“Песнь о побиении иудейской хазарии Светославом Хоробре” (http://www.anaslav.ru/forum/viewtopic.php?t=1703)
По материалам статьи из журнала «ВОЛХВ» №1 1991 г., г. Ленинград,
издававшегося союзом Венедов
В этой статье Александр Иванченко пишет: «Трудно найти у нас человека, которому была бы неизвестна поэма раннехристианского поэта полу-языческого толка «Слово о полку Игореве». Но очень мало кому известна
поэма языческого автора Славомысла «Песнь о побиении иудейской Хазарии Светославом Хоробре». Она написана
примерно в тот же период, что и «Слово….», однако впервые опубликована лишь в 1847 году в Варшаве. «Песнь»
была литографически воспроизведена в книге польского ученого Фаддея Воланского «Памятники славянской
письменности до Рождества Христова». Фаддей Воланский, собрал в своё время памятники славянской письменности почти за три тысячи лет до н.э. и ещё за одну, тысячу лет до крещения Руси. Когда труд Ф.Воланского вышел в свет то католический примас Польши, входившей тогда в состав Российской империи, обратился в Святейший Синод России с просьбой испросить разрешение у императора Николая I применить к Воланскому аутодафе (самосожжение) на костре из его книги. Но Николай I, затребовал, тем не менее, сначала книгу Воланского и вызвал из Москвы для её экспертизы Егора Классена. Потом император приказал «взять потребное количество оной книги под крепкое хранение, остальные же, дабы не наносить вред духовенству, сжечь..». Классен в 1861 году в типографии Московского университета издал свою книгу «Новые материалы для древнейшей истории Славян вообще и Славяно-Руссов до Рюрикового времени в особенности, с лёгким очерком Руссов до Рождества Христова» в которой опубликовал 10 таблиц из книги Воланского». Дальше Иванченко пишет: «Была у славян в те далекие времена и великолепная поэзия, продолжавшая традиции «Песни» Славомысла. Достаточно сказать, что эта «Песнь» написана девятистопным дактилем с тремя цезурами, чего не знала никакая иная поэзия мира. Так например,
знаменитый греческий гекзаметр имеет всего шесть стоп дактиля и две цезуры. Причем и он-то был создан женщинами с Непры (Днепра), то есть днепровскими славянками, служившими пифиями в Дельфах, куда ни одна гречанка не допускалась. На древнегреческом языке просто невозможно было создать стихи девятистопного размера с тремя цезурами».
Судьба самого Ф.Воланского была непростой. По-видимому, ему не простили его научных исследований по истории славян в Западной Европе. « ИЕЗУИТЫ СЛОЖИЛИ КОСТЕР... ИЗ ЕГО КНИГ... Таковы были иезуиты в Польше в 1847 г.». За это деяние и сам Воланский, как мы видели выше, был приговорен иезуитами к аутодафе на костре из этой же книги, как «до крайности еретической». Ведь она не только выступала против христианства,
но так же убедительно свидетельствовала, что письменность у славян существовала задолго до Рождества Христова, и появилась гораздо раньше, чем у финикийцев, иудеев и греков, да и египтян. Однако благодаря Николаю I, который наложил запрет на казнь самого Ф.Воланского, и приказал сохранить несколько экземпляров книги для изучения, мы можем сегодня прикоснутся к истокам древней русской словесности.
Отрывки из «Песни….»
Так как перевод «Песни о побиении иудейской Хазарин Светославом Хоробре» сделан Александром Иванченко в древнем стиле с помощью размера девятистопного дактиля с тремя цезурами, то современному читателю его читать очень трудно (сужу по многим своим знакомым которые не смогли
одолеть и одну треть этого прекрасного наследия). Ниже мы даем современную обработку данного произведения сохранив в нем абсолютно все, только перерифмовав.
* * *
Знаменитые славяне
Жрец греков Клио, скифам изумлялся, обычай варварский уму его не поддавался,
Потомки варваров отцов и матерей так свято чтут!
Что, даже видя выгоду свою, убить их просто не дерзнут!
Да отчего же скифы так глупы,
что смертью только за предательство карают?
А если есть средь них воры, иль хуж того ростовщики,
то руки им мгновенно отрубают?
Мы реку нашу Непрой нарекли,
Чтобы врагам её пороги Не Пройти,
Погибелью не осквернится та вода,
что нивам хлебным и славянам жизнь дала.
Но Непру грек по-своему назвал, и имя Борисфена он ей дал
Чтоб та река борьбою наполнялась,
Чтоб Непра кровью наливалась
и сполохом огня пылали нивы наши
да пусто было б в братской чаше.
Ведь греки душу скифов ни когда не понимали
И наше «Честь тебе», пустыми звуками считали.
Им не понятен смысл славянского привета,
На слово «честь» у них в душе не найдено ответа.
Вернее же всего, в чём нет сомненья, здесь
Суть грека в злобных грабежах, и тут он весь.
Не может поделиться честью тот,
кто гонит это чувство от ворот.
И в толк ему не взять ни как,
Что щедрым можно быть и просто так.
А славянин, не зарясь, скажет «Честь тебе»
И платы он от путников не требует себе,
Хоть сам с оружьем на коне… он не старается напасть.
И это Греку дивно, его иная гложет страсть.
Природою своей он плут, а также жаден,
а в битвах лют и кровожаден.
И только если друг хороший ты ему
разделит пополам с тобой еду.
Однако пифий, имена славянские он никогда не изречет
И первенство славян не признает, грек лучше смерть свою примет.
И взгляд потупив вниз он так произнесет:
«Пророча в Дельфах, то не дочери Руси стихом играют,
Олимпа жрицы то Оракула сужденья возвещают».
Загадка та сложнее мирозданья, и скрытных греков не понять,
То скифы варвары у них опять, но как доходит до гаданья,
где чёт, а где нечет им дева скифская речет,
К своим стопам, Элладу повергая,
И постиженье таинств грекам прорицая.
А там эллину мнится бездна роковая -
В бездонье том ужасна темень гробовая.
Не ведающий страха перед сечей злой,
от тайны рока он теряет разум свой.
А скиф судьбы таинства не боится
И волхв с Непры эллинами под грека уж рядится.
Всеслава вещего Анахарсисом прозвали,
А Любомудру из Голуни, когда его призвали, то имя Гераклита дали.
Славянская порода плодовита, и нашими богами, в уменьях не забыта.
Те Любомудры, Светозары да Всеславы, пока у нас все возрастали.
И матери волхвов должны рожать, чтоб нашей Родине и дальше процветать
Соседям в этом тоже утешенье, великого жреца рожденье.
Но вот зачем Сократа, своего предали
природного эллина, цикуту выпить заставляли?
