Материалы судебного процесса по уголовному делу Френсиса Г. Пауэрса, американского летчика-шпиона, сбитого частями ракетных войск на Урале, в районе города Свердловска, 1 мая 1960 года.Часть 1 - здесь... Часть 2 - здесь... Часть 3 - здесь...Часть 4 -здесь... Часть 5 - здесь.... Часть 6 - здесь. Часть 7 - здесь...
(После перерыва.)
Комендант суда: Прошу встать, суд идет.
Председательствующий: Садитесь, пожалуйста. Слово для защиты предоставляется адвокату Гриневу.
РЕЧЬ АДВОКАТА М. И. ГРИНЕВА
Товарищ председатель, товарищи народные заседатели Военной коллегии Верховного Суда Советского Союза!
Я не буду скрывать от вас того исключительно трудного, небывало сложного положения, в котором находится в этом деле защитник.
Ведь подсудимый Пауэрс обвиняется в тяжком преступлении - во вторжении в воздушное пространство Советского Союза с целью сбора шпионских сведений и производстве аэрофотосъемки промышленных и оборонных объектов, а также в сборе и других данных разведывательного характера.
Сложность защиты усугубляется еще и тем требованием государственного обвинителя, которое встречено одобрением со стороны присутствующей здесь, в зале суда, советской общественности.
Волею Конституции Советского Союза, которая обеспечивает каждому обвиняемому, независимо от тяжести совершенного преступления, право на защиту, наш гражданский и профессиональный долг помочь в осуществлении этого права тем обвиняемым, которые пожелали этим правом на защиту воспользоваться.
Советский процессуальный закон, как известно, не только предоставляет право на защиту, но и предусматривает широкие реальные возможности для осуществления этого права. Подсудимый и его защитник пользуются в суде одинаковыми с обвинителем правами по представлению и исследованию доказательств, по заявлению ходатайств. Единственное различие между процессуальными обязанностями обвинителя и защитника, также направленное на обеспечение права обвиняемого на защиту, заключается в следующем. Если в результате судебного разбирательства прокурор придет к убеждению, что данные судебного следствия не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, он в соответствии со статьей 40 Основ уголовного судопроизводства Советского Союза обязан отказаться от обвинения. Адвокату такого права не дано.
Наоборот, статья 23 тех же Основ в категорической форме запрещает адвокату отказываться от принятой на себя защиты.
Следовательно, какое бы преступление ни совершил подсудимый и какое бы возмущение оно ни вызывало у широких слоев советской общественности, адвокат обязан добросовестно исполнять свой профессиональный долг и представить на рассмотрение суда все, что может благоприятно сказаться на судьбе подсудимого.
Вы, товарищи судьи, прежде чем вынести окончательное суждение по настоящему делу, прежде чем определить степень ответственности подсудимого Пауэрса и определить ему наказание, вы должны тщательно и беспристрастно взвесить всю совокупность обстоятельств, без анализа которых невозможно вынести справедливый приговор.
В связи с этим я постараюсь по крупицам собрать и изложить перед вами те доводы, которые дают мне основание просить, а вас, товарищи судьи, быть может, удовлетворить мою просьбу и отступить от того требования, которое прозвучало здесь с трибуны государственного обвинителя в отношении моего подзащитного Пауэрса.
Поэтому я приступаю с надеждой на то, что мои доводы будут вами приняты во внимание и учтены при вынесении приговора. Товарищи судьи!
На предварительном, а затем судебном следствии подсудимый Пауэрс полностью признал себя виновным в предъявленном ему обвинении.
Поэтому я прежде всего считаю необходимым заявить, что у защиты нет спора ни по фактам вменяемых Пауэрсу обвинений, ни по той оценке преступления, которая дана ему государственным обвинителем.
Благодаря сознанию Пауэрса, сознанию, подкрепленному к тому же объективными данными в этом деле, не может возникнуть сомнения в том, что на скамье подсудимых сидит действительный виновник преступления или само преступление совершено не так, как оно изложено в обвинительном заключении.
