4 ноября Минин и Пожарский освободили то место, где сейчас администрация президента . М. Делягин: Меня зовут Михаил Делягин, я экономист. И я счастлив возможности общаться с вами сегодня – в день, который в нашей стране является государственным праздником. Когда-то он был Днем национального единства. Но показалось, что нехорошо, чтобы люди были едины. И в итоге стал называться Днем России. День замечательный. В свое время понадобилось сделать так, чтобы люди не праздновали День Великой Октябрьской социалистической революции. Разумеется, причина была не в том, что нужно было как-то сделать людям неудобство, вынудить людей ломать свою жизнь. Цель была практическая и прагматическая.
День Великой Октябрьской социалистической революции – праздник 7 ноября, он ассоциировался у людей с социализмом, со справедливостью, с мыслью о том, что человек живет ради справедливости. И справедливость – это хорошо. В условиях разграбления советского наследства, чудовищного унижения абсолютного большинства граждан страны, в условиях, по сути дела, либерального геноцида, когда возникло такое явление как «русский крест», когда в два раза выросла смертность и два раза упала рождаемость, и до сих пор либералы объясняют, что это нормально, правильно и хорошо, потому что им было хорошо, и они чувствовали себя свободными грабить и для некоторых даже – насиловать, а для некоторых – и убивать, - в этих условиях, действительно, отмечать День справедливости было совершенно странно и противоестественно.
Поэтому стали думать, что бы такое придумать. И вспомнили про день освобождения Москвы от польских оккупантов во время Смуты еще в XVII веке. А дальше случилась неприятно. Дело в том, что, если брать официальные данные, то, с учетом меняющегося отклонения григорианского календаря от юлианского, день освобождения Кремля от польских интервентов-оккупантов, это было 5 ноября. Слишком близко к 7 ноября. И тогда приняли волевое решение – отодвинули еще на один день назад, до 4 ноября. И этот день стал праздником.
На самом деле это день (в свое время злые языки изрядно над этим поглумились), в который ополчение под командованием Минина и Пожарского освободило не Кремль, но вошло в Китай-город. Оно освободило то место, где сейчас находится Администрация Президента. И можно было пошутить, что люди, которые работают в Администрации Президента, празднуют таким образом освобождение не Москвы и не России, а именно своего места, то есть такой местный, даже местечковый праздник.
Но об этом очень долго не вспоминали. Почему? А потому что был Крым. Потому что российское государство вдруг показало, что оно способно делать правильные вещи само. Без внешнего принуждения. Начало оно доказывать, что оно право, еще мюнхенской речью Путина. Да, это были слова. Но затем был 2008 год, когда грузинские фашисты стали убивать наших миротворцев, попытались устроить геноцид южноосетинского народа. И мы защитили и народ Южной Осетии, и своих миротворцев. И это было правильным действием, хотя и вынужденным.
А в 2014 году это было действие не вынужденное. Можно было отдать Крым, никаких проблем. Но в дополнение к 38 миллионам, которые попали под нацистскую оккупацию на Украине, попало бы еще 2,3 миллиона. Ну, вырезали бы какое-то количество людей. Что, впервые резня русских на постсоветском пространстве? Вспомните историю Средней Азии. Тем не менее, этого не сделали. И возникло уважение и понимание того, что это государство может теоретически быть нашим.
Ведь что такое нынешний флаг Российской Федерации? Триколор – это торговый флаг российского флота. Потом всякие несимпатичные люди типа Власова его использовали. Но когда под этим флагом воевали во всех горячих точках после распада Советского Союза, когда под этим флагом прошли чеченские войны, этот флаг, политый кровью, стал действительно нашим флагом. Так бывает.
