Весьма примечательный процесс завершился в гарнизонном суде Севастополя. В нем Министерство обороны России выступало в качестве истца. Ответчик и обвиняемый — участник операции в Сирии, кавалер двух орденов Мужества, командир 388-го морского разведывательного пункта Черноморского флота подполковник Сергей Подгурский. Военное ведомство пыталось взыскать с заслуженного офицера спецназа почти 55 миллионов рублей. Практически — миллион долларов. За что на Подгурского рассчитывали «повесить» такие умопомрачительные деньги?
Эта история началась в ночь на 9 октября 2017 года. В Севастопольской бухте случился не слишком серьезный, всего трехбальный шторм. Но силы волн хватило, чтобы разбить о причал в бухте Голландия стоявший возле него десантный катер Д-296 (проект 02510, типа БК-16), принадлежащий 388-го морскому разведывательному пункту ЧФ, воинской части военной разведки, подчиненной непосредственно Главному управлению ВС РФ (прежде — ГРУ ГШ). Легкий корпус катера, для улучшения скоростных характеристик выполненный из алюминиево-магниевого сплава, получил рваные пробоины в днище и в подводной части левого борта и был притоплен на грунт у самого уреза воды.
К часу ночи на место ЧП из дома прибыл сам командир 388-го МРП подполковник Подгурский. Как утверждается в материалах дела, он своевременно не доложил по команде о случившемся, понадеялся, что с подъемом пострадавшего катера военные разведчики справятся своими силами. Как и с его ремонтом. Но не вышло. Для аварийно-спасательных работ потребовался мощный плавкран СПК-46150. Утром, когда шторм стих, всего за несколько часов небольшой десантный катер, полным водоизмещением всего 20,5 тонн, был благополучно поднят на берег и затем отправлен в ремонт. Вскоре его починили и снова включили в состав того же морского разведывательного пункта. А вот для подполковника Подгурского начались «черные» времена.
В Министерстве обороны посчитали, что командир 388-го МРП по халатности не выполнил распоряжение о заблаговременной перешвартовке Д-296 на весь осенне-зимний период в другое, заранее определенное и более укрытое от волн, место в бухтах Севастополя. Что повлекло подтопление катера и причинение ущерба в особо крупном размере. Кроме того, подполковника обвинили в нарушении уставных правил несения внутренней службы и в превышении должностных полномочий. Поэтому Подгурского отстранили от должности и возбудили против него уголовное дело.
Сам подследственный свою вину признавал только частично. Дескать — да, за ЧП он в ответе, поскольку любой командир любой воинской части в ответе за все, что происходит на ее территории. Но про приказ о перешвартовке, мол, был совершенно не в курсе. Каждым из четырех боевых катеров его 388-го МРП командует специально подготовленный флотский офицер или мичман. Вот они-то, по мнению Подгурского, и должны были предупредить его о необходимости заранее перевести плавсредства в более надежное место.
Что, вообще-то, выглядело достаточно логично, если учесть, что по своей профессиональной подготовке выпускник Рязанского высшего военного командного училища Воздушно-десантных войск Сергей Подгурский скорее разведчик-диверсант, чем военный моряк. Чтобы понять, почему так сложилось, достаточно, думаю, привести здесь структурный состав его 388-го МРП: две роты спецназа, рота подводного минирования и рота связи, а также взвод материально-технического обеспечения, в который входят все катера этого подразделения военной разведки. Чтобы руководить всем этим Корабельный устав, Правила предупреждения столкновения судов в море, лоции и прочее изучать совершенно необязательно. Так что особого представления о том, как следует укрываться от штормов на внутреннем рейде, этот лихой подполковник-десантник действительно вполне мог и не иметь.
Тогда выходило, что отвечать за происшествие следует не ему одному. Но те самые командиры катеров, которых следователи привлекли в качестве свидетелей, свою вину отметали напрочь. По их словам, о необходимости принять дополнительные меры безопасности они Подгурскому докладывали своевременно. Но подполковник их слова проигнорировал, пояснив, что на новом месте, в «медвежьем» углу бухты и вдали от его штаба, «экипаж катера будет бездельничать, поэтому судно будет переставлено только после тактико-специальных учений». Но роковой шторм налетел на Севастополь раньше учений.
Кто здесь прав, а кто — не очень? Важнее, на мой взгляд, другое. Летом 2019 года военным судом гарнизона обвиненный в халатности Подгурский был приговорен к выплате штрафа в 350 тысяч рублей. Это решение он обжаловал в окружном суде и был освобождён от наказания. Но одновременно Министерство обороны РФ выдвинуло против опального спецназовца еще и гражданский иск на 54,5 миллиона рублей. Именно в такую сумму в военном ведомстве был оценен ущерб, причиненный затоплением машинного отделения катера Д-296 и повреждением его корпуса. И там решили: вот пусть подполковник и вернет государству затраченные на ремонт деньги! А пока не вернул — наложили арест на принадлежащий офицеру автомобиль марки Nissan Qashqai и долю в его квартире.
Не знаю, как вас, а меня востребованная с заслуженного флотского разведчика сумма просто завораживает. Не знаю, каково служебное жалованье бывшего командира 388-го МРП, но, предполагаю, расплачиваться бы ему с Родиной в случае, если бы абсурдные требования МО РФ были удовлетворены судом, надо было бы лет 200−250. Не меньше.
К счастью, выяснилось, что разум еще не окончательно покинул коридоры российской военной юстиции. На днях Севастопольский гарнизонный военный суд требования Минобороны к подполковнику Подгурскому удовлетворил, но лишь частично. Вместо без малого 55 миллионов «с него будут взысканы один оклад месячного содержания и одна надбавка за выслугу лет. В общей сложности это составит немногим более 58.000 рублей», — отметили в пресс-службе гарнизонного суда.