И если бы вы должны были только установить связь между преступлением и преступником, то ваша задача была бы исполнена, и вы могли бы уже считать свою работу законченной.
Однако на вашей обязанности лежит не только установление факта преступления и доказанности обвинения, предъявленного подсудимому, но и выяснение всех обстоятельств, связанных с этим преступлением. Именно поэтому, исследуя дело, вы не довольствовались только выяснением факта, но и со всей тщательностью и объективностью устанавливали обстоятельства, при которых совершалось преступление Пауэрса, изучали побудительные причины, которые руководили им, проявляя при этом глубокий интерес к его прошлому, и делали все для того, чтобы уяснить для себя, каково же отношение Пауэрса к совершенному им преступлению и какова его роль в этом преступлении.
Это вы делали в полном соответствии с нашим, советским законом, который обязывает вас при определении меры наказания учитывать все обстоятельства дела, личность подсудимого и, конечно, те его показания, которые он дал суду.
Из этого, прежде всего, следует, что при решении судьбы Пауэрса будет иметь значение, насколько вы будете убеждены в правдивости его показаний.
Не приходится сомневаться, что у такого компетентного судебного Присутствия, каким являетесь вы, более чем достаточно и опыта и мудрости для того, чтобы отличить правду от лжи.
Поэтому я с полной уверенностью могу рассчитывать на то, что показания Пауэрса, которые вы выслушали здесь, вы будете считать правдивыми.
Товарищи судьи!
Общественное значение этого дела совершенно очевидно. Поэтому не случайно оно приковало к себе внимание как внутри нашей страны, так и далеко за ее пределами.
Я буду прав, если скажу, что дело Пауэрса имеет международное значение, поскольку на скамье подсудимых, помимо Пауэрса, одного из исполнителей вероломного и агрессивного акта против Советского Союза, должны сидеть и незримо присутствовать здесь, на скамье подсудимых, его хозяева: Центральное разведывательное управление во главе с Алленом Даллесом и американская военщина, а вместе с ними и все те темные, агрессивные силы, которые стремятся к развязыванию новой мировой войны.
Поэтому, по долгу защитника Пауэрса, я призываю вас, товарищи судьи, остановить свое внимание на этом обстоятельстве, которое, как я убежден, будет иметь существенное значение при определении Пауэрсу наказания.
Слишком свежи в памяти неуклюжие попытки руководящих деятелей Соединенных Штатов Америки оправдать беспрецедентную провокацию, совершенную ими в отношении Советского Союза.
Все помнят, как одна за другой возникали и тут же опровергались фактами различные версии, пущенные в ход правящими кругами Соединенных Штатов Америки.
Как известно, правительство Соединенных Штатов Америки сначала опубликовало версию, будто самолет "У-2" занимался изучением верхних слоев атмосферы, а затем, пойманное с поличным, заявило, что воздушный шпионаж против Советского Союза является его "рассчитанной политикой".
Выступая в сенатской комиссии по иностранным делам, государственный секретарь Гертер назвал заявление своего ведомства "прикрывающей версией", продиктованной якобы не чем иным, как человеколюбием, стремлением "прежде всего защитить летчика", то есть Пауэрса. Государственный секретарь США и в данном случае сказал неправду, поскольку о защите Пауэрса ни он, ни его коллеги по правительству Эйзенхауэра - Никсона и не помышляли, а, наоборот, были весьма недовольны, что он не выполнил приказа о самоубийстве и остался жив.
Между тем, материалами предварительного и судебного следствия бесспорно установлено, что самолет, пилотируемый Пауэрсом, вторгся в воздушное пространство Советского Союза по приказу американских властей, которые имели указания правительства Соединенных Штатов Америки осуществлять вторжение или, как говорится в заявлении государственного секретаря Гертера, "проникновение в пределы других государств".
В данном случае речь шла о том, что правительство Соединенных Штатов Америки провозгласило составной частью своей государственной политики систематические шпионские вторжения в пределы Советского Союза, по сути выдвинув претензии на какие-то исключительные права как в отношении Советского Союза, так и других государств.