Анна Ахматова, человек, которого нельзя было заподозрить в любви к советской власти, она петербурженка, она не принимала слово Ленинград. Но даже еще в ходе войны она сказала, что жертвы, понесенные в блокаде Ленинграда, сделали город Ленинградом. Потому что город, который пережил блокаду под именем Ленинград, теперь должен называться именно так. Потом пришли другие люди, которые по-другому относились к жертвам блокады. И вообще к нашей истории, вообще к войне, вообще к подвигам нашего народа. И Ленинград переименовали обратно. Но это была позиция величайшего поэта ХХ века – Анны Ахматовой.
И то же самое случилось с флагом Российской Федерации. Теперь это наш флаг. Многие надеются, что, когда мы восстановим Советский Союз, хотя бы в сильно урезанном пространстве, у нас будет опять честный флаг Советского Союза. Но флаг России теперь и навсегда будет таким, историческим. Просто потому, что под этим флагом многое пережито и много хорошего сделано.
Год назад у нас случилась катастрофа. Не социально-экономическая и даже не политическая, а мировоззренческая. Это пенсионная реформа. Когда российское государство напомнило гражданам России, по сути дела, украв у нас пять лет жизни, без всяких на то оснований, без всяких причин… Я понимаю, когда кризис, когда катастрофа, когда деваться некуда. Но когда федеральный бюджет захлебывается от денег, когда олигархи пухнут от денег, когда полковники имеют по 9 миллиардов рублей, по несколько тонн денег… Недавнее сообщение: задержанный полковник ФСБ вернет государству 6 млрд. рублей. Наверное, на оставшиеся деньги поедет в свой замок во Франции. Когда это государство, которое живет так, отнимает у нас пять лет жизни, оно показывает нам, что оно нам враждебно.
Очень сложно понять это действие по-другому. Я надеюсь, что вы напишете, как это действие можно понять по-другому. Потому что я хочу ошибаться. Но сегодня мы отмечаем 4 ноября в ситуации, когда пенсионные реформы, продолжающиеся действия государства по разрушению страны, вымаривание страны искусственно созданным денежным голодом, предельное раздражение страны наглой ложью об экономических успехах, скажем так, или заявлениями, которые выглядят как наглая ложь, и статистическими данными… Когда самих статистиков спрашивают: откуда у вас взялись эти данные? – те говорят: а мы не знаем, у нас статистика очень плохая, но мы говорим, что у нас все хорошо.
В этих условиях мы опять оказываемся в ситуации, когда я забыл, как называется этот день. Потому что День России – это 12 июня. Когда в 1990 году провозгласили Декларацию независимости от здравого смысла, которая, по сути дела, была декларацией не независимости, а декларацией десуверенизации, подчинения Западу, начала разрушения Советского Союза, по крайней мере, важный этап разрушения Советского Союза, - это День России. Ладно, допустим. Но вот этот день, 4 ноября, День… Знаете, у меня пенсионная реформа отбила это воспоминание. Когда я садился за этот стол, я помнил, как этот праздник называется. Но я подумал о пенсионной реформе, и у меня эти раскормленные рыла или даже подтянутые в фитнес-центрах великолепные лица наших руководителей выбили из головы воспоминания об этом дне.
А какой смысл праздновать праздник, у которого нет смысла? Да, это правда, в начале XVII века Москву освободили от иноземных оккупантов. А сегодня вся социально-экономическая политика такова, как будто ее проводят иноземные оккупанты. Нет, ее проводят наши сограждане, соотечественники, у них правильные паспорта в карманах лежат, я имею в виду – российские. Но при этом они служат глобальным спекулянтам против нас. В этом смысл либеральной политики. И для меня сегодня – выходной день, а не праздник. Я праздновал его очень долго. Но после пенсионной реформы праздновать этот день стараюсь, заставляю себя. Но как-то не получается. Потому что хочется сказать что-нибудь хорошее, радостное, объединяющее, вдохновляющее. И понимаешь, что это будет ложь. Потому что – пенсионная реформа.
