Фантазии булкохрустов(5)

73 503

Русские генералы о России и о Первой мировой войне. Начало

Что думают о царской России и царе современные антисоветчики, сервильные ученые-историки, дебиловатые и мерзопакостные политиканы и политологи, политические и православствующие мракобесы, малограмотные недоросли и выжившие из ума пенсионеры и прочие иваны, не помнящие родства, давно известно и не интересно, поэтому повторять их снова не имеет смысла, чтобы не демонстрировать лишний раз их ненависть и глупость по адресу большевиков и Советской власти, в том числе и за отказ большевиков использовать русских в качестве пушечного мяса для защиты западных демократий от «тевтонов», чего либералы не могут забыть и простить до сих пор большевикам, и за мир без аннексий и контрибуций – отказ от Царьграда и проливов Босфор и Дарданеллы, чего не могут забыть и простить большевикам современные, не шибко просвещенные, «ура-патриоты».

Интересно, что писали и думали о русской армии, о России и о Первой мировой войне, которую царь, оказывается, выиграл бы, если бы не предатели-большевики, непосредственные участники и свидетели войны – русские генералы? Но прежде хотелось бы представить свидетельство человека, монархиста и убежденного борца с Советской властью, Василия Витальевича Шульгина, активнейшего участника российской истории, лично (в качестве представителя Государственной Думы) принявшего отречение от престола Николая II и в 1918 году вступившего в Белую (Добровольческую) армию:

«Примем во внимание, что Февральская революция имела своей главной причиной утомление от войны. На этой почве Государственная Дума поссорилась с Короной. Монархия пала. В то мгновение, когда это случилось, сломалась ось, вокруг которой крутилось русское колесо. И все развалилось. Колесница безнадежно стала, мало того – увязла в болоте анархии. Как я теперь понимаю, продолжать войну было безумием. Пусть это безумие продиктовано было высокими чувствами, но все же это было безумие. Фактически войну уже нельзя было продолжать. Февральская революция была военным мятежом в столице, который передался на фронт. (…) Временное правительство пыталось овладеть фронтом. Но наше наступление 18 июня 1917 года, вдохновляемое лично Керенским, кончилось позорным бегством наших войск. Россия ужаснулась, узнав о безобразиях, учиненных бежавшими солдатами под Калишем. (…) Война была ошибкой. Нельзя было посылать русских пахарей на смерть ради суверенитета Сербии и за наш престиж на Балканах. Для безграмотных людей суверенитет и престиж были понятия совершенно непонятные. И это сказалось. Надо сказать, что посылать разложившеюся русскую армию против армии немецкой, не потерявшей дисциплины, – это уже нельзя было назвать войной. Если бы наши пошли, это означало бы их истребление. (…) Поэтому найдем в себе мужество признать, что после февральской революции воевать «до победного конца» было утопией. Можно было только добиваться «похабного конца». Ленин взял на себя этот позор. И он не скрывал ни от самого себя, ни от своих союзников, что такое Брестский мир. Ведь выражение «похабный мир» ему и принадлежит. Но под этой «похабностью», рассуждая спокойно, можно разглядеть нечто, что могло оправдывать потерю Россией своего Юга. И это нечто – кровь человеческая. Каков бы не был мир, но он прекратил бойню на русском фронте, сохранив много жизней».

А теперь слово генералам.

Часть 1

А.Ф.РЕДИГЕР генерал от инфантерии, военный министр России в 1905-1909 гг., в своих записках «История моей жизни» считает, что Россия вступила в войну совершенно не подготовленной: армия плохо снабжалась, войска были не обучены, не имели достаточного вооружения, обмундирования. Армия сверху донизу была разъедена коррупцией.

«… наши правящие сферы полагали, что Германия все же войны не желает, а вооружается лишь для того, чтобы запугать Россию и заставить ее быть уступчивой при пересмотре в 1916-1917 гг. торгового договора с ней. Торговый договор 1905 года, заключенный нами во время войны с Японией, был для нас крайне тяжел тем, что целые отрасли нашей промышленности (особенно химические производства и изготовление машин) были лишены таможенного покровительства, а потому не могли развиваться, так что были вынуждены получать все эти произведения из Германии…

