Неслыханная "простота"?

Романы, как и многие другие продукты умствования разных людей, обладают способностью в какой-то момент становиться профанными, внешне неитересными даже, понятными до последней запятой или многоточия, какие автор соизволит перед нами продемонстрировать. То есть, сначала любая идея идет по пути усложнения, насыщения, более глубокого (как кажется) аргументирования, наполнения вдоль и поперек, а потом... Вдруг выясняется, что и копья ломать не стоило (опять же - как кажется), что все и так понятно, что и квинтовый круг любой дурак понимает чуть не с колыбели (и чего это Бах, простофиля, изобретал и чеканил там на медных досках?), что карданный вал каждый полупьяный слесарь отлично может установить (а Джироламо Кардано - попросту пень, причем не во-о-от такой высоты, а малюсенький), и Магеллан не подвиг совершил со своей-то командой, а просто - кругосветный турист, и не более. Недавно прочитал, что кругосветку сделал одиночкой (это отдельный класс) в 42 дня, рекорд, м-да-с...

Или как острил какой-то британ (забыл какой именно, но кажется, все же острил), вот собирается экспедиция, выписывают спонсора, все радиостанции мира сообщают о самочувствии каждого члена, причем школьники знают их по именам, и они на специальном оборудовании проходят... маршрут, который потом, десяток-другой лет хромая старушка с клюкой совершает ради интереса, чтобы посмотреть - что же увидели эти самые гвардейцы, совершившие немыслимый подвиг жизни, положившие на это все свои устремления и чаяния?

Вот так же, примерно, и с романами (как ни грустно). Говард придумывает героя, потом самоубивается в своем гараже, от непонимания. Лавкрафт придумывает великолепнейшую штуку под термином, не вполне удачно переведенным на русский как "навес", я имею в виду suspens - это все равно что новую, невиданную прежде людьми краску изобрести, и тоже - самоубивается, тоже - от непонимания. Профессор Толкин изобретает много чего, но в том числе и хоббита, как смесь слов hommo и rabbit - так звучит легенда, а если - кто его знает?.. Но потом на этом, так сказать, материале, вырастает чуть не как целая гроздь, или целая полоса опенков на пне, которых и ножом-то резать невозможно - вязнет... (Так что лучше резать косой, оно быстрее пойдет...) Вырастает целый полк самых и очень, очень разных, самых разных, вплоть до дурной неузнаваемости Профессора, и полной, абсолютной узнаваемости "ихних" друг друга... В общем, - старушки с клюкой...

Ругаться можно на субкультуру, молодежную ли, старческо-пенсионную, рокерскую от Короля, совсем ново-звучную до мех-ритматики... Ругаться - можно, но ситуация в том, что быстро окружающее нас действительное - меняется, причем иногда парадоксально, иногде - до смешного... Но вернемся к литературе, все же, да.

Есть же еще и не вполне литературные изобретения - Азимов со своими тремя законами роботехники, великолепный оптимистический цинизм Глена Кука, совершенно неповторимые открытия Шекли (в малоформизме, что не совсем роман, но все же повести, взять к примеру "Необъятный двор"...), убедительнейшая доказательность самых простых и внятных вещей Саймака, глубокомысленная ужасаевость Филиппа Дика, сказочность в каждом обороте (представлении) изложения "бабушки" Нортон, убийственная и увлекательнейная "торопливость" (как кажется) Гаррисона, головоломная философичность Олдиса или горячо обожаемого мною Джона Уиндема, или гениальные (местами, не всегда, но - как правило) горизонты юмора Терри Пратчетта или даже "самого" Хайнлайна (который был даже не писатель, а какой-то полифонист, несмотря на все его жизненные "загибы" от почти полноформатного нацизма и нудизма до того шунтирования кроветока, который ему поставили на какой-то сосуд в мозгах!), или изобретателя лучше романного сериала прошлого десятилетия Роберта Джордана, и уже лучше на новом этапе - Джоржа Мартина, удостовленного сериалом, ставшем лучшим и по доходности, иногда засталяющего скрипеть зубами от зависти к спокойному, неторопливому и на редкость ясному (чуть не зрительно-конкретному) продумыванию (как кажется) каждой пуговице на куртке своих персонажей...

И ведь я специльно (чтобы не подставляться лишний раз) не называю наших, или почти "наших" - Стругацких и Лема, "пана" Сапковского и Вежинова... Все же, они тоже - наши, как ни крути, как их не читай, в любом переводе - наши, и все тут!

Да мало ли этих вот самых гениев, которых я не сумел перечислить, настоящих гениев, без иронии... Они создали наши чувства, самый образ мышления, создали - не побоимся признаться - нас самих, какие мы есть ныне.

Но создали-то только потому что сами были сильными и яркими... жизнедеятелями. И никак иначе. А роман - это ведь всего лишь форма выражения, не более того. Но они знали вот этот закон - сначала жизнедеятельствуй, а уже потом - слова, которые сами придут.

Или не придут, если не можешь. Вот в том-то и проблема.