Мародерствующие польские войска были виновны в четырнадцати военных инцидентах вдоль польско-германской границы восемьдесят лет назад. Сопротивляющееся немецкое правительство было вынуждено приказать армии ответить, и началась Вторая Мировая война. Или, по крайней мере, Адольф Гитлер хотел бы, чтобы вы этому поверили. В тот же день нацистский диктатор сообщил Рейхстагу, или парламенту, что он «решил говорить с Польшей на том же языке», что Польша использовала вооруженную силу в течение нескольких месяцев до начала боевых действий. «Этой ночью, - утверждал Гитлер, - польские регулярные войска открыли огонь по нашей территории... С 5:45 утра мы открыли ответный огонь, и отныне бомбы будут встречены бомбами».
Другими словами, Польша затеяла драку, а Германия ее приняла. На самом деле Гитлер действовал сообща с другим диктатором, Иосифом Сталиным, который ранее стремился к членству в «Оси» только для того, чтобы дать ему отпор. Вместо этого нацистский и советский тиран заключили соглашение о ненападении, пакт Молотова-Риббентропа, в соответствии с которым они согласились разделить Польшу между Германией и Советским Союзом и предоставил прибалтийские государства Москве в качестве сферы интересов. Гитлер приказал 1 сентября 1939 года вторгнуться в страну, которая имела несчастье находиться между его Германией и сталинским Советским Союзом, и возложил вину за беспорядки на жертву и её западных союзников. Что ни говори о нем, но богемский капрал, ставший германским тираном, был мастером пассивно-агрессивной дипломатии и военной стратегии.
Соедините шарлатанство с идеологическим рвением, безжалостностью и высокотехнологичной военной мощью, и перед вами откроется сцена мирового катаклизма. Особенно когда слабое сопротивление со стороны великих внешних сил дает хищникам время для достижения своих целей. Может ли нечто подобное произойти через восемьдесят лет? Конечно. Авторитарный импульс, возможно, вошел в рецессию после холодной войны, но он никогда не умирал. Он возвращается в такие зоны, как Москва, Пекин, Пхеньян и Тегеран. Между тем, военные технологии, похоже, претерпевают революцию с появлением направленной энергии, гиперзвука, беспилотных транспортных средств и искусственного интеллекта. Ответные меры против нового авторитаризма также не были особенно быстрыми или решительными. Сейчас не сентябрь 1939 года, но мир еще не преодолел крайности, которые тогда привели к глобальной войне.
Давайте не будем обманывать себя.
Как новая мировая война будет напоминать, и отличаться от Второй мировой войны? Природа стратегической конкуренции и войны никогда не меняется. Это интерактивная, страстная борьба воли между соперниками, решившими добиться своего, силой оружия, если это необходимо. Гитлер умело играл на прошлых обидах, особенно на Версальском договоре, который положил конец Первой мировой войне. Версаль, напомнил он немцам, разделял этническое немецкое население между различными странами; он ввел коридор между собственно Германией и Восточной Пруссией, расчленяя страну; он требовал тяжелых репараций за Великую войну; и, самое главное, требовалось, чтобы немцы признали свою вину за кровопролитие. Он настаивал на том, чтобы они снова взялись за оружие, чтобы возместить утраченную честь и захватить природные ресурсы, необходимые им для завершения своих национальных поисков.
Отсюда и решение Гитлера вторгнуться в 1941 году к своему бывшему партнеру по ненападению. Сталин был настолько потрясен его двуличием, что последний поезд с сырьем для Рейха пересек советскую границу, направляясь на запад, после того как первые немецкие войска пересекли ее, направляясь на восток. Разве нет чести среди тоталитарных тиранов?
Обращение Гитлера к прошлому унижению, реальному или воображаемому, должно звучать знакомо. Иранцы тоскуют по возрождению золотого века Персидской империи, когда имперская власть распространилась так широко, что завоевание Европы казалось в пределах досягаемости. Будьте готовы получить выговор, если вы называете Персидский залив Арабским заливом, как Пентагон настаивает на этом по какой-то причине, в пределах слышимости иранца. Президент России Владимир Путин однажды изобразил падение Советского Союза как «величайшую геополитическую катастрофу» двадцатого века. Создание новой империи, в которой доминировала бы Россия, перевернуло бы катастрофу. Председатель Коммунистической партии Китая Си Цзиньпин мечтательно говорит о «китайской мечте». Осуществление его мечты означает восстановление каждого дюйма земли, когда-то управляемого династическим Китаем, и изгнание плохих воспоминаний «о столетии унижений» от рук имперских держав, тем самым возвращая национальное достоинство и суверенитет.
Такие разговоры источают дух 1939 года.
Могли ли страны и жаждущие славы диктаторы заключить постоянный союз, «ось», связывая в таком виде Германию, Италию и Японию друг с другом в то время? Возможно. Немногие узы привязанности могли бы объединить вместе злодеев, но они могли бы сотрудничать некоторое время, пока их видения нового регионального или мирового порядка не вступят в конфликт. Германия и Япония могли стоять вместе, потому что они лежали на дальних концах мира. (По той же причине они мало что сделали друг другу хорошего). Или, что более вероятно, современные наследники Гитлера и Сталина могли бы вести переговоры о каком-то временном договоре, о ненападении, собственном Пакте Молотова-Риббентропа, чтобы получить часть того, что они хотели, откладывая конфликт между ними.
