К началу Великой Отечественной войны на вооружении Красной армии состояла 76-мм полковая пушка образца 1927 года. Будучи разработанной на основе старой 3-дюймовой пушки образца 1913 года, на момент создания советская «полковушка» вполне отвечала задачам, стоящим перед полковой артиллерией. Попытки улучшить её или создать замену осложнялись тем, что для пушки, сопровождавшей боевые порядки пехоты, едва ли не самым критичным фактором был вес. По имеющимся данным, именно большая масса в боевом положении стала причиной отказа от новых опытных полковых пушек, разработанных в конце 30-х. Тем не менее, с началом войны стало ясно, что пушка образца 1927 года «не отвечает современным требованиям». В чём это заключалось, и удалось ли решить задачу? Слово тем, кто воевал в расчётах «полковушек».
«Бобик» меняет лафет
Изначально 76-мм полковая пушка образца 1927 года вызывала нарекания:
«Как показал опыт Отечественной войны, с задачами сопровождения пехоты огнём и колёсами полковая пушка образца 1927 года не справилась вследствие целого ряда конструктивных и тактических недостатков, как-то: большой вес, большой габарит, малый сектор горизонтального обстрела, сложность устройства накатников, ограниченная мощность бронебойного выстрела, ограниченная скорость передвижения механической тягой (15-25 км/час)».
«Устройство лафета не представляет удобства ведения огня по танкам, делает пушку неповоротливой».
В рамках конкурса 1942 года на новую полковую артсистему было рассмотрено несколько вариантов, в том числе с более длинным стволом и повышенной начальной скоростью. Однако с появлением кумулятивных снарядов острая необходимость в увеличении пробиваемости обычными бронебойными снарядами отпала. В этих новых условиях наиболее перспективным оказался проект ОКБ-172, уже упоминавшегося в истории создания 45-мм противотанковой пушки образца 1942 года М-42. В случае с «полковушкой» конструкторы тоже не стали изобретать велосипед и предложили установить 76-мм орудие на лафет уже спроектированной «сорокапятки». После испытаний и устранения выявленных недостатков именно вариант ОКБ-172 пошёл в серию как 76-мм полковая пушка образца 1943 года.
Учитывая, что в этот период и до конца войны Красная армия проводила масштабные наступательные операции, в ходе которых более тяжёлая артиллерия регулярно не успевала за ушедшей вперёд пехотой, лёгкая и манёвренная новая «полковушка» пришлась очень кстати:
«Как правило, орудия двигались непосредственно в боевых порядках пехоты и вели огонь только прямой наводкой, где необходимо отметить то, что весовые данные этих орудий позволяют перекатывать их двум-трём человекам независимо от рельефа местности, но в то же время, малый клиренс системы во многом тормозит её быстрое передвижение, особенно в лесу и на мягкой почве. Малый вес орудий и хорошо устроенный подъёмный и поворотный механизмы создают надлежащую манёвренность».
Проблемой, как выяснилось, стало быстрое открытие огня с марша: «При передвижении орудия установки его сбиваются, лотки со снарядами вынимаются с большим трудом». Имелись нарекания и к составу боекомплекта:
«По пехоте и огневым целям противника стрельба осколочно-фугасными снарядами с дистанции, превышающей дистанцию прямого выстрела, малоэффективна, отсутствие шрапнельных снарядов особенно осложняет действия при отражении контратак противника».
«Для 76-мм полковых пушек следует добавить дымовые снаряды и дистанционные бризантного действия».
Интересно, что в рапортах о «полковушке» нет жалоб на отсутствие возможности «мортирной» навесной стрельбы, по аналогии с немецким пехотным орудием le.IG.18 или японским Тип 92. Скорее всего, это объясняется тем, что в распоряжении советских командиров обычно имелись 82-мм батальонные миномёты, способные решать эти задачи, а для «полковушек» хватало работы по уничтожению целей прямой наводкой.
В целом работой «полковухи» или «бобика», как ещё иногда называли эту небольшую пушку в Красной армии, бойцы и командиры оставались довольны. В наступательных операциях второй половины войны именно полковая артиллерия часто была единственным средством «здесь и сейчас» заставить умолкнуть немецкий ДЗОТ. Манёвренные свойства «полковушек» позволяли придавать их передовым отрядам, преследующим отступающего противника. При этом, как отмечалось в донесениях, «наличие артиллерии в боевых порядках пехоты поднимало моральный дух бойцов, а главное — позволяло вести стрельбу прямой наводкой на расстояние 200–300 метров».
«Вести борьбу с танками и самоходными орудиями неспособны»
Отдельной страницей в истории 76-мм полковых орудий является их использование против танков. Уже с первых дней войны бойцы и командиры Красной армии знали, что когда речь идёт о немецких танках, противотанковых средств много не бывает. Для стрельбы по бронетехнике регулярно привлекалось всё, что могло стрелять, в том числе и 76-мм полковые пушки. Разумеется, о серьёзных результатах речь не шла — учитывая низкую начальную скорость снаряда, для «полковушек» даже сам факт попадания по подвижной мишени был достижением. Удачно выпущенный 76-мм осколочно-фугасный снаряд мог доставить проблемы немецким лёгким и даже средним танкам, но для успешной борьбы с вражеской бронетехникой этого было явно мало.