И, как стало известно из пояснений, сообщенных государственным секретарем Соединенных Штатов Америки, правительство президента Эйзенхауэра - Никсона проводит такую политику с самого начала своего пребывания у власти.
При проведении этой политики правящие монополистические круги Америки не останавливаются даже перед допущением таких действий, которые ставят под прямую угрозу всеобщий мир, которые проводятся лишь в условиях, когда государства находятся в состоянии войны.
Сказанное мною дает право защите с полной уверенностью утверждать, что появление Пауэрса над территорией Советского Союза -не результат проявления его личной воли, а предопределялось волей стоящих за ним агрессивных кругов и, в частности, Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов Америки во главе с Алленом Даллесом, в системе которого Пауэрс является мелкой сошкой.
Иначе говоря, хотя Пауэрс и был непосредственным исполнителем, но основным виновником все-таки является не он, несмотря на то, что разбираемое сегодня дело связано с его именем.
В связи с этим приходится сожалеть, что на скамье подсудимых находится только один Пауэрс; если бы рядом с ним находились те, которые послали его на преступление, можно не сомневаться, что положение моего подзащитного Пауэрса было бы иным и он занял бы тогда второстепенное место и, следовательно, мог бы безусловно рассчитывать на значительное смягчение наказания.
Само собой разумеется, что этим я не снимаю ответственности с Пауэрса, а хочу подчеркнуть и обратить ваше внимание на то, что он совершил это преступление не по своей инициативе и разумению, а по приказу свыше, по приказу своих хозяев, при этом ни с кем из них, кроме своего непосредственного начальника полковника Шелтона, он связан не был и даже не был осведомлен ими в отношении тех планов, которые они ставили перед собой, посылая его на преступление. Более того, они сознательно ввели его в заблуждение, заверив его в том, что полет над территорией Советского Союза совершенно безопасен и не связан ни с каким риском. Так, в своих показаниях подсудимый Пауэрс заявил: "Меня предупредили, что у Советского Союза нет таких средств, которые поразили бы мой самолет".
Однако жизнь внесла свои коррективы в эти заверения полковника Шелтона и других, и Пауэрс, предварительно подвергшись смертельному риску, благодаря бдительности подразделения советских ракетных войск, поставлен сейчас перед необходимостью давать ответ советскому суду.
Это до известной степени подчеркивает то место, которое занимал Пауэрс среди тех подлинных виновников преступления, которые должны были бы, по справедливости, понести за него кару в полной мере. Относительно этого сам Пауэрс сказал:
"Моей задачей было выполнить приказы, которые мне давались... Во время полета чувствовал себя хорошо, хотя немного нервничал, так как этот полет не доставлял мне особого удовольствия, но я выполнял задание своих хозяев".
Товарищи судьи!
Как показал Пауэрс, приказ командира подразделения "10-10" полковника Шелтона перед вылетом самолета был таков, что в случае вынужденной посадки или оставления самолета он должен был его уничтожить вместе со всем оборудованием путем нажатия двух рычагов, а в случае пленения и плохого обращения с ним Пауэрс должен был покончить жизнь самоубийством.
Из этого приказа видно, с какой тщательностью Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки оберегало тайну самолета "Лок-хид У-2" и оборудования, которым он был оснащен. Более того, из этого видно, как боялись хозяева Пауэрса его показаний, которые вы с таким вниманием выслушали на этом процессе.
Между тем, когда самолет был сбит, Пауэрс вместо того, чтобы его уничтожить,- выбросился на парашюте, а приземлившись, вместо того, чтобы убить себя отравленной булавкой, заботливо врученной ему тем же полковником Шелтоном,- остался жив и дал показания.
Можно по-разному объяснить поведение Пауэрса в данном случае, но одно бесспорно, что все это в известной мере способствовало установлению истины о сбитом самолете, а вместе с этим еще раз наиболее ярко разоблачена агрессивная и вероломная внешняя политика Соединенных Штатов Америки, тщательно маскируемая лицемерными фразами о мире и защите так называемого "свободного мира".
