Александр Росляков. Почему Россия стала Меккой для таджикских гастарбайтеров?

Ко мне заехал старый друг Шариф Хамдампур, директор крупнейшего медиа-холдинга Таджикистана «Оила». Заехал по пути на встречу с властями Израиля: в Москве хоть и сердечные друзья, но деловые – все больше не в Москве…

Когда-то мы с Шарифом объездили весь Таджикистан, не раз лазили по горам Памира. Теплей, гостеприимней народа, чем таджикский, я сроду не встречал, а памирских мудрецов часами слушал с восхищением, помню стихи одного из них:

Кто любит Родину – пострадает за нее.

Кто любит мудрость – будет скитаться.

Кто любит стихи – имеет крылья.

Я – поэт моего народа…

И видеть сегодня молодых рабов-таджиков, обсыпающих в надежде заработка автомобили наших дачников, мне больно. Вот что об этом думает Шариф:

– Эти несчастные мигранты появились из-за нашей гражданской войны 1992-97 годов, на которой таджиков погибло больше, чем в Великую отечественную. Это было страшно. Для врагов было мало убить друг друга, надо было найти отца твоего врага, содрать с него кожу и бросить умирать в арык…

– Но почему ваш добрый, мирный народ после распада СССР так одичал?

– А почему ваш добрый русский народ в 90-е породил столько бандитов? В истории все бывает, душа народа – загадка даже для мудрецов. Но у нас эта страшная волна уже прошла, и как ни относись к нашему президенту Рахмону, за ним одна великая заслуга: он смог загасить эту войну. А ваша русская жестокость не перевелась и сегодня. Мой концерн издает газету для таджиков в России, такой ликбез: как надо разговаривать с полицией, куда обращаться в случае чего. Я общаюсь с главами всех диаспор, не так давно челябинский рассказал мне такую историю. Двое таджиков собирали металлолом, на пункте вторсырья им заплатили только половину, за остальным сказали прийти завтра. А ночью сами хозяева пункта пришли к этим таджикам, зарезали их и утащили деньги. Откуда у вас, добрых русских, такая ненависть к мигрантам, которые на вас же трудятся? Если они вам не нужны, так и скажите, запретите въезд! Но как можно звать к себе – и обращаться хуже, чем с собаками! В Арабских Эмиратах всего 10 процентов коренного населения, остальные – трудовые мигранты. Но там к ним относятся по-людски, не как в России, где приезжих всего 10 процентов.

– Наверное, Эмиратам гастарбайтеры действительно нужны, но в России они нужны только жлобам – как демпинговая рабсила. У нас ходила такая байка: мол русские не идут в дворники, кассиры магазинов, слесаря ЖКХ. Но после очередного скандала кто-то велел зачистить Москву от мигрантов. И в моем доме место дворников-таджиков с удовольствием заняла русская пара, работящая, непьющая; куда-то испарились электрики и слесаря киргизы, пришли свои – и так далее. Но спустя время все вернулось к мигрантам: им можно платить треть зарплаты, остальное – в карман нанимателю. Вот и источник этой ненависти: у нас ненавидят воров-чиновников, а ненависть к их невольным пособникам-мигрантам добавляется автоматически… Но почему твои собратья все же едут к нам?

– В России сейчас миллион с лишним мигрантов-таджиков, это больше, чем во всех вместе взятых других странах, как Китай, Иран, Эмираты. Причина – культурная общность, которая осталась еще с СССР. В других странах им платят втрое больше, с Ираном у нас вообще один язык. Но даже в молодежи, которая не помнит бывшего Союза, сидит убеждение, что Россия – что-то близкое, родное. Это на уровне генетики, даже все рассказы о русских издевательствах не могут это перебить.

– Но что гонит вашу молодежь в пасть этих издевательств? Значит, жизнь на родине еще скверней?