… Изменение нашего тарифа грозило германской промышленности серьезным ударом, а потому можно было ожидать таможенной войны и всякого рода угроз со стороны Германии, но все же правительство, по-видимому, не верило, чтобы она решилась на европейскую войну и во всяком случае ждало ее не ранее 1917 года. Поэтому и подготовка к войне у нас производилась не спеша и в сравнительно крайне скромных размерах. В 1913 году были произведены лишь некоторые новые формирования и контингент новобранцев был увеличен на 25 тыс. человек. Таким образом, 1913 год был почти вовсе потерян для усиления армии…

Только в марте 1914 года военное министерство внесло в Думу и в Совет представление о серьезном усилении армии… … из всего плана не успели выполнить решительно ничего; будь он внесен годом раньше, наша армия все же получила некоторое усиление… 1913 год был почти совсем не использован. Прав был великий Петр, говоря, что упущение времени смерти подобно!»

Обращаю внимание на очень интересное суждение А.Ф.Редигера в его записках, проливающее свет на отношение к Польше царского правительства, особенно в свете обвинений Ленина и большевиков ретивыми «патриотами» в разрушении России: «Одним из первых действий Верховного Главнокомандующего явился его призыв к полякам, которым он за содействие России в ее борьбе обещал объединение и автономию Польши. Это воззвание, подписанное великим князем, исходило, очевидно, не от него, а от государя или вернее от правительства и знаменовало собой полнейшую перемену его политики в отношении поляков…

… объединение же всех поляков почти удваивало их число и делало объединенную Польшу столь крупной составляющей частью России, что автономия ее (обещанная лишь в довольно неопределенных выражениях) несомненно должна была обратиться почти в полное обособление от России. Таким образом, успешное завершение начатой войны должно было завершиться отторжением от нее польских губерний; эта жертва, может быть, была бы не чрезмерна, если бы благодаря ей возможно было достичь прочного соглашения с поляками, но на такое соглашение было мало надежды, т.к. претензии поляков, несомненно, оказались бы беспредельными не только в отношении пределов автономии, но и пределов самой Польши, т.к. они пожелали бы получить и белорусские, и литовские земли, а пожалуй, и юго-западный край». Точно так и произошло в 1920 году.

Бедой русской армии, которая проявилась уже в 1914 году и стала одной из причин катастрофы 1915 года, помимо других бед, был недостаток снарядов и даже патронов. Об этом не мог не упоминуть А.Ф.Редигер: «Дела в армии шли все хуже. … недостаток в снарядах не был устранен, и и положение армии вследствие его становилось совершенно отчаянным… Только катастрофа, постигшая армию вследствие недостатка снарядов, виновником которой считали Сухомлинова, заставила государя расстаться с ним. Насколько я знаю, военное министерство действительно было сугубо виновато в этом деле…

… размер этого расхода стал очевидным тотчас по открытии военных действий и уже в конце августа 1914-го из армии стали поступать самые тревожные сведения об этом. Очевидно, что с этого времени военное министерство должно было проявить полную энергию в изготовлении патронов (снарядов), привлекая к этому все технические средства страны, а с другой стороны – просить начальство армии временно беречь патроны. В первом отношении министерство действовало вяло и не только не хлопотало о привлечении к работе возможно большего числа заводов, но даже отказывало заводам, просившим о даче нарядов на патроны (снаряды). Это уже, несомненно, являлось преступным легкомыслием и бездействием власти, имевшим самые пагубные последствия».

Ю.Н.ДАНИЛОВ – генерал от инфантерии, генерал-квартирмейстер Главного управления Генерального штаба, генерал-квартирмейстер при Верховном Главнокомандующем, командир корпуса, начальник штаба Северного фронта, командующий 5-ой армией Северного фронта, военный эксперт Советского правительства на Брест-Литовских переговоров о мире, исполняющий должность начальника военного управления в правительстве Врангеля, считал (На пути к крушению. Военно-исторический журнал №9-12 – 1991 г.):

«Основными причинами совершившегося крушения Великой Российской империи были внутренняя слабость ее государственности и ошибочность политики ее центральной власти, не желавшей считаться с голосами и настроениями широких народных масс. Без утайки, хотя и с грустью, приходится сказать, что власть эта проявила себя особенно нетерпимой и малоискренней именно в период царствования последнего русского монарха. В этот же период времени она подпала под исключительно вредное влияние невежественных и безответственных сил, отшатнувших от нее всех мыслящих государственными категориями лиц…

Лето 1915 года на русском фронте. Россия переживала исключительно тяжелое время. После блестящих успехов первого периода войны, ознаменовавшихся разгромом австро-венгерских вооруженных сил и занятием почти всей Галичины, русские армии вынуждены были к глубокому отходу… 18 апреля после невиданного по силе артиллерийского обстрела, весьма скоро сровнявшего наши слабые укрепления с землею, соединенные германо-австрийские силы атаковали нас на участке между рекою Вислою и подножием Бескид и принудили к отходу. Фронт наш был прорван и соседние русские армии, далеко углубившиеся к этому времени в Карпатские горы, были поставлены в очень трудное положение.

