Иран выигрывает внешнеполитическую игру Трампа

У президента Дональда Трампа есть шестьдесят дней, чтобы предотвратить выход из-под контроля напряженности с Ираном.

Неудовлетворенный ядерной сделкой Ирана, подписанной при администрации Обамы, Трамп прекратил участие США в Соглашении о совместном всеобъемлющем плане действий в 2018 году и с тех пор ввел санкции «максимального давления» на Иран. Что наиболее важно, эти санкции привели к тому, что экспорт иранской сырой нефти сократился этим летом с 2,5 млн. баррелей в сутки до 0,1-0,2 млн. Даже в разгар санкций до ядерной сделки Ирану было разрешено экспортировать около 1,1 млн. баррелей в сутки.

«Максимальные санкции» привели к значительным трудностям внутри Ирана. Экспорт нефти в объеме 2,5 млн. баррелей в сутки приносит 40% доходов правительства Ирана. Что касается расходов, то национальный бюджет Ирана выделяет 15% на оборону и 85% на другие программы, такие как пенсии, здравоохранение, субсидии, образование и инфраструктура. Обвал доходов от нефти в сочетании с эффектом санкций побудил правительство Ирана сократить или отсрочить некоторые расходы, а также оплачивать счета печатаньем денег. Официально инфляция выросла до 43%, а стоимость продуктов питания и лекарств взлетела с 40% до 60%, согласно данным Европейского Союза. В результате некоторые иранцы больше не могут позволить себе свежие продукты, а многие в кварталах среднего класса в Тегеране «прибегают к покупке увядших огурцов и гниющих помидоров, винограда, яблок и персиков, которые продавцы продуктовых магазинов выбрасывают каждый вечер», сообщает Los Angeles Times. Несмотря на это, в экономике, стоящей перед крахом, цены на жилье удвоились, сообщает Financial Times. Этот вид гиперинфляции обычно соответствует агрессивному печатанию денег правительством в попытке оплатить свои счета в отсутствие доходов – в данном случае доходов от нефти. Ситуация в Иране практически несостоятельна.

Возможности Тегерана ограничены. Правительство президента Ирана Хасана Роухани не готово принять условия США, но и победить США в военном отношении Иран не может.

Белый дом считает, что санкции сломят иранское правительство. Госсекретарь Майк Помпео заявил, что ВВП Ирана может сократиться на 12 - 14%, что примерно соответствует вкладу экспорта иранской нефти в ВВП страны в обычное время.

Увы, у санкций мало шансов на успех. После десятилетий санкций в отношении Северной Кореи семья Ким остается твердо во главе и может, наконец, похвастаться баллистическими ракетами с подводными лодками, на которые может упаковать свои ядерные боеголовки. Ирак Саддама Хусейна был под санкциями в течение многих лет, но все же потребовалось вторжение, чтобы свергнуть его. Точно так же Иран находился под санкциями в течение большей части времени после революции 1979 года, и все же аятоллы остаются у власти.

История говорит нам, что санкции скорее вызовут сопротивление, чем капитуляцию. Если бы иностранное правительство заставило стоимость американских чеков социального страхования и расходов на медицинскую помощь упасть на 40%, американская общественность была бы в ярости, назвала бы это актом войны и потребовала военного ответа. Иранская воинственность под подобным давлением становится неожиданностью?

Но что может сделать Иран, когда он так эффективно загнан в угол? Фактически варианты Тегерана ограничены повышением для Соединенных Штатов стоимости санкционного режима. Вместо того чтобы уступить Вашингтону выигрышно-проигрышный исход, Иран остается с проигрышной стратегией, по сути, рискуя войной, чтобы продемонстрировать Соединенным Штатам, что политическая цена санкций в отношении Ирана слишком высока.

Это предполагает нанесение ущерба Соединенным Штатам, их союзникам и мировой экономике. Но как это сделать?

Иранцы должны наносить удары, не будучи заклейменными как агрессор. Война, особенно длительная война, в которой Иран рассматривается как зачинщик, была бы ужасной катастрофой для Тегерана. Следовательно, акты агрессии должны быть в наибольшей степени отрицательными, даже если они сигнализируют о том, что Тегеран стоит за этим шагом.

Кроме того, если ситуация перерастет в открытый военный конфликт, Соединенные Штаты или Саудовская Аравия должны рассматриваться как агрессор. Это ограничивает возможности Ирана наносить прямые удары по военным объектам Соединенных Штатов или Саудовской Аравии или проводить операции с существенными жертвами среди гражданского населения, и в частности американского. Иранцы могли в любой момент запустить пару крылатых ракет по американским военным кораблям, но это привело бы в ярость американскую общественность и мобилизовало бы Америку на войну. Иран не хочет в этом участвовать.

Скорее, с косвенными и отрицаемыми атаками, направленными против саудовских нефтяных объектов и инфраструктуры, Иран надеется подтолкнуть Соединенные Штаты к ответу, если не снятию санкций, то нападению на Иран. В таком случае Иран будет апеллировать к мировому общественному мнению, утверждая, что он просто защищает свое собственное Уязвимое население от агрессивного и несправедливого обращения со стороны Соединенных Штатов и что любые действия Тегерана оправданы для защиты его законных интересов. «Если бы Вашингтон не ввел сокрушительные санкции в отношении Ирана, ничего бы этого не произошло»! Эту линию Тегеран должен воспроизводить.

