Мимо коммунизма

Что есть большевистский социализм? Это такая форма общества, которую они позиционировали, как переходный этап между свержением капитализма и установлением коммунизма. А что есть коммунизм? Это экономическо-правовая концепция общества, выражающаяся формулой «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Т.е., работаешь, сколько можешь, а берёшь, сколько надо. А что есть анархизм? Это концепция общества, в котором отсутствует власть, т.е. возможность у кого-либо навязывать тебе свою волю и какие-то свои условия. Из чего следует, что отсутствие диктата с чьей-либо стороны по вопросу, сколько тебе потреблять и сколько работать, и получается в данном отношении анархизмом.

Понятное дело, коммунизм подразумевает определённый уровень социальной сознательности, при которой каждому всё же должно хватить сил/совести поработать столько, чтобы продуктов его труда хватало на всех в них нуждающихся, и брать потребовалось столько, чтобы осталось и всем остальным. И анархизм тоже подразумевает соответствующий уровень сознательности, при котором твоя свобода не превращается во вседозволенность, и общество остаётся порядком, а не становится хаосом. И в этом вопросе принципы анархизма и коммунизма снова совпадают, однако, анархисты никогда не были по-настоящему заодно с самыми известными строителями коммунизма всех времён и народов – большевиками. Так что же помешало идти вместе для идущих вроде бы в одном направлении, что помешало объединить усилия для решения общих задач, и что помешало объединиться для борьбы с общим врагом – капитализмом, основной движущей силой которого является конкуренция (т.е., режим, при котором для того, чтобы одному стало хорошо, другому должно обязательно стать плохо)? Всё дело в совершенно разных целях, которые на самом деле стояли за якобы одинаковыми лозунгами.

Большевизм с самого возникновения и до самого своего конца обещал людям рай, постоянно распевая на все лады о том, как он идёт к нему семимильными шагами. И в этом своём пути он шёл семьдесят четыре года, пока путь его не оборвался, оставив заявленное так и не осуществлённым. Поэтому начинать надо с разбора того, что вообще такое рай.

§1. Ад и рай.

Рай – это антипод ада, являющегося местом, пребывание в котором максимально нетерпимо, и из которого хочется непременно вырваться, в то время, как в раю оно максимально приятно, и покидать его ни за что не хочется. В социальном плане они различаются всего лишь одним принципом: в раю воля одних его обитателей находится в согласии с волей других; в аду она находится в конфликте. Т.е., одни (более сильные) навязывают принудительно свою волю другим, и когда условия первых становятся для последних слишком нетерпимыми, их существование превращается в ад.

Одним из признаков ада является закрытость границ, принудительно исключающего возможность покинуть данное место (в раю принудительно оставаться никого не заставляют) что, в свою очередь, так же является одним из случаев конфликта воль, где у одних она направлена на то, чтобы уйти, а у других чтобы они остались. А также, традиционными признаками ада являются насилие (как средство принудительного навязывания своей воли), и обман (как альтернативный способ заставить другого делать вещи, его воле потенциально противные).

Необходимым условием реализации обмана является тьма в сознании обманываемых, которая не даёт возможность видеть правду. Тьма в объяснениях обманывающих, тьма в понимании обманываемых, тьма в головах заблуждающихся. А правда по своей сути подобна свету, который позволяет адекватно видеть все «за» и «против» в принятии решения, в то время, как тьма либо не даёт видеть ничего, либо даёт видеть всё только в таком свете, где видны только одни «за» вместо того, чтобы одинаково ясно видеть все «за» и «против».

