Темной старины заветные преданья-2

Навеяло удалением уважаемой администрацией ресурса статьи "Террор русской православной церкви" по причине "пропаганды или агитации, возбуждающей социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду войны, социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства". 

Сам по себе материал представлял собой репост статьи уважаемого Е.Шацкого с сайта atheism.ru, написанной на рубеже веков во времена, как это ни печально признать, куда более свободные и демократические, чем нынешние. 

Естественно, никакой "агитации и пропаганды ненависти и вражды" и прочих мерзостей статья не содержала и не содержит. 

Вся статья - сухое, в академическом стиле, перечисление достоверных исторических фактов и цитирование признанных историческими источников.

Другое дело, что с точки зрения современной общественной морали эти факты выглядят совершенно неприемлемыми. Например, такая "веселая шутка", как одеть на голову обвиненным в ереси (связанным, естественно) "берестяной шлем" и поджечь, устроив на голове небольшой костерок. "Веселая шутка" имела два смертельных исхода. 

Или практика XVII века пытать подследственных - что в те времена включало дыбу, ожоги раскаленым железом и специальные тиски для дробления пальцев. По крайней мере, в артикуле Петра I все эти методы перечислялись. В результате между Сенатом и Синодом возник спор - в Сенате считали, что применять такие методы можно все же не ко всем, а хотя бы начиная с 17-ти лет. Представители же Синода настаивали, что делать так можно и нужно начиная с 12-ти.

Могут ли такие факты возбудить возмущение и даже ненависть к тем, кто творил такие вещи? Несомненно.

Но есть ли в этом какая-то вина автора статьи, которые такие вещи не практиковал и никоим образом не одобряет? Очевидно, нет.

Это наша объективная историческая реальность, которая, однако, даже через многие века влияет на современность.

Она ставит перед каждым человеком моральный вопрос - а кто я? 

Я наследник тех, кто в своем невежестве зверствовал, считал других людей бесправной скотиною (и даже преследовал и убивал тех, кто смел думать иначе)? Я наследник одного из тех, кто стоял на площади и в ужасе смотрел, как одни христиане разводят костер на голове у других христиан во имя Христа, и, не понимая их разногласий, зарекался держаться от любых размышлений подальше, чтобы не оказаться следующим? Я поклонник русского царя, который отправлялся развлекаться после того, как его солдаты расстреляли безоружных рабочих? Или того, который возмущался тем, что крестьянский сын смеет "лезть" в гимназию?

Или того, кто вывел из учения Христа "любовь к ближнему, равенство людей, недопустимость рабства", освободил своих крепостных и был утоплен за такую ересь? Или тех, кто понял то же самое из учений Вольтера или Маркса и прошел за это тюрьмы и ссылки? Или тех, кто 100 лет назад уничтожили сословное общество? Может, все же тех, кто практически строили равенство в СССР?

Приходится признать, что среди нас есть люди, которые мечтают социально возвыситься, унижая и угнетая других. Возможно, это люди, ничего достойного уважения собой не представляющие. И они бессильно мечтают о кружевах, аксельбантах и возможности кутить, когда их рабы умирают с голоду, и проигрывать их друг другу в карты целыми деревнями. А потом исповедоваться и причаститься у православного батюшки и, чувствуя себя "очистившимися от грехов", продолжить этот угар дальше.

Конечно же, глядеть дальше французской булки и знать цену своих идеалов они не хотят. Потому что цена эта - голод, кровь, грязь и отчаяние миллионов людей во многих поколениях.

Им хочется видеть согнутые спины и снятые шапки, а от силы, которая заставляла людей кланяться титулованным ничтожествам, они брезгливо воротят нос.

И прочитав статью, описывающую механизмы, которые гнули и ломали людей, во всем натурализме этих механизмов, кто-то из наших "высокодуховных" сограждан, верный ученик наставника и святого покровителя всех стукачей Стефана Яворского, побежал жаловаться администрации на нарушение его душевного комфорта. 

Видимо, где-то в его душе шевелятся не до конца убитые остатки совести, и их ужаснули эти древние механизмы. Силы этих остатков не хватило, чтобы помочь человеку как-то вырасти над собой, и вместо этого ябеда решил устранить источник дискомфорта привычным для себя способом. И администрация ресурса, учитывая разлившуюся в обществе атмосферу нетерпимости к потенциальным ересям, резонно предпочла не связываться.

Что, несомненно, в практическом плане было весьма разумно, но по этому симптому для нашего обществу вырисовывается очень плохой диагноз.

Некоторые не до конца утратившие совесть граждане в своем возмущении удаленной статьей заходили, как они думали, с козырей, предлагая "для объективности" привести в статье о русской православной церкви и советские недостатки.

Кстати говоря, Шацкий коснулся и этого вопроса, упомянув что "послеоктябрьский террор уже и вовсе носил противоположный характер".

Да, Гражданская война и предвоенный период оказались для страны весьма жестокими годами, и, на самом деле, многие события тех лет можно только осуждать. Я не могу понять тех сталинистов, которые считают, что раз реальные 200-300 тысяч расстрельных приговоров в год меньше, чем озвученные лживыми либералами десятки и сотни миллионов, то это ерунда. Что противозаконного пыточного следствия в СССР никогда не было. Нет. Это не ерунда, а прикрытое видимостью закона очень тяжкое преступление.

Но разве произошедшее тогда было не в русской репрессивной традиции? Разве не подобный погром (с поправкой на численность поданных) устраивал в Новгороде Иван Грозный? Разве не церковь, исполняя волю властей, доносила поведанное "священникам" на исповеди, и не подучивала прихожан стучать сама? Разве не казачество и бывшие царские офицеры пытали и массово истребляли гражданское население (и потом в эмиграции претендовали перед "просвещенными европейцами" на свое фашистское первородство)?

Ведь и стукачи, и палачи приехали не на пароходе из-за океана. Это был совершенно отечественный продукт, в массе своей крещенный православной церковью и воспитанный в имперских традициях.

И разве не традиции русских помещиков воспроизвели новые русские баре в 1990-е годы, когда они выморили (прикрываясь лукавыми законами) 10-11 миллионов "дарагих рассиян", "не вписавшихся в рынок"? (и уничтожили для этого общество равноправных граждан)

И не они ли готовы сейчас повторить?

Надо понимать, что в истории русского народа, как и любого другого, были не только блистательные победы и славные эпизоды, и далеко не все исторические традиции можно чтить без ущерба для современности (истории СССР это тоже касается).

Общество, как и отдельные люди, развивается, и в процессе этого развития обретает что-то новое и отказывается от чего-то старого, иногда с ужасом и отвращением. 

Постоянство убеждений и морали дано сохранять только мертвым.

Это об этом написал Лермонтов:

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья,
Но я люблю — за что, не знаю сам —
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям;
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень.
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.

Наверное, Лермонтова, в духе времени, тоже пора запретить за невосторженный образ мыслей под предлогом разжигания ненависти... Благо его можно трактовать сколь угодно расширительно.

Михаил Денисов, 23.08.2017