Бизнес-омбудсмен по Москве госпожа Минеева выдвинула потрясающую инициативу о том, что нужно сделать частные СИЗО. Понятно, что там и частные тюрьмы рядышком. И народ стал это дружно обсуждать. Стали говорить, что частники сделают жизнь заключенных и подозреваемых лучше, приятней и комфортней, чем сейчас. Я это слышал про здравоохранение. И как-то введение частной медицины не сопровождалось ростом качества медицинских услуг. Наоборот, вы приходите к врачу-частнику и понимаете, что из вас просто тянут деньги. Правда, когда вы приходите к государственному врачу, он тоже тянет деньги, но не из вас, а из государства обычно. Уже полегче.
Сейчас иногда возникают кошмарные ситуации, когда ребенку нужно делать операцию. И человек приходит в Москве к частному врачу, не доверяя государственной медицине. Но частный врач, глядя на одежду людей, которые к нему пришли, а это нормальные люди, понимает, что у них денег на операцию точно нет. Значит, нужно не лечить, а тянуть время и брать с них деньги. И тогда все будет замечательно. И врач выписывает капельки и прочие сомнительные вещи. А люди, которые в 90-е годы настрадались с государственной медициной, их невозможно убедить пойти еще в государственную поликлинику, чтобы подстраховаться. Это то, как действует частный бизнес в тех сферах, в которые он не должен быть допущен.
Когда бизнес-омбудсмен предлагает ввести частные СИЗО, я понимаю, что это не про жизнь людей, не про то, в каких условиях люди существуют в этих СИЗО. Потому что иначе эту инициативу выдвинул бы омбудсмен по правам человека. А если об этом говорит бизнес-омбудсмен, то он заботится о бизнесе, о предпринимателях. Не о тех, кто перестал быть предпринимателем и оказался в СИЗО, а о тех, кто этот бизнес будет организовывать. Есть огромное опасение, что это не для роста качества, а просто для денег. И тот кошмар и хаос, который у нас существует в государственных СИЗО иногда, он будет удесятерен. Частный бизнес будет брать деньги за незаконные услуги.
У нас ужасные вещи происходят в правоохранительной системе. Это правда. И эти ужасные вещи нужно искоренять. Но опыт либеральных реформ, уже более чем тридцатилетний, показывает, что наводить порядок в государственной структуре намного проще, чем наводить порядок в частной структуре. И, когда мы посмотрим, где у нас самые эффективные банки? А у нас Сбербанк самый эффективный. Есть такой госбанк «Открытие». Но есть и Сбербанк.
А какая у нас самая эффективная нефтяная компания страны? Государственная «Роснефть». А какая у нас самая эффективная информационная компания в стране? Это РИА «Новости», которая называется МИА «Россия сегодня». Russia Today – самая эффективная информационная компания мира, если посмотреть на то, как она участвует в социальных сетях и как ее давят на Западе. Не потому, что государство всегда хорошо, а частник – всегда плохо. Частник идеален на уровне малого и среднего бизнеса. И частник часто идеален на уровне крупного бизнеса. Но на уровне крупнейшего бизнеса, когда нужно заниматься стратегией и перспективой, государство круче, потому что государство не должно постоянно обеспечивать прибыль. Оно может сегодняшнюю прибыль пожертвовать ради завтрашней.
А в ситуации специфической, где речь не о прибыли, а о чем-то еще, кроме прибыли, частный бизнес, который обязан извлекать только прибыль, вообще не должен быть. В английском праве есть замечательное понятие – общественная компания, корпорация. То есть корпорация, которая служит обществу, которая не должна обеспечивать прибыль, а должна обеспечивать качество услуг. Например, ВВС. Но у нас этого нет. Пытались сделать государственные корпорации, но не очень получилось. И в нашей сегодняшней ситуации передача системы в частные руки не поможет.
