Аннотация:
C"est la dance de protuberances. И затмения диск - с короной граммофона в антракте дня, где летим в пустоту с наклона мы с тобой - два клочка огня.
Небесное светило проснулось, потянулось всеми лучами, поиграло танцующими протуберанцами. В звенящей тишине космоса далекие звезды перемигивались с Проксимой Центавра. Медленно плыли по орбитам разноцветные шары планет.
Солнце задумалось.
Как-то все получалось неправильно. Казалось, чего им не хватает - тепло, светло. Нет! Такого натворили, в жар бросает. Пылища, облака - ничего не видно. Одни замерзают, другие мучаются от жары. И где они теперь собираются поселиться? Разлетались, аж в лучах рябит.
C тоскою проследив за космическим кораблем, поглощаемым ненасытной черной дырой, Солнце окончателно расстроилось. Что же это такое! Миллионы лет - и все космосу в пространство, все напрасно. А ведь могли бы, наверное, дружить планетами - условия-то были, сами все испортили своей наукой и техникой. А сейчас, как ни старайся, нет сил прогреть промерзший Марс, а Венера так раскалилась, просто беда...
На Земле под теплым ласковым дождем резвились смешные неуклюжие зверушки. Прищурясь, светило поиграло водяными каплями. Над огромным лесным массивом, где звенело, журчало и щебетало на разные голоса, раскинулась семицветная радуга. Огромные диплодоки, громко чавкая, неторопливо завтракали, срывая сочную листву. Солнце пощекотало гигантов лучами - ему то они казались малявочками - те зажмурились, сытые и довольные, и прилегли в спасительной тени высоченных папоротников и деревьев, переплетенных густыми кронами.
От медитации светило отвлекло движение в космосе. С Венеры и Марса одновременно летели два корабля, двигаясь в сторону неминуемой гибели.
"Куда вы, дурные? Стойте же!", - Солнце, нервничая, вспыхнуло, что вызвало на Земле мощную геомагнитную бурю.
Диплодок, потягиваясь после полуденной дремы, собирался полакомиться, как вдруг огромный предмет с невероятным грохотом и свистом упал на землю. Динозавр открыл от удивления пасть и рухнул, потому что сердце его остановилось от страха. А высоко в небе с ужасом наблюдало за катастрофой провинившееся светило.
Космические корабли, попав в поток солнечного ветра, оказались в эпицентре геомагнитных излучений, столкнулись и рухнули на поверхность Земли. На тысячи километров поднялась пыль, резко похолодало, на полюсах появились первые ледяные торосы, сдвинулась земная кора, расколов огромный материк. Поднявшиеся в морях и реках воды, разлившись, затопили зеленые луга. Всё замерло на планете.
Солнце безуспешно пыталось пробиться сквозь наслоения черных туч, чтобы обогреть планету и спасти маленьких смешных тварей.
А на кораблях, как ни странно, сохранилась жизнь. Сложные приборы, скрупулезно проверив всех путешественников, разбудили ото сна тех, кто выжил. Их оказалось всего двое. По одному на корабль. И они медленно приходили в себя.
Марсианин Даргхополл, включив охлаждение, пытался спастись от земной жары. Показания приборов огорчили. Грустно. Энергии, чтобы подняться и улететь, увы, нет, и, похоже, не будет. Планетка та ещё попалась - поганенькая. Все в пыли, ну это ладно - на Марсе пыльные бури не редкость - в последний восход на гору Олимп альпинисты вообще думали, что обратно не вернутся.
Но вряд ли здесь есть жизнь - дышать-то почти нечем. И это паршиво. Жаль, что больше никто не выжил. Хотя... Сейчас пищи и воздуха на одного стало больше, гораздо больше. Даргхополл вздохнул от кощунственных мыслей и отправился на разведку.
