Как отличить разведчика от шпиона? Всё просто: разведчик, он первую очередь на войне, а шпион больше в мирное время. Разведка – дело храбрых и самоотверженных, а шпионаж требует подлости и продажности. У разведчика лицо честное, благородное, самоотверженное, а у шпиона подлое, глазки коварные – сразу видно, недоброе задумал, рожа противная (если всмотреться, только он её всё за тёмными очками прячет, сверху шляпой прикрывая, а снизу воротником плаща – один нос только и виден, который норовит сунуться не в своё дело). А ещё… разведчик – это наш, а шпион – это их!
Не надо смеяться, всё серьёзно – это такая юридическая норма: если государство считает, что имеет право вызнавать секреты других государств, а другие его секреты не имеют, ему просто логично на законодательном уровне иметь соответствующие понятия «Этот служит в разведке», «А этот занимается шпионажем – уголовно наказуемым деянием». И неважно, что суть действий будет зеркально одинакова – что можно «нашему», нельзя «ихнему». Чтобы делопроизводство без путаницы вести можно было, нужна адаптированное под политику терминология, процесс воплощения в жизнь её принципов обеспечивающая. Так что определение «разведчик – это наш, а шпион – это их» зеркально применимо к любой стране, исповедующей такой принцип.
Ещё юридическая логика и общественная мораль обычно имеют дополнительное разделение шпионов на своих (предателей, врагом завербованных), и чужих (из заграницы к нам засланных). С предателями всегда жёстче, поэтому для них идёт отдельная статья, к которой логично какое-то отдельное обозначение (чтоб удобнее говорить о них было), вот и получается, что некоторые трактуют, что шпион – это завербованный предатель, а разведчик – это враг, заброшенный к нам извне. И это хорошо сходится с понятие «подлый» (свой плохиш всегда хуже врагов), да только не сходится с той терминологией, использующие которую от первой юридической нормы отталкиваются. Впрочем, у «государственников» вечно что-то не сходится, и это, в принципе, для их менталитета своего рода норма.
Когда государства официально дружат, а тайные агенты ведут свои шпионские игры, то бойцы невидимого фронта тихо ведут подпольную борьбу, а простые граждане этих государств живут обычной жизнью, не озадачиваясь вопросами, какие страсти кипят в не замечаемом для них мире. Но бывает так, что борьба со шпионами вдруг начинает возводиться в какой-то культ, который внедряется в сознание каждого резидента системы, как перманентная и в высшей степени серьёзная реальность. Вот тогда в головах у обывателей начинаются странные вещи.
Допустим, две страны находятся между собой в состоянии не мира, не войны, а непонятно чего (назовём это холодной войной – в расширительном и нарицательном смысле). И вот идёт фанатичная охота на вражеских агентов внутри этих стран (рассмотрим одну из них). В ней как-то стабильно получается, что кого не ловят – все сплошь шпионы оказываются. Нигде (или почти нигде) не звучит формулировка, что поймали вражеского разведчика. Плакаты на стенах всегда (или почти всегда) пугают шпионами, которые затаились, подслушивают, подсматривают, и вербуют. Про разведчиков если где и будет, то только в специфической литературе, ориентированной на профессионалов, которые всерьёз контрразведкой занимаются. Ну и плакаты для них тоже специфические могут быть, а вот для простонародья всё проще – кругом шпионы: подлые и коварные.
Чуть что не так, сразу подозрение «а не шпион ли это?». Для простонародья редко подозрение в формате «а не разведчик ли это?». Почему – потому, что шпион – это плохиш, а разведчик – это герой, ради своей страны рискующий всем в окружении врагов, и даже если это вражеская страна, то всё равно, какую-то дань уважения краешком сознания такой самоотверженности отдать придётся. А отдавать дань уважения врагам не надо. Потому, что где уважение, там и попытка понять может начаться, а там глядишь, и размышления пойдут, почему это им такое нельзя, а нам аналогичное можно. А такие размышления не нужны, потому, что, во-первых, последовательного ответа на них нет (есть только фанатичный), а во-вторых, простонародью размышлять как бы не нужно – ему нужно следовать идеологии и не задавать лишних вопросов, и в-третьих, оно само вообще по-умолчанию любит, когда всё просто: эти хорошие, те плохие, и никаких лишних нюансов.
