Особенности российской цивилизации.
Достоевский говорил, что русский вопрос – это вопрос всемирного человеческого смысла. И действительно, ставя вопрос о русской цивилизации, мы неизбежно выходим на вопросы иных цивилизаций, цивилизационного диалога. Итак, существует ли русская (российская) цивилизация?
В русском языке еcть тонкость использования слова Russian. Это слово одинаково в английском и практически на всех языках, когда хотят определить этничных русских с одной стороны, русский народ, как национальность, но и когда хотят говорить о стране и ее цивилизационной сущности в целом.
Россия - страна многих этносов и конфессий. Их десятки. Поэтому в русском словаре есть слово русский, а есть слово российский. При этом русский народ составляет большинство российского населения (около 80%), Русская православная церковь в ряду традиционных российских религий занимает ее исторически сформировавшееся место. Соответственно, я всегда буду использовать странное на взгляд нерусскоязычного человека словосочетание Russian (Russian) civilization. В нем есть очень важное для нашей темы содержание, отражающее связанность понятий (но не эксклюзивность!) этничности и цивилизационной идентичности. Цивилизация – шире этничности.
Казалось бы, существование русской (российской) цивилизации в рамках международного цивилизационноведческого дискурса не подлежит сомнению. Феноменологичность русско-православной цивилизации признавалась и А. Тойнби, и С. Хантингтоном. Скепсис в отношении самого существования особого русского (российского) цивилизационного типа имеет внутреннее российское происхождение. Генетически он связывается с модифицированной идеологией русского западничества и имеет в большей степени политические, чем научные основания. В этом отношении полемика по вопросу - есть ли русская цивилизация - имеет преимущественно внутрироссийский формат. Однако целесообразно вынесение ее как общую методологическую проблему доказательства существования современных цивилизационных типов.
Актуален ли такой вопрос? Да, потому что в мире очень активна прямо противоположная позиция по вопросу о современных локальных цивилизациях и их судьбах.
В частности, позиция отрицания феноменологичности русской (российской) цивилизации включает в себя несколько существенных взглядов, которые имеют хождение гораздо более широкое, чем только применительно к вопросу о русской цивилизации.
1. Ценностные профили цивилизаций
Для решения этой задачи мы воспользовались известными данными социологических замеров в рамках международного проекта World Values Survey. Положение России нами рассматривалось в сравнении с показателями стран, традиционно определяемых в качестве типичных выразителей соответствующих цивилизационных ареалов. Это западно-атлантическая (англо - саксонская) цивилизация – США, европейская – (Германия), латиноамериканская, китайская, японская, индийская, исламская (Иран) цивилизации. [...]
Кроме того, современная социология не в полной мере выявляет фундаментальные исторически инерционные цивилизационные ценностные константы. На них наслаиваются текущие, в том числе манипулируемые с помощью современных информационных технологий, состояния сознания, что маскирует эффекты и затрудняет их идентификацию.
Тем не менее, исходя из предположения об инерционности факторов устойчивости идентичности цивилизаций, мы полагаем анализ странового сопоставления социологических замеров весьма информативным. В табл.2 приводится уровень предпочтения в России ряда первостепенных в жизни человека и общества ценностей. Приводятся также их среднее, максимальное и минимальное значение в мире.
Приведенные показатели социологических замеров вступают в противоречие с некоторыми стереотипами. Например, о безразличности, несемейственности, культе работы и стяжательских ориентирах американского общества. По всем обозначенным параметрам США при сопоставлении с Западной Европой имеют более весомые показатели.
С другой стороны, Япония, обычно позиционируемая в качестве оплота традиционности и поведенческих кодексов, обнаруживает низкую по отношению к мировому уровню значимость указанных ценностей. Тем не менее, в своем большинстве существующие представления об идентичности «ценностного профиля» различных цивилизаций подтвердились. Это говорит о корректности методологического подхода.
В перечне восьми цивилизаций Россия по пяти ценностным параметрам имеет максимум (первое место) или минимум (последнее место). Максимальное значение имеет ценность помощи людям и экономического роста, минимальное – отношение к политике, к свободе слова, воображению.
Три из пяти перечисленных ценностных ориентиров традиционно относятся в литературе к специфическим цивилизационным особенностям России. Это:
1. Общинное вспомоществование (ценность помощи людям);
2. Автосубъектность власти, самодержавие, отказ народа от прямого участия в политической жизни в пользу верховного суверена (минимизация ценности политики);
3. Неадаптивность в российском контексте аксиологии либеральных свобод и самой идеологии либерализма (минимизация ценности свободы слова).
