлекательности для неподготовленного зрителя, блистал ещё и полным отсутствием визуальной выразительности
Было и кино не для всех — настоящий советский артхаус, амбициозный, самобытный и практически начисто лишённый привлекательности для неподготовленного зрителя. Ко всем этим качествам, вполне характерным для узконаправленного авторского кинематографа, добавлялось, к сожалению, ещё одно: совершенно невыразительная визуализация. Вероятно, именно оно со временем и стало фатальным для многих подобных картин, снятых на излёте СССР. О них попросту забыли: положили в самый дальний ящик, заперли его на замок, а ключ выбросили.
Такая судьба была уготована одному из лучших антивоенных советских фильмов — «Ноге» Никиты Тягунова.
Трудности производства
Кино о последствиях Афганской войны на примере сломанной жизни одного ветерана? Что ж, почему нет, цензура перестроечного СССР такое вполне позволяла, с некоторыми оговорками. При этом на первых порах авторы не сосредотачивались на конкретном конфликте. «Нога» — экранизация одноимённого рассказа Уильяма Фолкнера, события которого происходят во время Первой мировой. Но режиссёр Никита Тягунов и сценарист Надежда Кожушаная решили, что от советского зрителя эта война слишком далека. Нужен был более понятный образ — так и появился Афганистан, чьи раны ещё не успели зажить.
При этом большая часть съёмочной группы впервые имела дело с полным метром — изначально «Ногу» готовили как участника-дебютанта фестивального кино, а это предполагало соответствующий хронометраж. И тут по счастливой случайности заявка на картину попала на глаза Ролану Быкову, чья студия «12-А» взялась за производство. Оказалось, что материала вполне хватает на полнометражный фильм — и теперь его выход казался практически решённым делом.
Нужен был понятный образ — так и появился Афганистан, чьи раны ещё не успели зажить
Как бы не так. Режиссёр и команда постоянно сталкивались с производственными трудностями — в какой-то момент съёмки и вовсе оказались под угрозой срыва. В дело опять вмешался Ролан Быков: он назначил директором фильма ещё одного дебютанта, Рената Давлетьярова. Это спасло положение, Давлетьяров сумел наладить процесс и довёл картину до конца — хоть и признавал впоследствии работу над ней тяжелейшей в карьере.
Триумф «Ноги»
Результат того стоил. «Нога» прошлась по множеству фестивалей, наполучала кучу наград, а главное, понравилась участникам Афганской войны (если слово «понравилась» здесь вообще применимо). И вот это любопытно: в фильме ведь нет ни одной батальной сцены, а за полтора часа хронометража звучит всего один выстрел. При этом сценарист Надежда Кожушаная сознательно отказалась от демонстрации военных действий, считая, что «снимать Афганистан как войну — это преступление». Основной идеей должен был стать афганский синдром — после вывода войск прошло всего два с небольшим года, и такой ход был бы стопроцентным попаданием.
Так оно и произошло. Все наперебой хвалили работу постановщика Тягунова и мрачное переосмысление фолкнеровской истории от Кожушаной — реалии позднего СССР отлично уложились в концепцию семидесятилетней давности.
Сценарист Надежда Кожушаная сознательно отказалась от демонстрации военных действий, считая, что «снимать Афганистан как войну — это преступление»
Досталось и молодому Ивану Охлобыстину. Первая роль в большом кино стала для него одной из лучших за всю карьеру — сыграло удачное сочетание фирменной резкости и своеобразной манеры речи актёра с трагичностью его персонажа. Хвалили также Петра Мамонова, в то время известного скорее по «Звукам Му», чем по актёрским работам.
Деликатный шум вокруг «Ноги» продолжался ещё какое-то время, а потом угас. Картина постепенно забылась и сегодня упоминается лишь в трудах профессиональных киноведов. Да, срок жизни фильма вовсе не обязательно зависит от того, хороший это фильм или нет.
Забвение
Легче всего обвинить в этой несправедливости череду социальных потрясений, которым подверглось общество во время и после развала Союза. Кому, в конце концов, вообще было дело до какой-то там ленты молодого, неизвестного режиссёра, когда каждый день вокруг происходили события исторической значимости?
Да только всё это чушь собачья. История кино знает много случаев, когда никакой катаклизм не мог помешать популярности фильма хотя бы у относительно узкой аудитории. Такие картины принято называть культовыми — и они обретают этот статус не только за свою идею, а ещё и за реализацию.
Да, срок жизни фильма вовсе не обязательно зависит от того, хороший это фильм или нет
У «Ноги» прекрасный режиссёр, даром что новичок. У «Ноги» отличный сценарист, которому хватило умения и таланта вменяемо перевести на язык кино сюрреалистичный первоисточник. У «Ноги» замечательный актёрский состав — и это не только Охлобыстин и Мамонов, но и эпизодические персонажи вроде следователя в исполнении Шерали Абдулкайсова. Наконец, у «Ноги» один из самых шизофренических саундтреков в советском кино — спасибо композитору Олегу Каравайчуку.
И при всём этом «Ногу» очень трудно смотреть из-за технических особенностей кинопроизводства того времени. Блёклые краски и несбалансированный звук, никак не обусловленные режиссёрским замыслом, мешают пониманию и моментальному восприятию повествования. А ведь фильм очень неглупый, и хотелось бы понимать его до конца в каждой мелочи.
Ад, из которого не выбраться
Что ж, вероятно, современному зрителю придётся приложить некоторые усилия, чтобы заставить себя посмотреть эту ленту. Но, поверьте, оно того стоит. Более того, со временем просмотр захочется повторить — чтобы удостовериться, правильно ли вы всё поняли и почувствовали. Свою визуальную невыразительность «Нога» с успехом компенсирует глубоким психологизмом — здесь спасибо как режиссёру со сценаристом, так и исполнителям вообще всех ролей, даже самых небольших. Всё вместе работает как единый механизм — ржавый и странный на вид, но достаточно эффективный, чтобы дать понять: это не просто кино о ветеране, который вместе с ногой оставил на войне свою беззаботную молодость. Авторы ведут зрителя по своеобразному аду — на это даже есть намёк в самом начале, когда герои поют строки из Данте на мотив военного марша.
Свою визуальную невыразительность «Нога» с успехом компенсирует глубоким психологизмом
Зритель всё понимает, всё видит — а вот главный персонаж нет. Он представления не имеет, куда попал и чем это для него обернётся. Война, единожды вобрав его в себя, уже никогда и ни за что не отпустит. Вся бесовщина, что творится вокруг, — крючок, и он засел намертво. Никуда не деться — рано или поздно придётся вернуться на войну.
Опрос:
(с) Юрий Костузик
Оценили 13 человек
26 кармы