Тем более, что у нас есть замечательный опыт США. Там СИЗО отдать в частные руки не додумались. Там отдали в частные руки тюрьмы. И чуть больше четверти американских заключенных сидят в частных тюрьмах. По сути дела, это ГУЛАГ в худших своих формах. Там практически не отпускают людей на условно-досрочное освобождение. Потому что каждый заключенный – это источник прибыли. Если заключенный плохой, работает плохо, буянит и ведет себя отвратительно, то его не за что отпускать. Он нарушитель порядка. А если заключенный работает хорошо, добросовестно, исправился, он уже не преступник, он честный работяга. Его хорошо эксплуатировать. И его не отпускают. США – государство, построенное для бизнеса. Поэтому там на эту проблему закрывают глаза. В результате это просто система эксплуатации людей. Это просто серая зона. И никто не говорит о том, что там происходит. Потому что это дискредитирует американское государство. И это вариант не для нас. Пороки системы это не исправит, а усугубит.
Я абсолютно согласен с Александром Гуровым, генерал-лейтенантом в отставке, легендарным борцом с организованной преступностью, который первый об этом заговорил. Со ссылкой на ФСИН и прокуратуру он говорит, что 40 % людей сидит за мелкие правонарушения, их можно выпускать хоть сейчас. Согласен. Нужно улучшать условия. Но это не имеет никакого отношения к передаче системы в частные руки. Причем у нас в системе ФСИН сделана революция, которую никто не заметил вообще. Я обычно предпочитаю ругать, но здесь я должен аплодировать тюремщикам. У нас снизилось количество заключенных более чем в полтора раза. Рывком, за счет гуманизации системы.
Гуманизация бывает разная. Бывает как в фильме «Холодное лето 53-го», когда Берия провел амнистию, выпустил уголовников вместе с политзаключенным. И страна погрузилась в террор. Но мы имеем сокращение числа заключенных в полтора раза без роста преступности. В стране снижается уровень жизни, оргпреступность чувствует себя достаточно вольготно. В полтора раза сократили количество заключенных – уровень преступности не вырос. Это то, чем реально можно гордиться.
Нужно улучшать ситуацию. Но улучшение ситуации не означает передачу всего в частные руки. И обезьянничать у Америки в том, что в Америке плохо, - не надо. Нужно копировать хорошее. Они обсуждают: чтобы свалить Трампа, нужно снизить возраст голосования, чтобы люди голосовали с 16 лет. Зашибись! А почему не с 5? Почему вы унижаете пятилетних детей? Чем они хуже. А почему вы унижаете не рожденных детей, они из материнской утробы могут ножкой постучать в ту или иную сторону. Они не могут сказать, потому что их реальная задача – свалить Трампа. Под это они агитируют за снижение возраста голосования до 16 лет. Совершенно не задумываясь о том, способны люди в этом возрасте голосовать разумно.
Но мы не все должны заимствовать у Запада. Если у них есть частные тюрьмы, можно посмотреть, увидеть этот опыт, ужаснуться этому опыту. И улучшать то, что есть у нас. Благо, есть в мире примеры Скандинавии и многих других стран. И такого рода инициативы, прикрываясь реальными проблемами, могут разрушить нашу с вами жизнь. Сегодня, здесь и сейчас.
М. Делягин: Итак, продолжаем. Новость. Первый из списка Титова бизнесмен, вернувшийся в Россию, сел на три года. Титов – главный защитник прав бизнеса в России, в феврале прошлого года в Лондоне провел встречу со сбежавшими туда бизнесменами. Они бежали в основном от произвола силовиков и от рейдерских захватов их бизнесов. Потом он принес Путину список из 61 человека, которые готовы вернуться в Россию, если их здесь не будут преследовать. Это попытка бизнес-амнистиии такой.
Должен сразу сказать, что среди этих людей были люди с крайне плохой репутацией. Александр Евгеньевич Лебедев, мою уважаемый, который к своим словам относится очень аккуратно. Был такой бизнесмен Полонский, который попытался оскорблять Лебедева, у него лопнули сзади джинсы, а к словам своим Лебедев относится предельно сдержанно. И он сказал, что среди этих 61 человека был один конченый мошенник. Который самого Лебедева жестко и грубо обманул.
