Недавно в Комитете Государственной Думы по культуре предложили поправки:О внесении изменений в Федеральный закон "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации (об уточнении порядка информационного взаимодействия при внесении сведений об объектах культурного наследия в Единый государственный реестр недвижимости).
Депутаты государственной думы проголосовали за поправку (никто не против)[1]. Суть закона — охрана объектов культурного наследия. В РПЦ заявили, что поправки направлены против религии.
Вначале выступила игуменья Ксения — юрист московской патриархии. Проблема закона, как считает юрист РПЦ, в том, что за РПЦ будут следить инспекции:
"Члены которых имеют право беспрепятственно, без учета режима осуществления богослужений и иной религиозной деятельности, посещать и осматривать принадлежащие религиозным организациям объекты культурного наследия и их территории"[2].
Даже удивительно, хотят сохранить какие-то там объекты культурного наследия. Во-первых, возьмем определение объекта культурного наследия из федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации»:
«К объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации (далее - объекты культурного наследия) в целях настоящего Федерального закона относятся объекты недвижимого имущества (включая объекты археологического наследия) и иные объекты с исторически связанными с ними территориями, произведениями живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, объектами науки и техники и иными предметами материальной культуры, возникшие в результате исторических событий, представляющие собой ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры и являющиеся свидетельством эпох и цивилизаций, подлинными источниками информации о зарождении и развитии культуры»[3].
Следовательно, эти объекты государство охраняет, иначе эффективные собственники, которым важна максимизации прибыли, просто их разрушат и на их месте построят то, что, во-первых, не так затратно содержать, а во-вторых, что будет приносить больше прибыли. Подобные нормы актуальны во многих странах мира. Старинный замок в Европе купить можно, но нельзя его разрушать или радикально перестраивать. Владелец обязан сохранить и реставрировать памятник.
В прошлом объекты культурного наследия, где когда-то отправляли культ, содержало государство (СССР). Большинство подобных объектов не использовались церковью, а стали музеями или др. культурными учреждениями. Теперь, когда значительную часть отдали РПЦ, попы хотят, чтоб эти объекты использовались с выгодой. И если нужно, то их можно уничтожить, а на месте построить что-нибудь еще.
РПЦ по закону[4] должна содержать, сохранить в целостности и обеспечить доступ к объекту культурного наследия. Также на религиозную организацию перекладывается вся ответственность, в частности реставрация. Государство помогает в основном только в том случае, если речь идет об объектах вроде Исаакиевского собора. На реставрацию государство регулярно выделяет деньги, а эти траты никто не контролирует.
То есть ничего удивительного в том, что будет инспекция, которая проверяет сохранность объектов культурного наследия, нет. Вот в чем опасность для РПЦ (вновь цитируется юрист московского патриархата):
«Поскольку более 90% объектов культурного наследия находится в собственности или пользовании религиозных организаций, принятие законопроекта создаст почву для беспрецедентного вмешательства общественных организаций в деятельность религиозных организаций. Тем самым будут грубо попраны не только нормы государственного законодательства, но и международные обязательства, гарантирующие религиозным общинам право осуществлять деятельность в соответствии с собственными внутренними установлениями и иерархической структурой».
Интересно, а какое тут противоречие, когда речь идет о законе, где четко сказано, что объекты культурного наследия должны оставаться в сохранности? Несомненно, нужны органы, которые это проверят. Вот еще интересная реплика:
«Даже в советское время, когда антирелигиозная пропаганда была частью государственной идеологии, общественный контроль за деятельностью религиозных организаций не допускался».
Здесь подмена понятий. Речь идет не об общественном контроле за деятельность религиозных организаций, а о сохранности объектов культуры. У РПЦ полно церквей, которые не имеют никакого отношения к объектам культурного наследия. В советское время лучше следили за сохранностью объектов культурного наследия. Так как их содержание — большие расходы, попы сами отказывались от крупнейших церковных объектов, не было возможности их содержать без поддержки государства. А в СССР была такая политика, что попы сами должны содержать культовые здания.