Тьма отличается от света тем, что свет никогда не воюет между собой, ибо свет есть правда, которая всегда одна, а тьма есть ложь, пород которых тьма тьмущая, и все они идут поперёк и правде и друг другу. И свет никогда не прячется под личиной тьмы, и всегда выступает открыто, не скрывая того, что он есть свет; тьма же свою сущность обычно скрывает, и выдаёт себя за свет сплошь и рядом, и поэтому, если кто-то говорит, что он есть тьма, то, значит, так оно и есть, но, если кто-то говорит, что он есть свет, это ещё не означает, что оно так. И даже если он искренне в это верит, это ещё ничего не доказывает, потому, что, если в его сознании всегда одна тьма, он не будет знать, что такое свет, чтобы иметь возможность сравнить и понять несоответствие. И ещё тьма отличается от света тем, что, когда она заявляет, что она есть свет, она постоянно будет кричать об этом во много раз громче, чем это делает свет, потому, что свет показывает себя делами; дела же тьмы показывают обратное, поэтому единственный способ это компенсировать – громкость заявлений. И потому, когда свет берётся за своё дело, он строит то, что ему соответствует – рай, и если возможность построить таковой реальная, то рано или поздно строительство должно быть завершено, но, когда тьма делает то, что соответствует ей, она стучит молотками, поёт песню о том, что она активно строит рай, но сколько бы не прошло времени, до завершения всегда оказывается одинаково далеко, зато насилие и обман на каждом этапе стабильно работают так, как они могут работать только в законченном аду.

Так же, одним из атрибутов тьмы является повышенная эмоциональность её резидентов. Потому, что, во-первых, все их убеждения построены не на разумных убеждениях, а на фанатизме (т.е., нравится верить во что-то – верю и точка), и чем сильнее связанные с этим эмоции, тем сильнее человек держится за свои убеждения. Во-вторых, они не занимаются саморазвитием своего сознания, и вся та энергия, которая на этом отдохнула, ищет себе выхода на другом фронте. И в-третьих, когда у человека в голове свет, то в случае несогласия с оппонентом он видит две возможности: либо тот чего-то недопонимает, либо чего-то недопонимает он сам, но человек, у которого в голове тьма, видит только одну возможность: оппонент глупее него, и точка. Ибо когда разум окутан тьмой, он не видит пространства, в котором могут быть колокольни выше его собственной. Поэтому там, где резидент света выступает с позиции вежливости и спокойствия, визитной карточкой резидента тьмы будут неучтивость и накал страстей. Тьма любит горячиться, и одним из симптомов строительства ада является жар.

§2. Роль собственности

Условно разницу между социальным адом и раем можно выразить так. Допустим, вы живёте в племени, где вождю принадлежит всё: и фрукты на деревьях, и овощи в земле, и дичь в лесу, и рыба в воде, и источники воды, и ничего этого брать без его разрешения вы не можете. А разрешение никогда за просто так не бывает, а только за выполнение самой тяжёлой работы на вождя, которую только можно взвалить на ваши плечи. Такой режим является гораздо худшим, чем если бы всё было ничейным, или общим, или справедливо/поровну разделённым между всеми, а потому в экономическо-правовом плане он близок к понятию ада. А теперь, допустим, вождя свергают, и на смену его режиму приходит другой вождь с совершенно новым режимом: теперь всё принадлежит всем, и всё между всеми поровну, но только один нюанс: вождь у нас каннибал, и кого захочет съесть, того имеет право забить и зажарить. А ты можешь брать и есть, что хочешь и сколько хочешь, но, если вождю будет надо, и он тебя может.

В чём различия и сходства между старым и новым режимами? Различие в том, что в старом режиме у вождя была возможность в определённом плане навязать вам свою волю вопреки вашей, и реализовано это было посредством определённой правовой системы, опирающейся на понятие собственности, мотивирующей в вас нужные ему действия. В новом режиме этого нет, но есть возможность навязать свою волю поперёк вашей в совсем другом формате, которого не было раньше. И этот формат опирается на определённую правовую систему, в рамках которой мясо на твоих костях оказывается ничем иным, как собственностью вождя. И т. о., от собственности в данной системе мы никуда не ушли, просто одна её форма сменилась на другую.

Чтобы выйти из проблемы, нужен радикально иной подход к делу, упраздняющий любой формат собственности, способный превращать чьё-то существование в ад. И именно такой и называется анархия. Анархия – это отсутствие возможности навязывать кому-либо свою волю, а соответственно, отсутствие любой собственности, которая для этого могла бы быть использована. И если в момент свержения старого режима параллельно движению нового вождя будет иметь место движение анархистов, то их призывы могут звучать примерно одинаково (вроде «Долой старый режим с его ненавистной собственностью!») но только с той разницей, что понятие «собственность» у последних используется в более широком смысле. Но если людоедство являлось самоцелью, ради которой новым вождём и были организованы все перемены, то в конечном итоге ему совсем не по пути с теми, кто против любой формы «адской собственности». И тогда логично дальнейшее противостояние с ними, т.е. возникновение ситуации, в которой третья сторона оказывается третьим углом треугольника, отдалённого от двух других не меньше, чем они сами друг от друга.