Он в Слове семь начал познал,
и мудрость древнюю к себе призвал.
Ему ж за то цикуту ту подали, - и хоть и был он свой, его предали.
Сравнить с зверями греков в сём нельзя,
От нелюдей пришла буза их вся…
Так лик эллинов многочуден, как басен Геродотовых язык о скифах труден...
* * *
...Лишь убоявшись мести Духа, пророчицы с Днепра,
Эллины её сына третировать не стали
И славным именем Пифа-гора, с тех пор его все звали,
Признав, что да, действительно он в Дельфах пифией рожден,
Славянкой той, что свой обет весталки не сдержала.
Когда затворенная в храме, пророчества оракула вещала,
она как просто смертная, мужчиной соблазнилась
и с вопрошателем пророчеств в соитии соединилась…
И по законам греков, что очень вероятно, казненною была, когда сокрыть уж тайны не смогла, —
Но сын её, малец проворный, с власами русыми, от матери сбежав,
В притворе храма древнего, дарами драгоценными играл.
А повзрослев он мудростью своей не Русь, а Грецколань уж прославлял.
И так же точно прочих же славян, науками прославивших Элладу, -
В эллинов богоравных возвели и в изваяньях каменных их лики воссоздали.
Но вот значенья почему то не придали, что богоравные, славянской внешностью блистали.
Род Любомудра из Голуни они от Зевса возвели,
Признали правнуком Геракла и Гераклитом нарекли.
А Здравомысл из Бусовграда, который на Руси родился, -
На Крите греческом пожив, он в Демокрита превратился
Средь россичей известный нам Всеслав, у греков Анахарсисом вдруг стал,
Отец хартий, учение которого воспринял Клио Геродот.
Наш бусовградец Яронит, у греков тоже стал уже не тот
сначала он правителя Афин -- Перикла друг,
А после приговоренный к смерти как безбожник —
Он вновь обожествлен, и в камне он теперь - божественный Анаксагор.
Велик тот перечень имен эллинских, славян скрывающий лицо,
В нем между прочими и проживавший на Самосе Аристар
и сиракузец Архимед, Сварожии читавшие скрижали
которые законы мира Яви провещали.
А в ремеслах искусные этруски, ведь тоже от брегов Днепра пришли
и град у моря прозванный Соленцы на славу Русским возвели.
* * *
Обращение Светослава к Княгине Ольге
- Ты, братьев во Христе себе нашла, но совесть за сребро ты продала,
наверно мать ты позабыла, что Вера Праотцов для нас, всегда священной была?
-- Но изменить Отечеству тебя я не зову, и оскверненью пепла дедов не учу,
опомнись сын, не клевещи, и веру новую прими!
--Меня ты, Ольга мудрая, сим с греками сравняла. Народ наш тоже видел их немало,
его десница грека в битвах хорошо познала.
Не потому ль они, на русский меч молясь, и рукоять его на златоверхий храм подняли?
Но римляне, суть этого креста славян, постигнув глубже, себя на перекрестье уж давно распяли.
Не клеветать, о Ольга Мудрая! Опомниться меня ты призываешь!
Иль я хмельной теперь, иль честью пренебрег, что ты ко мне взываешь!
Ведь это ты тем грекам отдалась, их песней хитроумной восхитясь!
Песнь знатная, в ней хитрость лиса, корысть волка, от этой песни мало толка
Так Трою греки захватили, и кровью руссов реки напоили.
Но даже грек для иудея – быдло, которого и уничтожить не обидно
а я, Великий Русов Князь, для иудеев просто грязь!
Зачем же ты заветы тех евреев, что в библию вошли, мне вкупе подала?
Наверное, чтобы я, от бога иудеев изведал много зла,
или чтоб я, добро своё оставил, и зло, мне чуждое, принял,
И навсегда рабом их бога стал?
Как римляне безумные, погибели империи своей искавшие,
Да легковерные хазары, в пучине той во мгле стонавшие?
Или в Царьграде ты народ наш и меня, рабами грекам и евреям продала?
Скажи, открой мне правду не тая, ведь на реке ты перевозчицей была,
И трепет неуместен твой, тебя я не казню, на мать руки не наложу
Отцу и матери своей, ты знаешь Русич - не судья
И эту заповедь Богов, с пеленок помню я.
Поэтому и в своей жизни и ее кончине, ты полностью вольна,
Но говорю тебе еще раз я, не смейте делать из меня - христианского раба!
* * *
- Помазанником божьим, Христа по-гречески зовут
и мессией провозглашают, а попросту вам нагло лгут,
Не мог, то ведомо тебе, воскреснуть он распятым на кресте.
Душа его слететь во мрак глубин была обречена.
Ни князю, ни царю, ни богу тьмы, не алтарю,
Изринуть тело тленное, такая сила не дана.
Как мне гор Русских не свернуть - камней с пещерами громада велика, —
И (Д)Непру вспять не повернуть - ведь морю Русскому она верна!
В твоих сединах заблужденье, твой фанатизм мне в огорченье.
Мне жаль тебя! Плоть смертна вся, и даже плоть распятого Христа.
Лишь мысль бессмертна, и душа, что разумом и духом, тем высям звездным отдана.
В них ярость, Солнца восьмигранный луч и все цвета, что радугой цветут,
Когда дождем умоется гроза и ветер бурею насытится когда,
Не верь, что мысль, как тело наше, бренна.
В Сварожьих небесах она не тленна,
Там письмена незримые, живой энергией возлучены,
Волхвы премудрые их постигать должны.
Прости, но повторю свое я мненье: «Пагубой да воздастся в поколеньях
тому, кто Веру пращуров предаст, и имя отчее забудет, и землю матушку продаст
и братьям ложным со злобой в очах, детей родных что собачат
он в рабство христианское отдаст».
Душой своей распорядись, как хочешь! Твоё - тебе и право выбирать!
Но за народ наш я в ответе, и пред потомками мне стыдно лгать.
Жрецы твои как слуги тьмы, все в ризах черных и златых крестах!
Предвижу! Русь тебе на утешенье сожгут они на огненных кострах.
Ты слышишь, Ольга мудрая? Великий Князь Руси тебе вещает!
Лишь только я умру, вы в рабство грезное народ мой окунете
И книги русские в обмен на библию сожжете.
...Признаюсь, мать, душа моя от тяжести такой скорбит.
Но долг служения народу, сдаваться князю не велит
с прискорбием считаю дни, и чувствую…погибнут замыслы мои
трудами ратными зачатые, Богами нашими для созиданья датые.
Предательство лукавых, уже подле меня, но ближних не вини за зря.
