Я остался в живых, это правда, хотя не могу ей поверить, настолько она неправдоподобна: разве так бывает, чтобы из многих миллионов мужчин, женщин, детей уцелел один человек? Как я оказался среди людей, находящихся на неизмеримо более низком уровне развития по сравнению с нашей, погибшей, цивилизацией? Кто они, эти люди, и что за мир, в котором им суждено обитать? Неужели мы их просто не замечали, мы, познавшие сущность вещей, достигшие высшего знания? Может быть, к лучшему, что они так далеки от него и не скоро одолеют путь, приведший нас к трагической развязке? Почему все-таки я уцелел? Не оттого ли, что еще не выполнил свое предназначение? А в чем оно, разве от меня зависит ход истории? Зависит! Ведь я могу сыграть роль летописца, и если спустя века мои свидетельства дойдут до людей грядущей цивилизации, то пусть послужат им предупреждением! Я ничего не забыл и никогда не забуду. Сквозь прикрытые веки с потрясающей ясностью вновь и вновь вижу вздымающуюся в мучительном пароксизме землю, осколки, совсем недавно бывшие благополучными домами, дождь щебня и пепла, хлещущий с неба. И даже в полной тишине слышу грохот, тупые удары падающих глыб, крики обреченных. Мое лицо лижут языки пламени, и я обоняю запах горелой плоти... Да, я пожизненно в эпицентре кошмара, парализованный ужасом, уязвимый и беззащитный. Молчу, не от мужества, а потому что онемел и даже, кажется, перестал дышать. Люди вокруг умирают, и я умираю в каждом из них. Всё это повторяется, как закольцованная лента в театре иллюзий. Повторяется, но не утрачивает остроты. И я снова - в который раз! - теряю сознание, подмятый громадной волной. А перед тем, как потерять сознание, тупо думаю: "Это конец..." Это и есть конец, в котором повинны мы сами. Мы шли к нему настойчиво и целеустремленно. Шли вперед и вперед дорогой прогресса...
* * *
- Вы отняли у нас больше часа, - перебил Луцкого лорд Аткинс. - Но мы так и не узнали ничего нового! - Я пытаюсь привлечь ваше внимание... - К заурядному явлению? - Заурядному?! - возмутился Луцкий. - Напротив, феноменальному! И оттого, что я позволил себе напомнить некоторые из гипотез, предложенных еще в древности... - Сказки об Атлантиде! - скривился Аткинс. - Если угодно. Однако версия о существовании сверхцивилизации, которая погибла четырнадцать тысячелетий назад в глобальной катастрофе, никем не опровергнута. - И не подтверждена! Не станем же мы всерьез принимать ссылки на древние календари, берущие начало якобы от даты гибели пресловутой Атлантиды, никаких следов которой до сих пор не найдено. - Но даже если Атлантида не миф, - примирительно проговорил председатель комиссии Пентакис, - а ученые так и не пришли к единому мнению в этом вопросе, то какое отношение она имеет к нашей эпохе? Ведь если говорить о сверхцивилизации, то в глубь веков обращаться не нужно, мы и есть эта сверхцивилизация. И пусть она не первая, я не собираюсь отрицать ваши доводы, но что из этого следует? Какое предложение мы должны вынести на всечеловеческий референдум? Что бы там ни было в прошлом, сегодня мы не можем сетовать на судьбу человечества, оно достигло благоденствия, которое... - Может быть разрушено новой глобальной катастрофой? - перебил Луцкий. Напомню, что дата гибели Атлантиды, если принять это событие за факт, совпала с моментом пролета поблизости от Земли... - Кометы Галлея, - насмешливо подхватил Аткинс. - Кстати, сколько раз с тех пор она посещала наш грешный мир? Ведь период ее обращения вокруг Солнца лет сто? - Семьдесят шесть, - уточнил Луцкий. - Вы правы, не всякий визит кометы Галлея заканчивался катастрофически, хотя с ней связывают и Тунгусский метеорит 1908 года, и Чулымский болид 1984-го, и Кейптаунский катаклизм
2060-го.