В любом случае, каковы сегодняшние аналоги Польши - территории, которые примыкают к обеим сторонам и кажутся восприимчивыми к вторжению и разделу? Прямых кандидатов было бы немного, если бы Китай и Россия заключили такую сделку. Монголия будет соответствовать шаблону с чисто географической точки зрения, лежа прямо между ними. Корея - это половина острова, привитого к восточноазиатской суше, которая разделяет границы, как с Китаем, так и с российским Дальним Востоком. Казахстан лежит на западе Китая и юге России и когда-то попал под советское правление. Ни одно из этих перспективных приобретений не кажется особенно полезным, как видно из Пекина или Москвы. На самом деле, если бы китайские властители бросали жадные взгляды на север, их взор упал бы на Русскую Сибирь так же быстро, как на Монголию. Земельный голод есть земельный голод. Это означало бы неприятности для партнерства.
Но если перенести сентябрь 1939 года в Тихий океан, то Япония должна чувствовать себя очень неуютно. Японские Родные Острова, юго-западные острова и северо-восточные острова составляют Северную дугу «первой островной цепи Азии». У Москвы и Токио есть нерешенные претензии по Курильским островам на севере. Пекин утверждает, что находящиеся под управлением Японии острова Сенкаку находятся далеко на юге, и время от времени размышляет о том, кто на самом деле является законным сувереном над Окинавой и цепью Рюкю. Если Китай и Россия могут разрушить или сломать союз безопасности между Японией и Соединенными Штатами, вряд ли можно представить, что они смогут вырвать острова из дипломатически и военно изолированной Японии.
Отнюдь нет. На самом деле, крупная, Япония, уподобляемая Финляндии, прекрасно подошла бы обеим столицам. Они будут требовать от японцев расплаты за исторические злоупотребления, нейтрализовать некогда (потенциального) будущего врага и его бывшего союзника-сверхдержаву, поглотить стратегически расположенные морские и сухопутные территории и тем самым открыть безопасные коридоры для своих военных и торговых флотов в западную часть Тихого океана и обратно. Они могли бы бросить вызов усилиям по военному сдерживанию вдоль первой островной цепи, которая была основным элементом западной стратегии с 1950-х годов. Другими словами, японские лидеры не должны спать слишком крепко, чтобы не пострадать от частичной польской судьбы. Со своей стороны, американским лидерам следует задуматься о том, играют ли они роль британских и французских государственных деятелей 1930—х годов - лидеров, которые думали, что они могут успокоить Гитлера, удовлетворив его ненасытную жажду территорий, статуса и мести.
То, что Москва и Пекин когда-нибудь поссорятся - и, по всей вероятности, обрушатся друг на друга за будущие трофеи, - станет холодным утешением для Японии, лишенной внешних территорий, или для Америки, изгнанной из западной части Тихого океана.
Суть в том, что сегодня в Восточной Азии витает дух 1930-х годов. Но если природа геополитической борьбы никогда не меняется, то характер индивидуальной борьбы меняется навсегда. Как военные технологии и методы, разработанные со времен Гитлера и Сталина, могли бы определять ход будущей войны? Начните с очевидного: это ядерный и ракетный век, тогда как атомное оружие и управляемые ракеты лежали в будущем, когда Гитлер приказал немецкой армии войти в Польшу. Ситуация в Японии сегодня заметно отличается от ситуации в Польше, и не только в географическом плане. Ядерные вооруженные силы являются резидентами Японии, а именно союзные силы США. Можно задаться вопросом, дал бы Гитлер «зеленый свет» для трансграничного удара в сентябре 1939 года, если бы британские или французские войска, размахивающие оружием Судного дня, были размещены на польской земле.
Это обнадеживающая новость.
Таким образом, изоляция Японии от американской поддержки и сдерживание Японии от разработки собственных средств ядерного сдерживания были бы необходимыми предвестниками любого Российско-Китайского шага против островного государства. Тем больше оснований для сохранения в силе американо-японского альянса. Сохранить прочные транс тихоокеанские связи и ядерное сдерживание может удержать. Но как насчет экзотических неядерных технологий и тактики, которые сейчас поступают на вооружение? Если, как предупреждает американский исследовательский центр Университета Сиднея, ракетные войска и авиация Народно-освободительной армии Китая могут вывести из строя базы союзников и разбить союзные войска в течение короткого времени, и если российские военно-морские и Военно-Воздушные Силы развернут северную ось атаки на островное государство, чтобы еще больше рассеять и ослабить защитников, то Пекин и Москва могут получить достаточно времени для достижения своих целей. Они могли бы сделать это до того, как американские войска смогут пробиться через Тихий океан под огнем, чтобы остановить агрессию.
Такой подвиг может заставить Вашингтон отменить заключенную сделку с ужасной ценой и риском. Лучше всего, с точки зрения Москвы и Пекина, если российско-китайские силы смогли бы сделать все это, не переступая ядерного порога. Предсказываю ли я повторение сентября 1939 года? Ничуть. Западные державы слишком долго не воспринимали Гитлера всерьез. Они дали Германии время перевооружиться и начать агрессивные действия против Рейнской области, Чехословакии и, в конечном счете, Польши. Час поздний - но не настолько. До тех пор, пока мы серьезно относимся к сегодняшним диктаторам, пытаемся увидеть, что они могут сделать, и создаем собственные силы и контр стратегии, мы можем конкурировать с хорошим эффектом.
И за это, в частности, нам придется благодарить кровожадного богемского капрала. Вот вам и историческая ирония.
Джеймс Холмс - заведующий кафедрой морской стратегии Дж. К. Уайли в Военно-морском военном колледже.
Источник dostoinstvo2017.ru
Оценили 4 человека
8 кармы