Поскольку никакой реакции от властей не последовало, после юриста РПЦ выступил уже Алексей Щипков — первый заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, который занял место Чаплина в структуре РПЦ. Хотя Щипков и не является служителем культа, он с давних пор продвигает церковь.
Сразу надо заметить, что заявление Щипкова — позиция основных церковников, а не точка зрения. Итак, Щипков ополчился на новые поправки, называя их «антирелигиозными»[5]. Начинается статья так:
«Религиозная общественность озабочена и дезориентирована. Она вновь почувствовала на себе давление со стороны ряда политических игроков, которые пытаются, используя сезон отпусков и естественную летнюю расслабленность российского политикума, протолкнуть к принятию на законодательном уровне новую порцию дискриминационных антирелигиозных норм».
На деле озабочено только руководство РПЦ, которое желает, чтоб эта озабоченность перекинулась на остальных верующих, так как большинству вряд ли есть хоть какое-то дело до того, что некие люди периодически будут смотреть, находится ли в сохранность культурный объект или нет.
Здесь момент интересный по той причине, что закон действительно приняли и проигнорировали РПЦ. Именно поэтому такой пафос — «антирелигиозные нормы». Возможно, скоро напишут о новых гонениях.
Вот почему эти поправки якобы антирелигиозны:
«Учитывая, насколько весомую часть культурного наследия нашей страны составляют православные храмы, мечети, синагоги, дацаны и иные объекты религиозного назначения, являющиеся важным элементом жизни верующих, можно уверенно говорить о том, что поправки имеют отчетливый антирелигиозный характер».
В это нужно поверить? Почему-то автор никак не обосновывает свой тезис. Вот еще забавное:
«Рамки и критерии этого контроля никем и ничем не определены. Вполне очевидно выведение деятельности этих «контролеров» из общей правовой сферы российского законодательства. В сущности, перед нами карт-бланш на создание неких негосударственных чрезвычайных контролирующих органов в области культуры, деятельность которых будет некому проверить на соответствие правовым критериям. Невольно напрашиваются исторические сравнения с хунвейбинами и комсомольскими бригадами первых лет советской власти».
Рамки и критерии на самом деле — сохранение объектов культурного наследия. То есть контролеры должны сообщить органам власти, если объект в аварийном состоянии; если его не реставрируют. Очевидно, что контролёры относятся к министерству культуры, а не просто какие-то проходимцы, которые могут делать что угодно вне правовых норм, как пытается представить ситуацию Щипков. Его сравнение — признак большого ума, еще бы с инквизицией сравнил.
Щипков продолжает:
«Религиозные объекты аналогичны жилым помещениям. Это вытекает из экклесиологических принципов церковного общежития, в соответствии с которыми члены общин и приходов являются коллективными пользователями помещений внутри таких религиозных объектов».
И каким образом это противоречит проверке сохранности культурных объектов? Есть проверки жилых помещений. И дом, и церковь, и др. объекты нуждаются в ремонте, а объекты культурного наследия — в реставрации.
Далее:
«Когда православные ценой своей жизни защищали храмы от большевиков, они защищали не имущество в утилитарном смысле, а свой Дом, который нарекался Домом молитвы. Поэтому норма неприкосновенности жилища может распространяться и на храмы».
Во-первых, непонятно, как это вообще связано. Но по поводу этого исторического момента нужно отметить следующее: защищали именно имущество, потому что стычки были по поводу изъятия церковных ценностей. Большевики не собирались забирать церковные объекты, они им были не нужны. Другое дело, что попы, которые призывали сопротивляться властям, говорили, что большевики пришли взорвать храм, установить власть антихриста и т. д., но на деле изымались только драгоценности. То есть большая часть церковных цацек оставалась в церквях, так как не представляла ценности.
Поскольку церковь взяла в собственность культурный объект, то она обязана сохранить его. Поскольку поверить в это никак нельзя, тем более что сохранность в представлении церковников может означать совсем не то, что подразумевают под этим понятием специалисты, конечно, нужно проверять, в каком состоянии находится переданный объект.