Отбиваясь от наседавшего неприятеля почти голыми руками по недостатку вооружения и огнестрельных припасов, отвечая на его десятки и сотни выстрелов лишь одиночными патронами, русские войска стали шаг за шагом отходить с гор и затем потянулись к р. Сану… В руки неприятеля последовательно перешли Львов и Варшава… В августе русскими войсками были оставлены уже почти вся русская Польша и Галичина…

Была ли Россия готова к мировой войне. Как, однако, могло случиться, что Россия, вступив в 1914 году в мировую войну и начав таковую в общем успешно, должна была в следующем году выполнить своими армиями общее наступление, в результате которого неприятелю была обратно отдана не только занятая вначале Галичина, но и уступлена значительная часть отечественной территории? Ответ на этот вопрос полностью может быть дан только один: Россия не была подготовлена к такой войне, которую ей пришлось вести.

Боевая готовность русской армии была коренным образом нарушена русско-японской войной 1904-1905 гг., восстановление же готовности после войны встретило большие затруднения как в финансовом отношении, так и в следствие многочисленных командировок, выпавших на долю войск, в период народных волнений, развернувшихся вслед за войной. Еще зимой 1908/09 года на одном из совещаний в присутствии государя… тогдашний военный министр генерал Редигер принужден был громогласно заявить, что русская армия не в состоянии не только проявить какие-либо активные действия, но затруднена даже в защите собственных границ. Неготовность армии была констатирована и в 1912 году, в острый период Балканской войны. Только к 1914 году наши войска успели выйти из состояния своего бессилия. Тем не менее, даже к этому году наши сухопутные вооруженные силы все еще не освободились от многих весьма существенных недостатков и продолжали оставаться крайне недостаточно снабженными боевыми материалами и техническими средствами

В свою очередь отечественная промышленность в период вновь надвинувшейся войны не могла справиться с удовлетворением возникавших потребностей; приобретение же и доставка предметов боевого снабжения из-за границы были сопряжены с большими трудностями. В результате таких условий русская армия в течение первых же месяцев мировой войны стала испытывать крайнюю нужду в предметах вооружения, отсутствие коих обрекло ее на ужасающий некомплект, невзирая на обилие в то время еще человеческого материала. Армия эта должна была ограничивать себя и в расходовании боевых припасов, не имея возможности отвечать соответствующим образом на огонь своих противников. На каждом шагу она испытывала также на себе техническое превосходство своих противников, что на могло не отражаться на психике войск и их сопротивляемости.

Россия оказалась неготовой к войне и с более общей точки зрения. Современная война требует в интересах доведения ее до победного конца крайнего напряжения всех решительно сил наций, как материальных, так и моральных. К такой всесторонней мобилизации Россия уже совсем не была готова. Среди отдельных частей ее и различных слоев населения сознание государственного единства было развито чрезвычайно слабо. Народонаселение России было далеко не однородно, и на окраинах уже издавна бурлили различного рода центробежные настроения. Что же касается коренного русского населения, то оно главной своей массой жило крестьянством в государственном смысле почти бессознательной жизнью, пребывая в темноте и безграмотности. В то же время оторвавшиеся от низов тонкие верхние слои русского общества…. не могли не видеть всей отсталости своей Родины, и потому значительная часть русской интеллигенции настойчиво требовало от правительства решительных мер к выведению великой страны из мрачного тупика самодержавного строя. Власть, однако, упорствовала; она считала, что самодержавие, опирающееся на дворянско-помещичий класс, – непереступимая особенность уклада русской жизни, и это взгляд, как увидим дальше, отбросил постепенно массы населения в оппозицию. При таких условиях… могла ли создаться в России столь необходимая для ведения большой войны моральная обстановка и не грозило ли опасными последствиями чрезмерное напряжение ее сил?! Россия была огромным колоссом «на глиняных ногах». Ей необходимы были долгие годы мира и глубокая внутренняя перестройка…

