Пранкеры Вован и Лексус задали вопросы Трампу

Известные российские пранкеры Вован и Лексус задали вопросы Трампу. Правда не лично, а через американского сенатора

Жертвой розыгрыша стал Линдси Грэм. Пранкеры дозвонились до него сенатора Грэма в августе, притворившись министром обороны Турции Хулуси Акаром. Под видом министра обороны Турции Хулуси Акара они попросили его задать президенту США несколько вопросов и перезвонить. Тот так и сделал.

Линдси Грэм

Грэм: Позвольте мне сказать, о чем он (Трамп) говорил мне: "Я не хочу накладывать санкции на нашу союзницу Турцию, я хочу двигаться в сторону соглашения о свободной торговле. И я буду убеждать в этом коллег-республиканцев". Сейчас система (С-400) не активирована, поэтому нет причин говорить о санкциях.

Пранкер: Это хорошая новость. Но сначала я бы хотел сказать, что покупка С-400 - внутреннее дело Турции. Наш президент полагает, что может быть вмешательство в наши внутренние дела. Вы, возможно, знаете. И я тоже заинтересован в нашем соглашении о свободной торговле, если оно возможно.

Г: Наибольшее, что мы можем сделать для улучшения наших отношений, - это заключить соглашение о свободной торговле. Это стабилизирует лиру, сделает отношения более стратегическими. И я хотел бы вернуть Турцию обратно в нашу программу F-35.

П: Да, но что президент Трамп говорит о соглашении о свободной торговле?

Г: Он сказал мне позвонить президенту Эрдогану и сделать это предложение. Он сказал: работай с Турцией, избегай проблему С-400. Что он уполномочит департамент по торговле и международных торговых представителей открыть переговоры по соглашению о свободной торговле. Ему действительно нравится президент Эрдоган, и наша цель - увеличить торговлю. Я сказал президенту, что это не должно быть просто увеличение торговли, это должно быть формальное торговое соглашение. И он согласен. Вместо цели довести его до 75 миллиардов долларов мы должны иметь соглашение о свободной торговле с неограниченным торговым потенциалом.

П: Да, но вы знаете, что тяжело убедить президента остановить...

Г: Да, я знаю, что тяжело. Все, что я могу сказать, - я пытаюсь остановить санкции, основанные на получении С-400. Я говорю, что это несущественная транзакция. И я очень ценю союз с Турцией, он очень помогает с "Исламским государством" и другими делами. Если система будет активирована, то уже ничего нельзя будет сделать. Соглашение о свободной торговле - лучшее для обеих экономик решение. Я могу организовать телефонный разговор президентов, если вы позволите.

П: Да. Конечно.

Г: Я не хочу никаких санкций и причина, почему сейчас у нас нет санкций, в том, что президент и республиканцы говорят "нет". Все республиканцы действительно с воодушевлением принимают соглашение о свободной торговле.

П: Да, это хорошо. Но Россия нам не враг. И моя позиция заключается в том, что Россия не враг остальному миру.

Грэм: Да, министр, я пытаюсь быть полезным. Если система С-400 будет активирована, остановить санкции будет невозможно. Будет невозможным и соглашение о свободной торговле. Президент Трамп очень сочувствует ситуации президента Эрдогана, но Конгресс - нет. Турция - это слишком ценный союзник, чтобы нам с ней ссориться...Курдские отряды народной самообороны - это реальная проблема. Я сказал президенту Трампу, что Обама совершил огромную ошибку, полагаясь на них. И сейчас мы должны убедиться, что Турция защищена от их распространения в Сирии. Я сочувствую вам с этой проблемой.

П: Я могу задать вам несколько вопросов, которые меня интересуют, чтобы передать советникам президента? Они просили спросить вас об этом.

Г: Конечно.

П: Ситуация вокруг Гюлена, который хотел совершить переворот в Турции...

Г: Да, ФБР все еще работает над этим делом. ФБР достигло прогресса, они открыли криминальное расследование. Я не знаю, на какой стадии оно находится.

П: Можем ли мы говорить между нами о том, что если мы прекратим закупку С-400...

Г: Я не знаю, можем ли мы это делать. Я не хочу поставить нашего президента в затруднительное положение. Давайте дождемся телефонного разговора и посмотрим, как пойдет. Моя цель - заполучить какое-то время для неформального разговора, посмотреть, как мы можем организовать его, не стесняя президента Эрдогана, в приемлемой для Конгресса форме и вернуться к программе F-35, посмотреть, как избежать санкций и думать о соглашении о свободной торговле. Я позвоню вам через пару дней. Передам, что скажет президент Трамп.

ТЕРРОРИСТЫ ИЗ ЛИМПОПО

П: Вы знаете, у нас проблема с новой организацией в Сирии, которая называется "Лимпопо".

Г: ОК, я не знал об этом.

П: Мы разобрались с ИГИЛ, а оставшиеся террористы создали новый проект.

