Призрак малазийского «Боинга»

Складывается ощущение, что распространение коронавирусной инфекции стало для голландцев весьма удобным предлогом оправдать абсолютно провальное судебное разбирательство по делу MH-17, которое Окружной суд Гааги провел 23 марта в судебном комплексе «Скипхол».

И если на первых двух заседаниях 9 и 10 марта находились журналисты и родственники жертв авиакатастрофы, то на третьем их полностью лишили «права голоса», объявив, что из-за угрозы COVID-19 слушания пройдут в закрытом режиме.

На заседании присутствовали только три судьи, секретарь, прокурор и адвокат. Оно длилось менее часа и транслировалось в онлайн-режиме на официальном сайте, посвященном трагедии MH-17. Единственное, что увидел и услышал неподготовленный зритель – крайнюю степень предвзятости судей и уже ставшие привычными для голландцев обвинения в адрес России, которую Совместная следственная группа по-прежнему считает «единственным виновником» трагедии. Следующее заседание состоится 8 июня, но, похоже, что и там мы не услышим ничего нового. СГГ как мантру повторяет версию об уничтожении лайнера зенитно-ракетным комплекса «Бук» 53-й зенитно-ракетной бригады ВС РФ, дислоцирующейся в Курске. В то же время, международное следствие не принимает во внимание версии несколько экспертов, аналитиков, журналистов и блогеров, которые проводят собственные расследования причин авиакатастрофы.

Журналисты Bonanza Media опубликовали сразу несколько документов, в том числе письмо военной разведки Нидерландов в Национальную прокуратуру по борьбе с терроризмом. Из документа следует, что «Боинг» пролетал «вне зоны досягаемости со всех установленных и используемых Украиной и Россией мест, где были размещены комплексы «Бук-М1». Кроме того, сообщается, что в июне и июле 2014 года все украинские комплексы «Бук» «находились на расстоянии более 66 километров от места гибели авиалайнера, а три идентифицированных российских комплекса находились на территории России». Два других файла представляют собой стенограммы бесед с очевидцами авиакатастрофы. В первой немецкий журналист Билли Сикс общается с представителями австралийской полиции и рассказывает о свидетелях, заметивших в день крушения MH-17 украинские истребители. Вторая стенограмма содержит беседу голландских полицейских с неким «неидентифицированным свидетелем», который рассказывает о том, что «слышал громкий взрыв незадолго до крушения авиалайнера» и тоже видел в небе два украинских истребителя».

Чешский политолог Марек Кинкль в интервью ParlamentniListy.cz задается вопросом, почему очевидцы авиакастрофы до сих пор не допрошены следственной группой. При этом местонахождение некоторых из них в настоящий момент неизвестно. К примеру, диспетчер Анна Петренко, которая «изменила курс самолета над районом, где проходили боевые действия, практически сразу после трагических событий взяла неоплачиваемый отпуск, а затем пропала без вести». По словам политолога, до сих пор не допрошен и Руслан Гринчак, командир 164-й радиотехнической бригады, действовавшей в районе зоны гибели авиалайнера. Кинкль считает, что офицер мог бы предоставить важную информацию об инциденте. А вот другого важного свидетеля, бывшего украинского пилота Владислава Волошина, который патрулировал район, где потерпел крушение малазийский авиалайнер, уже не удастся: он покончил жизнь самоубийством. Что толкнуло его на этот поступок – неизвестно. Однако примечательно, что практически сразу после инцидента украинское руководство назначило Волошина заместителем генерального директора Николаевского аэропорта.

Не меньше вопросов вызывают и обнародованные 9 сентября 2014 года переговоры пилотов рейса MH-17 с днепропетровскими и ростовскими диспетчерами в момент крушения самолета. Источником записей выступила Служба Безопасности Украины, а расшифровкой занимались нидерландские эксперты. Записи имеют сомнительное происхождение и подвержены обработке, о чем даже был снят документальный фильм.

В этой истории слишком много нерасследованно, огромное количество вопросов, однозначных ответов на которые следствие не может дать, поэтому попросту игнорирует. И нет ответа на главный вопрос – почему не было закрыто воздушное пространство над зоной ведения боевых действий?

На эти же грабли международное сообщество наступило в начале января, когда через несколько секунд после взлета был уничтожен украинский Боинг PS-752. Иран не закрыл свое воздушное пространство, а международные авиакомпании также не пожелали терять деньги и не запретили полеты своих воздушных судов.

Фарс, в который превратился следственный процесс по делу о крушении МН-17, вызывает в серьезных экспертных кругах недоумение. С момента трагедии прошло пять с половиной лет, а призрак малазийского Боинга все еще витает над Донбассом. А дело с мертвой точки так и не сдвинулось.