Для меня есть авторитеты в разных сферах. Если генерал-лейтенант Гуров, который впервые поднял тему организованной преступности и начал системно с ней бороться, что-то говорит с оргпреступностью, значит, это так. Если Ройзман, не сейчас, а когда он был нормальный человек, боролся с наркомафией, что-то говорил про наркотики, для меня тогда это было так. И если господин Лебедев что-то говорит про бизнес, для меня это так, потому что это Лебедев. Он просто так не говорит.
Случилось это с другим человеком из этого списка. Зовут его Андрей Коковкин. Он обвинялся в мошенничестве в особо крупных размерах на 10 миллионов рублей в 2015 году. Когда я про это услышал, у меня был вопрос: и что, это все? У нас есть выдающиеся либеральные деятели, скажем, известный либеральный экономист Иноземцев, который на сотни миллионов рублей людям не вернул, потом оформил себя почетным банкротом и прекрасно себя чувствует. И через все либеральные медиа учит нас жить.
Андрей Коковкин, которому инкриминировалось мошенничество на 10 миллионов рублей, вернулся в Россию. И сразу же его тут же задержали. Потом отпустили под обязательство о явке. И в августе 19-го года дело закрыли. И Следственный комитет торжественно объявил, что его причастность к мошенничеству не доказана. Полтора года человека мурыжили! Через месяц в сентябре 19-го года расследование было возобновлено. И в конце октября он получил три года лишения свободы.
Всякое бывает. И люди бывают разные. Большинство бизнесменов вменяемые. И если человек знает, что он смошенничал и знает, что есть доказательства, он в страну не вернется. На встречу с омбудсменом придет, в список себя ради понтов, извините, включит. Но не приедет. С другой стороны, есть Следственный комитет. О нем многие помнят по временам, когда он только создавался. Сейчас качество его работы выросло, извините, но если Следственный комитет говорит, что причастность не доказана, то это значит, что человек не причастен к преступлениям. Особенно если это говорится через полтора года расследования. Это выглядит достаточно скверно и это бросает очень большую тень на правоохранительные органы РФ. И на российскую экономику в целом.
Мне очень жалко этого человека. И мне жалко нас, потому что понятно, что при такой правовой системе, которая так выглядит, нам надеяться на нормальное развитие экономики, к моему сожалению, не приходится.
Есть другие признаки того, которые подтверждают мои опасения из совершенно другой сферы. Была такая фраза в 90-е: вы поместитесь в наши гробики без диеты и аэробики. Это была реклама. Я очень долго думал, что это запустили конкуренты, чтобы подорвать бизнес. Но выяснилось, что люди были настолько простыми и искренними, что это была реклама похоронного бюро. Очень известного и уважаемого сейчас человека. Многими. Но тогда это была реклама похоронного бюро. В страшные кровавые 90-е, которыми сейчас пугают детей.
Скоро так будет звучать реклама квартир в Москве. В свое время спикер Совета Федерации госпожа Матвиенко заявила, что студенты должны покупать квартиры, цитирую, «пусть пятьдесят квадратных метров, но для начала и это неплохо». Представляете, как человек думает о реальном уровне жизни граждан России, если он считает, что студент может себе купить для начала 50 квадратных метров! И понятно, что человек думает, что это очень маленькая квартира. Для одного студента.
Шувалов несколько лет назад смеялся чуть ли не до слез, когда он был первым вице-премьером. Он смеялся над востребованностью квартир площадью в 20 квадратных метров. И с тех пор собянинские человейники стали звать шуваловками. На самом деле, места страшные. Участковые полицейские оттуда бегут, потому что очень тяжело жить в спрессованной ситуации, когда они спрессованы в этих крохотных комнатках. И у них растет стрессовое состояние. Он выплескивается друг на друга.