Русско-японская война и внутренние настроения в России Небольшая по сравнению с Россией островная Япония, вступившая в 1904 году в войну и принужденная вести ее на чужом материке, победила русского Голиафа. Война 1904-1905 гг. была крайне непопулярна в России. Велась из-за интересов, чуждых русскому народу и ему даже неведомых, в условиях чрезвычайно затрудненной связи театра военных действий с материком. Но как ни объяснять причины наших неудач, приведших к падению Порт-Артура и завершенных тяжкими ударами: на суше – под Мукденом и на море – близ о. Цусимы, печальные результаты войны не могли не отозваться весьма болезненно на гордости и самолюбии русского человека. В этой войне с отчетливостью выявилось совершенное бессилие русского колосса. И всеми силами своей израненной души этот русский человек, самого даже умеренного направления, не мог не почувствовать возмущения теми государственными порядками, которые довели великую страну до перенесенных унижений…».

На этом прервем генерала от инфантерии Ю.Н. Данилова и предоставим слово современникам Ю.Н. Данилова, которые не могли не чувствовать возмущения теми государственными порядками, которые довели великую страну до перенесенных унижений:

«Генералы и полководцы оказались бездарностями и ничтожествами. Вся история кампании 1904 г. явилась, по авторитетному свидетельству одного английского военного обозревателя (в «Times»), «преступным пренебрежением элементарными принципами морской и сухопутной стратегии». Бюрократия гражданская и военная оказалась такой же тунеядствующей и продажной, как и во времена крепостного права. Офицерство оказалось необразованным, неразвитым, неподготовленным, лишенным тесной связи с солдатами и не пользующимся их доверием. Темнота, невежество, безграмотность, забитость крестьянской массы выступили с ужасающей откровенностью при столкновении с прогрессивным народом в современной войне, которая так же необходимо требует высококачественного человеческого материала, как и современная техника.<…> Военное могущество самодержавной России оказалось мишурным. Царизм оказался помехой современной, на высоте новейших требований стоящей, организации военного дела, – того самого дела, которому царизм отдавался всей душой, которым он всего более гордился, которому он приносил безмерные жертвы, не стесняясь никакой народной оппозиции. Гроб повапленный – вот чем оказалось самодержавие в области внешней защиты, наиболее родной и близкой ему, так сказать, специальности. <…> Отсталыми и никуда не годными оказались и флот, и крепость, и полевые укрепления, и сухопутная армия. <…> Не русский народ, а русское самодержавие начало эту колониальную войну, превратившуюся в войну старого и нового буржуазного мира. НЕ РУССКИЙ НАРОД, А САМОДЕРЖАВИЕ пришло к позорному поражению» (В.И. Ленин. Падение Порт-Артура).

«…У нас есть еще свой особый счет к Японии. <…> … поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну черным пятном. НАШ НАРОД ВЕРИЛ И ЖДАЛ, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения этого дня. И вот этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции» (И.В. Сталин. Обращение к советскому народу в связи с капитуляцией Японии. 3.09.1945 г.).

Ю.Н. Данилов продолжает: «Правительство не учло всей серьезности полученных им предостережений. Недостаточно искренними полууступками и грозными репрессиями болезненные проявления недовольства были загнаны во внутрь организма, но этим, конечно, сама болезнь не излечена. Она дала новую, уже более решительную вспышку через десять лет, в период новой, еще более несчастной войны. Таков внутренний смысл событий, имевших место в России в период 1905-1917 гг.

Внутрення жизнь России накануне мировой войны. …ОПОРУ центральной власти, все более и более терявшей доверие широких общественных и народных масс, составляли по-прежнему лишь дворянско-помещичьи и бюрократические круги. Но к этому времени они уже окончательно отжали из себя все то, что еще оставалось в них не «черносотенного». При таких условиях принцип царского самодержавия стал постепенно терять характер известной государственной идеи и принимать оттенок узкоклассовый…

С той же военной точки зрения, в России накануне войны не все обстояло благополучно и в экономической области… хотя золотой запас и рос с каждым годом, но им не могли быть надолго обеспечены платежи по тем заграничным заказам, кои должна была вызвать война. Между тем при возникновении военных осложнений на западных границах наша внешняя торговля неизбежно должна была резко упасть, а следовательно, нельзя было ожидать и нового притока в Россию золота или иностранной валюты. Положение могло осложниться еще тем, что у нас с союзниками не имелось никаких прочих финансовых соглашений, кои обеспечивали бы нам открытие соответственных заграничных кредитов.