Чужим же честь славянина чужда, им только плата золотом нужна.
В друзья один из них набился, другой же будто родичем моим родился.
Но пред мечом присягу я даю: не чует душенька кровинушку свою.
Вересница с гарунами(1) мой разум помутила, и сына Малка ведь не мне родила
душа его как студенец тот холодна, и нравом как у Парса(2) ведь злобна.
В ночи я вижу полымя, пожаром Русь моя обагрена...
* * *
- Ведь Рим не перед воинскою силой пал, как финикийцев Карфаген бывало,
а братством во Христе, римлянам яд ведь дан, и искусив его мощи у них не стало,
И гордый римлянин не телеса, а душу вольную свою, повесил он на том кресту,
И пыл неукротимый духа усмиря, он кротко на колени пал, чтоб видно было за версту
И то распятие души сознанье вовсе помрачило, отринут пращуров завет, что силу римлян подточило.
И римлянин уже в земле своей лишь гость, бесправный гражданин, в которого бросают кость,
Так запустив в свой дом заразу, в раба он превратился сразу.
Я старых римлян чту, они через этрусков нам почти родня. Энея помнят, как и ты и я,
нелепый вымысел о нём Вергилий отвергал, он в мифе том подлог эллинов распознал.
Троянцы Сварога гармонию познали, но перед хитростью эллин они не устояли
(И Бог Перун, так в Ведах Мудрых просвещал, что род рассенов имунитетом против лжи не обладал)
Из пепла Трои гордый Рим они возградили, и жизнь счастливую по новому наладили.
И землю у племен латинов не отняли, а как братьев по крови к себе в союз приняли
Упрек троянцам в страте мужества пустая болтовня, в военной доблести им греки не ровня,
ведь боевая ярость славянина, как молния Перуна, она непобедима!
Эллады полисы, троянцы также разрушали, но греки снова их воссоздавали.
И им порукой было то, что на руинах они ведь не рыдали, на пепелищах тех под лиру танцевали,
и дым костров курился на пирах, и так эллины побеждали страх.
Распорядилась так для них судьба, и для возрожденья дух их призвала.
И в помощь для себя они рабов призвали труд, и полисы опять как те грибы растут.
Чтоб как пиявки к Русам присосаться, и праздничным бездельем наслаждаться.
Но все же у бездельников погибельно начало, оно умы их постепенно разрушало.
В сверкании снегов Олимпа, себе подобных бражников они вообразили,
назвали их богами и жертву сотворя за их здоровье пили,
и призракам хвалу и гимны возносили.
Их разум помутнел, они совсем забыли, что Боги нашими отцами были,
от них мы все рода свои ведем и славу им безмерную поём.
Погибель в том и римлянам незримо зарождалась...
Ведь после разоренье Карфагена, им и Эллада покорялась.
Где совестью пренебрегая, обманом на торжищах эллины процветали
и корысти заразу как просо засевали, и семена её проказой лютой в людях прорастали.
Эллада пуще прежнего взгордясь, в безумье праздном проживала
А созидать прекрасные труды рабам презренным отдавала.
И Рим, в отмщенье Трои повергнувший Элладу,
безделием прельстился тем, найдя в нем для себя усладу.
Не ведал ослепленный наготою статуй Рим, что от богов Эллады в разум влился пьяный дым.
И что уже близка дорога та, что душу приведет к распятию креста,
и чаша яда сладкого отравы, уж скована жрецами во Христе… для рабской славы…
Вересница с гарунами1 – приворотный хмельной напиток, заговоренный на углях-гарунах из печи;
Парс2 —гепард;
Геродот, прозванный «отцом истории», в 46 главе 4 книги своей "Истории" свидетельствует, что самые умнейшие люди, которых он знал, были скифами. По сказаниям многих писателей, в 670 году до
Р.Х. некто скиф или гиперборей Аварис творил чудеса в Греции, а скиф Анахарсис /Анахар/, как утверждает Эфор /405-330 до н.э./, был причислен к числу семи мудрецов.
Пифия /греч./ - жрица в Дельфийском храме, построенном в середине IX в. до н.э. по желанию Аполлона. Считалось, что этот храм помогали строить скифы-гипербореи, и что пифиями были только славянки.
* * *
Алексей Семенович Шмаков
Глава из книги “Свобода и евреи” изданой М., 1905.;
Глава - Жид газетный
Место рождения и смерти: Москва, Российская империя
Годы жизни: 1852 - 25 июня 1916
“Жид газетный (der ewige Press-Jude). Независимо от талантов еврейства по всякого рода факторству и помимо тех неизреченных ресурсов, которые только евреями и могли быть открыты в газете — реклама и шантаж, ложь и невроз, прямой подлог общественного мнения или обрабатывание его на еврейский лад, две причины, в особенности способствовали захвату всемирной прессы кагалом:
в странах цензуры и административного усмотрения нееврейский капитал совсем избегал помещения в столь рискованном деле.
Евреи же с их пронырливостью и неразборчивостью в средствах ухитрялись вести газету за счёт объявлений или же в долг, т. е. за чужой счёт, простым обманом или, наоборот, действовали обманом сложным, увлекая состоятельных, но недалёких гоев становиться издателями редактируемой еврейским «маэстро» газеты «во имя служения свободе», а то и ради наживы через объявления, при которых, собственно, и должна «содержаться» правоверная газета Израиля, и толпа жаждет новостей и сплетен, а в настоящее время требует их уже со всех концов мира. Удовлетворить этому прежде всего может вездесущее и всезнающее еврейство, которому сверх того удалось захватить не только большинство газет, но и почти все телеграфные агентства…
Впрочем, семитизм во все времена отличался искусством построения таких военных машин, которые наилучше соответствуют обстоятельствам, а будучи сооружены для разгрома и уничтожения, эти машины посевают вокруг раболепие и тьму. Газета не только является одной из подобных машин, но и стоит во главе нынешних стадных ловушек, всего ближе гармонируя с иудейскими способностями.
Основанное на инстинкте, это средство весьма знаменательно. По своей природе, вкусам и расчётам, еврей только фактор и ни что иное, как фактор. Он олицетворяет собой анормальную картину целой расы, которая, не производя ничего, обогащается работой других. Как и сам иудаизм, современная пресса живёт замешательствами в обществах и анархизмом в идеях. Её прямая выгода — поддерживать волнения и беспорядок, потому уже, что число подписчиков возрастает именно по мере развития социальных бедствий, а в особенности, — революций и войн. Чужие слёзы и кровь — благодать для евреев.