Если людоедство являлось самоцелью нового вождя, то все обещания рая являлись заведомым обманом в том плане, что он обещал разрушить ад и построить рай, а разрушая старый ад, строит новый. И тогда, в рамках продолжения этого обмана, он будет развивать пропаганду, что то, что они строят, является необходимым и лучшим из всех возможных вариантов, а все, кто от него хоть как-то отклоняются – еретики и враги, которые тормозят и саботируют процесс.

Так же, если режим нового вождя начнёт идейное противостояние с другим племенем, живущим по принципу старого режима, то пропаганда обоих лагерей будет резко изобличать каждый недостатки другого, при этом всячески отводя внимание от своих собственных. В рамках этого идеологи нового режима могут использовать понятие «собственность» в крайне негативном значении, но только употребляя его в адрес вражеского режима; в отношении же своего это понятие будет заменяться на «политическая необходимость», «лес рубят – щепки летят», «вождь не знал – это его охрана перегнула палку», и «…вообще этого не было – для каждой ситуации наиболее подходящие оправдания, для каждого на свой вкус и цвет, и всё это будет скармливаться народной массе, чтобы каждый из них нашёл и принял наиболее устраивающее его объяснение. И под таким дирижёрством вся эта эклектика должна будет переть отстаивать собственность своего хозяина под девизом «Нам ненавистен старый режим – только с помощью нового его можно прийти в рай!».

Теперь разберём, как применительно к данной ситуации проявится отличие света в сознании от тьмы. Свет будет обращать внимание на разницу между позициями «долой старый режим!», и «долой старый, да здравствует новый!» и требовать убрать это несоответствие. Тьма будет смотреть исключительно в формате «что лучше: старый или новый», и ничего вне рамок этого вопроса не видеть. И тогда закономерно, то в плане «адской собственности» резиденты этой системы никуда не выйдут из ситуации «хвост вытащили, голова увязла – голову вытащили, хвост увяз». Из чего следует, что с таким подходом общество рай никогда не построит, и все обещания рая закончатся или ничем, или новым форматом ада со всеми вытекающими из этого насилием в отношении тех, кто попытается общественности раскрывать глаза на обман. И все связанные с политикой нового вождя проблемы будут не его случайными ошибками, а закономерным результатом его пути, а ошибкой здесь будет только вера ему тех, кого он использовал для свержения старого режима с целью строительства нового и использует для его укрепления. Поэтому анархии никогда не по пути с людоедством во всех смыслах этого понятия, и все дальновидные людоеды это изначально понимают, а марионетки их пропаганды просто слепо выполняют заложенные ими программы.

§3. Царь горы

Теперь перейдём от абстрактного к конкретному, и начнём смотреть ближе к реальности, чем у нас занимались большевики. А занимались они (особенно в первой половине своей истории) постоянной расправой друг над другом. Действием такой продолжительности, которая идёт дольше расправ над всеми своими изначальными врагами. И если поизучать истории ответственных должностей, то вы всё время будете натыкаться расстрелы, лишения свобод и смещения с должностей в таких масштабах, что становится непонятным, как же системе может так не везти, что у неё постоянно то тут, то там кто-то оказывается врагом и предателем. Расстрелы тех, кто занимал должности, расстрелы тех, кто расстреливал, потом тех, кто расстреливал тех, кто расстреливал, и т.д.. Враги, враги, враги и снова враги. Возникает вопрос: может ли такое быть случайным?

Не окутанному тьмой сознанию понятно, что нет, и что это закономерно для общества, построенного на постоянной борьбе за власть (причём в любых количествах). Первый признак ада – грызня тьмы между собой. Это понятно каждому, кто имеет хоть обобщённое представление об уничтожении большевиками друг друга. И с этим согласится любой, кроме тех, кому это не выгодно, и кто находится под воздействием идеологии, созданным ими.