Венерианка Лиссилинда тщетно пыталась согреться. Ежась от холода, нервно куснула мизинец, поморщилась, заметив облезший маникюр. Растерянно погладила стенку корабля, словно прося о помощи. Экран управления светился, пугая и настораживая. Как быть? Планета какая-то непонятная - ни воздуха, ни солнца. Надо бы выйти, оглядеться. Венерианка, тяжело вздохнув, оправила надоевший скафандр, озадаченно прикусила губу, и, накинув розовый в белый горошек шарф , медленно пошла к выходу.
Открывая люк, Даргхополл заметил, что корабль сильно пострадал, возможно, от столкновения с метеороидом. Осторожно спрыгнул на землю и тут же с кем-то столкнулся.
Лиссилинда потрясенно пялилась: то на сцепившиеся корабли, то на марсианина в ярко-голубом скафандре, то на пыльную планету. Даргхополл, скрипнул зубами, подумал: "Откуда оно взялось, это чучело в идиотском шарфике?".
Где-то рыкнул зверь. "Чучело" пару раз моргнуло и сигануло обратно в корабль.
Даргхополл тоскливо поглядел на неудачную стыковку. Печально. Слетели даже названия, осталось лишь начальное "Win" родного корабля и конечное "ngs" крапчатого, машинально сложил: "Winngs"? Пожал плечами - ерунда какая-то. Странный звук заставил оглянуться - совсем рядом вдруг нарисовалось чудовищно огромное существо, с открытой, наполненной острыми зубами, пастью. Марсианин поспешил удалиться. Так. Планета ещё и опасна...
Динозавр бился снаружи, пытаясь выманить сбежавшую пищу, а невольные затворники притаились - каждый у себя.
Даргхополл вспоминал о бесконечных войнах на Марсе. От заржавевшего металла почва приняла красноватый оттенок. Некогда богатый лесами и сочными травами, Марс, в результате последней войны за обладание долиной Маринер и горой Олимп, покрылся кратерами, пустынями, вулканами и ледниками. Зимы стали безумно холодными, и даже в летние месяцы можно было выходить на поверхность только в спецкостюмах. Были мысли переселиться на спутники, но их тут же отмели, как нереальные. Ученые отчаянно и бесполезно пытались изменить условия жизни, но когда не стало воды и кислорода, марсианам пришлось...
"Не может быть!", - мужчина вскочил и бросился к выходу.
Лиссилинда еле сдерживала слезы, вспоминая родную Венеру. Традиционный Конкурс Красоты вылился в настоящую войну между Королевствами Земель Иштар и Афродиты. Косметологи придумали новое средство для загара, что оказалось роковой ошибкой и привело к беде: биологический элемент крема под воздействием химических добавок стал стремительно размножаться, бактерии носились в воздухе и, оседая, покрывали почву слой за слоем. Красивые, огромные, радовавшие прохладной водою, океаны, нагрелись и, испаряясь, скучились в серные облака. Вращаемые ураганным солнечным ветром, облака превратили планету в гигантский парник, сверкающий электрическими драконами-молниями.
И не стало ни воды, ни кислорода, и венерианкам пришлось...
"Мамочки!", - женщина глянула в зеркальце, поправила скафандр и кинулась к выходу.
Ну, конечно же, они опять столкнулись. Марсианин осторожно снял шлем скафандра и сделал вдох. Моргая растерянно глазами, венерианка с ужасом смотрела на мужчину, потом тоже сорвала шлем и взмахнула головой. Белокурые волосы разметались по плечам, вызвав у марсианина шок. Лиссилинда заулыбалась, а Даргхополл сделал то, чего никогда ни один из космонавтов не стал бы делать - сорвал растущий рядом цветок и протянул венерианке.
- Даргхополл, - произнес он, показав ладонью на себя.
- Лиссилинда, - приятным голосом ответила венерианка.