Рассматривая себя как призванного управлять всем, современное еврейство в своей гордыне не утоляется владычеством денег. Оно желает господствовать над умами и в их сознании оправдать как свою власть, так и несравненное превосходство своё в нравственном и в интеллектуальном отношениях. Надевая намордник всякому супостату, кагал желает говорить один и на этом создавать собственную популярность, что в значительной мере уже достигнуто им, впрочем, главным образом среди «либералов» в России по исключительным местным условиям.
Считая евреев своими «естественными и весьма полезными» союзниками, либералы или ребячески заблуждаются в тиранических замыслах сынов Иуды или же с не меньшей ограниченностью надеются «обскакать» иудеев по дороге к «призовому столбу», хотя на это не рассчитывал даже иезуитский орден, отнюдь не допускавший членов «избранного народа» в свою среду.Иначе говоря, кагалу необходимо извратить человеческую мысль, а для этого надо завладеть как устным так и печатным словом.
Стремясь повелевать умами, иудаизм с дьявольской бесцеремонностью, избрал к осуществлению своих замыслов все три пути, сюда ведущие: адвокатуру, прессу и университетскую кафедру. Жаждая безграничной власти, он двигается к тирании через растление масс. Либералы помогают ему по склонности или симпатиям, а то и в следствие более «звонких» причин. Консерваторов же он угнетает и терроризирует «спасительным страхом». В судах еврейские адвокаты по указке талмуда жонглируют законами, в университетах, иудеи на свой лад фабрикуют юношество, со временем призванное управлять страной, а назойливостью и цинизмом своей периодической печати они подделывают и деморализируют общественное мнение, развращая понятия, «маргаринят» идеи.
«Нынче, — говорил ещё Фихте, — читают не книги, а лишь то, что о книгах пишут в газетах, и это усыпительное чтение, отнимая всякую волю, всякую сообразительность, всякую мысль, наконец, выражается в том, что публика теряет способность понимать что-либо».Даже еврей Лассаль проговорился однажды, заявив открыто, до какой степени ничтожен интеллектуальный фонд тех, чьи понятия и убеждения фабрикуются газетами. «Кто читал свою газету или журнал, тот уже не имеет надобности размышлять, учиться и вообще разыскивать какие-либо сведения. Он готов судить обо всём немедленно и совершенно уверен, что господствует над всеми проблемами».
Еврей всё это понимает отлично. Он знает, что в его руках газета станет такой силой, которая даст ему все средства влиять на общество, переделывать его по-своему и низводить к такому состоянию, когда, не имея других мнений и чувств, кроме тех, которые ему диктуются, исповедуя лишь то, в чём его уверяют, преклоняясь только перед тем, чем хотят удивить его, и презирая всё, что в его глазах делают ненавистным, общество впадает в безучастие и автоматизм сомнамбулы пред её магнетизатором.
III. Говоря о прессе, мы, как объяснено, рассматриваем хотя и важнейший, но лишь частный случай захвата евреями слова. Тем не менее, будет ли это трепетная речь оратора, лекция ли профессора модной кафедры, имеющая, например, в Германии столь своеобразное распространение, или же более серьёзный, хотя и не столь видный труд политического либо религиозного автора, только в слабой разве степени достигающий утомлённого слуха толпы, — всё равно, дело сводится к тому ежедневному и барабанному эхо, которое придаст им журналист, объясняя, измочаливая или рекламируя каждый из остальных способов выражения мысли с целью погасить их блеск или же увенчать славой и осветить им дорогу «сверканием летящего метеора».
В парламенте, на суде, в музыке или искусстве, на сцене или в научном ареопаге еврей через прессу раздаёт дипломы, украшает грязью, унижает и насмехается, шантажирует и развенчивает либо вовсе гонит вон с общественного поприща в мрак неизвестности, стыда или бессильного отчаяния.В частности, услуги, которыми вероломное еврейство обязано прессе, рисуются и в тех самых словах, которыми Archives Israelites, главный орган всемирного кагала, ласкают обрадованный слух Израиля. Эти слова достаточно ясны, чтобы каждый из нас мог уразуметь их смысл и значение. То, что иудаизм называет нетерпимостью и предрассудками, фанатизмом и варварством, — это самые основы верований и цивилизаций христианских.
Мы это хорошо видим и всё ещё молчим. Но здесь мы уже не должны, кажется, позволять обмана или издевательства над собой. Cravia graviorem curam exigunt pericula. Еврей — либерал только в религии других и анархист лишь по отношению к социальному устройству гоев. Для себя он — строгий консерватор и в религии, если так можно называть учение талмуда, и в своих кагальных установлениях.
Пора нам знать это и не служить посмешищем для евреев…Как же могло произойти, чтобы столь гордая и великая «шестая» держава продалась иудейству, попала в рабыни к кагалу? Причина в том, что с одного конца Европы до другого, справедливо и во всеуслышание золото и пресса обвиняются в сокровенной, но незаконной и вполне излишней близости. А если правда, что еврейство уже держит в своих сетях всё христианское общество, то, без сомнения, вина лежит в тех соблазнах, которыми иудейская рука «пускает зайчиков» пред глазами прессы, ставшей одним из неодолимейших агентов кагала.
Степени падения сознательно или бессознательно здесь могут быть весьма различны, но в общем это не изменяет вопроса. И если уже пятьдесят лет назад «Journal des Debats» была официальным представителем биржевого феодализма, изрекавшим номинальному правительству Франции волю еврейства, то что же сказать о настоящем «купонно-обрезывательном» времени?!..От великого до смешного, говорят, один шаг…
Весьма известно, что евреи — чистокровные либералы. Послушать их, окажется, что они даже монополисты либерализма.Но не либерализм, а деспотизм господствующая черта иудейской природы. Да и как они могли бы стать либералами, руководствуясь тем основным принципом, что весь мир принадлежит им одним, мы же — только их рабочий скот; что гою стать евреем невозможно; что мы даже не люди, так как происходим лишь от прелюбодеяния Адама с чертовкою Лилит; что малейшее общение с гоем хотя бы в пище уже оскверняет еврея и что для него признать «равноправие» гоя значило бы совершить караемое смертью тягчайшее из богохульств, так как Иегова заключил союз с одним Израилем, идолопоклонников же, каковыми являемся мы, повелел истреблять, а не брататься с ними.
Чтобы смотреть иначе, надо раньше отвергнуть «Завет», т. е. перестать быть евреями. Но сие равным образом невозможно да и бессмысленно, потому что величие Израиля очевидно и ещё не достигло своей кульминации, а что же, спрашивается, гои могли бы дать евреям взамен?... Во всём этом для еврея нет и не может быть вопроса, а потому нельзя не удивляться наивности, чтобы не сказать больше, когда мы всё ещё поддаёмся «либерализму» сынов Иуды. Мыслимы ли надежды на иное будущее, когда идёт речь об избранном народе, который смотрит на нас так же, как смотрел на египтян, вавилонян или римлян, и так же точно требует себе монополии даже у престола Всевышнего, Отца всех людей, в настоящее время, как он приурочивал её одному себе 4.000 лет тому назад?!..