- Доклад, который мы обсуждаем, носит название: "О возможности глобальной катастрофы в 2607 году", иными словами, через пять лет, - веско произнес Пентакис. - Вы же ведете речь о событиях далекого прошлого, пусть и драматических, однако не угрожающих существованию человеческой цивилизации. Луцкий покачал головой. - Собственно, это лишь преамбула. - Полтора часа преамбулы, - иронически заметил Аткинс. - Суть в том, - продолжал Луцкий, - что наименьшее расстояние кометы Галлея от Земли колеблется. Она то опасно сближается с нами, то пролетает стороной. Период этих колебаний примерно 1770 лет. В момент гибели Атлантиды сближение было особенно велико. Аткинс невнятно выругался. - А когда такое случилось в последний раз? - В 837 году. - Одна тысяча семьсот семьдесят плюс восемьсот тридцать семь... Две тысячи шестьсот седьмой год! Так вот откуда эта дата! - И на сей раз сближение будет экстремальным. Быть может, нас ожидает судьба атлантов... Мифических атлантов, - поклонился Луцкий Аткинсу. Тот мрачно хмыкнул. - С этого надо было начинать. Разрушительный снаряд приближается к Земле? А мы... Каковы размеры чертовой кометы? - Максимальный размер около пятнадцати километров. - Девять миль? - Да, примерно девять, если вы имеете в виду не морские, а сухопутные уставные мили. - Я всё ж таки англичанин, - раздраженно бросил Аткинс. - С ума сойти, всего девять миль! Как мы до сих пор ее терпим! - Более того, многое в природе кометы Галлея остается загадкой. Из всех периодических комет лишь она движется в направлении, противоположном движению планет. Еще шестьсот лет назад заподозрили, что ее ядро заключает в себе источник энергии. Но ничего более определенного установить не удалось, - огорченно сказал Луцкий. - Это за шестьсот-то лет? - взвился Аткинс. - Мы колонизировали Марс, заложили базу на Венере, достигли орбиты Плутона, а перед паршивой кометкой стали в тупик?! - Ни одна из восьми экспедиций, пытавшихся высадиться на комету Галлея, не вернулась. И двести лет назад вынесли запрет на дальнейшие попытки. - И с тех пор ничего нового?
- Появилась фантастическая гипотеза, что комета Галлея содержит аккумулятор энергии, причем ее форма нам неизвестна. В перигелии, когда комета огибает Солнце, аккумулятор заряжается и уносит с собой сгусток энергии колоссальной плотности. Создаваемое им поле будто бы и было причиной гибели астронавтов. - Может быть, это транспортный корабль, снабжающий энергией удаленную от Солнца цивилизацию? - робко проговорил пастор Мансано, самый молодой из членов комиссии. - Фантазер, ну и фантазер! - пробурчал Аткинс. - Не знаю, как остальные, а я уяснил, что комета Галлея несет величайшую угрозу нашему существованию. - Да, это снаряд неисчислимой разрушительной силы, - подтвердил Луцкий. Аткинс вскочил. - Я вижу единственный выход - послать навстречу плазменный импульс. - Оружие, объявленное преступным?! - вскричал Монсано. - Не мы ее, так она нас! - Что посоветуете вы, многоуважаемый профессор? - обратился Пентакис к Луцкому. Ученый уклончиво пожал плечами. - Я не политик. Мое дело предупредить, а подготовить проект для референдума должны вы. - Да что там думать, - грохнул кулаком по столу Аткинс. - Комета Галлея враг, и его надо уничтожить любой ценой. - Решительно протестую! - крикнул Мансано. - Преступно посягать на законы мироздания! Не дьявол ли подсказал вам эту чудовищно безнравственную мысль, лорд Аткинс? - Ха! Дьявол не ударит палец о палец, чтобы спасти нас. Работу за дьявола должны сделать мы сами!
* * *
И плазменный импульс устремился навстречу комете Галлея. В истории человечества это произошло не впервые. Четырнадцать тысячелетий назад такой же импульс был послан с полигона Атлантиды и спустя пять лет бумерангом обрушился на ее цветущие города...
Плонский Александр
Оценили 20 человек
31 кармы