КЫСМЕТ.

КЫСМЕТ.

1) Кысмет - (турецк.) - в исламе - неизбежность, предопределение , полная предрешенность Аллахом всех событий в мире, судеб людей. Учение о божеств, предопределении, проповедуемый в исламе фатализм.

2) Кисмет - (араб. - наделение) - то, что предназначается, определяется каждому провидением

Есть у тюркских народов одно очень многозначительное слово – “кысмет”. Буквально оно переводится как “судьба”, но контекстуально несёт в себе гораздо больший смысл. Его произносили, когда непогода уничтожала весь урожай за неделю до сбора, или когда из жизни уходил по совершенно непонятной причине кто-то молодой и здоровый .

«Кысметъ»— судьба — никогда не сходить съ языка османца и онъ не только не принимаете никакихъ предосторожностей отъ заразительныхъ болѣзней, но съ остервененіемъ набрасывается на каждаго, въ комъ замѣтитъ малѣйшее желаніе предостеречься. Проносятъ ли турки покойника, умершаго отъ чумы, и лишь только подмѣтятъ они, что кто нибудь осторожно пробирается, чтобы какъ нибудь не задѣть носилыциковъ, — тогда бѣда, они нарочно будутъ стараться какъ нибудь до него дотронуться, а если это не удастся, начнутъ проклинать и обругаютъ его на чемъ свѣтъ, что онъ хочетъ отвратить неотвратимую руку судьбы.

Вѣра мусульманъ въ предопредѣленіе имѣетъ также весьма пагубныя послѣдствія. "Гдѣ бы вы ни были", сказано въ Алкоранѣ, «смерть постигнетъ васъ, хотя бы вы были на высочайшихъ башняхъ. И не ты убиваешь, но Богъ убиваетъ; не ты бросалъ стрѣлу, когда ты бросалъ, но Богъ бросалъ. Бѣдствіе никогда не поразить ни землю, ни людей, если то не написано въ книгѣ еще прежде сотворенія. Если будетъ моровая язва въ странѣ, которую вы обитаете, то вы не покидайте этой страны, вѣря, что если кому уже не опредѣлено погибнуть, тотъ не погибнетъ, хотя бы быль окруженъ всякими язвами и напастями».

Вѣра въ предопредѣленіе необыкновенно гибельна для народнаго здравія въ Турціи — этой жаркой странѣ, среди полудикаго народа, все образование котораго ограничивается изученіемъ религіи.

Согласно словамъ своего пророка, турки непоколебимо вѣрятъ, что каждый, уже при своемъ рожденіи, получилъ приговоръ: умереть-ли ему отъ чумы, отъ войны, или отъ другой какой напасти — и что всѣ жертвы мороваго повѣтрія предвѣчно записаны въ книгѣ судебъ.

Въ Константинополѣ множество лавокъ, въ которыхъ за безцѣнокъ продаются всѣ вещи отъ зачумленныхъ, и турки, безъ всякаго страха покупая эти вещи, еще болѣе распространяютъ чуму и разносить ее по всѣмъ концамъ города.

Такое же дурное вліяніе имѣетъ этотъ догматъ и на нравственность, Турокъ сдѣлалъ что нибудь скверное, подумаетъ, подумаетъ, скажетъ: «кысметъ» и успокоится, больше у него и нѣтъ угрызеній совѣсти. Точно также и всякое свое бѣдствіе онъ сваливаетъ не на свое неблагоразуміе, не на свою лѣнь, недостатокъ воли, знанія, а на предопредѣлевіе божіе.

Такимъ образомъ въ человѣкѣ мало по малу исчезаетъ стремленіе къ самосовершенствованию, образованію, въ изученію ремеслъ, въ пріобрѣтенію того или другаго знанія, чтобы улучшить свое положеніе. «Потому», думаютъ османцы, — «ничѣмъ тутъ не поможешь... сказано въ книгѣ судебъ, что будешь валяться съ собаками, — ну и валяйся!...

Смѣетъ ли слабый человѣкъ перемѣнить предопредѣленіе?» Правда, иногда этотъ фатализмъ внушаетъ человѣку отчаянную рѣшимость на геройскіе подвиги, но эти порывы истекаютъ не изъ нравственнаго чувства, а только изъ фанатической вѣры мусульманина, что онъ не умретъ, если не предопредѣлено свыше.

Один ученик спросил своего наставника: Учитель, что бы ты сказал, если бы узнал о моем падении? — Вставай! — А на следующий раз? — Снова вставай! — И сколько это может продолжаться – все падать и подниматься?

— Падай и поднимайся, покуда жив!

Ведь тот, кто упал и не поднялся, мертв.

Везёт тому кто сам везёт.