О каких же социальных переменах и о какой политической свободе возможно было бы толковать с евреями, когда из тысячи четырёхсот лет своей государственной жизни они тысячу лет провели в рабстве, а в искусстве возбуждать ненависть не имели соперников (профессор Грановский), или когда утратив собственную территорию и проживая лишь «в меблированных комнатах», они сохраняют, тем не менее, свою кагальную организацию, как святыню, незыблемым же основанием собственного быта признают тиранию «талмид-хахамов» или, что всё равно, богачей ad majorem Israeli gloriam…
Непостижимо, воистину плачевно заблуждение либералов!..
IV. Наряду с «либерализмом» у еврейской прессы есть пока и другая приманка, — это злонамеренная лесть национальным иллюзиям.Пресса не только ласкает их, нет, она старается пробудить их к жизни и раззадорить их. Подделываясь под голос патриотизма и затевая всеобщую суматоху она изощряется в том, чтобы тот или иной, ещё дремлющий или едва только нарождающийся национальный самообман возвести в непоколебимое верование всех и освободить от каких-либо возражений благоразумия. Просматривая иудейские газеты, можно подумать, что в них-то и бьётся сердце народа, что они одни являются знаменосцами его благородных задач, самых заветных его помыслов.
И, увы, не трудно предсказать результаты…
«Со времён Магомета, — говорит Вольтер, — евреи уже не составляют нации. Следя за нитью истории этого народца, видишь, что он и не мог бы покончить иначе. Он хвастается тем, что вышел из Египта, как шайка воров, унося с собою всё, чем по-соседски снабдили его местные жители; он гордится тем, что в покорённых городах и сёлах не давал пощады ни старикам, ни женщинам, ни детям: он сам же выкладывает начистоту свою ненависть к другим людям. Восставая против всех своих властителей, он был упорно суеверен, жаден к чужому добру, жесток; он пресмыкается в несчастье, а в счастье зазнаётся. Если о характере народа можно судить по его молитвам, то и этим путём не трудно усмотреть, что евреи были народом чувственным и кровожадным. Ясно, что, если бы Господь Бог внимал всем их молитвам, то на земле не осталось бы никого, кроме евреев. Они ненавидели все народы и сами были презираемы ими. Непрестанно умоляя Бога об истреблении всякого, против кого они вознегодовали, подумаешь, что они просили именно об истреблении человеческого рода, за исключением одних евреев».
Зная это не хуже нас, еврейство держит в своих руках прессу, торгует общественным мнением и всячески затрудняет проникновение в печать чего бы то ни было себе враждебного. Конечной целью и блистательным идеалом такого положения вещей явился момент «пяти свобод» в Москве, когда «по заказу совета рабочих депутатов» решительно ничего не дозволялось печатать о евреях. Но ведь это пока лишь pium desiderium, полного осуществления которого мы вправе ожидать разве с окончательным развитием иудейского «равноправия». Тем не менее, и упомянутым путём евреи не только ослабили, а в большинстве случаев уничтожили саму возможность разоблачений против себя и приобрели верное средство «начинять» умы гоев по собственному рецепту. Мудрено ли, что дирижёрство Иуды в прессе растет с каждым днём, а публика, узнавая из газет лишь то, что выгодно сынам Израиля, привыкает всё громче повторять: «однако, какие талантливые и прекрасные люди евреи?!».
Результаты, достигнутые еврейством по организации вооружённого бунта даже в Москве отсюда главным образом проистекают.Вместе с этим, так как именно периодическая пресса располагает наибольшими массами читателей, то и во всех других отношениях владычество евреев расширяется не по дням, а по часам. А если кто-нибудь дерзнул бы восстать против столь позорного рабства, голос его или не будет услышан вовсе или же заглохнет в общем хоре жидовствующих либералов, бутербродных клеветников, литераторов и всякого иного лакейства в «заведениях» сынов Иуды…
Принимая на службу христопродавцев, сыны «избранного народа» нередко ожидовливают их в такой мере, что подчас выдают им даже дипломы на звание «почётного обрезанного», но неизменно презирают и, по возможности, содержат их в чёрном теле. Даже немецкие писатели жалуются, что чем дальше, тем всё более и более приходится им чувствовать гнёт еврейства. Тогда как начинающему иудейскому автору лежит скатертью дорога, немец видит, что для него литературное поприще становится всё уже и тернистее. Размножаясь неимоверно, еврейские редакторы, издатели и книгопродавцы дают ход одним евреям, а немцев бьют и плакать не велят. Дерзновенный, осмелившийся пожаловаться в печати или, что ещё ужаснее, неласково затронуть самый еврейский вопрос, подвергается херему, т. е. кагальному проклятию с тяжкими несчастиями, а то и с голодной смертью впереди. Та же участь грозит всякому другому непокорному, будь это оперный певец, коммерсант или адвокат, одним словом, всякий, с кого еврейские факторство и газетный шантаж признают себя вправе требовать дань.
V. Вообще же говоря, психология иудейской прессы может быть выражена в трёх словах: ненависть, ложь и невроз. Её приёмы суть обмана, а всё её искусство — одна свистопляска зла. Она разлагает, на мелочь разменивает общественный разум; унижает беспристрастие, осмеивает справедливость; учит относиться презрительно к самым почтенным деятелям, раз они ей не по нутру. Изгоняя у читателя здравую мысль и самосознание, она заменяет их наглым шутовством и маниакальным возбуждением, во всех сферах разливает беспокойство, нервирует, отравляет, сбивает с толку, сеет смуту и разврат…
В своей же совокупности евреи публицисты являют собой винегрет талмудической пронырливости, самомнения и шарлатанства, рассчитанных единственно на рекламу и кутерьму. До какой же степени они сами себя принимают всерьёз?
Увы, самый внимательный анализ не дал бы ответа. Суетное безумие и дух лжи сопряжены в них столь неразрывно, что подчас нельзя определить, где кончается галлюцинация и где начинается плутня.
Но, живя в атмосфере обмана, они стараются симулировать действительное знание. Они стоят начеку в любых движениях партий и среди всяких колебаний общественного мнения. Они посвящены в тайны всех кабинетов земного шара, да и ничто вообще не может укрыться от безошибочности их сведений и неподражаемого апломба. Не пытайтесь возражать, — они закидают вас именами и цифрами с ловкостью ярмарочного фокусника и с точностью готского альманаха. Но и поостерегитесь доверять им, потому что вам же будет стыдно за наивность, с которой вы поддались мистификатору, отчитывавшему свои имена и цифры наобум.