Несколько дней, прячась от хищников, мужчина и женщина выносили из кораблей и хоронили своих спутников, оставляя навсегда на чужой планете их тела, из разум. Запасы еды на кораблях заканчивались, мужчине пришлось добывать пищу, а женщине - научиться её готовить.
В один из дней Даргхополл задумчиво рассматривал повреждения корабля, как вдруг услышал крик Лиссилинды. Напротив девушки, готовый к прыжку, стоял динозавр. Марсианин, не раздумывая, кинулся наперерез, закричав: "Лиссилинда!".
Эхо подхватило его крик: "Линда... Линда...".
Зверь прыгнул, марсианин направил на него оружие, но тот успел задеть Даргхополла...
... Мужчина поднимался на вершину Олимпа, и все никак не мог одолеть сложный путь, срываясь и падая вниз. Музыка застыла на одной прерывистой ноте, раздражая слух. Он открыл глаза, горы исчезли. Рядом сидела женщина, перебирая струны на гитаре. Почувствовав, что мужчина очнулся, она подошла и тихо позвала:
- Даргхополл...
В голове отозвалось, мягко и нежно: "Пол... Пол...". Он улыбнулся в ответ. Венерианка напоила чем-то терпким и острым на вкус, перевязала рану. Он молча кивнул, медленно поднялся, взял девушку за руку.
- Ты удивительно добрая, Линда. Если бы не сломалась моя гитара, я бы спел тебе песню.
- Мне приятно держаться за твою руку, Пол, и просто быть рядом, - венерианка мягко улыбнулась - они уже научились понимать друг друга, хотя и говорили на разных языках.
Прорвавшись сквозь тучи, застенчиво сверкнул солнечный луч, осветив обнявшихся мужчину и женщину. Огненные протуберанцы взметнулись над светилом в радостном танце.
Увы, Солнце ошибалось. Заблудившиеся в пространстве и времени инопланетяне хорошо понимали, что у них нет будущего. И, торопясь, чертили таблицы и составляли календари, шифровали то, что накоплено было за сотни тысяч лет жителями Венеры и Марса, собирали анализы и образцы, пакуя в маленькие капсулы, унося как можно дальше от кораблей, кидая в океан, закапывая в землю. Они не могли быть вместе, но, наверное, по-своему любили друг друга. И однажды он все-таки спел для неё песню.
Когда Солнцу, наконец, удалось пробиться сквозь черные тучи, ничего не осталось от межпланетных кораблей - они были погребены под массой осевшего песка и земли...
Прошло много, очень много лет, на Земле появились люди. И планета постепенно передавала им бережно сохраненные знания. Дыхание почвы, движение воздуха, журчание воды, шелест листьев, пение птиц - всё по маленькой крупинке несло информацию, оставленную Даргхополлом и Лиссилиндой.
И однажды в шумном городе встретились и полюбили друг друга двое - Пол и Линда.
Когда-то ясновидящая нагадала молодому музыканту, что он женится на блондинке - кто знает, может, это ей сообщили из космоса, или подсказала сама Земля? Они будут бродить по полям, держась за руки, кататься на лошадях, воспитывать детей. Пол научится печь хлеб и делать замечательные блюда из картошки, а в доме будет уютно пахнуть утюгом, стиркой и пирогами, свежеиспеченными Линдой.
А ещё с ними всегда будет музыка.
... Прозвучали последние аккорды, взорвалась аплодисментами публика на огромном стадионе. "Wings" отыграли ещё один концерт. Усталый, но счастливый, Пол обнял Линду и подмигнул Солнцу. Застеснявшись, светило раскраснелось, втянуло лучи, затаилось и, поиграв на прощание протуберанцами, тихо задремало, опустив на землю бархатную ночь.
В звездном небе яркой точкой вспыхнула Венера, любуясь ею, восхищенно улыбнулся оранжевый Марс.
Солнце ласково прищурилось - оно-то помнило, с чего все начиналось...
Васильева Татьяна Николаевна
Оценили 16 человек
35 кармы