Наша промышленность, невзирая на ее рост, все же оставалась слабой и с трудом поспевала за потребностями мирного времени, кои росли весьма быстро. Но еще хуже было то, что не была продумана мобилизация промышленных сил, т.е. приспособление этой промышленности к нуждам военного времени; отсюда и должно было произойти то быстрое оскудение армии материальными средствами, которое составило одну из причин наших неудач 1915 года. Наконец, и состояние отечественного транспорта было таково, что оно должно было составить одну из заведомо слабых сторон нашего военного положения. Сравнительно с площадью России железнодорожная сеть была очень бедна и недостаточно оборудована, что затрудняло мобилизацию войск, сбор их к угрожаемым границам и обеспечение всем необходимым…

Первые военные усилия и их результаты. Четыре месяца сплошных наступательных усилий… Ряд блестящих подвигов, сопровождавшихся кровавыми потерями… Что же в результате их оказалось? Враг побежден не был. В период наступательных действий наша армия понесла весьма значительные потери в офицерах и солдатах; особенно чувствительным оказалось то, что большая часть выбывших из строя пришлась на долю кадрового состава армии – этого цвета и гордости наших войск. К зиме некомплект в армии оказался угрожающим; пополнить же его было невозможно по отсутствии винтовок. Но и те люди, которых удавалось вооружить и поставить в ряды, оказывались по качествам своим не прежними… тут-то и стало резко сказываться отсутствие в народе общей подготовки к большой и трудной войне!… Появились уклоняющиеся в виде «палечников» и легко сдавшихся в плен…».

Здесь я снова прерву генерала от инфантерии Ю.Н. Данилова, чтобы напомнить о решительных мерах, которые в годы Первой мировой войны применялись в царской армии для предупреждения добровольной сдачи в плен и отступления без приказа:

Приказ Командующего 11-й армией генерала Смирнова от 19 декабря 1914 г. «…Предписываю подтвердить им, что все сдавшиеся в плен, какого бы они не были чина и звания, будут по окончании войны преданы суду, и с ними будет поступлено, как велит закон (ст. 248 кн. XXII Св. воен. Постан.). Требую сверх того, чтобы о всяком сдавшемся в плен было объявлено в приказе по части с изложением обстоятельств этого тяжкого преступления – это упростит впоследствии разбор их дела на суде. О сдавшихся в плен немедленно сообщать на родину, чтобы знали родные о позорном их поступке и чтобы выдача пособия семействам сдавшихся в плен была бы немедленно прекращена. Приказываю также: всякому начальнику, усмотревшему сдачу наших войск, не ожидая никаких указаний, НЕМЕДЛЕННО ОТКРЫВАТЬ ПО СДАЮЩИМСЯ ОГОНЬ ОРУДИЙНЫЙ, ПУЛЕМЕТНЫЙ И РУЖЕЙНЫЙ».

Приказ Командующего 8-й армией генерала Брусилова А.А. от 5 июня 1915 г. «…Кроме того, сзади надо иметь особо надежных людей и пулеметы, чтобы, если понадобится, заставить идти вперед и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовным расстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что еще хуже, сдаться противнику. Все, кто видит, что целая часть (рота или больше) сдается, должны открывать огонь по сдающимся и совершенно уничтожать их. Мы начали отступать не по своей вине, но отступаем уже второй месяц. Пора остановиться и посчитаться, наконец, с врагом как следует, совершенно забыв жалкие слова о могуществе неприятельской артиллерии, превосходстве его сил, неутомимости, непобедимости и т.д. А потому приказываю: …Второе – для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй, не должно быть пощады. ПО СДАЮЩИМСЯ ДОЛЖЕН БЫТЬ НАПРАВЛЕН И РУЖЕЙНЫЙ, И ПУЛЕМЕТНЫЙ, И ОРУДИЙНЫЙ ОГОНЬ… Хотя бы даже с прекращением огня по противнику, на отходящих или бегущих действовать тем же способом, а при нужде не останавливаться также перед поголовным расстрелом» (Источник: М.К. Лемке. «250 дней в царской ставке». Минск. Харвест. 2003).

А теперь вспомним приказы советского Верховного Главнокомандования, отданные в самые тяжелые для страны моменты Великой Отесественной войны:

Приказ Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии №270 от 16 августа 1941г. «…Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров РАССТРЕЛИВАТЬ на месте подобных дезертиров из начсостава», «…если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен – УНИЧТОЖАТЬ их всеми средствами, как наземными, так и воздушными…».