Но это очень тонкая грань, и поэтому стратегия разворачивалась только постепенно. Программа началась со сбитого американского беспилотника в начале лета, за которым последовал захват различных нефтяных танкеров, а совсем недавно перешла к атаке на саудовские нефтяные объекты.

И что это была за атака.

Это было идеально. Начатая в ранние часы субботы, 14 сентября, атака опиралась на беспилотники и крылатые ракеты, чтобы уничтожить ключевые компоненты саудовских нефтеперерабатывающих предприятий в Абкаике. Это сократило добычу нефти в Королевстве более чем наполовину, не убивая ни гражданских лиц, ни американцев, размывая участие Ирана и парализуя тех, кто принимает решения в США в отношении ответных мер. Атака выставила саудовскую экономику и королевские дома уязвимыми для наказания по выбору Тегерана. Это был блестящий, безупречно выполненный план.

Администрация США, боясь спровоцировать всеобщую войну, ограничила свой ответ ужесточением санкций в отношении иранского центрального банка, затянув финансовую петлю в нечто более близкое к экономической блокаде.

Принимая во внимание, что Ирану сейчас остается терять еще меньше, у Тегерана нет иного выбора, кроме эскалации. Команда, которая уничтожила саудовский объект, вернется, чтобы сделать еще один выстрел.

Действительно, нельзя не задаться вопросом о пожаре, который охватил участки железнодорожного вокзала Харамайн стоимостью $7,3 миллиарда в западном городе Джидда в понедельник, 29 сентябрь. Причина не была определена сразу, но она, безусловно, соответствовала бы иранской стратегии, изложенной здесь. Смертный приговор, вынесенный предполагаемому шпиону США 1 октября, станет еще одним винтиком, так как Тегеран надеется усилить накал с администрацию Трампа.

Учитывая ограничения в отношении Тегерана, можно обоснованно предположить сроки и цели нанесения удара. Если иранцы намерены сосредоточиться на саудовских нефтяных операциях, то Абкаик остаётся наиболее привлекательной целью, с основными альтернативами - объектами экспорта саудовской нефти в Рас Танура или Рас аль-Хуайма в Персидском заливе или, возможно, продукцией загрузки танкеров. В качестве альтернативы Тегеран может попробовать свои силы с иной саудовской инфраструктуре, но угрозы для торговли нефтью в Персидском заливе окажут наибольшее впечатление в Вашингтоне.

Времени мало. Если до следующего удара пройдет слишком много времени, Вашингтон отмахнется от Тегерана как от несерьезного, а также позволит Саудовской Аравии лучше подготовиться к обороне. Таким образом, следующее нападение должно произойти в течение шестинедельного периода, скажем, с середины октября до начала ноября, с большим аргументом в пользу последующего удара по Абкаику в качестве намеченной цели.

Можно ожидать, что Иран будет «промывать и повторять» этот цикл до тех пор, пока администрация Трампа больше не сможет смотреть в другую сторону. С внешней стороны, два удара должны сделать свое дело, программа, которую Тегеран в состоянии выполнить до Рождества.

Если Соединенные Штаты решат ответить авиаударами по иранской территории, у Тегерана появится возможность попытаться закрыть Ормузский пролив или, по крайней мере, ликвидировать поставки нефти Саудовской Аравии и ОАЭ из Персидского залива. Согласно докладу директора Национальной разведки, опубликованному в январе этого года, иранцы могут использовать для этой цели широкий спектр подходящего оружия и тактик:

Иран продолжает развивать, совершенствовать и использовать целый ряд военных возможностей, которые позволяют ему назначать для мишеней американские и союзнические военные активы в регионе и нарушать движение через Ормузский пролив. Эти системы включают баллистические ракеты, беспилотные подрывные катера, морские мины, подводные лодки и новейшие торпеды, вооруженные и ударные БПЛА, противокорабельные и наземные крылатые ракеты, противокорабельные баллистические ракеты и средства ПВО.

Мы считаем, что эти системы могут существенно затруднить поток нефти через Персидский залив в течение длительного периода времени. Ирану не нужно даже топить каждое судно, просто сделать компромисс между риском и вознаграждением непривлекательным для владельцев танкеров. Они вообще избегут залива, если ракеты начнут летать.

Ормузский пролив имеет решающее значение для мировой экономики. Двадцать миллионов баррелей нефти — 20% мировых запасов нефти - пересекают пролив каждый день. Только экспорт Саудовской Аравии и ОАЭ обеспечивает 10% мирового потребления нефти. Исторически сложилось так, что в результате крупных нефтяных потрясений мировое предложение падало на 6% - 8% в течение относительно короткого периода времени, обычно на несколько месяцев. Этого оказывалось достаточно, чтобы вызвать глобальную рецессию, обыкновенно, не позднее девяноста дней, а зачастую и не позднее тридцати.

Steven R. Kopits
Источник: dostoinstvo2017.ru (окончание)