Сравнительно низкий показатель ориентированности воспитания на раскрытие способностей к воображению определяется традицией политехнического образования в России. Художественно-образное обучение здесь не играет той роли, которая ему придается в ряде иных цивилизаций. Значимость показателя высокого экономического роста для российского населения отражает исторически невысокий уровень благосостояния и стремление к его улучшению.
2. Степень ценностной близости к России разных цивилизаций
Как соотносятся ценностные показатели России с аксиологическим профилем других цивилизаций? Может ли она быть идентифицирована в рамках других цивилизационных систем или представляет собой цивилизационно - самостоятельный феномен?
Расчет заключался в установлении частоты для каждой цивилизации случаев наибольшей близости ее показателя к российскому уровню. Полученный результат позволяет утверждать ценностную самостоятельность России. Обнаружился широкий разброс стран, имеющих наибольшую степень близости к России по тому или иному параметру (рис.1).
Ни одна из сопоставляемых цивилизационных систем не приближается даже к трети возможного уровня совпадения показателей. Менее всего совпадения показателей как проявления близости к России имеют США. Это подтверждает гипотезу о разнородности российского и американского цивилизационно ценностных типов.
3. Степень ценностной удаленности от России разных цивилизаций
Наряду с вопросом о цивилизационной близости, правомочен вопрос идентификации ценностных антиподов России. Это в общем-то вопрос об альтернативности генезиса российской цивилизационной системы. Проверка осуществлялась путем подсчета частоты случаев наибольшей удаленности ценностных показателей исследуемой группы стран от российских.
Обнаружилось, что, также как по вопросу совпадения, ни одна из цивилизационных систем не может быть определена как устойчивый российский антипод. Ни для одной из них величина противопоставления не достигает 30 %. Запад при этом оказывается в полярном положении по отношению к России даже реже, чем страны Востока. Максимальную частоту ценностных оппозиций России демонстрирует Япония – 8 раз, Индия – 7 раз, Иран – 6 раз. Альтернативность здесь очевидно является следствием ментальных различий народов, восходящих не в последнюю очередь к вариативности религиозной платформы. Страны, цивилизационно сформировавшиеся на фундаменте христианства, реже находятся в ценностной оппозиции России. Это также свидетельствует о цивилизационной самодостаточности России.
При вычитании из показателя частоты случаев наибольшей близости показателей удаленности парадоксальным, на первый взгляд, образом самой аксиологически близкой к России страной оказалась Бразилия (самый высокий показатель в первом случае, самый низкий – во втором). Данную близость нельзя объяснить культурным влиянием. Исторически контакты между Бразилией и Россией были минимальны.
Следовательно, причины ценностного подобия следует искать в сходстве цивилизационного генезиса.
Совпадающих обстоятельств два – большая государственная территория и традиционалистская версия христианства (ортодоксальное католичество в одном случае и ортодоксальное православие – в другом).
Соизмеримым территориальным масштабом обладают и другие страны, США, Китай. Значит, дело не только в территории. Более важен фактор традиционалистского христианства. Модернизированная христианская вера, сформировавшаяся в русле протестантизма, создает иной аксиологический тип. Таким образом, подтверждается весомость религиозного фактора цивилизации применительно к генерации ее ценностных ориентиров.
Другое дело, что эта роль в современном обществе уменьшается. Генезисные факторные основания жизнеспособности цивилизаций и текущие аксиологические ориентиры социума в условиях манипуляций ими далеко не тождественны.
4. Цивилизационные ценностные иерархии
Иерархия в наборах ценностей отличается для различных цивилизаций. Доказательством этого положения служат конфигурации рейтингов десяти наиболее весомых ценностных ориентиров разных стран. Все они отличны от среднемировой конфигурации.
Определенное исключение на фоне высокой вариативности представляет ценность семьи. В 6 из 8 рейтингов семья оказалась на первом месте. Это указывает на фундаментальную значимость института семьи для человечества вне зависимости от цивилизационного коридора развития. Впрочем, даже по этому ценностному показателю есть вариативность. Для германского социума семья в иерархии ценностей находится на втором, а для китайского – на четвертом месте. Для России первая тройка базовых ценностей выглядит следующим образом: семья – труд – патриотизм.
Показательно несовпадение для разных цивилизаций не только первой десятки, но даже верхних триад цивилизационных ценностей (рис.5).
Единственным исключением является совпадение высших ценностных триад для России, Индии и Ирана.
5. Цивилизационно-ценностный баланс.
Исходя из установленного факта различий в ценностных предпочтениях разных цивилизаций возможно ввести суммарный показатель ценностного позиционирования каждой цивилизации. Тогда на шкале сопоставления будет возможно увидеть положение России и оценивать ее право считаться самостоятельной идентичной цивилизацией (рис.6).
В наибольшей удаленности от России оказались страны, представляющие западную цивилизацию. Гипотеза о ценностной нетождественности российской цивилизации с Западом, таким образом, наглядно подтверждается на социологическом материале.