Приказ Народного Комиссара Обороны Союза ССР №227 от 28 июля 1942 г. «…обязать их (заградительные отряды – С.Е.) в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии РАССТРЕЛИВАТЬ на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной».

Но чем же так возмущают современных либералов и «патриотов» эти приказы, по сути аналогичные приказам царских генералов, что они и через 60 с лишним лет после нашей Победы клянут Верховного Главнокомандующего? Очень заметно, что их крайне возмущают приказы Верховного Главнокомандующего, которые отдавались в самые трагические моменты войны, когда решалась судьба страны, и которые имели огромное воспитательное и мобилизующее воздействие на войска, внеся свой вклад в нашу Победу над самым страшным врагом. А свою злобу и ненависть к нашей победившей Советской Родине они прикрывают всякого рода обвинениями по адресу Советского руководства в жестоком и негуманном отношении к людям – военным или военнопленным, потому что не могут смириться с нашей Победой.

Вернемся снова к генералу от инфантерии Ю.Н, Данилову: «Не менее печально обстояло дело уже в этот период времени и с материальным снабжением армии. Последняя, как мы видели, и к началу войны была бедно снабжена техническими средствами и боевыми припасами. Война же потребовала такого расхода боевого материала, какого не могло себе представить заранее даже самое смелое воображение. К сожалению, наша отечественная промышленность не могла справиться с предъявленными ей требованиями… Но хуже всего было то, что в тылу не сразу поняли масштаб войны и не поверили требованиям Ставки, считая их преувеличенными. Поэтому не сразу напрягли усилия для исправления обнаруженных недочетов. Было потрачено драгоценное время… Разница между потребностью и действительным поступлением была столь значительна, что постепенно для армии создавалось почти катастрофическое положение: запасы стали иссякать, нового же притока их почти не было… День за днем отходили русские войска, едва отстреливаясь по недостатку патронов от наседавшего врага…

Что нужно и чего не было у нас для победы. Чтобы в настоящее время обеспечить победный конец в войне, мало одной армии – нужны усилия всей страны, всего народа… Нужна, наконец, неодолимая воля к победе. Вот формула для современной войны, о которой должно помнить всякое правительство. Армия и народ! Слить их в общем порыве может только умное, деятельное и объединенное правительство, пользующееся общенародным доверием. Правительство умное – чтобы вести соответствующую действительным интересам и силам государства политику, а во время войны уметь облегчать задачу стратегии; деятельное – чтобы энергично надавить на те пружины, кои ведут к выявлению и развертыванию народных сил. Объединенное – чтобы работа не шла вразброд… Что же можно было наблюдать в России? Во главе государства стоял монарх, упорно продолжавший отстаивать устаревший принцип самодержавия и потерявший в бесплодной борьбе за этот принцип свой престиж в широких кругах русского народа. Правительство, царской властью назначаемое, составленное из случайных лиц, работающее без общей программы, не ответственное перед народом… А внизу свыше 170-миллионный народ, истинные настроения которого или неверно понимались, или недооценивалось их значение».

Летом 1915 года тяжелые поражения русской армии, вызванные острой нехваткой вооружения и боеприпасов, привели к смене всего руководства Ставки Верховного Главнокомандующего. Ю.Н. Данилов назначается на должность командира корпуса.

«Вступление мое в командование корпусом. … одним из первых моих впечатлений по прибытии на фронт было досадное чувство явного технического превосходства над нами наших противников… Принятый мною в командование корпус требовал во всех отношениях притока к нему из тыла живых и материальных сил. Вместо положенных в корпусе 28 тысяч штыков он имел в строю своей пехоты всего лишь около 8 тысяч вооруженных людей. Столь же велик и еще более чувствителен был в нем некомплект офицеров, потери среди коих были вообще во всех русских войсках в процентном отношении вдвое выше потерь в солдатах. Пулеметы и орудия состояли во многих частях и батареях не полностью. Патроны ружейные и особенно пушечные были также на счету, и им приходилось вести точный учет, разрешая расходование таковых лишь в крайности… Некомплект и серьезные недостатки в материальном снабжении были явлением общим для всей русской армии того времени. При таких условиях думать о каких-либо наступательных действиях, по крайней мере в ближайшее время, не приходилось.