Работы по изучению кумулятивного эффекта начались в СССР ещё до войны. Собственно, ничего принципиально нового в этом не было — сам принцип «концентрации» энергии взрыва, или эффект Манро, был известен ещё с XIX века. Так же довольно быстро стал известен в СССР и открытый в Германии в конце 30-х метод усиления действия заряда благодаря металлической облицовке конуса. Тем не менее, несмотря на усиленную работу сразу нескольких профильных научных учреждений, перейти от идеи к практической реализации советским учёным довольно долго не удавалось. Возможно, дело было в нехватке нужной аппаратуры — в Германии и США разобраться в деталях процесса помогла рентгено-импульсная съёмка.
Даже после 22 июня 1941 года пробоины в броне советских танков с оплавленными краями некоторое время принимались за действие неких зажигательных снарядов, начинённых веществом с высокой температурой горения типа термита. Были предприняты меры по поиску и захвату этих бронебойно-прожигающих снарядов — к слову, некоторое время так именовали в документах и первые советские кумулятивные снаряды. Результатом стала находка в подбитых танках 75-мм кумулятивных снарядов — немецким Pz.Kpfw.IV с их короткой пушкой они существенно облегчали борьбу с Т-34 и КВ.
Впрочем, даже имея перед глазами немецкий образец, мгновенно решить все проблемы не удалось. Первые советские 76-мм кумулятивные снаряды не могли пробить даже бронелист, равный по толщине калибру снаряда, оставляя лишь неглубокие оплавленные воронки. На фронт кумулятивные снаряды пошли с октября 1942 года, и первыми их получателями стали как раз расчёты «полковушек». Для правильного боевого использования в каждый ящик со снарядами вкладывалась памятка о стрельбе бронепрожигающими снарядами, инструкция к ним же и таблицы стрельбы. Тем не менее, в мае 1944 года выездом представителей Главного артиллерийского управления Красной армии (ГАУ КА) на один из фронтов было установлено:
«В войсках бронепрожигающие снаряды плохо и недостаточно используют, в некоторых же артиллерийских частях не имеют об этом снаряде никакого представления».
В другом документе напоминалось, что 76-мм бронепрожигающие (кумулятивные) снаряды могут поражать лобовую и бортовую броню танков Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, гусеницы танков всех типов на дистанции до 500 метров. При этом указывалось, что вследствие дефицита гексогена снаряды подаются в армию в ограниченных количествах и должны расходоваться только по бронированным целям. Также отмечалось, что «несмотря на почти годичный срок боевого использования», ГАУ КА имеет недостаточные сведения о результатах их применения в бою. Для устранения этого недостатка войскам было предписано собрать и сообщить в ГАУ КА сведения о типичных случаях применения этих снарядов.
Судя по всему, большого количества отзывов в ГАУ КА так и не дождались — к этому времени на вооружении находилось большое количество куда более подходящих для борьбы с танками артиллерийских систем.
В тех же случаях, когда расчёты «полковушек» пытались бороться с бронированными целями, это получалось не лучшим образом:
«Огонь орудий данной системы по бронецелям, особенно по движущимся, малоэффективен ввиду того, что начальная скорость полёта снаряда мала, горизонтальная качка ствола достигает 10 малых делений артиллерийского угломера, при выстреле орудие неустойчиво, скорострельность малая, пробивная способность низкая — ввиду наличия этих недостатков создаётся большое рассеивание, что особенно влияет на ход пристрелки».
«С дистанции 800 метров из 12 выпущенных снарядов отмечено одно попадание, причём броню снаряд не пробил».
«На дистанции 600 метров было замечено самоходное орудие противника; орудийный расчёт батареи 132-го стрелкового полка открыл огонь, причём успел выпустить по нему два снаряда, тогда как самоходное орудие выпустило по нему восемь снарядов, и расчёт орудия был выведен целиком из строя».
«Опыт войны показал, что 76-мм полковые пушки 1943 года, состоящие на вооружении стрелковых полков, эффективны только по стрельбе по живой силе и блиндажам с лёгкими перекрытиями, а вести борьбу с танками и самоходными орудиями неспособны».
«76-мм пушка образца 1943 года является хорошим орудием только для сопровождения пехоты: лёгкая, подвижная, работа механизмов безотказная. С другой стороны, абсолютно непригодна для борьбы с танками».
Характерно, что слабость 76-мм кумулятивного снаряда вполне осознавалась и руководством ГАУ КА. В частности, в сборнике тематических заданий изобретателям на 1945 год имелся следующий пункт:
«Разработать 76-мм бронепрожигающий (кумулятивный) снаряд повышенной мощности. При стрельбе из полковой пушки образца 1943 года (с крутизной нарезки 15 калибров) снаряд должен пробивать броню 100 мм под углом 30° от нормали».
Как известно, в 1945 году выполнить это требование не удалось. Тем не менее, до появления новых безоткатных систем «полковушки» продолжали оставаться на вооружении.
Оценили 11 человек
13 кармы