Теперь по поводу верующих:
«Скажем прямо: у российских верующих вызывает тревогу возможность санкционированного законом вторжения неких «контролеров» в храмы, монастыри, скиты, кельи, семинарии и так далее под предлогом «служения культуре» и “сохранения наследия”».
Почему нигде нет по этому поводу митингов, почему всего несколько человек от имени только церковной верхушки об этом вещают? Это задевает финансовые интересы РПЦ как корпорации, но вряд ли хоть как-то задевает рядовых верующих. А Щипков, как и игуменья-юрист, лица заинтересованные.
А вот и дискриминация:
«Необходимо особо подчеркнуть, что, согласно предлагаемым поправкам, «религиозные организации не могут выступить в качестве учредителей общественных инспекций» (п. 2 ст. 8.1 проекта). Таким образом, в соответствии с логикой законопроекта одни общественные организации ставятся над другими и их контролируют. Если при этом учесть, что первые — светские, а вторые — религиозные, получается элементарная дискриминация по признаку отношения к религии».
Удивительно, что нельзя церковникам проверять свои же объекты. Ведь они могут быть не объективными в таких вопросах, не правда ли? Щипков, как можно заметить, представляет ситуацию так, что речь идет не только о культурных объектах, а вообще о церкви в целом, как будто создается некая «антирелигиозная комиссия», которая теперь всегда будет пакостить церкви.
Дальше пошла конспирология в стиле РЕН ТВ:
«В сущности, сегодня в рамках идеи культурных общественных инспекций мы имеем дело с новым витком антицерковной кампании, которая началась в 2012 году».
То есть контролёры от министерства культуры — это продолжение политики большевиков, акции Pussy Riot, Соколовского и проч. Логично. Как все должно быть — позиция РПЦ:
«В отношении объектов религиозного назначения должны принимать решения религиозные общественные организации, а в отношении светских объектов — светские. В противном случае нарушается принцип разделения светского и религиозного».
А если религиозные общественные организации просто некомпетентны в данном вопросе? Реставрацией они не занимаются напрямую, это просто не их сфера деятельности. Не исключено, что они вообще не собираются этим заниматься, за исключением случаев, если государство выделит на это деньги, если эти деньги, конечно, не распилят.
Заранее об общественной инспекции Щипков отзывается нелестно:
«Они не только не наведут порядка в культурном хозяйстве, но и устроят там такое, что если раньше шедевры Эрмитажа находили на помойках в единичных экземплярах, то теперь будут находить партиями».
Интересно, а кто-нибудь, кроме Щипкова, тут видит причинно-следственную связь? И этот человек доктор наук, а также член Общественной палаты РФ. Лоббирование РПЦ до добра не доведет, и тут речь идет только об умственных способностях, а не о чем-то другом, так как аргументы в любом случае приходится выдумывать просто дикие, которые никакого отношения к логике не имеют.
Оставим демагогию «защитников православных ценностей» и посмотрим на ситуацию трезво. Нужны ли подобные инспекции? А главное — сохраняет ли РПЦ объекты культуры?
Начнем со старинных икон. Есть Боголюбская икона Божией Матери XII века. В советский период икона хранилась в музее. Её постоянно реставрировали. А в 90-х икону передали РПЦ. Затем выяснилось, что хранить такие реликвии РПЦ не может. Обратно музейные работники приняли икону в 2009 году, и она находилась в ужасном состоянии[6].
Передачу подобных икон РПЦ можно сравнить с их уничтожением, так как в РПЦ главное, что эти иконы приносят больший доход, а сохранность — не столь важно, особенно если это затратно для попов.
Но вернемся к зданиям, то есть к торговым точкам РПЦ. Сразу надо вспомнить о том, что в стране тысячи заброшенных храмов. Например, на Урале около 500 заброшенных храмов[7].
Как можно понять, это дореволюционные храмы и нередко они считаются объектами культурного наследия. Однако РПЦ они не интересуют. Ясно, что такие объекты им передадут без всяких вопросов, но РПЦ интересуют музеи, где трудились люди долгие годы, а церковь все присвоит лишь на том основании, что когда-то на месте музея была церковь или монастырь. Увы, но это законно. В законе, принятом Медведевым, «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности»[8], не указывается, что передаются только объекты, которые когда-то именно принадлежали церкви в юридическом смысле. Передаются объекты, где отправлялся культ. Не имеет значения, кому это принадлежало или принадлежит.