1916 год на фронте. В ту же зиму 1915-1916 гг. во Франции, в Шантильи, была собрана междусоюзная конференция, которая, предрешив на 1916 год французско-английское наступление вдоль р. Соммы, выразила мысль о желательности предварительного наступления русских армий. Целью такого наступления должно было быть отвлечение возможно большего количества германских войск с французского фронта. Однако немцы вырвали из рук Держав Согласия инициативу действий, предупредив их собственным наступлением. В первой половине февраля старого стиля они бросили большие силы на Верден… Положение наших союзников вначале было очень трудным, и русское Верховное главнокомандование решило прийти им на помощь.

В начале марта на стыке между нашими Северным и Западным фронтами, в районе Видзы – озеро Нарочь, началось наступление наших войск. Оно развивалось в ужасающих условиях весенней распутицы: «в болоте и крови», как в свое время выражался об этом наступлении наш противник… Еще 100 тысяч человек было вырвано из рядов наших войск. Наконец, с середины апреля началась подготовка всей русской армии к широкому летнему наступлению, предусмотренному конференцией в Шантильи. Операция должна была начаться в начале июня и предшествовать на две недели наступлению французских и английских войск вдоль реки Соммы. Главный удар решено было наносить войсками нашего Западного фронта; армии остальных двух фронтов, Северного и Юго-Западного, должны были развить демонстрации. Но кризис, внезапно надвинувшийся на итальянскую армию, спутал все расчеты. Этот кризис выразился в том, что новая австрийская армия, закончив свое сосредоточение в Трентине, быстро сползла в самом начале мая с гор между реками Брентой и Адидже и этим наступлением поставила в тяжелое положение итальянцев. Приступив в целях прикрытия своего обнаженного тыла к перегруппировке войск, главнокомандующий итальянскими войсками счел необходимым обратиться к русскому Верховному главнокомандованию с просьбой о помощи. Для оказания таковой необходимо было: во-первых, ускорить начало нашего наступления вообще и, во-вторых, перенести центр операций на Юго-Западный фронт, как ближайший к итальянскому театру и имевший против себя того же противника – австрийцев, кои наседали на итальянцев.

Наступление войск Юго-Западного фронта началось в последней трети мая. Австрийцы сдали по всему фронту, и Брусиловский прорыв превратился сразу в крупный успех. Вот тут-то и сказался импровизационный характер нашего наступления. Для развития достигнутого успеха не оказалось на месте необходимых резервов, а противники наши – германцы и австрийцы – успели подтянуть необходимые подкрепления с французского и итальянского театров… В общем же на протяжении всего русского фронта снова десятки и сотни тысяч убитых и искалеченных людей, притом конца этим последовательным бойням не было видно.

Наступила осень… В середине августа на стороне держав Согласия появился новый союзник в лице Румынии. Их армия безрассудно бросилась в Трансильванию, но уже к концу года наголову разбита, и на ответственность русского Главнокомандования ложится крайне тяжелая и ответственная задача по прикрытию дополнительного участка фронта в несколько сот километров вдоль западной границы Молдавии, до Черного моря. Эта задача поглащает до четверти всех вооруженных сил России и окончательно лишает ее армию свободы дальнейшего действия… Такова фактическая сторона событий 1916 года на русском фронте… Масса жертв и никаких видимых результатов!… Число призванных в армию перевалило уже за 13 миллионов… Войсковые части переменили свой состав до 4 – 6 раз…

Борьба на «истощение» и «оскудение» русской земли. … мировая война приняла невиданный до того времени характер борьбы народов «на истощение». Очевидно, что этот характер ее должен был явиться особенно неблагоприятным именно для России, как страны, хуже других организованной экономически и социально, да к тому же почти отрезанной от своих более сильных в экономическом отношении западных союзников.