VI. Независимо от того, каков бы ни был их ранг, иудейские журналисты обуреваются странной, безумной идеей: они уполномочены повелевать всем. Сопротивляться им или же не испрашивать у них инвеституры — такое оскорбление их верховного права, и оно пощады не заслуживает. И никогда самая ужасная бомбардировка и смертоноснейшие залпы митральез не сравняются с яростью жидовских чернил. Все животные дьявольской мифологии, от дракона с огненным хвостом до скорпиона с отравленным жалом, здесь принимают участие.
Последовательности для еврея не требуется. Логика пригодна разве для арийцев, а они, семиты, — существа высшего порядка, свободно парят над такими вульгарными требованиями. Они меняют алтари с изумительной развязанностью, а самый переход совершается быстро, без ложного стыда и вне излишних нюансов. Да и к чему эта комедия?.. Разве нельзя, когда понадобится, выдать новое за старое, а старое за новое?!..И, может быть, евреи не так уж виноваты. Не сравнивал ли сам Пушкин так называемую публицистику с чисткой отхожих мест?!...
Но картина, во всяком случае, изменяется, когда речь заходит о наживе сынов Иуды за счёт легковерия гоев. Здесь именно наблюдается воочию трогательное единство всех трёх разновидностей «вечного жида».
Пример Франции показывает, что чрезмерная задолженность государства влечёт его под власть евреев и, в частности, больших банкиров Израиля (Haute Banque) — владык денежного рынка. Правители и политические лидеры вынуждены считаться с ними. Государственный долг стал в наши дни одним из важнейших факторов политики, а биржевая знать считает себя вправе говорить на равной ноге с каким бы то ни было правительством. Если владыки биржи ещё не диктуют своих законов стране, то они тем паче не принимают их от неё. Малейшая же размолвка сделала бы их опасными. В несколько дней, например, понижение ренты предупредило бы правительство о необходимости вернуться к «исполнению долга». Едва ли потребовался бы второй урок, так как и сама публика не замедлила бы пристать к банкирам.
Дочь обмана и лести, реклама, есть одна их первооснов еврейского могущества. Гений рекламы, кажется, ещё более присущ израильтянам, чем гений лести. Во всяком случае, они подняли её на степень совершенства. В таком виде, как её применяют евреи, реклама есть дивное искусство овладевать мыслью через глаза и уши, подавлять разум криком и гвалтом, сбивать с толку сообразительность, вообще огорошивать неуловимыми сочетаниями в нарочитом калейдоскопе лукавства.
Многошумная и увёртливая еврейская реклама подчиняется, однако, трём принципам. Надо, во-первых, трезвонить во всю; затем надо бить удар за ударом, не переставая, и, наконец, необходимо колотить повсюду одновременно.Что же касается методов и средств, то разнообразие исключает саму мысль о их перечислении. Как бы то ни было, финансист, купец, медик, изобретатель et tutti quanti обязаны ей, каждый своими лучшими успехами и главной добычей золота, которое ухитрились собрать.
Впрочем, реклама — не последнее слово газетной премудрости. За рекламой следует высший курс еврейской журналистики, именуемой шантажом. Трусы, низкие интриганы, вообще те, кто ещё плавает мелко, те действительно живут рекламой. Люди же, вполне освободившиеся от стыда, отважные евреи — кормятся шантажом. On ne meurt plus de honte en се temps, on en vit!
VII. Успех бывает тем блестяще, чем иудейские финансисты шире двигают в дело свои международные ресурсы. Ещё много воды утечёт пока люди поймут, что в Гобарстоуне (на Вандименовой земле) и в Архангельске, на островах Тристан-да-Кунья и в Москве, в Берлине и в порте Елизабет (на юге Африки) может кричать печатно, через газеты один и тот же еврей на разных языках. Вот почему теперь так, без промаха охотятся биржевые удавы и акулы в разных странах попеременно...
IX. Подстрекать ненависть, пробуждать злопамятство, раздувать огонь неприязни; проводить коварные толкования и срамные инсинуации; преувеличивать действительность, извращая её подлогами и отравляя иронией; наконец, потаёнными кознями держать людей в состояние недоверия и вражды, раздираемых подозрениями и взаимно удаляемых обидами; вообще доводить их до готовности броситься друг на друга — такова «либеральная» стратегия иудейской печати…”.
* * *
Далее следует чистосердечное признание личного биографа семьи Ротшильдов, которое было сделано вскоре после Октябрьской революции, учинённой в России евреями и на еврейские деньги. Цитирую материал, опубликованный в журнале «The Century Magazine», (January 1928, Volume 115, Number 3, Pages 346-350»).
Вы обвиняете нас, что это мы сделали революцию в России. Предположим этот так? Что из этого? В сравнении с тем, что «святой» Павел – Саул (Савл) - еврей из Тарсуса сделал в древнем Риме, русская революция – это просто уличная драка. Вы делаете много шума относительно подавляющего еврейского преобладания в ваших театрах и кино. Очень хорошо, если это так. Но что относительно того, что под нашим контролем находятся и ваши церкви, и ваши школы, и ваши законы, и ваши правительства и сами ваши мысли и понятия, которыми вы мыслите. Вы вообще существуете в еврейском понятийном пространстве. Как вы можете избавиться от вашей собственной тени?
Неуклюжий русский печатает книжку и называет ей «Протоколами Сионских мудрецов», которая показывает, что мы сделали Первую Мировую Войну. Вы этой книге верите. Хорошо. Если уж на то пошло, мы распишемся под каждым её протоколом, поэтому можете успокоиться – она настоящая, аутентичная. Но что следует из того, что мы являемся причиной всех заговоров в истории, в которых вы нас обвиняете? У вас же нет даже мужества нас за это привлечь, тем более наказать, хотя у вас есть полный список наших преступлений.
Если вы настолько серьёзны, чтобы говорить о еврейских заговорах, могу ли я заострить ваше внимание на один из них, стоящий разговора. Что толку тратить слова на контроль общественного мнения еврейскими банкирами, газетными и кино-олигархами, когда вы с таким же успехом можете обвинить нас в том, что мы контролируем всю вашу цивилизацию посредством еврейского Евангелия.
Вы ещё не знаете глубины нашей вины. Мы врываемся везде, мы везде поднимаем драку, и мы везде убегаем с добычей. Мы всё извращаем. Мы взяли ваш естественный мир, ваши идеи, ваше предназначение и всё это перемешали и извратили. Мы были в начале не только Первой Мировой Войны, но и всех ваших войн; не только Русской, но и всех ваших революций в истории. Мы принесли несогласие, раздоры, смятение и депрессию во все ваши личные и общественные дела. И мы до сих пор только этим и занимаемся. И кто скажет, сколько ещё мы будем этим заниматься?