Речь при этом, как было указано выше, идет отнюдь не об их антиномичности. Полярных противоречий между ними, в сравнении с нехристианскими цивилизационными общностями, не так уж и много. Расхождение между Россией и Западом заключается не столько в номинации ценностей, столько в их выраженности или предпочтительности. А в итоге это дает существенное различие в понимание смыслов жизни и происходящих явлений и процессов. В выборе личных, групповых и общегосударственных действий во внутренней и внешней политике. В оценках и риторике. Эти различия неслучайны и незлонамеренны или направлены против кого бы то ни было. Просто цивилизации - разные. Не хуже или лучше иных, а разные.
6. О ценностной устойчивости идентичности
При выявлении значимости ценности для той или иной цивилизации необходима, естественно, поправка на время. Ценностные показатели не остаются исторически неизменными. Они могут как усиливаться, через посредство целенаправленных усилий государства и общества, так и подвергаться разрушению. Так, традиционное общество ориентировано на укрепление традиционных ценностных ориентиров. Ценности устанавливаются в нем как сакральные законы. Действует предохраняющая их от разрушения система табу.
Эпоха модерна вызвала процесс разрушения ценностных констант цивилизаций. Еще более ускорил ход разрушительных процессов период постмодернистских инверсий.
Косвенным индикатором аксиологического состояния каждой цивилизации выступает соотношение весомости ее ценностного пакета с общемировым уровнем. Пониженное состояние пакета может служить указателем как его разрушения, так и невысокого факторного значения некоторых ценностей для жизнеспособности соответствующей цивилизации. Незначимость одной ценности - фактора может компенсироваться повышенным уровнем значимости другой. Именно поэтому был выбран анализ всего ценностного пакета. Превышение им мирового уровня будет означать сравнительно благополучное состояние в плане сохранения ценностей, более низкое же по отношению к нему положение - угрозу аксиологической деструкции цивилизации.
Результатом проведенных расчетов явилось подтверждение тезиса о цивилизационно-ценностной деструктивности модерна. (Рис.7). Показатели шести из восьми сопоставляемых цивилизаций оказались ниже мирового уровня. Выше него - только Индия и Иран. Именно представляемым ими цивилизационным системам удалось сохранить в наибольшей степени связь с принципами традиционного общества. Напротив, худшие по отношению к мировому уровню показатели ценностного состояния демонстрируют страны «золотого миллиарда» - США, Япония, Германия.
На сегодня положение стран «золотого миллиарда» в мире является по-прежнему доминирующим. Однако анализ их ценностного состояния позволяет предсказывать для них грядущие цивилизационные потрясения. Общество с девальвированными ценностями не имеет перспектив долгосрочного существования. Говоря о России, мы также должны квалифицировать ее положение как угрожающее.
7. Цивилизационная матрица
Безусловно и очевидно, что народы и страны в процессе глобализации сближаются друг с другом. Осуществляется глобальное распространение культуры, информации, институтов, технологий, инфраструктур. Решаются сходные модернизационные задачи. Однако модели модернизации существенно различаются в зависимости от цивилизационного контекста. Исторически выработанная матрица цивилизационного существования может выступать сегодня как особый «цивилизационный ограничитель развития» (или напротив, «цивилизационный коридор развития»).
В табл.3 на основе методологии, предложенной в работе , идентифицируются основные условия протекания модернизационных процессов. Базовые мировоззренческие положения оказываются принципиально различны в зависимости от цивилизации. Для Русской цивилизации они, совершенно иные, чем, например, для сообществ Запада.
Нетривиальным вопросом в дискурсе об идентификации цивилизаций является неоднозначность содержания казалось бы совпадающих понятий. Покажем это на примере общины, которая преподносится как непременный социальный институт традиционной модели общества. Ее существование вроде бы тождественным образом обнаруживается в различных типах цивилизаций, что на первый взгляд свидетельствует в пользу универсализма мирового развития. Но идентичные ли институты скрываются под одинаковым понятием общины?
Для анализа были взяты общинные структуры трех цивилизаций: для российской - понятие «мир», западноевропейской - «civic» и китайской «цзя» (табл. 4)
Здесь вновь необходим лингвистический экскурс. Русское слово «мир» очень неоднозначно. Именно эту особенность русского языка использовал гениальный Лев Толстой в своем всемирно известном романе «Война и мир». Итак, «мир» – это не война. «Мир» – это все человечество и вся земля как планета. «Мир» – это все, что нас окружает. «Мир» – это община, локальное сообщество. Ни по одному из шести используемых сравнительных параметров совпадения для «общины» не обнаружилось. Налицо три принципиально различных социальных института, попытка отождествления которых при одной смысловой нагрузке приводит по отношению к каждому из них к существенной деформации.