Я упоминал уже, что отечественная промышленность, как общая, так и специально военная, была развита недостаточно и не могла удовлетворить даже обыкновенные потребности государства в мирное время. С наступлением военной обстановки пришлось по необходимости часть обшей промышленности перевести на изготовление предметов военного снабжения, и тем не менее свыше двух лет мы продолжали чувствовать крайнее стеснение в оружии, огнестрельных припасах и других предметах военного снабжения…

Одним из прямых последствий этой обстановки явилась крайне неудовлетворительная с течением времени работа железных дорог. Недостаток рельсов и шпал, усиленная «заболеваемость» паровозов и вагонов, уменьшение добычи угля, равно как и ухудшение его качества, и многие другие обстоятельства привели к тому, что уже к середине 1916 года развал транспорта был у нас налицо. Из-за нарушения правильного железнодорожного подвоза начали останавливаться некоторые заводы и вместе с тем затрудняться обеспечение армии и населения продовольственными продуктами и хлебом… Между тем вера в прочность и обилие сельскохозяйственных богатств России была у нас столь сильна, что в начале войны никому из правительства не приходило в голову мысль о необходимости заблаговременного принятия каких-либо мер к облегчению рабочего вопроса в деревне и к установлению правильного учета и расходования сельскохозяйственных продуктов… На самом же деле отлив рабочих рук, явившийся в результате усиленных призывов, равно как невозможность обновления и заведения вновь сельскохозяйственного инвентаря вследствие прекращения ввоза сельскохозяйственных машин и сокращения отечественного производства их, не мог не отразиться самым глубоким образом на производительности деревни. В экономической жизни России наступило положение, близкое к параличу. Дальнейшее выкачивание из страны сил и средств для ведения войны являлось почти невыполнимым…».

Сравним. Первая мировая война. «Процветающая, развивающаяся невиданными темпами, мощная», по мнению платоновых, нарочницких и прочих неадекватно мыслящих докторов наук, хотя разве можно назвать мыслящими таких людей, Российская империя уже ЧЕРЕЗ ДВА С ПОЛОВИНОЙ года войны УТОМИЛАСЬ и РУХНУЛА – монархия пала и все развалилось. Через ТРИ года «наступление 18 июня 1917 года, вдохновляемое лично Керенским, кончилось позорным бегством наших войск. Россия ужаснулась, узнав о безобразиях, учиненных бежавшими солдатами под Калишем…».

Вторая мировая война. Советский Союз (Советская Россия), выдержав тяжелейшие испытания, через ПОЛТОРА года войны наносит сокрушительное поражение немецким войскам в Сталинградской битве, через ДВА года побеждает в Курской битве, через ТРИ года начинает Белорусскую стратегическую наступательную операцию «Багратион», отбрасывает противника на 600 км, завершает освобождение Белоруссии и части Литвы и Латвии, начинает освобождение Польши


ertas

Пётр Толстой: нам плевать на Макрона. Убьём…

Французы в шоке, таким жёстким журналисты его ещё не видели. Впрочем, им не привыкать, в том числе и к реакции своих зрителей. Из раза в раз приглашать в эфир ведущего канала BFMTV и бр...

Зеленский перешёл границы разумного: Паника американцев теперь стала абсолютно ясна
  • ATRcons
  • Вчера 20:03
  • В топе

Теракт в концертном зале "Крокус Сити Холл" расставил по местам всех игроков на политической арене вокруг России. И это связано с реакцией стран на инцидент, унесший жизни почти 150 чело...

Почему Собчак пропала с радаров
  • pretty
  • Сегодня 08:29
  • В топе

КВАДРАТУРА   КРУГАЛистаю ленту новостей и думаю: «Чего-то не хватает, что-то в стране изменилось. А что?». И вдруг понял: нет Собчак. Пропала. Еще буквально пару месяцев назад ее фамилия обя...

Обсудить
  • Большое спасибо за статью. Еще несколько документальных свидетельств в общую картину причин падения Империи.
  • ОТЛИЧНАЯ СТАТЬЯ :thumbsup: ! Что-то секта хрустомастурбаторов не набежала. Видимо аргУментов не наскребли. :stuck_out_tongue_winking_eye:
  • А вот Людендорф считал, что только революция 1917 года спасла Германию от поражения
  • Масса жертв и никаких видимых результатов!… Число призванных в армию перевалило уже за 13 миллионов… Войсковые части переменили свой состав до 4 – 6 раз… -------------------------------------------- Сколько раз сменили свой состав войсковые части РККА в ВОВ? Потерявшие только за 1941 год, убитыми немногим больше, чем вся русская армия за 40 месяцев ПМВ?
  • Россия, вступив в 1914 году в мировую войну и начав таковую в общем успешно, должна была в следующем году выполнить своими армиями общее наступление, в результате которого неприятелю была обратно отдана не только занятая вначале Галичина, но и уступлена значительная часть отечественной территории? ------------------------------------------- Ога, за два года немцы в ПМВ так и не смогли взять Минск, сколько на это понадобилось вермахту в 1941 году?