– Тут две причины. Наш народ имеет древнюю культуру, в которой были такие светочи как Авиценна, Джами, Фирдоуси, Рудаки. Но вы его сегодня видите только в лице его мускулов, а не умов. В Россию не едет наша интеллигенция, она находит себе применение в Китае и на Западе. Я как-то летел в США, рядом сидела женщина, профессор МГУ, она сказала: «В Москве надо поставить памятник таджику с метлой в руке. Таджики очистили нас от многолетней грязи!» Такое больно слышать, но это так. В Россию едут парни из сел, где нет работы, но велика зависимость от старших, от обычаев. А в России такой парень сам себе хозяин, даже в качестве раба; для него это испытание на прочность. Он здесь заработает себе на свадьбу, на что-то еще – но, к сожалению, не вложит это в местный бизнес. Потратит – и опять в Россию. Я в принципе против этих гастролей: добиваться благополучия надо у себя на родине, а не в чужих краях.

– А в чем вторая причина?

– В Таджикистане с 1976 года строится крупнейшая в регионе Рогун-ГЭС, ты ее видел. Первые два агрегата уже запущена, эта ГЭС снабжает током Афганистан, Узбекистан, на очереди Пакистан... Один деятель из Евросоюза мне сказал: «Сейчас все войны в мире из-за нефти, а у вас – своя нефть!» То есть Рогун-ГЭС – колоссальный источник энергии. Но Узбекистан долго не давал нам запустить его.

– Почему?

– Старинная вражда меж нашими республиками, которая гасилась в СССР, после его распада вышла наружу. В 1924 году Таджикистан был узбекской автономией, и власти Узбекистана захотели вернуться к этому. Повели политику блокады против нас, даже предлагали нашим лидерам: если согласитесь на вхождение в Узбекистан, получите золотые горы и спокойно удаляйтесь на любой курорт мира. Рогун-ГЭС – это наш прорыв к спасению, поэтом Узбекистан его блокировал. Все поставки туда по железной дороге были запрещены, и мы пошли на запредельные затраты: доставляли недостающие узлы из России и Украины на самолетах...

– А как это связано с мигрантами?

– Если бы мы запустили полностью Рогун-ГЭС, наша экономика пошла бы сразу в рост, возникли бы свои рабочие места, не надо было б искать заработок в России… У нас есть единственный во всей Центральной Азии Алюминиевый завод, спрос на его продукцию огромный. Сырье идет из России, но так у нас с вами нет границ, поставки глинозема через Узбекистан тормозятся всячески. При СССР от нас к вам шли эшелоны с фруктами, ты помнишь наш виноград, гранаты, дыни, абрикосы! Это не Турция, где все сейчас на гидропонике и не имеет вкуса, это высочайший эталон качества. Но чтобы даже в принципе мы не могли вам это продавать, узбекские власти в вое время разобрали рельсы на границе с нашим Пенджикентским районом. Мы бы хотели поставлять в Россию не мигрантов, а фрукты, вино, алюминий. Если бы это было можно, те же сельские парни трудились бы в своих садах и виноградниках, а не ездили б с риском жизни наниматься в дворники в России.

– Но в последние годы отношения с Узбекистаном налаживаются?

– Да, это так, и я рад этому несказанно, это позволило запустить первые агрегаты Рогун-ГЭС: ведь она стоит на реке Вахш, которая течет из Таджикистана в Узбекистан. Но политическая и хозяйственная жизнь инертны... Мы были одним из первых инициаторов Таможенного союза, еще в 1996 году привели свое законодательство в соответствие с его уставом. Мы хотим в этот союз, но нам говорят: у вас нет общих границ с Россией, пусть начала в ТС вступит Узбекистан. Но Армению, у которой тоже нет границ с Россией, взяли в ТС!

– Зачем ты летишь в Израиль?

– Обговаривать вопросы. И мне обидно, что Москва все больше служит при этом перевалочным пунктом. Таджикистан при всех обидах на Россию все-таки смотрит в ее сторону, а Узбекистан – в сторону Запада. Но зачем отталкивать друзей? Россия ведет с нами какую-то неискреннюю, иногда даже кажется, несамостоятельную игру. Ваш МИД нам что-то обещает, а потом говорят: ну, не вышло, не хотим портить отношения с другими. В результате нам становится все ближе Китай с его твердой прагматикой: сказано – сделано! Мы приняли его предложение провести через нас сразу две железнодорожные ветки в Афганистан. Мы бы хотели жить с Россией, мы благодарны ей за все, что она построила у нас при СССР. Но раз она нас отфутболивает, приходится строить отношения с ее соперниками. А кто отвергает своих друзей, в конце концов останется в полном одиночестве.