Взгляните немного назад и посмотрите, что случилось. Девятнадцать веков назад вы были невинной, свободной, натуральной языческой расой. Вы молились своим богам: духам воздуха, текущим ручьям и лесу. Вы не краснели при виде обнажённого тела. Вы были в экстазе от поля битвы, сражения, боевого духа. Война была институтом вашей системы. Живя на склонах холмов и в долинах матушки-природы, вы заложили основы натуральной науки и философии. У вас была здравая, благородная культура, неомрачённая угрызениями социальной совести и сентиментальными вопросами насчёт человеческого равенства. Кто знает, что за великое и розовое будущее вас бы ожидало, если бы не мы.
Но мы не оставили вас в покое. Мы взяли вас в свои ежовые рукавицы и разрушили всю вашу великолепную структуру, которую вы воздвигли, и повернули вспять всю вашу историю. Мы завоевали вас так, как никакая ваша собственная империя не завоёвывала Азию или Африку. И мы сделали это без всяких армий, без пуль, без крови или больших потрясений, без грубой силы. Мы сделали это исключительно с помощью силы нашего духа, с помощью наших идей, с помощью нашей пропаганды.
Мы сделали вас добровольными и бессознательными носителями нашей миссии в этом мире, посланцами варварским расам Земли, и бесчисленным ещё не родившимся поколениям. Без ясного понимания, как мы вас используем, вы стали агентами нашей расовой традиции и культуры, неся наше Евангелие во все уголки света. Наши племенные законы стали основой вашего морального кодекса. Наши племенные законы стали основой всех ваших конституций и законоположений. Наши легенды и мифы стали истинами, которые вы напеваете своим младенцам. Наши поэты сочинили все ваши молитвенники и книги. Наша национальная история Израиля стала основой вашей собственной истории. Наши цари, государственные деятели, воины и пророки стали и вашими героями тоже. Наша малюсенькая древняя страна стала вашей Святой Землёй! Наша мифология стала вашей Священной Библией! Мысли и идеи наших людей переплелись с вашими традициями до той степени, что у вас не считается образованным человек, который не знаком с нашим расовым наследием.
Еврейские ремесленники и рыбаки – ваши духовные учители и ваши святые, которым вы поклоняетесь бесчисленными изображениями ваших икон и церквей, названных их именами. Еврейская женщина – это ваш идеал материнства - "Богородица". А еврейский мятежник – центральная фигура вашего религиозного поклонения. Мы уничтожили ваших богов, мы отбросили все ваши расовые особенности, и заменили их Богом в соответствии с нашими собственными традициями. Ни одно завоевание в истории даже отдалённо не сравнимо тем, как полно мы вас завоевали.
Как мы это сделали? Почти случайно. Две тысячи лет назад, в далёкой от вас Палестине, наша религия впала в разложение и голый материализм. Храмом Соломона завладели банкиры-менялы. Разложившиеся в конец, самолюбивые раввины доили народ и жирели. И тогда появился юный патриот-идеалист, и пошёл по стране, взывая обновить веру. Он и не думал создавать церковь. Как и другие пророки до него, он думал только очистить и вдохнуть новую жизнь в старую веру. Он атаковал раввинов и выгнал банкиров из храма. Это привело к его конфликту с существующими олигархами, в результате чего всё это кончилось для него плачевно.
Последователи Иисуса из Назарета, в основном рабы, бедные ремесленники и крестьяне – пролетариат, в своём огорчении отвернулись от мира и образовали коммуны пацифистов, проповедовавших непротивление злу насилием, и почитали память распятого лидера. Они были просто новой сектой в Иудее, без всякой власти и последователей, не первая и не последняя.
Только после разрушения Иерусалима Римом новая секта вышла из тени. И то, только потому, что её в борьбе с Римом начали поддерживать еврейские олигархи. И тогда один еврей по имени Павел или, по-еврейски, Саул (по-русски – Савл), начал воплощать идею разрушения Рима посредство разрушения основы силы Рима – его военной силы – армии, посредством христианской доктрины непротивления злу насилием, что и осуществлялось посредством маленькой секты «христиан» в Риме. Естественно, что все первые христиане были евреями. Павел стал Апостолом для гоев, хотя до этого он был главным гонителем христиан. Как вы сами понимаете, его, якобы, «чудесное перевоплощение» в связи с видениями, наверно, было гораздо более прозаическим. И так хорошо Павел поставил пропагандистскую работу, что в течение четырёх столетий, огромная империя, покорившая вместе с половиной мира и маленькую еврейскую Палестину, стала кучей обломков, а закон Сиона стал официальной религией Рима.
Это было только началом нашего покорения мира – только началом. С этого момента вся ваша история и во всех странах – это история покорения вашего старого языческого духа нашим еврейским духом. Половина ваших войн, великих и малых, были религиозными войнами, воевавшимися просто из-за той или иной интерпретации наших учений. Но как только вы захотели оторваться от нас и вернуться к своим языческим традициям, как мы тут же вооружили евангелием Лютера, который поднялся против вас и снова вернул вас в ярмо нашей еврейской цивилизации. Возьмите три великие революции Нашего Времени: Английскую, Французскую и Русскую. Чем они были как не триумфом еврейской идеи в социальной, политической и экономической областях?
А конца этому не видно. Мы до сих пор доминируем над вами. В этот самый момент ваши церкви разрываются рознью между Фундаменталистами и Модернистами, то есть теми, кто остаётся верен нашим учениям, и теми, кто потихоньку хочет от нас ускользнуть. В Дайтоне, штат Тенесси, население, взращённое на Ветхом Завете, запретило изучение естественных наук, поскольку это противоречит нашему древне-еврейскому понятию о происхождении жизни. А мистер Бриан, лидер анти-еврейского Ку-Клукс-Клана, сражается за нас на Демократической Национальной Конвенции не щадя своей жизни, не замечая никакого противоречия. Снова и снова пуританская еврейская идея проявляется в цензуре театра, воскресных голубых законах и актах «сухого закона». А в это время вы продолжаете хныкать о еврейском влиянии в кино!
Разве это удивительно, что вы ненавидите нас? Мы положили стоп-кран на ваш прогресс. Мы наложили на вас чуждую вам книгу и чуждую вам веру, которую вы не может ни проглотить, ни переварить, потому что она противоречит вашему натуральному духу, который в результате пребывает в болезненном состоянии, и в итоге вы не можете, ни принять наш дух полностью, ни убить его, и находитесь в состоянии расщепления личности - шизофрении.