И в Москве появились квартиры по 11 квадратных метров. В Западном Дегунино и в районе Нижегородский, не так далеко от центра, между прочим. Семь лет назад минимальная квартира в Москве была 33 квадратных метров, сейчас 11, то есть, за 7 лет в три раза упала площадь квартира. Застройщики с каменным лицом говорят, что да, нужно соответствовать запросам. И это отражение того, как упал уровень жизни в нашей стране.
При этом нам на голубом глазу говорят, что в Гонконге еще хуже. Там люди живут в квартирах и 9 квадратных метров. Думаю, если поискать, можно и в капсульных отелях жить. И что, через некоторое время наши уважаемые застройщики при поддержке региональных властей, в том числе, московских, будут нам предлагать капсульные квартиры? Вы залезаете, ночуете, и оттуда вылезаете. Как в соту.
При этом застройщики отмечают, что в комфорт-классе квартиры площадью больше 110 квадратных метров, чего раньше не было. С террасами и другими опциями люкс, которых раньше в комфорт-классе не было. И это отражение лютого социального расслоения.
Мне в прошлый эфир звонил человек полностью дезориентированный и говорил, как же так! Все говорят, что уровень жизни падает и при этом растет количество людей, которые покупают дорогие вещи! Это называется рост социального расслоения. Но то, что покупают квартиры площадью в 11 квадратных метров, нас уже готовят к тому, что квартиры будут в 9 квадратных метров, квартира с туалетом, со спальней, с кухней! Просто представьте! Это показывает, как падает уровень жизни.
И телеграмм-канал 112 сообщает о директоре дома культуры «Дружба» Кристине Кудрявцевой, которая оформила себя не только директором, но и своим собственным заместителем главным бухгалтером, специалистом по договорным отношениям, специалистом по муниципальным заказам, кадровиком, заведующим делопроизводством. И получала более одного миллиона рублей в месяц! И попалась она только на том, что она потребовала с подчиненных еще и половину выписываемых им премий себе в карман. Занялась вымогательством. Не потребовала бы, все было бы в порядке.
А у нас, действительно, полностью финансовый контроль отсутствует? Вопрос. И такие директора благоденствуют и выжимают из людей последний соки? И люди вынуждены покупать квартиры в 11 квадратных метров, потому что других возможностей найти жилье у них не существует.
Продолжаем. Россия чудесна тем, что у нас очень разнообразная страна. И у нас найдется место для любого человека. Хорошо организованное государство – это государство не в котором все ангелы, а государство, которое любому человеку помогает найти место. Где он будет приносить пользу. Понятно, кто-то должен быть надзирателем тюрьмы, для этого нужны черты характера, которые в общежитии не симпатичны. И Чикатило, в конце концов, был бы он лесником, да никаких претензий! Я ругаюсь на систему, что у нас людей типа Чикатило, пытаются назначить директором детского садика. Но иногда назначения оказываются правильными. Вот во главе Счетной палаты у нас оказался либерал господин Кудрин. Человек, который 11 с половиной лет был министром финансов, он заложил совершенно чудовищную систему блокирования развития в каждой точке. Человек внутри себя хороший. Я его спросил на одной конференции, он был на сцене. Описал его политику и спросил, не чувствует ли он себя преступником? Он отвечал восемь с половиной минут, не сказав ни да, ни нет. Он внутри себя еще и честный человек при этом.
И вот Счетная палата под его руководством проверила, как распределяются деньги на субсидии кино. Миллиарды рублей. Там часть идет через министерство культуры, но она практически сошла на нет. В основном через Фонд кино. Деньги расходуются не прозрачно до такой степени, что не хранятся документы. Там есть экспертный комитет и они решают, что вот это кино мы будем поддерживать, а это не будем. И деньги выдаются без возврата. Часть с возвратом, часть без возврата. Это субсидирование в прямом виде. Документы о том, какой эксперт и какое решение принял, на основании каких бумаг, они не хранятся. Доходит до того, что экспертов опрашивают по телефону и непонятно, дозвонились, не дозвонились или решение записали, выдумав. Непонятно, голосовал тот или иной эксперт. Может, его ввели в заблуждение, подсунули недобросовестные документы? И этих документов нет.