Что же происходит с объектами культурного наследия, которые все-таки передаются РПЦ? Почему в РПЦ так активно выступают против общественного контроля? Пропустим момент, что уничтожаются музеи, театры, школы и больницы.
Так уж вышло, что РПЦ передают любые культовые объекты, то есть те же кирхи, костелы. Католикам и протестантом здания не передают, а если такое и случается, то крайне редко, и только в том случае, если здание не интересует РПЦ. Например, церкви передали замки Бранденбург, Нойхаузен, Вальдау, Рагнит, Шаакен, Георгенбург, которые в данный момент продолжают разрушаться. Церковь не ведет реставрационные работы.
И тут даже неизвестно, что лучше: когда РПЦ с государством занимается реставрацией или когда не делает ничего. Кирху Арнау пытались реставрировать. В итоге 98% средневековых фресок исчезло[9].
Многие объекты, переданные церкви, просто сгорают. Неизвестно, случайность это или нет. В качестве примера можно привести церковь Преображения (1713 г.) в Ипатьевском монастыре.
Храм Введения Пресвятой Богородицы в Барашах подвергся «реставрации». Несмотря на то, что это объект культурного значения, попы уничтожили ограждение, затем оконные рамы заменили новоделом, а также там были и др. подобные «косметические меры». Кажется, что это мелочи, однако в действительно подобное неприемлемо, когда речь идет об объектах культурного наследия.
В этом году РПЦ решила снести здание Успенской церкви Ново-Тихвинского женского монастыря[10]. По закону запрещено, но церковники полагают, что раз это их здание, то делать они могут что угодно. Надо заметить, что объект передали церкви только в 2011 году. Разразился скандал из-за представителей общественных организаций. В церкви заявили, что это реставрационные работы (здание снесли полностью). И заявили, что якобы подобное одобрили власти. А власти опровергли эту информацию.
В областном управлении государственной охраны объектов культурного наследия подчеркнули, что РПЦ снос здания ни с кем не согласовывала и даже не предупреждала об этом. Именно так церковь относится к объектам культурного наследия.
Можно еще привести слова депутата Заксобрания Резника:
«По Смольному собору заключен договор, но с изъятием охранных обязательств, что противоречит закону об охране объектов культурного наследия… А по Сампсониевскому вообще нет договора! Там церковь отказывалась брать на себя охранные обязательства»[11].
Попы — «ответственные» собственники. Несмотря на то, что объекты культового значения им приносят доход, все же сохранность — последнее, что их волнует, потому что если церковь порушится, они просто перейдут в другую.
В Челябинске по инициативе РПЦ снесли храм в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость». Он был полуразрушенным, и поэтому решили, что проще снести и построить новый, а не реставрировать[12].
Подобных примеров полно. И чем больше храмов отдадут РПЦ, тем чаще подобное будет происходить. Теперь понятно, почему в РПЦ ополчились на инициативу министерства культуры, называя ее «антирелигиозной». Чиновники покусились на неофициальное право РПЦ нарушать законы.
Источники
1. Государственной Думой принят законопроект № 61916-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации».
2. "Даже в СССР не было": РПЦ против идеи Минкульта о надзоре за памятниками.
3. Федеральный закон от 25.06.2002 N 73-ФЗ (ред. от 07.03.2017) "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации".
4. Глава VIII. Особенности владения, пользования и распоряжения объектом культурного наследия.
5. «Культурные» надзиратели и права верующих.
7. Застывшая вера.
8. Федеральный закон от 30 ноября 2010 г. N 327-ФЗ "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности".
9. В кирхе Арнау деятельность РПЦ «убила» старейщие в регионе фрески.
11. Искушение Исаакием.
12. РПЦ разрушила собственный храм в Челябинске.
Посади свинью за стол...
Оценили 12 человек
23 кармы