Г: ОК, Хочу послушать больше про эту группировку. Я должен бежать на голосование, могу перезвонить вам позже? Я постараюсь обсудить с президентом организацию телефонного разговора не под запись, непублично.

ЧТО ОТВЕТИЛ ПРЕЗИДЕНТ США

Г: Я встречался с президентом, провел с ним выходные. Мы вчера играли в гольф и обедали. Беседовали о наших друзьях в Турции. Я сказал ему о своем желании изменить разговор и вернуть вас в программу F-35, мы беседовали о соглашении о свободной торговле. Двигаться в этом направлении - это то, чего бы он хотел.

П: А вы рассказали ему о нашей беседе?

Г: Да. Это то, о чем я вам уже сказал. Если мы найдем способ сделать так, чтобы система С-400 не была активирована, потому что в Конгрессе нет места для колебаний на сей счет, многие мои коллеги хотят ввести санкции прямо сейчас. Я сказал президенту, что мы не хотим этого делать. Мы хотим улучшить отношения с Турцией. И это именно то, чего он хочет. Мы хотим более крепких отношений с президентом Эрдоганом, президенту Трампу он нравится. Я думаю, он сильный человек, нам нужно иметь дело с сильными людьми. Я думаю, что следующее, что нужно сделать, - организовать их разговор.

П: Да, я согласен. А что он сказал о нашем разговоре? Возможно ли не вводить санкции?

Г: Президент намерен сопротивляться вводу санкций, пока чего-нибудь не случится. Если все будет как сейчас, то президент не будет вводить санкции, и я заручусь его поддержкой. Что хотел бы сделать президент - это поговорить о том, как мы можем вернуть вас в программу F-35. Не налагать санкции и начать разговор о соглашении о свободной торговле...Оно изменит отношения навсегда. И программа F-35 с 10 миллиардами долларов для Турции - это очень хорошо для наших взаимоотношений.

П: Что вы сможете нам обеспечить? Что я могу передать своему президенту?

Г: Позвольте мне позвонить моему президенту сегодня днем, и я перезвоню вам завтра. Нам нужен телефонный разговор президентов.

Президент не хочет санкций в отношении Турции, он считает это сумасшествием, и я считаю это сумасшествием. Нам нужно найти способ выбраться из этого, нам нужно изменить разговор от конфликта к сотрудничеству.

П: Вы спрашивали его о деле Гюлена?

Г: Да, он сказал, что следит за ситуацией. Давайте дождемся, с чем к нам придет ФБР. Но он очень заинтересован в банковском деле, он вовлечен в ситуацию с Банком Турции. Он не хочет, чтобы эта ситуация ударила по нашим отношениям.

П: Санкции могут ударить по нашим банкам.

Г: Думаю, мы постараемся этого избежать.

П: Я должен сказать президенту, что будет в худшем случае.

Г: В лучшем случае мы найдем способ не вводить санкции из-за С-400. Если система не будет активирована, то ситуация с турецким банком улучшится. Мы сможем вернуть вас в программу F-35, запустим переговоры по соглашению о свободной торговле в этом году. И мы продолжим сотрудничество по Сирии против курдской угрозы и найдем способ в Женеве урегулировать войну в Сирии.

П: Вы должны понять наши отношения с Россией. Что мы можем им объяснить? У нас контракт.

Г: Вы должны объяснить русским, что у Америки лучшие рычаги воздействия на курдскую угрозу. Наше обязательство перед Турцией - не создавать на границе северо-восточной Сирии проблему. Если вы заключите соглашение по С-400, то руки президента Трампа будут связаны. Я не прошу вас иметь плохие отношения с Россией, но вы должны понимать, что с вашей точки зрения, ваша немедленная задача - это попытаться улучшить отношения с США в экономическом плане и вернуться в программу F-35.

П: Но вам также следует знать, что ухудшить наши отношения с Россией нелегко, потому что…

Г: Знаю-знаю. Операция в Сирии для России очень дорогостоящая. Россия не может выполнять ее вечно. У Ирана другая повестка, нежели, чем у России. Возможности России действовать в Сирии в течение длительного времени сильно уменьшаются. Я бы не волновался на этот счет и пытался бы интегрировать турецкую экономику в американскую. Во все вещи, которые могут иметь воздействие на дальнейшую политику Эрдогана. И на то, как президент Эрдоган сможет изменить Турцию и получить соглашение о свободной торговле. Что касается России и Сирии, то меня не волнуют их морские и авиабазы. Я не прошу русских сдать все позиции в Сирии. А ответственность за Дамаск несут иранцы. Свяжусь с вами через пару дней.

ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

- После того, как Грэму стало известно, что это был не настоящий министр обороны Турции, он перестал вообще упоминать в интервью и Твиттере тему Турции, - рассказал об итогах разговоров пранкер Вован.

П.С.

За проведение удачной операции парни должны быть представлены к внеочередным званиям.

Подписаться на этот канал в Конт!
Подписывайтесь на мой Дзен Канал, ставьте лайки .
Подписывайтесь на Telegram-канал Червонец Андрей (media)
Эта же статья в ЖЖ