Защита убеждена в том, что, определяя наказание Пауэрсу, вы должны будете принять во внимание это его отступление от приказа полковника Шелтона.
Товарищи судьи!
Определяя наказание Пауэрсу, вы не можете не принять во внимание показаний, которые даны Пауэрсом как в стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании.
В отношении своих показаний Пауэрс говорит: "Я прилагаю все силы и делаю все для того, чтобы быть честным... Я хочу быть искренним".
И в этом отказать ему нельзя, так как его поведение во время допросов показывает, что даваемые им объяснения- это не фразы, не стремление обмануть следственные органы и суд, а являются правдивыми и искренними.
Я не знаю, всю ли правду рассказал Пауэрс, но несомненно, что все то, что он рассказал, является правдой.
Ведь все, что составляет содержание и предмет его вины, вины его хозяев, было им самим отражено в своих показаниях, причем со всеми деталями, которые, повторяю, не оставляют сомнения в правдивости и откровенности этих показаний.
Как известно, разглашение государственной тайны в Соединенных Штатах Америки карается наказанием в уголовном порядке в виде 10 лет тюремного заключения или штрафа в сумме 10 000 долларов, либо тем и другим одновременно.
Несмотря на это, Пауэрс все же дал правдивые показания, чем вступил в резкий конфликт со своим работодателем.
Не случайно в одном из своих показаний на предварительном следствии подсудимый Пауэрс сказал:
"Я знаю, что меня будет судить ваш суд, но если мне когда-либо придется вернуться домой, то меня и там будут судить.
Но это меня мало беспокоит, потому что я домой вряд ли вернусь".
Кто знает, может быть, все это - его собственноручно написанные показания и показания, которые он неоднократно добровольно давал следователю,- является результатом того внутреннего перелома, который начался у него с момента, когда он, хотя и не по доброй воле, вошел в соприкосновение с советскими людьми и понял, что очень многое из того, что говорили ему в Америке о Советском Союзе и о советском народе, находится в резком противоречии с действительностью. В одном из своих показаний по этому вопросу подсудимый Пауэрс сказал: "Меня обманули мои хозяева. Я никогда не ожидал, что я встречу такое хорошее отношение здесь".
Если же в некоторых случаях показания Пауэрса сдержанны и он иногда не особенно бывает словоохотлив, то это объясняется, товарищи судьи, тем обстоятельством, что он до сих пор еще находится в плену тех сил, которые его послали на совершение этого преступления, да притом он прекрасно знает, что из себя представляет мораль, если вообще такая существует в Центральном разведывательном управлении Соединенных Штатов Америки. Я не думаю, что мне следует продолжать изложение своих соображений по поводу мотивов поведения Пауэрса после его задержания.
При всех условиях, исходя из статьи 33 Основ уголовного законодательства Союза ССР, такие показания и такое поведение подсудимого являются обстоятельствами, смягчающими ответственность, и, как правило, служат основанием для более мягкого к нему отношения, как бы, казалось, ни было тяжело его преступление.
Товарищи судьи!
Для того чтобы составить себе правильное представление, какие пути привели Пауэрса в Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки и сделали его орудием агрессивной политики правительства Эйзенхауэра - Никсона - Гертера, необходимо проследить, хотя бы бегло, жизненный путь Пауэрса.
Как вам известно, Пауэрс родился в 1929 году в городе Бурдайн, штат Кентукки, и происходит из трудовой семьи.
Его отец значительную часть своей жизни работал на шахтах шахтером, затем, получив травму на производстве, вынужден был оставить работу на шахте и заняться сапожным ремеслом, открыв для этой цели небольшую сапожную мастерскую по починке обуви, без применения наемного труда и которая, по существу, являлась единственным источником существования для обширной семьи Пауэрсов. Имевшаяся у отца подсудимого Пауэрса небольшая ферма, полученная им в наследство от своего отца, не являлась товарным хозяйством, а удовлетворяла лишь нужды их семьи. Несмотря на отсутствие достаточных средств, отец Пауэрса стремился дать сыну высшее образование и хотел, чтобы он стал врачом.