Это является доказательством, на мой взгляд, преступной деятельности. Если я не документирую свою деятельность по выдаче денег, по распределению денег, то я мафиози. Это мафиозный принцип: главное, чтобы никаких следов не сохранилось. Принцип ОПГ.
Эксперты могли голосовать за свое. Экспертом мог быть назначен, он мог быть представителем той или иной киностудии. И он теоретически мог голосовать за фильм, который предлагает его киностудия. И там приводятся примеры, когда представители одной киностудии в то время, когда они были в экспертном совете, их киностудия получала огромную часть от всех выделяемых денег. Киностудия тут же пишет пресс-релиз, что мы за своих не голосовали. Но это уже проверить нельзя. И можно за своих не голосовать, можно договориться с другими, мы все уважаемые люди и сидим в полном шоколаде.
Нет учета коммерческой рентабельности. Это вопрос спорный, потому что не вся культура должна коммерчески окупаться. Очень много учреждений культуры дотируются государством и не окупаются. Тот же «Гоголь-центр» не окупается. И это не страшно. Страшно, что они там демонстрируют. Представьте, что лучшие актеры сегодняшнего дня снялись бы в фильмах по Шекспиру. И сделали бы серию кинофильмов по Шекспиру. Эти кинофильмы окупились бы? Они окупались бы очень долго. Но это был бы памятник эпохи, это было бы очень круто. Это было бы интересно. И я посмотрел бы, хотя не все пьесы Шекспира читал.
Наряду с некоммерческим искусством есть коммерческие проекты. И основная часть финансирования государством коммерческих проектов – это именно коммерческая рентабельность. Если есть какой-то режиссер, который снимает фильмы, которые проваливаются в прокате, зачем давать ему дальше деньги? Давайте вспомним, что при СССР, где выстреливал один фильм из десяти, а то и меньше, как и в Голливуде, но при советской власти кино давало бюджету деньги, сопоставимые с водкой. Это был один из основных источников государства – кинематограф. А сейчас что? Эти люди довели до состояния развала, искусственно сделали убыточной всю нефтеперерабатывающую промышленность. И точно так же поступили и с кино. Потому что искусственно созданная ситуация, когда кино является дотируемым.
И отсутствует финансовый контроль, потому что до 60% суммы уходит либо в оффшоры на Кипре или заведомо фиктивным организациям, в которых сотрудников от одного до девяти человек. И которые снять кино не могут даже теоретически. Возникает вопрос: а почему? Я думаю, что Кудрин выпустил этот документ, чтобы нанести политический удар по руководству Фонда кино, которое придерживается не либеральных взглядов. Естественно, в адрес либералов такого расследования не было бы никогда. И это понятно. С другой стороны, деятели культуры производят впечатление касты, для которой закон не писан.
Как иногда в метро какая-нибудь тетушка, вы возмущаетесь, что вам на ногу наступили, она говорит, я интеллигентный человек, поэтому имею право хамить такому быдлу, как ты. Это определенная позиция. И когда мы видим господина Райкина, который боролся за права человека, потому что ему что-то не додали и посмели спросить, как он использовал деньги, которые ему выделялись на прошлые проекты. Господину Серебренникову, у которого сидит бухгалтер, она не деятель культуры. А господа, которые этому бухгалтеру давали команды, у них все в порядке. Их защищает вся либеральная тусовка. И государство перед ними прогибается. Думаю, те, кто посмел выявить это злоупотребления, если они не сядут, должны быть счастливы.
Вот это сегодняшняя ситуация нашего государства, которую вскрыл господин Кудрин, который вроде бы либерал, но оказался на своем месте. Правильное и хорошее назначение.
Оценили 3 человека
8 кармы