Они зажрались за родину

Чем больше в обществе разрыв между бедными и богатыми, тем меньше среди богатых людей, которые пойдут сражаться за родину сами, если вдруг враг нападёт. Это выглядит парадоксально для бедных (у самих ничего нет, и то готовы идти отстаивать свои крохи до последнего), но для богатых всё логично: чем больше разрыв между первыми и вторыми, тем большим неуважением к правам последних это достигается. И тем больше презрения у них к ним, и нежелание быть в их рядах. И тем принципиальнее у них позиция, что они не созданы, чтобы умирать за кого-то, а вот другие, наоборот, для этого и созданы, чтобы умирать за то, чтобы эти могли радоваться жизни. А то если богатые сами будут умирать, то для кого же они тогда свои богатства копили – для других что ли?

Чем меньше богатые готовы сражаться за родину, тем громче они будут кричать о своём патриотизме. Это парадоксально для бедных, но для богатых всё логично: когда враг нападёт, кто-то же должен идти защищать их богатства, а кто пойдёт, если они будут разлагать общество своим равнодушием? Так что, приходиться изо всех сил разогревать в низших патриотизм, а как ещё это лучше сделать, кроме как не постоянным об этом не трезвоном? Так что это есть профессия такая – о защите родины постоянно говорить.

Чем громче богатые кричат о своём патриотизме, тем стабильнее у них иногда оказываются счета в зарубежных банках, чтобы в случае чего убежать за ними же. Это выглядит для бедных парадоксально, но в определённых ситуациях это вполне логично: если их собственная страна недостаточно надёжна, чтобы в ней укрываться в случае чего, то всегда надо иметь запасной план. Не имеет запанного плана только беспечный, а беспечным в рядах богатых и влиятельных в этом мире не место. К тому же есть ещё и такой момент: чем больше разрыв между богатыми и бедными, тем больше богатые являются паразитами, которые ничего полезного для общества не делают, а просто жрут его изнутри и срут в него же. А поскольку любой организм от токсикации паразитами слабеет, богатые сами же и создают естественное ослабление вокруг себя и мотивацию валить туда, где их не было.

В другое место можно будет свалить, если простые и бедные окажутся не в состоянии защитить их капиталы, и тогда просто выкупить у врагов право быть принятыми, прощёнными и расквартированными. Главное, быть в состоянии сделать такое предложение, от которого не захочется отказываться. А что для этого нужно, мы уже знаем – побольше высосать соков из своего народа.

Другое дело, если твоя страна самая сильная в мире, и ведёт себя, как тираннозавр на вершине пищевой цепи. Тогда никуда валить не надо, а можно наоборот, посильнее в ней укрепиться, и продолжать жрать, не слезая со своего места. И тогда никаких счетов за бугром не нужно (если только нет проблем с законом), но тогда возможна другая проблема. Любителям зажираться же всегда мало, и сколько им не дай, всегда хочется чего-то большего, и как только их страна начинает доминировать, они сразу обращают свои аппетиты во внешнее пространство. И в меру того, насколько их система может лезть в чужие дела и диктовать там свою волю, они начинают лезть туда вместе с ней, и приумножать свои состояния за счёт разрушения экономики других стран.

Чем наглее они себя ведут, тем больше опасность, что другие страны захотят восстать и сбросить их иго (со всеми из этого вытекающими), но для этого у них есть же специальные люди, которые должны будут умирать, чтобы защищать их капиталы и спасать положение. И руками этих же людей они ведут свою колониальную политику, так что о патриотизме надо постоянно кричать и тут.

Когда все твои капиталы в твоей стране, то такой патриотизм выглядит куда более искренним, но суть его та же: это просто модификация тех самых патриотов, которые в случае чего первыми шмыг – и бегом с корабля. Просто простым людям в их системе этого понимать не полагается – пусть верят, что патриотизм их знати самый настоящий.

Впрочем, как бы не была сильна и выгодна политика своей страны, это ещё не означает, что все богатые-влиятельные патриоты не будут ей вредить даже тут. Дело в том, что их жизнь – это постоянная конкуренция в борьбе за власть, в которой всегда есть свои победители и свои проигравшие. И тот, кто находится наверху системы, использует полученную власть в своих целях, а те, кто наверх не попали, завидуют. И у них может быть естественная (для них) реакция: «если власть не досталась мне, то я не буду ничего делать для этой системы. Пусть наоборот она гниёт и разваливается, и все как можно сильнее жалеют о том, что не дали её мне, А вот когда дадут, тогда я буду по-другому себя вести».

Т.о., богатые и влиятельные могут кричать о патриотизме, но реально делать противоположное. И если им не удалось пролезть туда, куда хотелось бы, срать они могут особо злостно. Но вот если пролезут, тогда у них будет стимул подумать о том, чтобы укреплять систему, заточенную под себя, и давить всех, кто этому мешает. И кричать о своём патриотизме, и выглядеть в глазах простого обывателя куда более искренним, и жрать-жрать-жрать всё, до чего с этого места можно дотянуться. Чужие народы, или свой, или и то и другое одновременно. Это такая модификация патриота – патриот на вершине пищевой цепи в игре под названием власть. Так что патриотизм у разных людей разный, и у оборотней он свой, и не удивительно, что высшие и низшие иногда друг друга не понимают.