Теперь давайте подумаем, чего же у нас может хотеть самая активная тьма? А тьма всегда хочет только одного – больше власти. И вот в борьбе за эту власть они постоянно друг друга и прессуют. И не вяжется ни с какими разумными допущениями это только в царстве света; в царстве тьмы — это абсолютно нормальное явление: постоянно друг друга жрать. Постоянный бой за то, чтобы победил сильнейший, т.е. бой за то, чтобы оказаться самой сильной тьмой.

Войны друг с другом у большевиков со временем стали игрой подковёрной; официально на этом фронте у них пропагандировалась тишь да гладь. И все только целуются-обнимаются друг с другом и руки пожимают перед репортёрами. А если кто их них оказывался врагом (причём всего народа сразу), то через некоторое время об этом как-то принято заставлять народ подзабывать, чтобы не накапливалось негативной статистики в этом плане. А потом и вовсе все «враги» из игры стали уходить исключительно по состоянию здоровья – никаких расправ, все друг друга любят и уважают, и горестно скорбят об утрате.

Борьба за власть – это постоянная игра в царя горы, где, с одной стороны, все пытаются встать на место того, кто наверху, а с другой, постоянно подрезают других конкурентов. При этом, лучшим оружием в этой борьбе оказывается обвинение, что кто-то разрушает эту гору (или недостаточно хорошо её строит), а одним из способов подняться – подвиги в строительстве этой горы. Так что, в процессе игры в царя горы идёт ещё и попутное её строительство, и чем выше гора, те интереснее игра.

И вот залезает допустим, на вершину этой горы какой-то один игрок. Растолкал конкурентов, пробился на самый верх. Расправился с высоты своего положения с особо ненавистными ему из бывших соперников. Чем же ему дальше заняться? Человек же не может сидеть на месте – ему нужно всё время что-то новое. А дальше начинается новый уровень игры. Там же за границей (теперь уже его владений) остались конкуренты, хозяева лагеря «старого режима». Вот с ними и начнётся теперь новый бой за титул абсолютного царя горы уже на мировой арене.

На этой арене есть гора хозяина нового режима, и гора (или горы) хозяев старого, и между ними всяческие пригорки, долы, леса и болота, и всё это хочется по мере возможностей сделать частью своих угодий. Начинается бой за то, чтобы как можно больше стран сделать своими союзниками, и загнать самых злостных врагов в самое невыгодное положение, сделав им таким образом шах и мат. Основной инструмент в этой игре – военная мощь, которой можно угрожать тем, кто не хочет слушать слова. Без военной мощи тебя никто слушать не будет, но как только в твоих руках появляется превосходящая сила, с твоими дипломатическими доводами вдруг все начинают считаться.

Те, у кого соответствующая военная мощь есть, соревнуются между собой в том, кто кого переиграет в надавливании на третьи стороны, заставляя их примкнуть к своему лагерю. Те, у кого таковой нет, пытаются сыграть так, чтобы выторговать у одной из этих сторон наименее невыгодные для себя условия. Суть этой игры с высоты горы нашего игрока выглядит примерно так: есть подконтрольные тебе люди, которые вешают твой портрет у себя в каждом доме, и молятся на тебя, чуть ли не как на небожителя. Есть соседние страны, которые в силу достижений «дипломатии» являются дружественными, и жители которых относятся к твоей личности, весьма уважительно (пока ветер пропаганды дует в твою сторону). Есть те страны, кто ещё не определились с тем, кого им любить, а кого ненавидеть, и тут надо помочь им сориентироваться и понять, что любить правильно тебя, а ненавидеть твоих врагов. И есть страны тех самых врагов, жители которых считают тебя безусловным деспотом, хуже прихода которого ничего не может быть. Так вот цель игры заключается в том, чтобы заставить дружественные режимы стать полностью тебе подконтрольными, нейтральные дружественными, вражеских союзников нейтральными, а самых непримиримых врагов раздавить.

