Сейчас в республиках Балтии нет-нет да и призывают отказаться от празднования Международного женского дня как советского наследия, но гораздо реже, чем в прошлые годы. В Эстонии, например, 8 марта до сих пор считается обычным будничным днем, хотя даже в соседних Латвии и Литве он внесен в список памятных и отмечаемых дат, хотя и не является выходным.
Тем не менее цветов на 8 марта в Таллине продается больше, чем на День Валентина, а президент Эстонии Керсти Кальюлайд при всей своей нелюбви к «оккупационному прошлому» вряд ли откажется от букета в женский день, являя собой пример состоявшейся во всех смыслах дамы — и государством руководит, и четверых детей воспитывает (по два — в двух браках). Тем более, что ее младший брат и депутат эстонского парламента Раймонд Кальюлайд в прошлом году заступился за 8 марта, когда известный местный политик раскритиковал в соцсетях одного из министров, дарившего цветы женщинам в этот «знаменательный для коммунистов день».
На своей странице в Facebook 39-летний Раймонд отметил: «Нормальные мужчины идут сегодня утром за цветами и поздравляют любимых жен. А бывший министр финансов отправляется в онлайн и там пишет вот такое. Какой ему ставить диагноз, даже не знаю…». «Уже прошло 30 лет после восстановления независимости Эстонии, а женский день отмечает подавляющая часть тех, кого я знаю — как русских, так и эстонцев», — прокомментировал Раймонд свою позицию порталу Delfi.
В Литве женский день нашел признание не сразу, несмотря на то, что был включен в календарь памятных дат еще в 1994 году, когда в местном сейме большинство было за демократической партией. Однако пришедшие в 1997 году к власти консерваторы и христиане-демократы вычеркнули этот день из календаря как пережиток советского прошлого. Лишь в 2002 году социал-демократы и социал-либералы, составившие правящее большинство, вернули 8 марта как Международный день женской солидарности.
А потом даже известная своей антироссийской риторикой Красная Даля, как называли президента Литвы Далю Грибаускайте (она преподавала в Вильнюсской высшей партшколе с 1983 по 1990 год), выступала на конференциях, посвященных женскому дню и борьбе за права женщин. Вот что значит партийная закалка!
В Латвии с празднованием 8 марта тоже не все было гладко. На все попытки оппозиции реабилитировать женский праздник депутаты Нацблока требовали «не засорять» календарь «днем красных тюльпанов, водки и напившихся советских женщин», как его характеризовал депутат-националист Юрис Добелис. А бывший теле- и радиоведущий Петерис Табунс, комментировавший демонстрации и парады в советское время, с трибуны сейма уже в 21 веке предлагал всем, кому так нравится этот праздник, «собираться и уезжать в Москву», и там «спокойно шагать под красными знаменами». «И хватит уже возвращаться к этим попыткам, к этому свинству!» — так характеризовал 8 марта перекрасившийся боец идеологического фронта.
Но опросы населения свидетельствовали, что 80 процентов населения отмечают «советский праздник». И 26 апреля 2007 года с подачи партии «Центр Согласия» сейм Латвии включил 8 марта в перечень праздничных, памятных и отмечаемых дней.
Но это не значит, что у него нет ярых противниц даже среди известных в республике женщин. Так, в 2019 году накануне 8 марта доктор юридических наук Латвийского университета и исследователь деятельности КГБ на территории Латвии Кристине Яриновска назвала Международный женский день «унизительным наследием оккупационного режима».
«Женщины Латвии не заслужили такого унижения, что он до сих пор находится в законе независимой Латвийской Республики. Сейм должен это решить», — написала на своей странице в Twitter Яриновска.
Но вот рьяная противница политики и символов России евродепутат Сандра Калниете (в прошлом глава МИД Латвии), устроившая 10 мая 2019 года вместе с другим евродепутатом от Латвии Карлисом Шадурскисом публичное сожжение своего «колорадского» платья, напоминавшего расцветкой Георгиевскую ленту, 8 марта тем не менее отмечает. К слову, несколько лет она значилась персоной нон-грата в РФ из-за деструктивной политики в отношении России. Однако потом санкции в ее отношении российской стороной были сняты. А в прошлом году она была замечена вместе с депутатом сейма Андой Чакшей в митинге и шествии против насилия в семье. Сандра держала плакат со словами «Молчание не есть согласие».
За комментарием я обратился как раз к инициатору включения 8 марта в календарь праздничных и отмечаемых дней, одному из создателей партии «Центр Согласия» Янису Юркансу, возглавлявшему МИД Латвии сразу после получения республикой независимости. Юрканс, один из лидеров Народного фронта Латвии (НФЛ), обещавшего в конце 1980-х всем жителям республики равные права, ушел в 1992 году с поста министра именно в знак протеста против нарушения этих обещаний и деления латвийцев на граждан и неграждан.
— В начале 1990-х мы 8 марта не отмечали, политика затмевала все, хотя самые яркие впечатления от этого праздника я ощутил в 1989 году, когда впервые оказался за границей, в Швеции, — вспоминает политик. — В Стокгольме 8 марта был такой ажиотаж: демонстрации, женщины и мужчины, идущие по улицам… Чувствовался настоящий праздник, хотя и с политическим уклоном. Все же это день борьбы женщин за свои права, который был признан ООН в 1975 году, а начинался с выступлений женщин в США и Европе, как известно, еще в начале 20 века.
«СП»: — Однако мучает подозрение, что все придется начинать сначала. Ведь сейчас в Америке и Европе любой намек на отличия в половой принадлежности грозит остракизмом.
— Женщина всегда будет женщиной, как бы кому-то и не хотелось полного обезличивания, — уверен Янис Юрканс, не раз бывший женатым и большой сердцеед, перед которым женщинам сложно было устоять.
«СП»: — Вас ныне в Европе могут обвинить в ретроградстве за определение человека по гендерному принципу. А как же «родитель номер 1» и «родитель номер 2» в соответствии с новыми лекалами?
— Это все — политический соус, и даже те, кто выступают с таких позиций, видят, в первую очередь, в женщине женщину, но лукавят и врут, и подчиняются новой идеологии, которую вносят либералы.
«СП»: — Как относилась ваша третья супруга — американка латышского происхождения — к празднику 8 марта?
— Она считала его праздником коммунистов и предпочитала День Святого Валентина. Но когда я и мои товарищи по партии преподносили ей 8 марта цветы, то она сияла.
Оценили 10 человек
10 кармы