Учить языки - необходимо.

Вот прямо скажу, учить языки - это  целое приключение. По первому образованию я - инженер, закончил наш институт, получил от него множество удовольствий, потому что институт был живой, стрельба, борьба, парусная секция, стройотряды и много-много музыки, установка ударная стояла, как пиано, подходи и палочками делай свое настроение... Лихо было.

Потом я распределился, кстати чуть не вторым-третим по нашему курсу в довольно веселую контору. Кстати, распределился так высоко не потому что здорово учился, а - подозреваю - сдавал кровь как донор, а это почему-то считалось в больших баллах в конце, вот и вышел на распределение - в топе.

И пришлось мне стоять пять лет за кульманом, чертил, чертил... Чуть не сдвинулся. Я-то подозревал, что меня готовят в институте к химическим заводам, а заводы - лишь второстепенны, первое место - это ракеты в шахтах, или без, и немножко заправка ракет на Байконуре, и еще немножко - просто климатика для больших вычислительных центров, тогда же машины были шкафные, грели, как домны, и их следовало опускать по градусам. Вот и расстроился.

Кстати, заводы тоже были, но не часто, хотя Тольятти, Рустави, Омск и еще что-то - это были совсем гражданские, но я все же - унывал.

И вот тогда у меня возникла странная идея. Так как двойные интегралы считал со школы в уме, и шахматные партии перед сном раскладывал на три-пять ходов вперед, тогда решил учить - польский!

У меня была няня, мы звали ее Маруся, она была мне очень дорога, она была няней еще в нашей семье при моей матери и тетке, и уж тем более, при двояняшках, которых моя бабушка родила в 45-м, и она говорила не по укровский, а на взаправдешной польску мове. - Тши мовучь (можешь), ч-ш-то треба?

- Няня Маруся, треба пжедержать, инше насру в штанишки.

Примерно так с ней разговаривал. Конечно, штанишки спасали, не меня.

И потому от кульмана сел  за польский. Прочитал словарь, какой-то был жутко уверенный в себе, решил, что по способностям памяти сумею понять этот, кажется, 12 тысячный словник. Тем более, где-то прочитал, что Маркс - учил языки просто прочитывая словарь. А я тогда не был антимарксистом, наоборот, мне уродливая марксова теория механических и материалистических отношений в обществе почти казалась трезвой.

И все. Славянскую  падежность польского, когда покупал книжки в магазине Дружба на нашей Пушкинской, - не понимал. У них, у пОляков - иная падежность. Бился почти года два, и вдруг - зачитал! Стал книжки читать, а у них были отличные детективы, знаете, серия - З ямникем... Это значит, с таксой, таксы у них - ямнИки, копающиеся и пролезающие собачата.

Ну а уж после польского совсем окреп и возгордился. Стал читать аглицкие словари, сначала Ахманову, как водится, потом Миллера, кажется, еще довоенный, в 30 тысяч, потом их изданные в Пенгвин-бук и еще где-то... Читать словари у меня стало чем-то вроде бегства от трудностей жизни. Кто-то идет  на рыбалку, кто-то играет в преф, кто-то сажает на даче розовые кусты, а я покупал и читал словари, ну, примерно, как астроном, который под ночь, тайком от жены приникает к своему телескопу и ищет, что же там нового?!

И аглицкий мне сыграл замечательную роль, получилось так, что я не только съездил туда, но и заразил этим своих сыновей! У меня старший сын - большой человек, почти дорос до начальника, я-то всегда знал, что ему лучше будет грузчиком на киевском вокзале, но он почему-то мой совет не послушал. А теперь вот и младший - тоже мне перечит, учит в какой-то лавочке аглицкий, и утверждает, что уже может на нем говорить фразу: -  Инглиш из-н-нот май нэчурал ленгвидж, со, дон-т би сюпрайзд, иф я десайдед ре-коррект эни ер вордс ин прононсейшен. Плиз.

Плиз - я понимаю.

Итак, учить языки - необходимо. Говорить, как настаивали коммунисты, в совершенстве - невозможно. Но когда говоришь - это  такая прелесть, та-акое удовольствие!

Учите языки, просто пробуйте учить, хотя бы вам и трудно давался межзубный звук, что глухой, что звонкий... Просто, увлекайтесь такое просто штукой, как читать и учить эти языки, что совершает две штуки как минимум, вы возвращаетесь почти в детство, и вы начинаете понимать себя по впечатлениям чужих слов. Это - здорово!