§4. Премудрости экономики

Если конечная цель игры в обозримом будущем (отпущенным временем жизни игрока) представляется неосуществимой, это не является останавливающим фактором. Потому, что целью игры может являться не только результат, но и процесс. Процесс может быть даже интереснее, чем результат (а то чем после него заниматься, когда все рубежи будут взяты)? Поэтому сам процесс таких игроков может занимать настолько, что сверх него им уже ничего просто и не нужно. А соответственно, вечная борьба ради интересов хозяина и вечное высасывание ресурсов на эту борьбу из всего, что под ним. А стало быть, никаких стремлений к отмене всех соответствующих этому видов собственности.

Давайте разберём, что же хозяин такой системы должен делать ради выигрыша в этой игре. Если власти (допустим) нужно пушечное мясо, чтобы шло воевать во славу неё, чтобы у неё было больше земли, богатств и людей (классика все времён), то для этого ей нужно строить детские сады, чтобы женщины нарожали будущих призывников. Медицина тоже нужна – а то как нездоровые люди воевать будут? Накормить народ надо – чтобы хорошо воевали и работали. Трудоспособность должна быть на уровне, а то как они будут производить оружие и всё остальное, что обеспечивает процесс производства оружия и его носителей? Наука нужна – в оружии отставать нельзя, и в остальном хозяйстве тоже. Отдых людям тоже нужно организовать нормальный, а то люди без нормального отдыха, как двигатель без охлаждения. За моралью надо следить, чтобы народ не опустился и не разложился, а то опять же ничего не получится. За безопасностью системы следить само собой – внешней и внутренней, чтобы враги диверсию не сделали. И защищать своё хозяйство от врагов. И самое главное что-то делать для того, чтобы люди гордились и верили – это очень мощный бонус ко всем характеристикам твоих «юнитов». Это опять же строительства и строительства. Ну и конечно же, надо следить за тем, чтобы никто не раскрыл людям глаза на то, что конечные стоящие за этим цели немного другие, чем их заставляют верить (ну т.е., вечная работа в поте лица ради бесконечной борьбы, вместо кратчайшего пути к состоянию, когда от каждого потребуется работать лишь столько, сколько это нужно на благо общества). И вот тут-то тоталитаризм и вылезает – без него никуда. Так что последний элемент совсем неслучайный, и надо опять-таки что-то делать для того, никто лишнего не говорил, а потенциальные слушатели, в случае чего, находились в состоянии нежелания прислушиваться. Это постоянная пропаганда и внушение людям мысли о том, что мы идём к раю семимильными шагами.

Возникает вопрос: могут ли защитники социализма привести хоть какие-то факты, свидетельствующие о том, что хоть что-то делалось вне этой системы? Лично я таких фактов не знаю. А те оппоненты, с кем мне случалось на эту тему говорить (при чём все поголовно), таких фактов не то, что не имели, а даже и не искали в этом направлении никогда. И надо было прилагать ещё усилия, чтобы заставить их хотя бы думать в этом направлении. И все эти усилия всё равно были сизифовым трудом, потому, что всё, что нужно такому оппоненту – это то, чтобы с такими вопросами от него поскорее отстали, и не подымали их больше никогда. И дали ему поскорее об них забыть, чтобы с полной искренностью он мог вернуться к песне «Вечно светлое будущее, вечно великое прошлое, вечно отвратительное настоящее…».

Защитникам социализма можно долго объяснять, сколько прав и свобод было сожрано гонкой вооружений. Сколько тоталитаризмом, пресекающим любые попытки докопаться до правды. Сколько неуважением к народу, когда обещание коммунизма перед ним вешалось, как морковка перед ослом, от которого требуется только идти вперёд. Но только объяснять им, сколько тьмы они покрывают, всё равно что курильщику объяснять, сколько вреда в курении – найдёт он доводы против или нет, он курить продолжит. Просто, когда тяга к чему-то сильнее голоса разума, человек слушает не разум, а тягу. И все подсаженные на социалистическую пропаганду слушают ту тягу, которую она в них стимулирует, а доводов против слышать не хотят. И где-то причиной может быть ограниченность мышления в данном направлении, где-то промывание мозгов, а где-то тяга к противостоянию с противниками ради самого противостояния. И режим, который им обеспечивает для них такой в этом накал страстей, какого они хотят – это для него своё, родное, и ничего другого им не нужно. Ибо тяга к вечной борьбе ради самой борьбы у резидентов тьмы неискоренима.