Но, во-первых, этот приговор в течение месяца может быть обжалован истцом. То есть — Министерством обороны. И тогда вокруг дела Подгурского все закрутится по новой.
Во-вторых, как по телефону заверил «Свободную прессу» один из участников судебного процесса, если этого не произойдет — отстраненный на время суда и следствия от службы командир 388-го МРП намерен вернуться к исполнению своих прежних обязанностей. Вы только попытайтесь вообразить, какой после этого будет моральная атмосфера в этом спецназе Черноморского флота!
А во-вторых, хорошо бы понять: почему в последнее время подобные совершенно нереальные судебные требования к обвиняемым в должностных преступлениях военным со стороны нашего Минобороны вдруг стали появляться с пугающей частотой? Приведу только самые вопиющие факты.
18 мая 2017 года летчик старший лейтенант Сергей Нефедов совершал учебный полет на истребителе Су-27П над Калининградской областью. При заходе на посадку вместо одного переключателя на приборной доске молодой пилот второпях нажал другой. В итоге самолет на скорости 250 километров в час сложил переднюю стойку шасси и носовой частью пропахал бетонную полосу. Пожара не произошло чудом, но были повреждены обтекатель РЛС, часть обшивки «сушки», сломаны некоторые датчики и другое внешнее оборудование, пострадали двигатели.
Сам Нефедов из кабины выбрался невредимым. Но за него тут же взялось военно-следственное управление по Балтийскому флоту. Офицеру, чей суммарный налет за пять лет, по некоторым данным, составил всего-то жалкие 22 часа (чуть более четырех часов налета в год!), предъявили обвинение по статье 351 УК РФ «Нарушение правил полетов и подготовки к ним». Несмотря на то, что истребитель силами самого полка и даже без отправки на авиаремонтный завод вскоре вернули в строй, старлею предложили возместить материальный ущерб Вооруженным силам в наверняка никогда невиданную им сумму 27 миллионов рублей.
В довершение всех несчастий в феврале 2018 года этот летчик был приговорен к двум годам лишения свободы (условно). Однако месяц спустя апелляционная инстанция согласилась с позицией защиты, отменила приговор и отправила дело на доследование.
Тем временем, среди ветеранской общественности поднялась буря возмущения. По мнению многих самых авторитетных российских пилотов, на их памяти это первый случай столь жестокой судебной расправы с молодым пилотом, совершившим непреднамеренную ошибку при управлении боевой машиной. Так, в открытом письме, подписанном заслуженным летчиком России генерал-майором Виктором Фисуном и еще многими ветеранами нашей военной авиации, сказано: «В чем же вина летчика? За что судить? За нарушения в методике подготовки летчика? В государственной авиации за 2013−2017 годы 57% авиационных происшествий произошли из-за нарушений и ошибок авиационного персонала. Причинами 65% авиационных происшествий в авиации ВВС также явились нарушения личного состава при организации, производстве, управлении или обеспечении полетов».
Как говорят, в дело старшего лейтенанта Нефедова вмешался лично министр обороны Сергей Шойгу. Лишь после его просьбы разобраться повнимательней, буря улеглась, и Нефедов вернулся на службу.
Листаем подобные сообщения дальше, не особо вдаваясь в уголовные подробности. В декабре 2018 года Саратовский гарнизонный военный суд приговорил уволенного в запас бывшего бортового авиационного техника Юрия Терешина к выплате государству 12 миллионов рублей в возмещение ущерба за катастрофу самолета Ан-26, случившуюся 30 мая 2017 года. Да, Терешин признан виновным в том, что знал о неисправности машины, но не доложил о ней. Он отделался условным сроком в четыре года за нарушение правил подготовки к полетам. Однако где ему взять совершенно нереальные для бывшего младшего офицера 12 миллионов рублей?
В октябре 2019 года военный суд гарнизона Нальчик обязал бывшего водителя военного тягача Никиту Проскурина возвратить государству 25,1 миллиона рублей. В такую сумму оценена балансовая стоимость самоходной артиллерийской установки САУ 2С7 «Пион», которую не слишком умелый солдат-контракник Проскурин угробил, сначала плохо закрепив, а потом и опрокинув со своего тягача на одном из поворотов горной дороги в Ингушетии. Все так — он, конечно, виновен. Тут и рассуждать нечего. Но где недавнему солдату взять такие деньжищи? Продать собственную почку? Пойти грабить прохожих?
Увы, скорее всего, ответов нет не только у приговоренных. Но и у тех, кто выносит подобные приговоры, пусть даже и кругом виноватым бывшим и нынешним военным. Тогда какой смысл в таких, заведомо нереализуемых наказаниях?
Если подобная судебная практика в Вооруженных силах станет применяться и далее — скоро желающих служить по контракту в армии и на флоте вовсе не останется, считает капитан 1 ранга в отставке Виктор Блытов, сопредседатель межрегионального общественного движения военных моряков и членов их семей «Союз ветеранов боевых служб ВМФ». По его мнению, куда реалистичней была в этом отношении советская судебная система. В те времена, если человека приговаривали к административным штрафам, за ним тоже шел исполнительный лист. Но платить приходилось не более 50 процентов от суммарного заработка.
— То есть, оставались еще деньги на содержание семьи, дома, детей. Штрафы были такие, которые можно было хоть когда-нибудь выплатить. А если и дальше пойдет так, как сейчас, — мы просто потеряем армию. Потому что военная техника стоит все дороже. И плата за непреднамеренный вывод ее из строя просто неподъемна для тех, кто сегодня служит — считает Блытов.
Сергей Ищенко
Оценили 19 человек
38 кармы