Но эта профессия не нравилась Пауэрсу, так как требовала, по его словам, большой затраты времени и труда, а у него не было для этого достаточных данных.
Кроме того, Пауэрс хотел скорее стать самостоятельным, чтобы освободить отца от жертвы, которую тот должен был принести, если бы он стал продолжать учение, поскольку в Соединенных Штатах Америки получение высшего образования связано с большой затратой средств.
Поэтому, когда Пауэрс в 1950 году окончил колледж Миллиган близ города Джонсон-Сити, он не стал дальше учиться на врача, а поступил работать в плавательный бассейн - спасателем.
Однако эта работа оказалась временной, найти же постоянную работу из-за массовой в Соединенных Штатах безработицы он, естественно, не мог, да и предстоящий призыв его на военную службу являлся немаловажным фактором, препятствующим ему в получении работы. Вот почему Пауэрс в конце 1950 года, не ожидая призыва в армию, добровольно поступил на службу в военно-воздушные силы Соединенных Штатов Америки, что давало ему возможность получить специальность, а с ней и постоянную работу и не думать о завтрашнем дне.
Пройдя там курсы по подготовке пилотов, Пауэрс в 1952 году получил звание лейтенанта и квалификацию летчика-истребителя.
С этого момента Пауэрс медленно, но верно пробивал себе дорогу в желаемом направлении и, как всякий американец, воспитывался на преклонении перед "всесильным" долларом.
Правящие монополистические круги США не могли мириться с существованием страны социализма, где уклад общественной жизни основан на принципе социальной справедливости, любви и уважения к достоинству человека.
Поэтому они стремятся создать у американцев ложное представление о Советском Союзе, привить ненависть к нему. Такая пропаганда о Советском Союзе, как известно, проводилась и проводится в Соединенных Штатах Америки через печать, радио, кино и другие каналы.
Могла ли она пройти мимо моего подзащитного Пауэрса? Я полагаю, что нет.
Да и сам Пауэрс в своих показаниях говорит, что о Советском Союзе он знает только то, что пишут о СССР в американских газетах.
Известно, что в американских газетах (за исключением прогрессивной печати) если пишут о Советском Союзе, то обычно пишут плохо и, главным образом, клевету.
Следовательно, такая пропаганда не могла не отразиться на характере и воспитании самого Пауэрса и, особенно, на его представлении о Советском Союзе.
Не случайно в одном из своих показаний на предварительном следствии Пауэрс говорит, что он не ожидал такого гуманного к себе отношения. Он ожидал, что его будут пытать и издеваться над ним.
Сам же Пауэрс не читает и не любит читать политической литературы.
Пауэрс мало интересуется международным положением и отношениями между странами, да это, по его словам, и не его дело, так как этим должны заниматься другие лица, специалисты.
Пауэрс не принадлежит ни к какой политической партии, и, по его словам, если бы он принимал участие в избирательных кампаниях, то голосовал бы за республиканцев и то лишь потому, что его родители голосуют за них.
В общем, все это его мало интересует, в политическом отношении он пассивен. Пауэрс занят только работой и только думает о том, чтобы обеспечить себя на будущее.
В связи с этим на первый взгляд кажется непонятным, как могло случиться, что Пауэрс, у которого в сущности не было никаких политических устремлений и вкусов, мог ввязаться в такую крупную и опасную политическую авантюру.
На это дают ответ существующие условия жизни в капиталистической Америке с ее постоянной массовой безработицей, с господствующей в ней буржуазной моралью, характерной чертой которой является ярко выраженный индивидуализм и страсть к стяжательству.
В свое время Энгельс писал, что буржуазия не знает иного блаженства, кроме быстрого обогащения, не знает иных страданий, кроме денежных потерь; при такой алчности, при такой жадности к деньгам ни одно движение души человеческой не может оставаться незапятнанным.