При этом страны эти отгородились друг от друга такой границей, что за так просто её не пересечёшь (назовём это железным занавесом). Вот и возникает вопрос: а откуда же тогда все эти шпионы берутся? Ведь у жителей этой страны нет возможности по своему желанию ездить по ту сторону занавеса, и там вволю завербовываться. Только если они к нам сами пожалуют, и займутся вербовкой здесь. Но тогда их в первую очередь ловить и должны (огонь по штабам), ну а те, кого они завербуют, это уже рыбёшка помельче. И в принципе, системе логично так и делать (в меру своих сил и возможностей), но одно дело невидимый фронт, а другое пропаганда, которая задаёт тон, и дальше разносится сарафанным радио. И вот получается из этой пропаганды, что если ловят одних только шпионов, а значит, работа доблестных бойцов невидимого фронта как бы не на высоте оказывается. А если не на высоте, значит, мы вроде как не очень умные, а если не очень умные, то что мы понимаем?
А понимать нам требуется очень много: мы-то на самом деле за мир, а враги только и ищут повод развязать войну. И если они свои ракеты нам под самую границу ставят, то это они нападение готовят, а если мы им ракеты под нос свои ставим, то это потому, что мы за мир. И потому, когда наш разведчик жизнью рискует в окружении злых врагов, он за мир борется, и в этом настоящий подвиг, и настоящая храбрость, а когда враг жизнью рискует в борьбе с теми, кто борется за мир, то он либо не ценит свою жизнь, либо не понимает, что вообще творит, в общем, это не храбрость, а непонятно, что. Так что не надо об этом в одном ключе думать, и это надо «понимать».
Если же наши бойцы невидимого фронта не на высоте, значит. мы недостаточно развиты, а если недостаточно развиты, то чего стоит наше понимание? Так что данное направление для развития мысли надо отбросить. Но тогда мы наряду со шпионами должны ловить и разведчиков, а часто ловить разведчиков мы «не можем», потому, что если он разведчик, который вербует шпионов, то он, наверное, не дурак, а если не дурак, то, вряд ли он чего-то недопонимает? Тогда кто же недопонимает? Тогда получается, надо пощепетильнее покритиковать себя, а так можно и дойти до неугодных вопросов, а туда ходить нам не надо. Тогда он дурак, и никого завербовать не может, а значит, мы ловим одних только разведчиков, а шпионам у нас, получается и неоткуда взяться… но это зачеркнёт наше любимое «шпион – это подлюга!». Тогда можно попробовать списать на то, что «просто у нас слишком много несознательных, которых любой дурак может завербовать», но это потянет вопрос, а что же у нас тогда за общество?
В общем, как этот тришкин кафтан не шей, всё время где-то дыра будет оставаться. А по-другому, в принципе быть и не может: где изначально заложены двойные стандарты «нам можно то, что вам нельзя», там всё время основания будут конфликтовать между собой. Выход остаётся один – вообще не думать о неугодных вопросах. Просто пребывать на таком уровне, на котором мыслишь не построениями, а установками. Есть установки и есть предусмотренные для них реакции: услышал «шпион» – отреагировал соответствующим образом; услышал «разведчик» – отреагировал другим образом. Получил в ответ возражения/вопросы, на которые не знаешь, что ответить – сделал вывод, что это «не наш» человек. Потому, что это враг, а враг правым быть не может (может только всякие хитрости плести, на неокрепшие умы рассчитанные), так что врага слушать не надо, а надо на него нападать, надо ему угрожать, надо о нём сообщать, чтоб соответствующие инстанции занялись заткнули его соответствующим образом. И вот на таком уровне получается сознание обывателя, когда в системе насаживается активная шпиономания.
Кому нужна шпиономания? Это может быть нужным власти, которая занимается диктатурой, и не хочет получать никакой критики. Находящееся на вышеописанном уровне сознание пролов адекватно реагировать на критику власти не способно, зато способно очень хорошо выполнить команду «вражеский агент»: если кто-то неугодный диктатуре таковым объявляется, его травля сразу же получает соответствующую поддержку.
Логики при диктатуре у людей много быть не должно. Должен быть только фанатизм, громкостью обвинений затмевающий все логические построения. Логика должна быть только в ракетостроении и прочих областях, помогающих эффективное оружие холодной войны ковать. А как только дело касается политики, логика должна отключаться.
Оценили 6 человек
18 кармы