Современный баланс сил благоприятствует Соединенным Штатам и необходим на протяжении некоторого времени. Таким образом, в ближайшей перспективе вероятность большой войны незначительна.
Запад сразу встретил подъем Китая с осторожным оптимизмом. К концу Холодной войны либеральные теоретики, в частности, ожидали и надеялись, что по мере роста экономики Китая мир будет вытекать из более глубокой взаимозависимости - теоретическое ожидание, которое приняло политическую форму в политике конструктивного взаимодействия администрации Клинтона с Китаем. Напротив, агрессивные реалисты продолжают беспокоиться, что эта надежда неуместна и что растущий Китай будет растущей угрозой. Многие, кто разделяет эту обеспокоенность, находятся в нынешней администрации США. Сейчас, на фоне роста напряженности отношений между Соединенными Штатами и Китаем, многие предполагают, что вооруженный конфликт между двумя государствами более вероятен, чем когда-либо. Однако доводы в пользу надвигающейся гибели неубедительны.
Главная модель американо-китайского пессимизма исходит из знаменитого аргумента Грэма Эллисона «ловушка Фукидида», в котором конфликт, возникший между Афинами и Спартой столетия назад, служит предостережением об опасностях, которые возникают, когда растущая сила бросает вызов правящему гегемону. Используя прецеденты из Истории, Эллисон считает вполне естественным, что Соединенные Штаты и Китай могут пойти по тому же пути. Его предостережения зловещи:
«На основании текущей траектории, война между США и Китаем в этом десятилетии не просто возможна, но и более вероятна, чем признаётся на данный момент».
Хотя Эллисон драматизирует, создавая аргумент, это популярное мнение, что Соединенные Штаты и Китай находятся на пути к войне, основывается на неполной истории и слабых предположениях. Более тонкое понимание, как культуры, так и власти показывает, что война менее вероятна, чем многие опасаются.
Теория перехода власти, на которой основывается аргумент Эллисона, кажется убедительной, если рассматривать ее через призму европейской истории. Эта ясность быстро исчезает, когда мы расширяем наш масштаб, чтобы включить в уравнение не-Западную, а особенно Восточную историю. Для примера, Дэвид Кан и Xinru Ма утверждали, что не-Западные страны часто используют иной подход к трансформации власти. Вглядываясь в прошлую историю и борьбу власти, Эллисон просто выбрала в основном европейские страны, динамика власти восточноазиатских стран отличается. Кан обнаружил, «что только три из восемнадцати династических переходов, имевших место до XIX века, произошли в результате внешней войны». Вместо сосредоточения на становлении подавляюще мощи, как западные государства, история Восточной Азии указывает на желание сохранить власть. Это очевидно при изучении династии Цин, чьи завоевания были не только для захвата или непризнания доминирования силы, но и были необходимы для поддержания власти, которую они удерживали. Мало того, что включение истории Восточной Азии дает нам повод скептически относиться к эмпирической взаимосвязи между переходом власти и конфликтом, но также предполагает, что первичная мотивация власти, по крайней мере, некоторых государств в этой системе не столь единообразна, как утверждают некоторые реалисты.
Даже если теория перехода власти правильно связывает конфликт с серьезным сдвигом в распределении власти, баланс сил по-прежнему в подавляющем большинстве случаев благоприятствует Соединенным Штатам. По словам Майкла Рекли, подъём Китая преувеличивается, поскольку он основан на таких валовых показателях, как ВВП, которые игнорируют многие внутренние издержки, связанные с управлением огромным населением. Кан соглашается: «хорошо известно, что бюджет Китая на внутреннюю безопасность больше, чем его бюджет на внешнюю оборону». Другими словами, китайская совокупная власть действительно огромна, но возможное ограничение ее способности к проецированию силы ведёт к ложным выводам насчёт относительной власти. Кроме того, Соединенные Штаты просто сохраняют рост военные расходы, так что даже по мере наращивания Китаем своих вооруженных сил Америка, в потенциале, будет сохранять выгоды значительного лидерства.
Конкретный вопрос о том, должен ли и каким образом Китай балансировать против Соединенных Штатов, следует дополнить общим вопросом о том, что потребуется для балансирования против современной морской сверхдержавы. Джек Леви и Уильям Томпсон утверждают, что сухопутные державы, как правило, не образуют растущих коалиций против морских держав, отчасти потому, что это, как правило, более дорого в военном отношении, и преимущества старых исполнений (bandwagoning) больше. Что касается Соединенных Штатов, то, как их географическая удаленность, так и глобальное экономическое проникновение могут не допустить возникновения дилемм в области безопасности и возникновения конфликтов. Кроме того, как у ведущей морской державы, в экспансии американские интересы больше сосредоточены на рынках, а не на территории. В этом свете торговые войны между Соединенными Штатами и Китаем являются - вопреки здравому смыслу - скорее доказательством смягченной агрессии, чем доказательством того, что военный конфликт назрел. Вместо этого Китай, скорее всего, будет продолжать концентрировать свою мощь на региональных угрозах, а не ускорять глобальный сдвиг власти. Это не означает, что конфликт интересов не возникнет; скорее, он подчеркивает многочисленные существенные сдерживающие факторы в отношениях между Соединенными Штатами и Китаем, которые препятствуют крупномасштабной войне и сохранению конфликтов на местном уровне.
Борьба за власть неизбежна. Несмотря на роста экономики и расширения государств точное будущее Восточноазиатского баланса остается неясным. Вопрос заключается в том, вызовет ли такой подъем мощи большой конфликт и приведет ли он к войне. По мере увеличения мощи Китая, издержки от разборок будут возрастать. Характер европейской истории побудил Грэма Эллисона говорить, что война в ближайшие несколько десятилетий вероятна. Всё же, когда мы расширяем область аналитических исследований за пределы Европы, картина становится не столь четкой. Борьба за то, чтобы быть номером один, а не просто поддерживать власть, по крайней мере, частично является западным явлением. Кроме того, нынешний баланс сил благоприятствует Соединенным Штатам и необходим на протяжении некоторого времени. Таким образом, в ближайшей перспективе вероятность большой войны незначительна.
Это эссе заняло второе место студенческих эссе по внешней политике в конкурсе Общества Джона Куинси Адамса 2019 года, в котором студентов по всей стране попросили ответить на следующий вопрос: находятся ли Соединенные Штаты и Китай на пути к конфликту?
Источник dostoinstvo2017
Оценили 2 человека
2 кармы