А американская пословица, отражающая американскую действительность, по этому вопросу говорит:
"Деньги - это бездонное море, в котором тонут честь и правда".
Таким образом, во имя наживы, во имя доллара буржуазная мораль считает вполне допустимым поступиться честью, честностью и правдивостью.
В общем, в современной Америке властителем дум является "всесильный" доллар, и многие американцы стремятся к наживе, причем для достижения этого не брезгуют ничем.
Иначе говоря, стремятся сделать для себя хороший "бизнес", и это стремление к "бизнесу", в действительности, растлевает совесть и делает нравственно опустошенным так называемого среднего американца, к которому принадлежит и мой подзащитный Пауэрс. Его основная цель в жизни - иметь хорошую работу, за которую платили бы много долларов. По этому вопросу в своих показаниях от 31 мая 1960 года Пауэрс показал: "Деньги мне нужны были для того, чтобы хорошо жить. Я стремился приобрести хороший дом, а если возможно, то, может быть, начать какое-либо дело... Я хотел бы иметь собственную станцию для обслуживания и заправки автомашин".
В результате, когда в 1956 году ему предложили оставить работу в военно-воздушных силах и перейти на работу летчиком в Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки, где ему обещали платить значительно больше, чем в военно-воздушных силах, то есть вместо получаемых 700 долларов 2500 долларов ежемесячно, он, не раздумывая, охотно с этим согласился и подписал контракт. Вот что по этому поводу сказал сам Пауэрс:
"Это была хорошая работа, за которую много платили, и я не считал эту работу опасной, по крайней мере до 1 мая. В результате я материально жил хорошо, мы с женой ни в чем себе не отказывали и в то же время имели возможность делать сбережения".
Итак, все это дало Пауэрсу возможность собрать на покупку дома около 15 тысяч долларов и иметь, помимо этого, накопление по контракту около 30000 долларов.
Вот та причина, которая привела Пауэрса на скамью подсудимых. Таким образом, не идейные побуждения и не его злая воля привели Пауэрса к этому вероломному, агрессивному акту, а воспитанная в нем мораль "бизнеса".
Под влиянием этой морали Пауэрс жил в заблуждении, что деньги не пахнут, и не понимал того, что те 2500 долларов, которые он получает от Центрального разведывательного управления, пахнут очень дурно, хотя у него при последнем продлении контракта с Центральным разведывательным управлением возникли в этом некоторые сомнения.
По этому вопросу подсудимый Пауэрс показал:
"Уже при последнем возобновлении этого контракта я колебался, а в настоящее время жалею, что его возобновил. У остальных пилотов, видимо, оказалось больше здравого ума, и они по истечении срока контракта уходили".
Защита надеется, что все происшедшее с Пауэрсом привело его к правильному пониманию природы тех денег, которые он получал по контракту, что, несомненно, явится залогом его правильного поведения в будущем.
Товарищи судьи!
В своем показании от 3 мая 1960 года подсудимый Пауэрс сказал:
"Я не знаю советских законов. Может быть, независимо от моих показаний и поведения, у вас полагается смертная казнь".
В связи с этим необходимо подчеркнуть, что советский уголовный закон такого формального подхода при вынесении приговора к лицу, совершившему даже тяжкое преступление, не знает.
Советский суд является судом гуманным, в котором мотивы формального требования закона не являются единственными и главными.
Вынося судебный приговор, наш суд никогда не руководствовался соображениями жестокости и мести.
Можно было бы привести целый ряд судебных приговоров, в которых ярко отражается гуманность советского суда, но вряд ли в этом есть необходимость, поскольку они широко известны не только в нашей стране, но далеко и за ее пределами. Советский суд при решении вопроса о судьбе подсудимого исходит всегда не только из обстоятельств дела, но учитывает личность подсудимого и смягчающие вину обстоятельства.
В данном деле смягчающими вину Пауэрса обстоятельствами, как я указал раньше, являются его правдивые и искренние показания. Но я не выполнил бы до конца своего долга советского адвоката, если бы не высказал суду своих соображений по поводу других обстоятельств, которые, по моему глубокому убеждению, могут быть учтены как смягчающие обстоятельства.