Российская цивилизация представляет собой комплекс исторически сформировавшихся, обеспечивающих ее жизнеспособность систем. Эти системы обосновывались идеологически и закреплялись в сознании населения в качестве ценностей.
8. Опасности цивилизационного инжиниринга
С начала 1990-х гг. Россия в силу многих обстоятельств вступила в фазу цивилизационной ценностной инверсии. В качестве эталона были взяты образцы организации западного сообщества. Они не очень обоснованно воспринимались обществом как общеприменимые универсалии, тогда как в действительности представляют собой уникальные механизмы жизнеобеспечения только определенной цивилизации. О том, что для российского цивилизационного контекста они могут не подходить - мало кто задумывался . Мы видим, что еще меньше понимания того, насколько такие переносы могут быть опасны для цивилизации реципиента.
За разрушением прежней российской (советской) цивилизационной модели созидания чего-то принципиально сопоставимого по эффективности не последовало. Привнесенные элементы западных систем жизнеобеспечения обнаружили в России свою нефункциональность.
Когда спустя почти 20 лет мы стали подводить итоги неолиберальных реформ, оказалось, что страна продолжает существовать лишь за счет сильно разрушенных, но еще не уничтоженных окончательно механизмов функционирования советской, а прежде – имперской российской государственности.
К столь же неутешительному итогу в реализации задачи построения «государства нового типа» пришли в свое время большевики. В качестве эталона ими, как известно, была заимствована, и также с Запада, модель Парижской коммуны . Однако, к удивлению левых радикалов, построенное в СССР государство репродуцировало в новых оболочках основное содержание предыдущей системы. Опыт исторических цивилизационно ценностных инверсий указывает на противопоказанность попыток цивилизационного «инжинеринга». Это также как возникают нежизнеспособные мутации при генной инженерии.
В табл.4 отражены ценностные устремления современных реформ в России по замене традиционных российских систем жизнеобеспечения русской (российской) цивилизации на западные. Неэффективность навязываемых цивилизационных переносов служит еще одним свидетельством реальности существования особой русской (российской) цивилизации. Есть такая русская пословица: «Что русскому здорово, то немцу смерть». И наоборот. […]
***
Таким образом, результаты проведенного нами анализа, полученные посредством применения мирового социологического инструментария, совпадает с выводами, сделанными на основе применения других исследовательских методик. Это является весомым свидетельством их достоверности.
Главный наш вывод таков: Россия действительно обладает цивилизационно неповторимой структурой ценностей.
Её специфичность дает все основания делать утверждение о существовании особой русской (российской) цивилизации.
Аксиологические переносы из иных цивилизаций могут носить разрушительный характер и, скорее всего, это неизбежное следствие в большинстве случаев и попыток искусственных ценностных заимствований.
В случае их навязывания деструктивный результат, по-видимому, безальтернативен. Становится очевидным, что эти выводы применимы и к другим локальным цивилизациям в отношении вызовов сохранения их идентичности и тем самым существования.
Таким образом, историческое время отказа от цивилизационного многоцветья мира еще не настало, если вообще когда - нибудь в обозримой перспективе настанет.
http://rusrand.ru/analytics/os...
Русский коммунизм вобрал в себя весь исторический путь развития русского народа и его души.
На Западе очень плохо понимают, что Третий Интернационал есть не Интернационал, а русская национальная идея – идея построения Царства Божьего на земле.
От себя еще хочу добавить. Мне кажется, идея коммунизма – это величайшая идея нашего времени. Потому что альтернативой индивидуальности на Западе, мы ставим коммуну, объединение людей. Что первичнее во времени, человек или общество? Ясно, что человек. Потом он объединяется в общество. Ибо для того, чтобы идти вперед и преодолевать все новые высоты, необходимо объединять людей. На это и сделал ставку коммунизм. А на Западе капитализм делает ставку только на определенную группу – меньшинство, на которой и держится. А народ атомизирован. И мне кажется, что Запад еще дойдет до этого уровня развития – объединяться. Ведь каждый народ имеет свое младенчество и не должен его стыдиться.
Большевизм — явление духа Русской цивилизации. Большевизм существовал до марксизма, существовал в российском марксизме, как-то существует ныне. Будет он существовать и впредь.
Суть большевизма — не в численном превосходстве сторонников неких идей над сторонниками других идей, а в искреннем стремлении выразить и воплотить в жизнь долговременные стратегические интересы трудового большинства, желающего, чтобы никто не паразитировал на его труде и жизни.
Русский исторический коммунизм – плоть от плоти архетипов русского национального сознания, русской истории, мессианской идеи в русском самосознании.
Оценили 49 человек
86 кармы