Конечно, вы никогда не принимали наши христианские учения полностью. В ваших сердцах вы натурально язычники. Вы любите войну и природу. Вы до сих пор восхищаетесь красивым человеческим телом. И ваша социальная совесть, несмотря на всю демократию и все социальные революции, до сих пор незрелая. А мы просто раздвоили вашу душу, спутали ваши импульсы, парализовали ваши желания, в результате чего вы поражены шизофренией. В середине битвы вы внезапно опускаетесь на колени и молитесь тому, кто приказывает вам подставить другую щёку, не сопротивляться злу насилием, тому, кто сказал «Благословенны приносящие мир». В своей хозяйственности, вы внезапно расстроены, вспомнив, как в церкви вас учат не думать о дне завтрашнем. В своей борьбе, где вы сами бы ударили не раздумывая, - вам вдруг напоминают, что бедность благословенна, и что все люди – братья в Господе. И в тот момент, когда вы уже хотите уступить своим внутренним чувствам, ваше еврейское воспитание кладёт решительную руку на ваше плечо и уносит наполненную чашу от ваших губ. Вы, христиане, никогда не христианизировались до конца. В этом отношении мы справились с вами не до конца. Но мы отняли у вас радость и наслаждение вашей натуральной религией!
Таким образом, почему бы вам не ненавидеть нас? Если бы мы были на вашем месте, мы бы всем сердцем ненавидели нас, гораздо более, чем это делаете вы…
Конечно, ни одна цивилизация не может вечно противостоять такому натиску. К 200-ому году усилия Павла и Иоанна и их последователей сделали такие успехи среди всех классов Римского общества, что христианство стало доминирующим культом во всей империи. Тем временем, как Павел мудро и предвидел, мораль и дисциплина Римского государства сошли на нет до такой степени, что всё больше и больше римских легионов, которые раньше наводили ужас на все страны и были краеугольным камнем римской культуры и государства, начали терпеть поражение за поражением от варваров. В 326 император Константин провозгласил христианство официальной религией. После него только император Юлиан пытался повернуть вспять. Но уже было поздно. Римское государство было безнадёжно подточено палестинскими червями. Это был полный триумф Павла.
Вот так, я, если бы я был антисемитом, ищущим еврейский заговор, делал бы своё дело, интерпретируя факт, каким образом еврейская религия стала религией гоев.
Марк Эли Раваж. 1928 год
(Перевод на русский язык сделан профессором А. П. Столешниковым). Источник: (http://zarubezhom.com/ravage.htm)
* * *
Вспомним ещё раз Обращение Светослава к Княгине Ольге
- Ты, братьев во Христе себе нашла, но совесть за сребро ты продала,
наверно мать ты позабыла, что Вера Праотцов для нас, всегда священной была?
-- Но изменить Отечеству тебя я не зову, и оскверненью пепла дедов не учу,
опомнись сын, не клевещи, и веру новую прими!
--Меня ты, Ольга мудрая, сим с греками сравняла. Народ наш тоже видел их немало,
его десница грека в битвах хорошо познала.
Не потому ль они, на русский меч молясь, и рукоять его на златоверхий храм подняли?
Но римляне, суть этого креста славян, постигнув глубже, себя на перекрестье уж давно распяли...
Так Трою греки захватили, и кровью руссов реки напоили.
Но даже грек для иудея – быдло, которого и уничтожить не обидно
а я, Великий Русов Князь, для иудеев просто грязь!
Зачем же ты заветы тех евреев, что в библию вошли, мне вкупе подала?
Наверное, чтобы я, от бога иудеев изведал много зла,
или чтоб я, добро своё оставил, и зло, мне чуждое, принял,
И навсегда рабом их бога стал?
Как римляне безумные, погибели империи своей искавшие,
Да легковерные хазары, в пучине той во мгле стонавшие?
Или в Царьграде ты народ наш и меня, рабами грекам и евреям продала?...
Но говорю тебе еще раз я, не смейте делать из меня - христианского раба!
* * *
- Помазанником божьим, Христа по-гречески зовут
и мессией провозглашают, а попросту вам нагло лгут,
Не мог, то ведомо тебе, воскреснуть он распятым на кресте.
Душа его слететь во мрак глубин была обречена.
Ни князю, ни царю, ни богу тьмы, не алтарю,
Изринуть тело тленное, такая сила не дана.
Как мне гор Русских не свернуть - камней с пещерами громада велика, —
И (Д)Непру вспять не повернуть - ведь морю Русскому она верна!
В твоих сединах заблужденье, твой фанатизм мне в огорченье.
Мне жаль тебя! Плоть смертна вся, и даже плоть распятого Христа.
Лишь мысль бессмертна, и душа, что разумом и духом, тем высям звездным отдана.
В них ярость, Солнца восьмигранный луч и все цвета, что радугой цветут,
Когда дождем умоется гроза и ветер бурею насытится когда,
Не верь, что мысль, как тело наше, бренна.
В Сварожьих небесах она не тленна,
Там письмена незримые, живой энергией возлучены,
Волхвы премудрые их постигать должны.
Прости, но повторю свое я мненье: «Пагубой да воздастся в поколеньях
тому, кто Веру пращуров предаст, и имя отчее забудет, и землю матушку продаст
и братьям ложным со злобой в очах, детей родных что собачат
он в рабство христианское отдаст».
Душой своей распорядись, как хочешь! Твоё - тебе и право выбирать!
Но за народ наш я в ответе, и пред потомками мне стыдно лгать.
Жрецы твои как слуги тьмы, все в ризах черных и златых крестах!
Предвижу! Русь тебе на утешенье сожгут они на огненных кострах.
Ты слышишь, Ольга мудрая? Великий Князь Руси тебе вещает!
Лишь только я умру, вы в рабство грезное народ мой окунете
И книги русские в обмен на библию сожжете.
...Признаюсь, мать, душа моя от тяжести такой скорбит.
Но долг служения народу, сдаваться князю не велит
с прискорбием считаю дни, и чувствую…погибнут замыслы мои
трудами ратными зачатые, Богами нашими для созиданья датые.
Предательство лукавых, уже подле меня, но ближних не вини за зря.
Чужим же честь славянина чужда, им только плата золотом нужна...
В ночи я вижу полымя, пожаром Русь моя обагрена…
* * *
Действительно, пророчество Великого Князя Руси Светослава исполнилось в точности. Только к тем разрушенным империям и государствам необходимо добавить, как минимум, Российскую Империю и СССР.
А выводы из всего вышеизложенного, пусть каждый сделает сам.
Оценили 12 человек
23 кармы