Прежде всего, я хочу обратить внимание суда на возраст подсудимого.
Пауэрс еще молод, ему совсем недавно исполнилось 31 год.
Я считаю для себя обязанным напомнить суду и то, что при заключении контракта с Центральным разведывательным управлением Соединенных Штатов Америки он не знал действительной цели поставленной перед ним задачи.
Нельзя также пройти мимо и возникших у Пауэрса сомнений в правильности прежних своих действий на службе в Центральном разведывательном управлении Соединенных Штатов Америки.
Поэтому мне представляется, что имеются все основания к тому, чтобы признать наличие смягчающих обстоятельств и перейти к менее тяжелой мере наказания.
Товарищи судьи!
Наша Родина сильна и могуча, как никогда, и никакие провокаторы войны, будь то американские или иные, или вместе взятые, не смогут нас устрашить и заставить склонить перед ними голову.
Наглая провокация американской военщины, как известно, не изменила внешнеполитического курса Советского правительства, и Советский Союз, как и раньше, призывает к объединению усилий всех честных людей в борьбе за мир, против происков агрессоров.
Американским агрессорам не удалось обмануть народы, и их действия по посылке шпионского самолета "У-2" в воздушное пространство Советского Союза рассматриваются как провокационные представителями самых различных взглядов и убеждений за рубежом.
Даже в самих Соединенных Штатах Америки провокация милитаристов не отражает подлинных настроений народа Соединенных Штатов.
Усиливаются также расхождения и в среде самой правящей верхушки буржуазии Соединенных Штатов Америки, о чем свидетельствуют выступления влиятельных органов американской печати, видных представителей деловых и политических кругов.
Товарищи судьи!
Если в этом процессе я, как защитник Пауэрса, прошу смягчить ему наказание, то я исхожу не только из оснований, лежащих в мотивах преступления, в обстоятельствах, при которых оно совершено, и поведении Пауэрса после его задержания, а также исхожу из силы, могущества "и мощи Советского Союза и из того положения, что инициатива и сила в настоящее время находятся в руках миролюбивых сил, лагеря мира и социализма.
Поэтому, товарищи судьи, я еще раз прошу вас, при вынесении приговора, учесть все изложенные мною соображения и применить к Пауэрсу более мягкую меру наказания, чем та, которую требовал государственный обвинитель.
Ваш приговор будет еще одним из многочисленных примеров гуманности советского суда и явится резкой противоположностью тому отношению к человеку, которое имеется у хозяев Пауэрса - Центрального разведывательного управления, правящих реакционных сил Соединенных Штатов Америки, пославших его на верную смерть и желавших его смерти.
Председательствующий: Подсудимый Пауэрс, Вам предоставляется последнее слово.
Пауэрс: Вы сейчас прослушали все относящиеся к делу доказательства, и вам предстоит принять решение о моей судьбе.
Я сознаю, что совершил тягчайшее преступление и заслужил за него наказание.
Я прошу суд взвесить все доказательства и принять во внимание не только тот факт, что я совершил преступление, но также и обстоятельства, побудившие меня к этому.
Я также прошу суд принять во внимание тот факт, что никакая секретная информация не достигла своего назначения. Все эти сведения оказались в руках советских властей.
Я сознаю, что русские люди считают меня врагом. Я могу это понять.
Но я хотел бы подчеркнуть тот факт, что лично я не питаю и никогда не питал никакой вражды к русским людям.
Я обращаюсь к суду с просьбой судить меня не как врага, а как человека, который не является личным врагом русских людей, человека, который никогда еще не представал перед судом ни по каким обвинениям и который глубоко осознал свою вину, сожалеет о ней и глубоко раскаивается.
Благодарю вас.
Председательствующий: Суд удаляется на совещание для вынесения приговора.
(В 12 часов 50 минут суд удалился на совещание для вынесения приговора.)
Продолжение следует...
Оценили 8 человек
22 кармы